6 мин.

Янко Типсаревич: «Не мое дело успокаивать московскую публику»

23

Марион Бартоли сражает загадочный вирус, Вера Звонарева жалуется на своих тренеров, Янко Типсаревич и Дмитрий Турсунов общаются со зрителями прямо во время матча, а блог «Говорит и показывает Москва» продолжает свой рассказ о «Кубке Кремля».

День четвертьфиналов в «Олимпийском» начался с абсолютно неожиданного известия: Марион Бартоли, еще накануне излучавшая уверенность и показывавшая отменный теннис, не вышла на матч против Елены Весниной. Всего за одну ночь здоровье француженки подкосила вирусная инфекция, и по утру у нее болели уже все возможные части тела («I had so much pain in my whole body», ни больше ни меньше). Вот так мечты Марион о Стамбуле разбились о суровую реальность. Зато Агнешка Радванска наверянка запрыгала от счастья где-то на берегу Босфора.

Ты – мне, я – тебе

Отрабатывать купленные зрителями билеты по полной программе пришлось Вере Звонаревой и Доминике Цибулковой. Девушки, как часто у них бывает, зарубились не на шутку, но выяснить, кто же из них сильнее, никак не могли. Тут в ход пошли отвлекающие маневры в виде взявшихся из ниоткуда медицинских перерывов. Первой посреди гейма бросила играть Звонарева – аккурат когда у Цибулковой появился шанс сделать решающий брейк в третьей партии. Вызванный на корт эксулап принялся откручивать Вере голову, заодно массируя травмированное плечо.

 

А Доминика, не заметившая у соперницы никаких проблем, тем временем потихоньку раздражалась. Надо ли говорить, что Звонарева, вернувшись на корт, легко взяла четыре очка подряд на своей подаче, а затем заработала двойной скрытый матчбол? Но Луковка оказалась тем еще овощем и организовала свой ответ Чемберлену: эскулап был вызван на корт повторно, уже чтобы поправить фиксирующую повязку на словацкой ноге. Теперь раздражение еле сдерживал Кадер Нуни, прекрасно понимавший, какие игры девушки затеяли.

Залатанная Цибулкова, как и Звонарева геймом ранее, легко отыграла отставание на подаче, а решающий десятый гейм взяла со счета 40:0 в пользу россиянки. Благодаря таймаутам матч, закончившийся со вполне обычным счетом 4:6, 6:4, 6:4, продолжался в общей сложности три часа. После его окончания Вера не скрывала неудовольствия деятельностью (точнее, бездействием) своего тренерского штаба. Алексей Агеев и компания оказались повинны в том, что не заставили Веру досрочно покинуть корт.

«Я на одни и те же грабли наступаю, – сокрушалась она на пресс-конференции. – Было глупо продолжать играть с такой травмой, рискуя усугубить ее перед Стамбулом и финалом Кубка Федерации. Тренер должен был сказать мне: не можешь – не играй. Они же видели, что я не в игре, что я подаю не как обычно». Вместе с тем предложение включить в свою команду психолога, который помогал бы ей справляться с подобными ситуациями, Звонарева резко отвергла. Зачем психолог, когда она «сама знает, что ей нужно»?

По делам вашим

Уж не знаю, кто сейчас в состоянии помочь Светлане Кузнецовой. Да, сезон она проводит слабо. Да, зальные корты – самые ее нелюбимые (ни одного финала за карьеру, не считая грунтового Штутгарта). Но выигрывать лишь три гейма у Кайи Канепи – это уж совсем не комильфо. А ведь если бы эстонка не расслабилась на пару геймов, то во втором сете вполне могла нарисоваться баранка. Преимущество Канепи в силе и остроте ударов было просто подавляющим. Не смогли ее отвлечь даже раздававшиеся на эстонский манер с трибун крики «Кааайаа! Кааайаа!». Их, впрочем, достаточно быстро пресек тренер Канепи Сильвер Карьюс, обратившийся к крикуну с единственным пожеланием: «Тихо!».

 

Здесь сделаю ноту бене. Накануне в авторитетной шведской газете Svenska Dagbladet со ссылкой на ATP, Betfair и Tennis Integrity Unit был опубликован список теннисистов, во время матчей которых фиксируются странные движения ставок. В него попали несколько игроков десятки (в том числе одна чемпионка «Большого шлема») и добрая половина участников нынешнего «Кубка Кремля». Официальные теннисные лица от комментариев пока воздержались, но организаторы московского турнира ответили на публикацию компромата оригинальным образом. Взяли и наградили призом за честную игру Николая Давыденко. Уже после того, как тот расправился с увесистым немцем Михаэлем Беррером.

За Янко ответите

«Редко бывает, что меня сносят с корта, но сегодня был такой день. Если сравнивать с боксом, то я только вышел, а мне сразу дали по морде, прижали к канатам и продолжили молотить на протяжении нескольких раундов, пока судья не сказал: «Стоп, машина!» Вот такие ощущения во время матча с Янко Типсаревичем испытывал Дмитрий Турсунов.

Единственный за матч шанс зацепиться за подачу соперника был у россиянина в заключительном гейме первого сета, когда он нежданно-негаданно получил сразу тройной брейк-пойнт. А вот что было дальше: «Первое очко не помню, как я проиграл, вроде вторая подача была. При 15:40 он хорошо подал первую, а вот на третьем брейк-пойнте у меня была реальная возможность выиграть, но меня прямо зажало от такой радости, и розыгрыш вышел похожим на женский теннис. Перекидывали мяч, оба выжидали хорошую возможность ударить, и вроде она у меня появилась, и я вроде замахнулся, но ударить так и не решился».

Рассказ собственно об игровой составляющей этого матча можно тут и завершить. Но на корте и возле него происходило еще много чего интересного и некрасивого. Турсунов, например, очень просил не светить ему в лицо лампой от камеры и не щелкать фотоаппаратом во время подачи. А Типсаревича часть болельщиков прямо-таки задалась целью вывести из себя.

 

«Янко, гоу хом!» и «Мочи серба!» были лишь самыми политкорректными из выражений, адресованных сербскому теннисисту. Ситуация усугублялась тем, что Янко прекрасно понимает русскую речь, что он блестяще продемонстрировал на пресс-конференции. В итоге извиняться перед ним за такое поведение публики пришлось как раз журналистам. Однако обиды Типсаревич, как выяснилось, не держит.

«Думаю, эти крики мешали не только мне, но и моему сопернику, – отметил Янко. – Я потерял фокус на один гейм, в течение которого группа парней на трибунах комментировала каждый удар, который мы выполняли. А судья просто сидел и ничего не делал. Понимаю, что русский характер похож на сербский. Мы страстно болеем и очень включаемся в игру, и есть немало людей, которые просто не знают правил поведения на теннисном матче – в Сербии все то же самое и даже хуже. Но это не работа теннисистов – успокаивать публику. Я не хочу жаловаться на всех болельщиков, многие из них аплодировали мне после хороших ударов. Так или иначе, зрители не влияют на исход матча, а на случай возможных судейских ошибок здесь есть Hawk Eye».