Правила жизни Хенрика Ларссона

В детстве мне пришлось изрядно натерпеться из-за моего цвета кожи. Поначалу я не понимал, что имели в виду те, кто называли меня "негрилой", а когда повзрослел и разобрался во всем, всегда давал сдачи.

Первой живой игрой, которую я увидел, был, похоже, матч нашего "Хельсингборга". Я тогда был еще совсем малюткой, но, тем не менее, докучал папане с просьбой взять меня на игру. Я долго и нудно доставал его по этому поводу и уже думал, что не миновать мне порки. "Хельсингборг" играл в тот день с "Уотфордом". Отец в конце концов смилостивился, решив, что мне будет полезно посмотреть на настоящую английскую команду. Было очень холодно, а мне было скучно сидеть на трибуне сиднем, я вертелся, всячески донимал сидевших рядом, и отцу пришлось, не дожидаясь окончания поединка, отвести меня домой. По-моему, это произошло из-за того, что я привык сам носиться по полю, а вот спокойно поглазеть на игру я в то время не мог. Я рвался на поле!

Я не любил длинные занудные уроки, когда нужно было сидеть и слушать учителя - я хотел бегать, носиться без остановки, как заяц с батарейкой "Energeizer". В этом возрасте я еще не представлял, сколь много нужно пахать в поте лица, чтобы осуществить свою мечту - стать футболистом. Одного таланта мало. И даже тяжкой работы над собой порой бывает не достаточно. Еще нужно немного везения - оказаться в нужное время в нужном месте..

Когда тебе двадцать, а в твоей судьбе не видно просвета, тебя начинают, мягко говоря, обуревать сомнения. Но я старался отгонять подобные мысли, и, вспоминая советы Бента Персона, пахал, как проклятый. И не зря.

Прежде всего, я убежден, что игра должна приносить наслаждение. Я занимаюсь этим делом со всей серьезностью, но это все же не похоже на работу. Просто-напросто, футбол - мое хобби, за которое мне платят деньги. И если я перестаю получать кайф от игры, то значит, нужно что-то менять в этом деле.

В борьбе за мяч с защитником французов я неудачно оступился и сломал ногу. Едва поставив ногу на газон, я услышал сухой треск, и тут же упал на спину. Взглянув на ногу, я увидел неестественно торчащую лодыжку. Боли я не чувствовал, только внутри меня кто-то орал: "Господи, зачем же так?!!". Я подозвал арбитра и попросил разрешения выйти нашим врачам. И лишь затем, за пределами поля, пришла адская боль. Что ж, если ты профессиональный футболист, нужно быть готовым к такому повороту судьбы...

Я становился все старше и в той "Барселоне" все больше времени вынужден был проводить на скамейке запасных. А мне хотелось играть. В футболе далеко не все решают деньги - желание постоянно выходить на поле оказалось гораздо сильнее.

Я хотел бы стать актёром. Я люблю кино. Наверное, интересно быть частью этого. Любимый фильм? На самом деле их несколько, но если называть самый любимый, пусть это будет "Криминальное чтиво".

Если и есть такое, о чем я могу сожалеть в своей карьере, то это возвращение в Швецию, в то время как сэр Алекс Фергюсон пытался убедить меня остаться в "Манчестер Юнайтед". Я должен был остаться там дольше, поскольку я провел отличное время, и все в клубе мной дорожили. Я пробыл там слишком мало времени. Мое время там было очень коротким. И хотя мне уже было 35, но чувствую, что мог бы показывать хороший футбол.

В обычной ситуации я бы мог назвать себя спокойным, но сейчас, кажется, готов заплакать. Здорово, что я заканчиваю на родном стадионе. Рано или поздно я должен был это сделать. Получилось, конечно, не очень хорошо - мы проиграли, - но в жизни не все бывает так, как ты хочешь.