1 мин.

Булгария

374

 

Завтра в России очередной траур. Мы начали привыкать к трауру. Даже начали относиться к нему с некой бравадой. Иронией. Корреспонденты новостных изданий рассказывают, что заводят экселевские таблицы в которых считают трупы. Когда смерть чужая и далекая легче всего спрятать свой страх за зубоскальством. Мы привыкаем жить на фронте. Где вместо пуль летают автомобили с проблесковыми маячками по встречным, загораются торфяники, плавают дырявые теплоходы.

Когда погибает взрослый человек, это конечно трагедия. Но взрослый априори несет ответственность за свою жизнь. А вчера на этом несчастном теплоходе погибли дети. Много детей. Они еще не понимают этот мир. В их глазах нет ни страха, ни цинизма, ни расчета. Ничего кроме безграничной веры в маму и папу, которые всегда защитят и решат любую проблему. И вот вчера они этими своими глазами смотрели на затапливающую игровую комнату воду и звали тех, кто обязательно должен был им помочь. И не дождались.

Они принесли свои маленькие жизни в жертву безалаберности, жадности и тупости взрослых. Взрослых, которые сейчас созывают какие-то комиссии, объявляют траур, обещают расследовать и наказать. Малышам, чьи тела сейчас плавают в затопленной Булгарии, не нужны уже никакие комиссии. Они уже не смогут вернуться на Землю. Непоправимое произошло. Но если вдруг, во что я ни на секунду не верю, после всего случившегося, владельцы прогулочных катеров будут гнаться не за лишней тысячью, а за безопасностью людей; если водитель, перед тем как выскочить на чужую полосу, подумает о том, что на встречу ему может ехать чья-то мать; если чиновник за взятку откажется подписывать акт приемки поломанного аттракциона, значит, что-то у нас изменилось благодаря этим детям.

Мне кажется, мы немного заигрались. Мы немного потеряли ориентиры в этом мире. И из-за этого начинают гибнуть дети. Наши дети. Потому что чужих детей не бывает.

Наверное, это самая пафосная моя заметка на Трибуне. Простите меня за это.