«No shisha — no play»
После почти годичной паузы я решил реанимировать блог. Я взял интервью у человека, который побывал во многих интересных жизненных ситуациях. Басель Абдулфаттах окончил футбольную школу «Смена», считался основным защитником золотой петербургской молодежки, и ему пророчили карьеру в основной команде. Но в связи с различными обстоятельствами он проделал путь по всем футбольным дивизионам от Новороссийска до сирийского Дамаска.
* Данная статья носит исключительно ознакомительный характер.
Басель Абдулфаттах
Родился 6 марта 1990 года в городе Ленинграде
Позиция: защитник
Футбольная карьера:
2011–2012 — «Крылья Советов» (Самара) — РФПЛ
2012 — «Енисей» (Красноярск) — ФНЛ
2013–2014 — «Черноморец» (Новороссийск) — ПФЛ «Юг»
2014–2015 — «Динамо» (Санкт-Петербург) — ФНЛ
2016 — «Аль-Джаиш» (Дамаск) — Сирийская Премьер-лига
— Бас, самый сильный футболист, против которого тебе доводилось играть? С ходу сможешь назвать?
— Их было много, но выделю Макгиди. Он меня так отвозил, когда я отыграл тайм за «Крылья» против «Спартака», что до сих пор помню (смеется). Этот его «дряблый голеностоп» мне очень запомнился — когда ты не знаешь, куда он уйдет с мячом. Еще Кевин Кураньи, наверное. Он очень грамотно работал корпусом, к нему было просто не подобраться. Сергея Корниленко еще могу назвать. У него очень своеобразная манера игры: он постоянно провоцирует тебя, оскорбляет, выводит на эмоции. Я играл в ФНЛ против него и очень запомнил тот матч. Хоть мы и проиграли 0:4, но он не забил, и я был этому рад (улыбается). Зато после свистка подошел, отбил мне пять и говорит: «Извини за то, что было в игре, — это футбол».
— Ты выпускник футбольный школы «Смена». Ваш 1990 год рождения считался, наверное, самым перспективным. И это, прежде всего, из-за определенных игроков. Почему в итоге из вашего выпуска в РФПЛ играют только двое — Гиголаев и Соснин?
— Я бы не сказал, что у нас в итоге был плохой выпуск. Думаю, это скорее стечение обстоятельств, что, кроме Рола и Антона, никого сейчас нет в РФПЛ. У нас много вышло футболистов, которым довелось поиграть на высоком уровне. Например, Кулеша — в «Ростове», Миша Смирнов — в «Амкаре»; остальным же, может, не в долгую и не в премьер-лиге, но тоже на различном уровне, включая ФНЛ и вторую лигу. Если посчитать, почти целый состав наберется. Не забывай, что мы единственный год в истории школы «Смена», помимо 1982-го, кто выигрывал итоговый чемпионат России среди футбольных школ.
— Как вспоминаю, вы еле-еле пробились в ее основной этап, могли даже не поехать.
— Да, так и было. В первом матче на отборочном этапе мы проиграли «Носте» из Новотроицка со счетом 1:4. Самое смешное, что больше чем у половины ребят в команде соперника даже не было бутс, — они играли в простых кедах. А мы такие, наоборот, приехали нарядные, в спортивных костюмах, единой экипировке. Помню, что после игры паре парней, кто лучше всех сыграл из той команды, организаторы купили бутсы. На следующий день после матча, нас подъ…бывал главный тренер, говорил: «Вы вообще знаете, кому проиграли вчера? Там в городе одна вышка, и зайцы бегают, — и вы им 1:4 скрутились». В итоге после этой игры мы всех выиграли и стали чемпионами.
— После выпуска ты попал в молодежку «Зенита».
— Вообще меня не хотели подписывать изначально. Был период, когда я восстанавливался после небольшой травмы в дубле, без контракта еще, естественно, и главный тренер при всей команде на построении сказал: «Есть тут у нас один больной — Абдулфаттах. Сколько можно уже лечиться? Доктор, хватит переводить медикаменты на него, достал». Мне сильно было неприятно тогда, ведь мне было всего семнадцать лет, и это было сказано при всех парнях. Вот оно, отношение к молодым игрокам. После этого я уехал на просмотр в «Рубин». Я уже должен был подписать контракт в Казани, но тут со мной связался мой агент и сказал, что в дубле «Зенита» поменялся тренер: вместо Чугайнова пришел Давыдов — и что меня хотят там видеть. Так я и вернулся домой.
— Вот мы почти сразу и наткнулись на агентскую тематику. Я так понял, ты о ней в особенности хотел поговорить. Как ты считаешь, насколько важен агент для футболиста в России?
— Я считаю, что 70 процентов успеха футболиста зависит от агента и жизненной удачи в совокупности и только 30 процентов — от твоих навыков. Конечно, есть редкие исключения, когда человек талантлив и выделяется так, что он на голову сильнее других, и по достоинству сразу попадает на высокий уровень.
Вообще все знают, что футбол в России — это большие деньги. В стране много бюджетных клубов, и агенты очень грамотно садятся на эту «кормушку» вместе с руководствами команд, особенно в ФНЛ и ПФЛ. Этого, кстати, обычно нет в частных клубах, таких как «Краснодар», например. Почти все футболисты знают, что больше чем у половины команд и тренеров есть «свой» агент или агентство, с которым они работают, и со стороны в клуб не попадешь. В связи с этим я думаю, что в начале карьеры важно правильно выбрать человека, который будет тебя двигать и пробивать наверх. Понятно, что если ты «мертвый», то тебе никакой агент не поможет, ведь он за тебя играть на поле не будет. Хотя я знаю много случаев, когда люди обманывали футбол на пару-тройку лет (смеется).
— Многие не знакомы с этой формулировкой — «обмануть футбол». Поясни.
— Это когда не очень сильный футболист каким-то чудесным образом попадает в хорошую команду или получает крупный контракт. Я думаю, каждый футболист в своем кругу знает таких людей.
— Как ты знаешь, я стараюсь избегать конкретных имен в интервью, так что давай имя твоего агента ты называть не будешь, тем более что я лично с ним знаком. Как обычно молодые парни впервые сталкиваются с агентской деятельностью?
— Да, найти в интернете его будет не трудно, если учесть, что он сейчас в международном розыске и новостей про это выходило достаточно. Обычно агенты привязаны к футбольной школе или к тренеру. Я вообще считаю, что это неправильно, когда в 14 лет начинаются разговоры об агентах. У нас так и получилось в 1990 году рождения, и большинство ребят подписали соглашение именно с агентом, который работал со школой. А отказать в такой ситуации тяжело. Представь ситуацию: агент после тренировки или уроков забирает тебя на крутой тачке вроде Range Rover, по пути льет тебе в уши, как ты хорош и какие в будущем у тебя будут варианты, с какими клубами он работает и тому подобное. Довозит тебя, и парни с района это видят, родители это видят, и ты чувствуешь себя окрыленно. Конечно, ребята ведутся на это, потому что ты мечтаешь о хорошей жизни. И большинство родителей также не понимают мелочей в футболе, и их легко убедить. Как вообще агенты набирают себе игроков у нас в стране? Видят: парень более-менее что-то может, — и подписывают. «Если начнет хорошо играть, то его заметят, а у меня с ним контракт». Нет так нет; по сути, ничего не теряешь. Если обобщить, то агент берет пачкой и ждет, когда кто-то выстрелит.
— То есть, по твоему мнению, в раннем возрасте лучше не подписывать контракт?
— Тут нет однозначного ответа, ситуации бывают разные. Например, друг, с которым я играл в «Енисее», вообще был без агента, еще со школы. Он сам вел переговоры. Парень он толковый, и делал это по-умному: не шел сразу на компромисс, выбивал себе более хорошие условия. У некоторых это делали родители. Но есть и другие примеры. Например, как Михаил Смирнов или Брайан Идову: их не взяли в молодежку «Зенита», и не было других вариантов для продолжения карьеры. И именно агент предложил им поехать на просмотр, и оба попали так в «Амкар».
— Как я понял, в твоем случае ты подписал контракт с агентом еще в школе. Как в будущем он помогал тебе с поиском клуба?
— По начальному периоду моей карьеры к нему нет никаких вопросов. И вариант после «Зенита» с «Крыльями Советов», и тот же «Енисей» — это он мне находил. Но что было потом, я не могу объяснить. Например, у него были любимчики, которые сидели где-то на замене или вообще не играли годами, и он их отправлял на просмотры по всем клубам, а таким, как я, и другим ребятам говорил, что у него нет вариантов в этих командах. Что говорить, если один из его подписанных ребят, отыгравший четыре сезона в премьер-лиге и кого я знаю лично, закончил карьеру в ПФЛ после того, как он не смог ему устроить просмотр даже на уровне ФНЛ. Вообще бывало часто, что парни приезжают на просмотр, и тренер даже не знает твоего имени и на какой позиции ты играешь. Конечно, это психологически неприятно, особенно для молодых ребят. Такое ощущение, что агенты иногда договариваются с массажистами о просмотре (улыбается). У меня, например, был такой случай, когда я ездил на просмотр в «Байкал» после сезона в «Динамо». Приезжаю, подхожу к тренеру, и он мне говорит: «Вот мы навели справки, посмотрели видеонарезки с тобой. Пообщались с твоим агентом; ты человек с опытом, поиграл, нам такой и нужен». Я уже думаю, что все отлично, и он добавляет в конце: «Нам так раз нужен левша, как ты, на позицию левого центрального защитника». Как ты знаешь, я далеко не левша, и левая нога у меня далеко не самое сильное качество (улыбается). Я говорю ему: «Ну, вообще-то я не левша». Повисла минутная пауза. Что думаешь в итоге? Через пару дней тренировок меня отправили домой — сказали, что не нужен. И таких случаев десятки, даже среди моих знакомых. Очень много хороших футболистов ездили в клубы, куда договаривались агенты, и их там не ждали. Тебя смотрят 10 минут в игре или одну тренировку и говорят: «Ты нам не нужен». И это ломает психологически, особенно если игрок знает сам, что спокойно мог бы играть на этом уровне. Возвращаясь к моей карьере — все варианты мне приходили от каких-то друзей или знакомых. Например, так было с «Черноморцем»: агент никаких вариантов мне не предлагал, я сидел дома и просто ждал. Мне позвонил друг, говорит: «Я в Новороссийске, тут ищут хорошего центрального защитника, могу тебя порекомендовать». Так я и попал туда. А агенту вообще идеально: ничего не делает, а, если выстрелит, контракт с игроком есть.
— Согласен с тобой. Но давай вернемся к твоей карьере. Ты был одним из основных игроков дубля «Зенита», когда команда выиграла молодежное первенство. Я помню, как весь город говорил о том золотом матче со «Спартаком». Какие воспоминания остались о том сезоне? Верили, что это возможно?
— Да, конечно. В первом моем сезоне за молодежку у нас уже был хороший состав, но нам не хватило сыгранности и опыта. И следующим летом никто не ушел, и уже на сборах мы в коллективе между собой заикались о том, что спокойно должны входить в тройку на предстоящий сезон. У нас был очень дружный коллектив; фактически мы были как семья. На тренировках Анатолий Викторович Давыдов делил нас на «молодых» и «старых», и мы очень сильно рубились между собой: как говорят, летели искры, было много стычек, но за пределами поля друг на друга никто не обижался. Такие тренировки и ритм очень помогали в играх, никто не жалел себя, играли на эмоциях. В итоге в последнем туре нас устраивала ничья со «Спартаком», который отставал от нас на два очка. Тот матч я запомнил на всю жизнь. Был полный аншлаг у нас дома, и я первый раз в жизни почувствовал, что такое накал страстей в футболе. У нас была установка играть на победу, и у них, естественно, тоже. В итоге мы выиграли со счетом 1:0 и стали чемпионами. Кстати, из того нашего чемпионского состава большое количество ребят играют до сих пор на высоком уровне. А еще был забавный момент после игры. Нам перед сезоном сказали, что в случае победы в чемпионате каждому игроку дадут по одному миллиону рублей премиальных, и перед золотым матчем у всех это сидело в голове. После игры к нам в раздевалку зашел Миллер и сказал красивую речь. И в конце добавил: «Ребята, вы молодцы, всем по триста тысяч». Тут у ребят поменялись лица, вы бы видели (смеется). И Алексей Борисович добавляет: «Ну, давайте, сине-бело-голубые, хэй, хэй!» Естественно, все подхватили, потому что было неудобно. До сих пор помню то неловкое молчание, которое повисло в воздухе на пару секунд. Но если говорить в целом, Миллер очень сильный мужик, очень позитивный человек; по нему видно, что фанат футбола. Считаю, что его заслуга в успехах «Зенита» очень большая.
— Почему не получилось попасть в основу «Зенита»?
— На самом деле мне тогда даже не дали шанса. Ходили слухи все те годы, что я должен поехать хотя бы на сборы с основной командой, но этого так и не случилось. На тренировки при Адвокате меня привлекали, и я смотрелся там неплохо, как считаю, но на этом все и закончилось в «Зените». Причем тогда все так сложилось тоже из-за агентских игр, потому что в итоге на сборы с основой поехали те ребята, которые не считались лидерами в дубле, и некоторые из них даже не сыграли половины матчей. В итоге я доиграл сезон, контракт закончился, и продлевать мне его не предложили. Пришлось искать новое место работы.
— И агент тебе нашел вариант с «Крыльями Советов», да?
— Да, но до этого я еще съездил на просмотровый сбор в «Спартак-Нальчик» к Красножану. Они обычно в декабре собирали молодых ребят и высматривали таланты. Так, по моей памяти, они нашли в свое время и Васина, и Дядюна. Тогда после сборов меня пригласили на следующие, январские, с основной командой, но случилась перестройка в клубе: Красножан ушел в «Локомотив», и пришел другой тренер. В итоге на сборы я все равно поехал, но во мне не особо были заинтересованы и контракт не подписывали — говорили, что нужно еще минимум какое-то время, чтобы разглядеть меня. В это время позвонил агент и сказал, что есть еще вариант поехать в «Крылья Советов». Я решил съездить, и после дней пяти тренировок со мной уже подписали контракт.
— В итоге ты дебютировал и регулярно играл при Тарханове, пока не произошла смена тренера. Кобелев сразу тебя отправил в дубль?
— Нет, при Кобелеве тоже все начиналось неплохо. Я провел сборы, вышел на замену в матче на кубок и вроде как наигрывался в стартовом составе на первый матч с ЦСКА. Но тогда как раз за пару дней до игры я потянул заднюю поверхность бедра и выбыл примерно на месяц. После этого главный тренер посчитал, что я буду долго набирать форму, а народу в команде и так было достаточно, и отправил меня в дубль. Доиграл я сезон именно там, и после этого меня отдали в аренду в «Енисей».
— Но судя по тому, сколько ты игр сыграл в Красноярске за год, на тебя не особо рассчитывали.
— Меня там подкосили травмы пару раз, плюс там произошла дикая история, после которой я больше не играл в Красноярске.
— Расскажи.
— Ко мне прилетела супруга из Питера, и как-то одним вечером мы всей командой пошли в караоке-бар. В конце вечера я оставил нелицеприятный отзыв об этом заведении. Если честно, даже не могу вспомнить, по какой причине я это сделал, но было что-то неприятное или конфликтное. На следующий день на тренировке ко мне подходит директор охраны клуба и спрашивает, что за кипишь был в караоке-баре. Я сказал, что все нормально, ничего не было. В итоге этот директор говорит мне: «Тебя ищут какие-то серьезные люди, у тебя проблемы. Надо поговорить с президентом клуба». В итоге встретился с президентом, он сказал: «Жену отправляй домой, а где живешь, тоже пока никому не говори. Попробуем уладить конфликт». Еще через пару дней сказали, что нужно встретиться и поговорить с представителями этого заведения. В итоге приехал, пообщались: меня начали обвинять в чем-то, деньги какие-то требовать за убытки от отзыва. Самое неприятное, что еще из-за этой всей ситуации больше половины команды оштрафовали. Грубо говоря, из-за меня. Один из моих друзей через пару лет поехал играть в «Енисей», и говорит, что там до сих пор и игроки, кто остались, и люди из руководства вспоминают ту историю.
— Да, весело. После «Енисея» ты оказался в ПФЛ. Как ты говорил ранее, этот вариант нашел тебе не твой агент. Других совсем не было?
— Да, нормальных вариантов после «Енисея» не было. Вот, собственно, на этом помощь агента закончилась. Я только слышал от него: «Подожди, сейчас будут варианты». И ничего не было. Появился вариант с «Черноморцем», и я согласился, — другого было не дано.
— Чем запомнилась тебе ПФЛ?
— В быту все было хорошо, все-таки жил на море. Деньги платили вовремя, команда была сильная. Жаль, конечно, что не смогли выйти в ФНЛ, особенно в первом сезоне, когда проиграли по разнице мячей. Запомнились еще лютые выезды по 24 часа в тесном автобусе. Помню, ребята, кто постарше, брали пуфики из диванов на базе и спали в проходе. Если оставались лишние, то среди молодых за эти пуфики была настоящая битва (смеется). Еще хорошо запомнилось, что когда ездили на выезды и останавливались в пути, то выходили с автобуса в поля и п…здили кукурузу и арбузы. Особенно парни любили набирать целыми охапками на обратном пути с собой на базу (смеется).
— Тренеры были нормальные?
— Да, тренером был Долматов. Вообще весь тренерский штаб состоял из бывших игроков «Черноморца». Причем из того самого поколения, когда они играли в еврокубках и были в лидерах чемпионата СССР. Помню, была смешная история с ними. Как и многие игроки того времени, тренеры любили иногда перебрать. И как раз из-за этого один раз был случай, когда мы их разнимали между собой после того, как один из тренеров сказал другому, что тот не дал ему сигарету на даче лет десять назад (смеется).
— После «Черноморца» ты оказался в «Динамо» (Санкт-Петербург). Как появился вариант с ФНЛ?
— Мне предлагали остаться в Новороссийске, но у меня должен был родиться ребенок, и вообще хотелось вернуться домой. В итоге через своего знакомого получилось попасть на просмотр в «Динамо» и подписать контракт.
— Ты играл регулярно с начала чемпионата, но потом внезапно перестал попадать даже в заявку, причем травм никаких у тебя не было. Что тогда произошло?
— Да, так и было. Это случилось после игры с «Волгарем». Мы проиграли, и я заработал пенальти в наши ворота. До этого я играл все матчи по 90 минут, а на следующий меня даже не заявили. Я очень этому удивился тогда, потому что если не считать пенальти, то сыграл неплохой матч. До трансферного окна я так больше и не был заявлен, а на вопросы «Почему так?» никто из руководства не мог ничего толком объяснить. Я уже собирался уходить зимой, и тут оказалось, что у клуба не будет финансирования на последние полгода, и многих попросили остаться доиграть, тем самым не дав клубу умереть. В их числе был и я. Вот тогда я и потребовал объяснить генерального директора причину, почему со мной так поступили в первую часть сезона. И он мне рассказал удивительную историю. Оказывается, на том матче с «Волгарем» присутствовал президент нашего клуба в VIP-ложе вместе с другими гостями. И со слов генерального директора, когда я сфолил в штрафной, один из гостей в ложе — питерский тренер Рапопорт — выдвинул вслух такую теорию: что вот Абдулфаттах играл в зоне «Юг» — там же, где и «Волгарь» — и на него вышли люди, и он за деньги специально привез себе пенальти. Президент это услышал, а человек он был эмоциональный, впечатлительный и после игры дал указание, чтобы на поле меня больше не было. Сам я этого не слышал, но, если бы услышал, неважно кому, не посмотрел бы на возраст, подошел бы и дал в рожу. Как вообще кто-то имеет право говорить такие вещи безосновательно?
— Вот это поворот (улыбаюсь). После «Динамо» ты оказался в Сирии. Почему так далеко? Были ли какие-то другие варианты?
— Вот тут опять можно вернуться к моему агенту. «Крылья» и «Енисей» — это полностью его работа. Дальше вариант с «Черноморцем» мне пробил друг, и в «Динамо» на просмотр я попал через знакомого. Больше ни одного предложения от него за это время не было, и после Санкт-Петербурга он смог пробить просмотр в «Байкал», про который я уже рассказал (улыбается). В течение этого времени на отца вышла федерация футбола Сирии, и, поскольку у меня отец оттуда, я мог быть заигран за их сборную. Вариантов других с футболом не было, и я согласился поехать на сборы, несмотря на ужасную ситуацию в стране на тот момент. После сборов они сказали, что их все устраивает, и предложили начать работу по оформлению документов на гражданство. Также сказали, что, если с клубом других вариантов особо нет, могу остаться в одной из команд-лидеров чемпионата. Заодно акклиматизируюсь, наберу форму, привыкну к азиатскому футболу… С отцом посидели, подумали и решили поехать туда.
— Что расскажешь о сирийском футболе? Каких успехов ты добился на другом конце континента?
— Вообще, если ты не знал, я выиграл чемпионат Сирии и вышел в 1/4 финала «азиатской Лиги Европы» (улыбается; Кубок азиатской конфедерации футбола. — Д. В.). Азиатский футбол в целом очень силовой и техничный, но тактически все команды очень слабые. На домашние матчи на нас ходило не так много народу, но на некоторых выездных матчах были полные стадионы. В нашей команде большинство футболистов параллельно работали на других профессиях. У нас были и таксист, и диджей, потому что прокормить семью на одну зарплату у большинства не получалось. Также выезды на матчи «азиатской Лиги Европы» были для большинства как праздник и возможность посмотреть мир. Я тебе скажу, по Азии мы поездили прилично — и в Бахрейне были, и в Иране, и в Эмиратах.
— Были ли случаи, которые тебя удивили за время пребывания там? Может, околофутбольные вещи, ведь в стране вовсю шла война.
— Да, очень много чего. Из футбольного меня удивило то, что из футболистов почти никто не пьет, зато буквально все курят кальян. Помню, был случай: за пару часов до игры приходим в кафе, и парни берут себе кальян. Я сижу в шоке, а они мне говорят: «No shisha — no play» (смеется). А из околофутбольного, конечно, та история, про которую я рассказывал многим, что по нам стреляли на базе во время тренировки. Хорошо, что тогда никто не пострадал, но после того случая хотелось собрать вещи и уехать. Кстати, спустя год с чем-то, как я уехал, во время тренировки на это поле упал снаряд, в результате чего погиб директор команды.
— Пизд…ц... Было заметно, что идет война?
— Да, бывало, едешь на автобусе, видишь целые разрушенные кварталы городов. Был случай: приехали на выездной матч в город Хомс, а его только освободили от террористов. Там в гостинице еще не было воды и света, готовились прямо в таких условиях к игре. И вообще город выглядел как после Сталинградской битвы.
— Ты хотел еще рассказать какую-то эксклюзивную историю про период в Сирии.
— Да, но она совсем лютая. У нас был центральный защитник — молодой, очень неплохой. Середина сезона, обычная тренировка. Я тогда был на другой половине поля. Этот парень запрыгивает на ворота, просто повисеть, потом соскакивает и смотрит на руку. Начинает ходить взад-вперед, подбегают парни с команды и начинают кричать что-то. Прибегает доктор, и, оказывается, непонятно как, но ему отрезало половину пальца. Он начал терять сознание, его положили в машину как раз того парня, который подрабатывал в такси, и повезли в больницу. Полный трэш, тренеры в ах…е стояли. Чтобы вы понимали, его несли на носилках в крови к машине, а рядом кто-то шел и держал контейнер со льдом, где лежала половина его пальца. В итоге его прооперировали, и он скоро стал играть. Но палец не смогли пришить обратно. Как так получилось, до сих пор не знаю. То ли сеткой он себе отрезал, то ли еще чем-то... Короче, жесть.
— Почему не остался играть в Сирии и вернулся сюда?
— План был такой изначально: получить гражданство, сыграть за сборную и поехать играть куда-то в Азию — что-то вроде Эмиратов или Китая. Но гражданство мне не дали из-за каких-то документов, и я продолжал считаться легионером. А продолжать играть в Сирии после этих историй я не хотел.
— Когда вернулся в Россию, варианты еще были? Или ты сразу решил закончить?
— Варианты были, но по второй лиге и вдали от дома. До конца трансферного окна ничего не появилось, и я принял решение двигаться в другом направлении.
— Чем в итоге сейчас занимаешься?
— Сейчас работаю в сфере недвижимости. В принципе, мне нравится, чем я сейчас занимаюсь, но также стараюсь еще искать дополнительные способы заработка.
— В футбол для себя играешь?
— Двигаюсь на любительском уровне, в зал иногда хожу, чтобы держать себя в тонусе. Смотрю футбол по возможности тоже.
— Последнее, что хотел бы у тебя спросить. Если бы у тебя была возможность что-то изменить в своей карьере, что бы ты изменил?
— Я бы поменял свое отношение к тренировкам. Именно для себя я понял: если хочешь быть в порядке на играх, надо настраиваться на тренировку как на официальный матч. Скажу сразу: так не у всех. Кому-то, наоборот, нравится, как говорят, «хи-хи, ха-ха», и на играх потом тоже все получается, но я другой человек. У меня почти всегда все с тренировок переносилось на игру. Плюс, когда я был молодой, играл робко, стеснялся. И только со временем понял, что так нельзя, — надо всегда играть от ножа, независимо против кого выходишь. Кстати, вот что хотел сказать напоследок. Любому футболисту, если он не мегаталантлив, будет тяжело подниматься наверх, но зато потом от этого будет легче. И если ты все-таки оказался наверху и упадешь, то подняться уже будет очень-очень сложно. Может, это слова Капитана Очевидности, но я как никто другой прочувствовал это на себе. Если уж тебе посчастливиться залезть в РФПЛ, то за это надо держаться руками и ногами. Абсолютно везде можно играть, я уверен в этом; была куча случаев, когда с КФК люди выбивались со временем в высший дивизион. И даже сейчас прилично футболистов, с кем я играл во второй лиге, которые спокойно могли бы заиграть почти в любом клубе РФПЛ. Но не стоит забывать, что в России реалии таковы, что очень многое зависит от удачи и очень многие ребята даже не получают шанса хоть как-то вылезти из этого болота.
Фото: официальный сайт «Зенита»; официальный сайт «Крыльев Советов»; газета «Вечерний Санкт-Петербург»
Если ты футболист — и у тебя есть реально крутые истории из твоей карьеры, и ты хочешь о них рассказать, пиши в Direct в мой Instagram: @vikhrdenny.
в дворовом футболе так же: у кого самая красивая форма и бутсы, тот играть не умеет абсолютно
Спасибо, дальше не читал.