Гадание на кофейной гуще. Игра в «А что, если бы?» по Биллу Симмонсу. Заключение
Фото: Fotobank/NBAE/Getty Images/Nathaniel S. Butler
Автор: Билл Симмонс
Оригинал: Глава «Игра в «А что, если бы?» из «Книги баскетбола» (переиздание 2010-го года). Перевод выполнен не для коммерческого использования.
5. А что, если бы «Портленд» не обменял Мозеса Мэлоуна?
«Портленд» завоевал чемпионство даже без Мэлоуна и начал следующий сезон с показателями 50-10, прежде чем ноги Уолтона рассыпались в прах. В течение года Уолтон ушел в «Клипперс», и чемпионское окно «Портленда» захлопнулось.
Однако, если бы они оставили Мозеса, то Уолтону не пришлось бы играть через боль, форсировать свое возвращение к плэйофф-1978, возможно его ноги не развалились бы на части и он бы не разругался с медицинским штабом «Портленда», может он отыграл бы еще как минимум 400-500 матчей в составе клуба из Орегона, сократив свое игровое время благодаря Мозесу. Добавьте сюда то, насколько Мозес развил свои навыки в 1977-м (13 очков и 13 подборов в среднем за 30 минут), 1978-м (19 очков и 15 подборов) и в 1979 (25 очков и 17 подборов, титул MVP), и бог знает скольких титулов «Портленд» лишил себя, отдав Мозеса. Вспомните о вакууме по-настоящему достойных команд во второй половине 70-х – смогли ли бы «Блейзерс» взять три титула подряд, останься Уолтон здоровым? Четыре? Пять?
Обменом в «Буффало» дело не закончилось, ибо Мозес провел там всего шесть (!) дней, прежде чем его отправили в «Хьюстон» в обмен на два первых пика (драфт-1977 и -1978), поставив точку в глупом обмене «Портленда», который, по сути, вместо двух первых пиков получил лишь один. Тот самый пик, кстати, стал третьим на драфте-1978, и «Блейзерс» отправили его в «Индиану» вместе с Джонни Дэвисом в обмен на первый пик, под которым они взяли Майкла Томпсона на подмену Уолтону.
Эти два первых пика, однако, ничем не помогли «Буффало». Пик драфта-1977 стал восемнадцатым (Уэсли Кокс), потому что Мозес завоевал для «Хьюстона» лидерство в их дивизионе. Сезон-1977/78 оказался менее удачным (комбинация 23 матчей, пропущенных Мозесом, и инцидента между Вашингтоном и Томьяновичем), и пик драфта-1978 стал четвертым, однако «Брейвс» уже отдали его с первым пиком драфта-1979 по ходу ужасной сделки имени Нейта Арчибальда. Этот многострадальный пик был обменян в четвертый раз, приведя к появлению Майкла Рэя Ричардсона в Нью-Йорке. К сожалению, у меня уже не осталось в запасе шуток о кокаине. Затем «Буффало» переехали в Калифорнию и превратились в «Клипперс». Обмен Мозеса стал их своеобразным «проклятием Бамбино» – с того дня (24 октября 1976-го) с ними происходят только ужасные вещи.
Вот что мне действительно непонятно – летом 1976-го звезда «Буффало» Боб МакАду требовал нового контракта. Почему «Брейвс» не оставили Мэлоуна в качестве страховки, если бы им вдруг пришлось менять МакАду? Через шесть недель после обмена Мозеса им пришлось отдать МакАду за Джона Джианели и немного наличных. Дамы и господа, «Брейвс/Клипперс»! Когда Блэйк Гриффин был выбран ими в 2009-м, я написал ему открытое письмо в своей колонке, подробно перечислив каждый из ужасных/странных/непонятных моментов в истории «Клипперс» с тех пор, как они переехали из Буффало, пытаясь дать Блэйку понять, что он ввязывается в опасное предприятие. Четыре месяца спустя в последней выставочной игре предсезонки Гриффин получил серьезную травму, лишившую его сезона. Я ужасно себя чувствовал. А теперь задумайтесь, что является причиной проклятий во многих фильмах ужасов? Индейские кладбища. А какое животное является священным для индейцев? Бык. Вы же не думали, что команда может ударить Быка в спину и выйти сухой из воды [Игра слов: «buffalo» по-английски – «бык» – примечание переводчика]?
Таким образом, игра в «горячую картошку» с правами на Мозеса Мэлоуна изменила судьбу шести франчайзов в течении пяти месяцев: «Новый Орлеан» так никогда и не пришел в себя и спустя четыре года переехал; «Лос-Анджелес» получил Мэджика и выиграл с его помощью пять титулов; «Портленд» потерял Уолтона и бог знает сколько чемпионств; «Буффало» переехал через два года и проклят до сих пор; «Хьюстон» с Мозесом в составе вышел в Финал-1981, затем отдал его в «Филадельфию» в обмен на эру имени Сэмпсона и Хакима; «Филадельфия» выиграла титул с помощью Мозеса. Мы также были на грани самоуничтожения Мозеса, который так часто переходил из команды в команду с 1974-го по 1976-й, что его самооценка была практически похоронена к тому моменту, когда он объявился в Техасе, и «Рокетс» понадобился целый сезон, дабы вернуть Мозесу веру в себя. Мэлоун затем стал одним из двенадцати величайших игроков в истории и членом Зала Славы.
И ничего этого не было бы, если бы Бутч ван Бреда Холфф не решил, что Гейл Гудрич находится в хорошей для своего возраста форме.
4. А что, если бы самолету с командой «Лейкерс» на борту не повезло найти идеальное кукурузное поле в 1960-м?
18 января 1960 года.
«Лейкерс» летят домой в Миннеаполис после дневного матча в Сент Луисе на самолете DC-3, принадлежащем организации. Идет снег. Самолет внезапно теряет подачу энергии. Пилоты не могут связаться с землей и наугад ведут самолет через снежную завесу в течение нескольких часов, постоянно открывая боковое окно дабы вручную соскрести снег с лобового стекла. Топлива остается всего на полчаса полета, поблизости – ни одного аэропорта, и пилоты решают опустить самолет на любое подходящее кукурузное поле недалеко от Кэрролла, штат Айова. Найти местность, свободную от линий электропередачи, оказалось довольно сложно, и пилотам приходится поднимать и опускать самолет в воздухе, дабы предпринять новую попытку. Тем временем очередь из полицейских машин, пожарных грузовиков и фургонов «Скорой помощи» пытаются следовать за самолетом, который они с трудом видят сквозь снежную завесу.
Наконец, пилоты находят подходящее кукурузное поле, выключают двигатели и мягко опускают самолет на снежный покров толщиной в четыре фута. Все вздыхают с облегчением. Это был единственный на данный момент случай, когда американская профессиональная спортивная команда могла погибнуть. У НБА после того случая появилось «Правило катастрофы» – в случае гибели команды проводится экстренный драфт, остальные команды могут защитить права только на пятерых игроков. Пострадавший клуб также получает первый пик следующего драфта в дополнение к уже имеющимся у него пикам. Хорошо, что мало кто знает о существовании этого правила, иначе какой-нибудь ярый фанат «Нью-Йорка» попытался бы взорвать самолет с «Никс» на борту.
Та катастрофа могла стать величайшей трагедией для НБА, которая тогда еще с трудом стояла на ногах. Мы могли потерять одного из пятнадцати величайших игроков всех времен (Элджин Бейлор) – самого атлетичного форварда того времени, который только собирался выбить ногой дверь с табличкой «В баскетбол можно играть в воздухе». Эра имени Элджина и Джерри никогда бы не состоялась. Появилось бы больше сотни книг, телепередач и документальных фильмов о той трагедии, включая сопливый художественный фильм производства Дисней под названием «Кукурузное поле, где рушатся мечты» или «Последний полет» с Сэмюэлом Л. Джексоном в роли Элджина Бейлора и Мэттью МакКоннахи в роли Хот Рода Хандли. «Лейкерс»-1960 выпадают из лиги, либо находят в себе силы собраться к сезону 1960-61, залатав состав игроками с экстренного драфта. Вся история лиги с 1960 по нынешний день кардинально меняется, включая шестнадцать Финалов. Какой-нибудь другой предприимчивый владелец перевезет свою команду на богатейший рынок Лос-Анджелеса. Мы могли бы наблюдать сейчас за «Лос-Анджелес Уорриорз» или «Лос-Анджелес Селтикс» (нервно сглатываю).
Хорошо, что та трагедия не состоялась. И это еще слабо сказано.
3. А что, если бы комиссионер АБА Джордж Майкан не проср*л возможность подписать Лью-Алсиндора?
Когда юный Алсиндор закончил свою карьеру в UCLA весной 1969-го, его семья собрала команду из агентов и советников и провела следующие несколько месяцев, разрываясь между НБА и АБА.
Обе лиги отчаянно нуждались в Алсиндоре: для НБА он мог стать самой большой звездой после Оскара Робертсона, для АБА он мог стать гарантом их легитимости и помочь им получить контракт с телевидением. Алсиндор также мог послужить рычагом в переговорах о слиянии лиг. Кому следовало переплачивать юному Лью, так это АБА, которые могли попытаться потом отбить затраченные средства с помощью продаж билетов и контракта с телевидением.
Не озвучив публично свои намерения, Алсиндор решил присоединиться к АБА. В НБА правами на него обладал «Милуоки», но Лью был заинтересован в «Нетс» из АБА: он вырос в Нью-Йорке, хотел играть рядом со своей семьей, его привлекало наличие мусульманского сообщества в городе, и он прекрасно понимал размеры рынка. Милуоки ничего для него не значил, как он лично признался в своей автобиографии «Гигантские Шаги», и он покинул команду сразу же, как представилась возможность в 1975-м. «Нетс» – дело другое.
Однако Лью не хотел проводить все лето, стравливая лиги между собой и теряя свое время на переговоры. Поэтому его агенты сообщили представителям НБА и АБА: «Мы встретимся с вами лишь раз и выслушаем одно окончательное предложение. Не пытайтесь продешевить и торговаться с нами». Руководство АБА решило следующее: «По ходу переговоров мы вручим Алсиндору чек на миллион долларов в качестве задатка. Это не только докажет ему, что мы – серьезная организация и у нас нет финансовых проблем, но и прожжет дыру в его кармане и заставит его согласиться на наше предложение».
Согласитесь – это был отличный план. Отчаянный, но отличный.
Представители НБА встретились с Алсиндором первыми, и в своей автобиографии Лью признал, что их предложение было «чрезвычайно привлекательным». Джордж Майкан, комиссионер АБА, встретился с Лью и его агентами последним. Они обсуждают маркетинговые планы лиги. Они обсуждают возможность оставить Алсиндора в Нью-Йорке и, возможно, отправить к нему пару партнеров по UCLA. Разговор заходит о деньгах, в ход идут цифры. Однако по непонятной причине Майкан не отдает Алсиндору чек. Чек на миллион долларов остается в кармане комиссионера АБА!
Майкан либо забыл, либо слишком нервничал. Если задуматься, Майкан всегда передерживал мяч. Руководству АБА следовало отдать чек Джорджу МакГиннису, вот уж кто никогда не умел удержать мяч в руках. Без этого самого чека предложение АБА выглядит просто смехотворно, и команда Алсиндора покинула переговоры, удивляясь, почему АБА не пошла ва-банк. Лью почувствовал себя задетым и поклялся никогда не играть в АБА, чьи руководители пришли в ярость, узнав что Майкан не отдал чек. «Милуоки» тут же воспользовался шансом и подписал с Алсиндором контракт на рекордные 1.4 миллиона. Майкана уволили в течение года. Карим же напишет в своей автобиографии «У «Нетс» были на меня все шансы, но они их проср*ли».
Теперь давайте представим, что Майкан отдал Алсиндору чек и тот согласился присоединиться к «Нетс». Возможно, он украл бы болельщицкую аудиторию у «Никс» 70-х. Возможно, «Нетс» получили бы Рика Бэрри и стали суперсилой. Возможно, слияние лиг произошло бы на условиях АБА, а «Нетс» стали бы главной командой 70-х. Лью/Карим никогда бы не сыграл с Мэджиком и «Лейкерс». Три вещи точно не произошли бы: «Бакс» не выиграли бы титул в 1971-м; Оскар не переехал бы в Милуоки; и обладателя награды MVP-1971, -1972 и -1974 звали бы не Алсиндор и не Абдул-Джаббар.
Джордж Майкан, будучи в должности комиссионера АБА, мог заявиться на «Tonight Show», надеть свои знаменитые игровые очки и изнасиловать Джонни Карсона в прямом эфире, и все равно не нанес бы АБА столько же ущерба, сколько тем, что не отдал Алсиндору тот самый чек.
И напоследок о Кариме. Перед подбрасыванием монетки незадолго до драфта-1982, когда Ральф Сэмпсон должен был решить, присоединится ли он к НБА или останется в колледже еще на год, Брэнт Масбергер с CBS узнал интересные закулисные детали. «Лейкерс», которым уже был гарантирован первый или второй пик (в зависимости от того, как упадет монетка), попытались организовать сумасшедший обмен с участием четырех (!) команд. Они хотели отправить Карима в «Никс», Билла Картрайта в «Юту», Майкла Рэя Ричардсона в неназванную команду, и пик «Юты» (претендовавшей на результат подбрасывания монетки) в «Лейкерс». Таким образом, «Лейкерс» получили бы первый и второй пик драфта и забрали бы Сэмпсона с Уорти одним махом. Однако с таким количеством вовлеченных в обмен команд и игроков было невозможно организовать все вовремя. Сэмпсон в итоге решил остаться в колледже еще на год, а Карим остался в «Лейкерс» и выиграл еще три титула.
Черт возьми!
2. А что, если бы Лен Байас не умер от передозировки?
Я до сих пор не пережил эту потерю.
«Селтикс» только что закрыли один из самых великих сезонов в истории НБА и добавляли к своему составе Лена Байаса. Невозможно представить молодого форварда, более подходящего для тех «кельтов» – парень был словно улучшенной версией Уорти с капелькой атлетизма Джордана. Кроме Майкла и Доминика, ни один другой игрок 80-х не атаковал кольцо так, как это делал молодой Байас.
Если бы 19 июня 1986, когда «Селтикс» закончили потрошить «Рокетс» в финале, вы спросили у болельщика «кельтов», какие качества он хотел бы видеть в потенциальном новичке команды, то лист желаний имел бы пять пунктов: атлет, способный играть на обоих позициях форварда; парень, который любит соревноваться и способен проявить свою плохую сторону, когда это требуется; скорер, способный тащить атаку «Селтикс», выходя со скамейки; подбирающий, не боящийся борьбы под кольцом с такими парнями, как Баркли и Мэлоун; и парень, которому бы понравилось завершать аллей-упы Берда. Любой фанат «кельтов» был бы рад новичку, обладавшему хотя бы тремя из вышеперечисленных качеств; игрок с четыремя заставил бы сойти с ума от радости; от парня, обладающего всему пятью, болельщики падали бы в обморок.
Приход Байаса в команду был слишком хорош, чтобы быть правдой. Лен умер через сорок восемь часов после драфта. Кокаин.
Ущерб от подобной потери очень легко определить. НБА потеряла потенциально знакового игрока и столкнулась с самым серьезным наркотическим кризисом в своей истории. «Кельты» не могли прийти в себя двадцать один год. По сути, они ушли в долгое пике. Отнимите Пиппена у «Буллс»-1987, Мэлоуна у «Джаз»-1985 или Данкана у «Сперс»-1997, и тогда вы поймете, что значила потеря Байаса. Я не преувеличиваю – он был настолько хорош, что должен был перенять факел, который до него несли Расселл, Хавличек и Берд. К тому же в лиге уже существовал потолок зарплат, и владельцы уже не раздавали первые пики направо и налево подобно Теду Степиену. Значительно усилить состав стало намного сложней.
В краткосрочной перспективе мы были лишены возможности наблюдать за лучшей командой всех времен и народов. Одна из трех величайших команд, располагавшая одним из пяти величайших игроков и одним из лучших фронткортов в истории, могла заполучить одного из трех лучших форвардов десятилетия. Величие просто зашкаливает.
В среднесрочной перспективе Берд и МакХэйл были вынуждены проводить на паркете слишком много времени; ни один из них не сумел восстановиться после изнуряющего сезона-1986/87. Тело Берда начало отказывать год спустя (сначала ноги, затем спина); МакХэйл повредил ногу перед плэйофф-1987, форсировал свое возвращение, ибо команда в нем нуждалась, сломал ногу, продолжил играть на ней, и так никогда и не восстановился. Байас сократил бы их игровое время, не позволил бы им играть с травмами, упростил бы сам игровой процесс своими талантами. Это словно разница между 200 тысячами часов полета в эконом-классе и 125 тысячами полета в бизнес-классе.
Помимо всего этого, мы упустили возможность увидеть, как Байас борется с «плохими парнями» из Детройта с 1987-го по 1992-й; противостояние Мэлоуна, Баркли и Байаса, о которым складывали бы легенды; превращение матчей против «Хоукс» и «Блейзерс» в подобие матча на уличных площадках; как Берд относится к Байасу словно к своей новой дорогой игрушке и кормит его огромным количеством аллей-упов; как «кельтов» вновь считают «крутыми»; как Байас, не моргнув глазом, бросает вызов Джордану.
Последний пункт особенно печален. У Байаса была толика здоровой наглости, развязанности, из него пер дух уличных площадок, который был присущ только ему. Не забывайте, что то была эра коротких шорт и неуклюжих празднований; очень немногие игроки считались крутыми (Доминик, Уорти, Джордан, Бернард Кинг), и даже они старались держать эмоции в узде. Джордан наверняка подхватил бы дух уличных площадок, если бы учился не в Северной Каролине, где Дин Смит подавлял все, идущее вразрез с академичным духом игры. Может, Джордан и был тем, о ком снимали рекламные ролики и с чьим изображением создавали плакаты, но именно Байас принес дух уличных площадок на арены НБА. Он находил общий язык с темнокожими фанатами так же, как в свое время это делали Хоук, Перл и Док.
Когда дух уличных площадок стал более привычным в НБА в 90-х (благодаря «Фэб Файв», празднованиям после особо смачных данков, длинным мешковатым шортам, трэш-току и многому другому), то нас не покидало ощущение надуманности и наигранности, словно вся эта развязнность была направлена на привлечение внимания к своей персоне. Поверьте, однако, что в поведение Лэна не было ничего надуманного. Он стремился колотить через головы соперников не потому, что это выставляло его в более выгодном свете, а потому что это служило этаким заявлением о намерениях и контролировало ход игры. Он выхватывал сложнейшие подборы в трафике и издавал громкий рык, просто чтобы все знали, кто тут главный. Он одинаково жестко относился что к своим партнерам, что к рефери и оппонентам. Если фанаты неодобрительно освистывали «Мэрилэнд» во время выездных матчей, то Байас, как и многие другие великие игроки, умел впитывать в себя эту негативную энергетику и направлять ее на соперников, затыкая фанатов и наслаждаясь шокированной тишиной.
Он играл сердцем. Он выделялся. Мы столько лет искали достойного противника для Джордана – этакого Фрейзера для Али, который заставил бы Джордана двигаться вперед и становиться еще лучше; возможно, Лэн Байас и был тем самым игроком. Нас ограбили так же, как и «кельтов».
1. А что, если бы драфт-1984 сложился по-другому?
Вы, небось, ожидали увидеть «А что, если бы «Портленд» взял Джордана вместо Боуи?».
Драфт-1984 был настолько полон многообещающих талантов, что вдохновил «Хьюстон» и «Чикаго» на создание концепта танкинга по ходу «регулярки». Стоило «Рокетс» угадать какой стороной упадет монетка и застолбить за собой возможность забрать Хакима, как все сошли с ума.
Вот что нам точно известно:
И «Портленд» (выбиравший вторым), и «Чикаго (выбиравший третьим) с удовольствием отдали бы свои пики в обмен на Сэмпсона, однако подобная компенсация была бы неравноценной за второгодку, по которому все еще сходили с ума и который тем летом обладал самой большой ценностью в лиге вслед за Бердом и Мэджиком. Годы спустя Джек Рэмзи сказал Сэму Смиту «Нам нужен был центровой и мы бы согласились на ту сделку». В 1996-м в своей автобиографии Хаким написал, что «Хьюстон» собирался обменять Сэмпсона в «Портленд» в обмен на Дрекслера и второй пик («С 1984-го и по настоящий момент в составе «Хьюстона», помимо меня, могли играть Дрекслер и Джордан. Мы могли бы развиваться вместе и выигрывать вместе. Однако «Хьюстон» не решился на обмен»). Независимо от того, является ли это правдой или нет, не стоит обвинять «Рокетс» в недальновидности, ибо Дрекслер не особо впечатлил общественность в свой первый год в лиге. Хотя вынужден признать – Хаким, Клайд и Майкл, проведшие свои карьеры вместе в составе одной команды, звучит невероятно соблазнительно, подобно слиянию Microsoft и Apple в 1981-м.
Акулы кружили вокруг «Чикаго», пытаясь выманить у них Джордана. «Даллас» предлагал за третий пик Марка Агуайре. «Филадельфия» предлагала за третий пик стареющего Дока или Эндрю Тони с пятым пиком. «Сиэттл» был готов отдать Джека Сикму, а «Голден Стэйт» – Джо Бэрри Кэрролла. Вот тут-то в руководстве «Буллс» поняли, что они сидят на выигрышном лотерейном билете.
Патрик Юинг всерьез раздумывал о том, чтобы выставить себя на драфт-1984, и передумал в самый последний момент. Если бы он выставил свою кандидатуру, то точно ушел бы первым в «Хьюстон», а Хаким ушел бы вторым в «Портленд», заставив нас переосмыслить реальность НБА с 1985-го по 1998-й (Юинг никогда не сыграл бы в Нью-Йорке, кубок Лэрри О’Брайена поменял бы своих обладателей, и т.д.). Я попытался представить себе последствия подобного развития событий, и у меня пошла кровь из носа. Я воспринял это как знак, что пора остановиться.
Никто не понимал глубину потенциала Джордана вплоть до просмотра для участия в Олимпиаде-1984 – Джордан настолько доминировал над всеми остальными, что тренер сборной США Бобби Найт позвонил своему другу Стю Инману (генеральному менеджеру «Портленда») и заклинал его взять на драфте Майкла. Когда Инман ответил, что команде требуется центровой, Найт с досадой воскликнул «Ну так заигрывай Майкла на позиции центрового!». Стоит также помнить, что Nike (который базируется в Портленде) создал отдельный бренд вокруг Джордана еще до того, как он отыграл хотя бы один матч в НБА. Поэтому можете смело отмахиваться от тех, кто говорит: «Мы не знали, насколько хорош был Джордан».
Нужда «Портленда» в центровом – миф. Команда, одержавшая 48 побед в предыдущем сезоне, обладала довольно неплохим дуэтом центровых в лице Майкла Томпсона (16 очков и 9 подборов в среднем за 33.5 минуты) и Уэйна Купера (10 очков и 6 подборов в среднем за 20.5 минут). В их распоряжении также был отличный материал для обменов – Клайд, Джим Пакссон (вошедший во вторую символическую сборную НБА по итогам прошедшего сезона и являвшийся ограниченным свободным агентом тем летом), Фэт Левер (разыгрывающий, начинавший находить свою игру) и Кэлвин Нэтт (форвард, игравший в защите подобно бульдогу). В ком «Блейзерс» действительно нуждались – так это в добротном подбирающем, ибо Нэтт и Кенни Карр были малы для игры на позиции тяжелого форварда. Почему «Портленд» не предложил «Клипперс» Дрекслера и Нэтта в обмен на Терри Каммингса, а затем не взял Джордана вторым? Вместо этого они отправили Левера, Купера, Нэтта и пик первого раунда драфта-1985 в «Денвер» в обмен на Кики Вандевеге, который отлично умел набирать очки (29.8 очков в среднем в сезоне 1983-83), но при этом был одним из худших персональных защитников в мире. Для «Денвера» тот обмен обернулся прогрессом в 14 побед в «регулярке» и выходом в финал Западной конференции-1985. Интересно, какие варианты рассматривал перед тем обменом «Портленд»?
Вариант №1: Джордан (самый многообещающий игрок-студент за последние десять лет), Левер (23 года, добрался до второй символической сборной НБА спустя всего два года), Купер (27 лет, набирал в среднем 13 очков и 8 подборов в последующие два сезона в «Денвере»), Нэтт (набирал в среднем 23 очка и 8 подборов в сезоне 1984-85), и пик драфта-1985 (ставший пятнадцатым).
Вариант №2: Вандевеге и Боуи.
Любой в здравом уме выбрал бы вариант №1, если только а) он не уверен на 100% в потенциале Боуи, и б) он не уверен, что Джордан простит, что его отвергли, и не станет мстить. Дабы доказать вам всю глупость решения руководства «Портленда», я представляю вам дневник первых двадцати двух минут драфта-1984 с Элом Альбертом и Луи Карнесеккой в качестве комментаторов с USA Network.
0:02. Альберт выражает всеобщее волнение и напряжение, утверждая, что «сразу шесть потенциальных суперзвезд» ожидают своего часа на этом драфте. Видимо, он дважды посчитал 134-килограммового Чарльза Баркли.
0:03. Неловко ерзая и поигрывая ручкой, Карнесекка делает все возможное, лишь бы не смотреть прямо в камеру. Он выглядит как священник, которого допрашивает полиция по делу об изнасиловании мальчика-служки. Я рад, что Луи с нами в этот вечер.
0:07. USA Network прокручивает ленту очередности драфта под музыку из порно 80-х. Я ожидал, что после ленты они покажут, как Джинджер Линн и Эл Альберт занимаются сексом на водяном матрасе. Вместо этого они показывают, как на сцену выходит Дэвид Стерн, для которого этот драфт был первым в роли комиссионера и который носит усы в стиле Гейба Каплана. Забудьте об NBA TV – им следует показывать повтор этого драфта на Comedy Central!
0:10. Один из двоих парней, представляющих «Хьюстон» на этом драфте, носит кустистые усы и маллет. Как можно не любить 80-е? В это время Эл и Луи обмениваются фразами:
Эл: Как же умело «Хьюстон» все рассчитал! В прошлом году они получили первый пик, как раз когда Ральф Сэмпсон выставился на драфт. В этом году Аким Оладжувон решил уйти из колледжа раньше времени, как раз когда в распоряжении «Хьюстона» еще один первый пик.
(Три секунды абсолютной тишины).
Луи (еле слышно бормочет): Почтальон позвонил дважды.
0:11. Акима выбирают первым. Что удивительно – «Хьюстон» отказался от величайшего игрока всех времен, и по-прежнему не ошибся с выбором. Всегда выбирайте центрового со 100-процентным потенциалом вместо гарда со 100-процентным потенциалом. Всегда.
0:12. Я абсолютно уверен, что Эдди Мерфи украл акцент для своего персонажа из «Поездки в Америку» из интервью Акима во время драфта. Он даже назвал своего персонажа в честь Оладжувона.
0:16. Стерн произносит одну из самых незабываемых фраз в истории НБА («Портленд» выбирает Сэма Боуи из Университета Кентукки»), в то время как камера выхватывает из аудитории представителей «Блейзерс», у которых на лице написано «Блин, надеюсь, мы не проср*ли этот драфт!». Что мне кажется знаменательным – Стерн обычно полностью произносит название организации, однако в этом случае он не произнес «Трейл Блейзерс», словно ему было стыдно за их выбор и он пытался убраться со сцены как можно скорее. Его нельзя винить в этом.
Затем нам показывают Боуи, который взбегает на сцену, пока Эл произносит следующее «Сэм Боуи, который сумел вернуться после стрессового перелома берцовой кости левой ноги, пропустив два сезона».
(Значит, команда, которая шесть лет назад потеряла своего центрового-франчайза из-за стрессовых переломов ступни, выбрала еще одного центрового, который пропустил два сезона в колледже из-за стрессового перелома ноги? И он на целых три года старше парня, которого выберут третьим? Звучит вдохновляюще!).
0:17. Пока нам демонстрируют не особо увлекательные моменты из игр Боуи за колледж, Эл без какой-либо иронии добавляет «Сэм отказался участвовать в Олимпийских играх». Вот так комедия! Каждый более-менее заметный игрок-студент в стране рвал жилы, дабы пробиться на Олимпиаду-1984, за исключением Сэма Боуи. Вам это кажется плохим знаком? Конечно же нет!
0:18. Запись моментов с участием Боуи завершается его фотографией и указанием статистики в 1984-м: 10.5 очков, 9.2 подбора, 52% с игры, 72% с линии штрафных. То есть его статистика в колледже была хуже, чем статистика Майкла Томпсона в НБА. И таким образом «Портленд» укрепляет позицию центрового? Статистика Боуи напомнила мне еще одного центрового; помните, который играл в «Огайо», также ушел под первый пиком, выглядел на двадцать лет старше своего реального возраста, и также выступал за «Портленд»? Тем временем Эл и Луи обмениваются мнениями.
Эл: Луи, что можно сказать о молодом игроке, который пропустил два года своего развития, и сумел вернулся в строй?
Симмонс: Что его не следует выбирать?
Луи: Мне кажется, это показывает упорство, которым обладает этот парень, умение преодолеть все неудачи и вернуться в игру. Посмотрите, где он сейчас.
(Ничто так не вдохновляет фанатов вашей команды, как слова «упорство» и «умение преодолеть все неудачи», когда дело касается выбора на драфте. К черту Джордана и его глупое умение данковать!)
Репортерша проводит интервью с Боуи, который сейчас кажется поистине трагической фигурой, словно Джекки Кеннеди на срочной инаугурации Линдона Джонсона, когда кровь Джона Кеннеди на ее платье еще даже не остыла.
Репортерша: Сэм, «храбрость» стала твоим вторым именем, тебе пришлось сражаться с превратностями судьбы, и я уверена, что многие рады этому дню.
Сэм: Да, я пропустил два года из-за перелома ноги и не смог бы вернуться без поддержки Лексингтона и всего штата Кентукки.
(Представьте, какого это – быть фанатом «Блейзерс» и смотреть это интервью. Я отдаю должное Сэму за то, что он сумел вернуться в игру, но зачем брать этого парня, когда на драфт выставился игрок со 100-процентным потенциалом? Зачем? Кто-нибудь, ответьте мне!)
0:19. Стоит упомянуть, что Сэм держался с достоинством. В конце концов, это не его вина, что его выбрали раньше Джордана. И он был неплох, когда был здоров. То есть все 54% процента своей карьеры.
Интервью становится еще интереснее…
Репортерша: «Блейзерс» сообщили нам, что они провели с тобой долгую проверку на физическую пригодность, прежде чем приняли решение. Выходит, они были довольны результатом?
Сэм (застенчиво улыбаясь): Да, я прошел через семичасовую проверку, медицинский штаб «Портленда» не упустил ни одну мелочь, возможно, это связано с ситуацией вокруг Билла Уолтона, но насколько я знаю, я готов на 100 процентов.
(Погодите-погодите-погодите! Семичасовая проверка на физическую готовность? Я словно вижу, как «Гинденбург» готовится к взлету).
0:20. Если у вас будет возможность посмотреть запись того драфта, обратите внимание на представителя «Чикаго», говорящего по телефону – он выглядит настолько счастливым, будто ему отсасывают под столом. Возможно, так все и было. Альберт тем временем выдерживает драматическую паузу и тихо произносит «Кажется, Майкл Джордан будет следующим». В первый раз за последние двадцать минут Луи выглядит так, будто он участвует в происходящем «Все обрадованы его приходу в НБА, он действительно поражает воображение». Хотя фразу «поражает воображение» также можно употребить и в случае с семичасовой проверкой на физическую готовность.
Эл: Знаете, незадолго до драфта «Портленд» рассматривал возможность взять талантливого Майкла Джордана вместо Сэма Боуи, который только вернулся после травмы, и которому пришлось пройти семичасовую проверку. И хотя он утверждает, что полностью готов, вопрос в том, как он выдержит 82-матчевый марафон.
Луи (кивает): Да, это риск.
(В этот момент каждый из наблюдавших за трансляцией фанатов «Блейзерс» почувствовал позывы к тошноте).
0:22. Дэвид Стерн радостно объявляет «Чикаго Буллс» выбирают Майкла Джордана из Университета Северной Каролины».
Аудитория взрывается аплодисментами и криками – они уже знают, кто это. На экране демонстрируют захватывающие отрывки из матчей Джордана, пока Эл произносит: «В таланте этого парня нельзя ошибиться», а внезапно оживший Луи добавляет: «Он зарабатывает очки, когда они особенно нужны, в трафике и под невероятным давлением; он настоящий созидатель, не такой великий, как Доктор Джей, но того же класса; Майкл, что называется, народный игрок, ибо люди обожают наблюдать за его игрой, и он станем потрясающим игроком». Эл завершает это все фразой: «Он – материал для создания звезды, меткий снайпер с отличными атлетическими способностями, ведь не зря столько команд пыталось забрать третий пик у «Чикаго».
А теперь перечитайте все с 0:16 по 0:22. Решение взять Боуи понятно, учитывая то, насколько команды НБА были помешаны на физических габаритах в ту эпоху. Но как можно было не заметить дорожных знаков типа «риск», «семичасовая проверка на физическую пригодность», «пропустил два года» и «храбрость/упорство/умение преодолевать превратности судьбы» и забыть о знаках типа «невозможно ошибиться в его таланте», «потрясающий игрок», «материал для создания звезды», «настоящий созидатель», «в том же классе, что и Доктор Джей» и «народный игрок»? Абсолютно непостижимо.
Все это дает нам повод задать последний вопрос: а что, если бы в день драфта люди, принимавшие решения в «Портленде», глубоко вдохнули, посмотрели друг на друга, задались вопрос «Погодите-ка, мы что – сошли с ума?», и поменяли все в последнюю минуту?
Вспомните одну из последних сцен в фильме «Вся президентская рать», в которой Вудворд и Бернштейн разбудили редактора газеты Washington Post Бена Брэдли посреди ночи с просьбой опубликовать их репорт о коррупции в администрации Ричарда Никсона. Опасаясь прослушки в доме Брэдли, они вытаскивают его наружу и ставят его в курс дела прямо на лужайке перед домом. Парни не спали уже двое суток; Брэдли одет в спальный халат и выглядит взбешенным, так как парни уже опубликовали ничем не подтвержденный репорт несколькими днями ранее и все испортили.
Наконец, Брэдли дает им разрешение написать историю, но прежде произносит: «Вы выглядите уставшими, парни. Так и должно быть. Езжайте домой, примите горячую ванну, отдохните пятнадцать минут. Затем впрягайте свои задницы обратно в работу. Мы сейчас под огромным давлением, и именно вы поставили нас в такую ситуацию. От всего этого не зависит ничего, кроме судьбы Первой Поправки, целостности Конституции, свободы СМИ, и, возможно, будущего страны. Я не говорю, что эти вещи имеют значение, но если вы, парни, снова напортачите, я вас просто порву. Спокойной ночи».
Если бы Бен Брэдли владел «Портлендом» в 1984-м, он бы вселил страх во всех ответственных за принятие решения на том драфте, и они бы поменяли свой выбор. Владельцу «Блейзерс» Лэрри Уэсбергу нравился Джордан, но он был всего лишь магнатом в недвижимости, не особо соображал в спорте и не умел вселять в своих подчиненных трепет подобно Брэдли. Персонал «Портленда» не опасался своего владельца и не особо переживал за последствия выбора на драфте.
Потому-то они и выбрали Боуи. И от того выбора не зависело ничего, кроме судьбы НБА, сотен миллионов долларов потерянной прибыли, от четырех до десяти утраченных чемпионских титулов и возможности задрафтовать величайшего игрока в истории.
Билл такой Билл :D
Про Джордана прямо на одном дыхании. Это я мог бы болеть за Трэйл блэйзерс?:)
Ну и последний абзац классный, такой стеб манагеров Портледна:)
Здесь перевод переиздания книги 2010 года
Маленька опечатка : "Согласитесь – это был отличный план. Отчаянные, но отличный." - Отчаянный
И подозрение на нее в предложении : "Мы могли потерять одного из пятнадцати величайших игроков всех времен (Элджин Бейлор) - самого атлетичного форварда того времени, который только собирался выбить ногой дверь с табличкой «Баскетбол можно играть в воздухе»." - скорее всего «В баскетбол...»
Почему не "что было бы, если Селтикс выгодно продал второй пик 1986 года, и этого наркомана взял бы какой-нибудь другой клуб?"
На драфте -85 Карл Мелоун ушёл под 13-м номером.
Чикаго выбирало под номером 11.
спасибо автору, достойный труд!
спасибо автору, достойный труд!