Глава 13. Кевин

«Если Невиллы играют за Англию, значит и я смогу», - такая песенка была популярна среди болельщиков на протяжении некоторого времени. В самые плохие моменты при Кевине Кигане в роле главного тренера сборной я бы с удовольствием поменялся бы местами с этим клоунами на трибунах.

Я всегда гордился выступлением за свою страну, хотя Юнайтед всегда занимал первое место в моем сердце, но все шло настолько плохо при Кевине, что я был рад остаться вне состава.

Это не только вина Кевина. Период его работы совпал с самым плохим временем моей карьеры, когда я потерял уверенность в себе. Я играл не самым лучшим образом за клуб и сборную. Наиболее важным аспектом в работе тренера сорной Англии является то, что любая ошибка раздувалась до невероятных масштабов. Его слабости обсуждаются во всех красках в СМИ, а болельщики подхватывают эту тему. Кевин, как он и сам однажды признал, не дотягивал до необходимого уровня.

Мы видели недостаток стратегической мысли на протяжении отбора к Евро 2000, который подкреплялся странными решениями, такими как Сол Кемпбелл в роли правого защитника в стыковом матче против Шотландии. Кевин постоянно перемешивал оборонительную четверку. Никто из нас не представлял, что представляет из себя стартовый состав и общая тактика.

У нас так и не появилось никакой идеи даже тогда, когда мы поехали в Бельгию на турнир, а у меня с самого начала было плохое предчувствие. Я знал, что играть за сборную страны – большая честь, и ты не должен жаловаться, но мы остановились в действительно мрачной гостинице в городке Спа. У меня и так было не лучшее расположение духа, но когда я вошел в свою комнату, настроение еще ухудшилось. «Это будут очень долгие несколько недель», - подумал я. Турнир еще даже не начался.

Я был в плохой форме, а команде катастрофически не хватало эмоций и воображения на поле. Я думаю, стратегия Кевина заключалась в том, чтобы сделать из нас типичную английскую команду, основанную на силе и высокой скорости. Но для того, чтобы хотя бы думать об этом, у вас должны быть молодые игроки в составе, а мы не дотягивали до желаемого темпа игры. Слишком много игроков были просто сильны, но неизобретательны, как я. В центре поля играли Инс и Батти, но никто из них не мог похвастаться изобретательностью. Бекс был великолепен, но слева играли Фил и Деннис Уайз, что было самоубийством, ведь у нас не было не одного левши во всей команде, никто не мог совершать проходы слева.

В некоторых вещах Кевину не повезло. Стив Макманаман получил травму в самом начале турнира. Стивен Джеррард, который, несмотря на молодость, уже был звездой, тоже травмировался. А у нашего молодого таланта Майкла Оуэна были разногласия с тренером. Майкл приехал звездой с Чемпионата Мира 1998, но не мог согласится с тем, как его видит на поле Кевин. Это был профессиональный спор, который перетек в личный. Кевин хотел, чтобы Майкл действовал в оттяжке, спиной к воротам. Оуэн же считал, что это было расточительство его талантов.

Не только Майкл был в плохом настроении, вся та сборная Англии была самой медленной командой в истории. Два Невилла, Кеоун и Адамс, Батти, Инси, Уайз и Бекэм, и Оуэн с Ширером, который завершал карьеру в сборной после турнира. Мы могли играть так лет 30, но все равно не добились бы успеха. Мы даже близко не были так хорошо, как должны были быть, чтобы иметь какие-то шансы. Моему брату немало досталось за его ошибку, когда мы вылетели из турнира, но он сделал нам одолжение, избавив нас от более сурового наказания.

Вместе с игровыми проблемами в команде была и проблема с азартными играми. Многое было плохо, но то количество времени, которое тратилось на скачи и карты было просто нелепо. Это были привычки старой школы, которые полностью отличались от тех, которые нам привили в Юнайтед. Дисциплина и сосредоточенность на подготовке всегда были на первом мете. Путь на тренировку занимал 10 минут, а игроки уже вытаскивали карты. Мы проигрывали матч, и картежники опять начинают игру.

Всегда есть игроки, которые любят азартные игры, но в той команде их было слишком много. В Юнайтед мы играли, но на небольшие суммы. Даже если бы мы хотели этого, Босс бы узнал и прекратил это немедленно. Азартные игры – раковая опухоль в любой раздевалке.

Я помню единственный раз, когда участвовал в серьезной карточной игре. Мы отправились в предсезонное турне в Малайзию в составе Юнайтед, и я, Йорки, Кино, Батти, Гиггзи, Скоулзи и Тедди играли друг с другом на сотни фунтов. Это была большая сумма по моим меркам, и я думал только об игре. Я пошел спать, думая о вальте червей и короле пик. Карты путают ваше сознание. Я понимаю, почему игроки так поддавались этому. У них были деньги, и они были вынуждены проводить множество скучных часов в отеле. Но проигрыш 50 сотен за ночь, играя до двух часов, не может положительно влиять на настрой игроков. На Евро 2000 многие игроки явно не чувствовали меры.

Это также несет раздор в общество. Если 10 игроков сидят в комнате и смотрят скачки или играют в карты, это разделяет игроков на группы. Во время Евро 96 некоторые опытные игроки играли на тотализаторе, но это был футбол, и мы смотрели игры вместе. Это было вполне социальное занятие. Но в Бельгии некоторые игроки запирались в комнатах и проигрывали деньги тысячами. Если что-то превышает допустимые меры, это не приведет ни к чему хорошему. Сказать честно, Гленн бы такого никогда не допустил.

Вы могли ошибочно подумать, что мы являемся претендентами на победу, когда в нашем стартовом матче мы повели 2-0 против Португалии – лучше не бывает. Однако во втором тайме они нас разгромили. Луиш Фигу сравнял счет великолепным ударом с 30 метров, мяч пролетел прямо между ногами у Тони Адамса, а в моменте с третьим голом я занял плохую позицию и не смог подстраховать Тони. Это было характерно для меня в предыдущие 5 месяцев. Ведя в счете 2-0, нам еще повезло, что мы уступили всего 3-2.

Следующим соперником была Германия, наш старый заклятый соперник. Не поверю, если та игра не стала самой скучной среди всех матчей между нашими странами. Мы вымучили победу 1-0, сам не знаю как. В раздевалке царила эйфория, а Кевин предположил, что если мы выиграем следующий матч, то мы сможем заткнуть прессу после всей критики, что они на нас выплеснули. Но впереди была еще большая критика.

Я уже стал думать, сколько ж еще мы проторчим в Спа. Ненавижу признавать это, но я знал, что команда недостаточно хороша, и моя личная форма была в самой низшей своей точке. Было очевидно, что нам только предстоит стать командой.

Как психолог Кевин был хорош, он умел общаться с игроками. Мы были не в лучшем моральном состоянии, когда он сменил Гленна на посту тренера, но Кевин всегда умел хорошо общаться с игроками с глазу на глаз. Он хороший парень, полный энтузиазма и любящий футбол, но у нас не было никакой стратегии, ни малейшей идеи о том, как он собирается нас использовать в своих расстановках. Если объединить лучшие качества Кевина и Гленна, вы получите очень хорошего тренера для сборной Англии. Но они оба не справились с требованиями, предъявляемыми к этой должности, по разным причинам.

Под руководством Кевина мы ничему не учились. В штабе было 7-8 тренеров, хороших  людей, таких как Питер Бирдсли, Дерек Фазакерли, Артур Кокс и Лес Рид, но команда не получала никаких тактических знаний.

Очень наглядным был один случай, когда Лес читал одну из своих лекций о следующем сопернике, и Кевин уснул. Он сидел на первом ряду, и мы видели как его голова падала на плечо. Когда он проснулся, все залились хохотом. Невероятно, что такое могло случиться, хотя тогда это казалось забавным.

На последнюю игру с Румынией мы вышли, нуждаясь как минимум в ничьей, чтобы пройти в четвертьфинал, но мы ужасно защищались. Мы пропустили, но сумели отыграться после реализованного пенальти Алана. Затем мы вышли вперед благодаря голу Майкла, но опять пропустили поздней. Мы очень нервничали и  не могли сделать несколько точных пасов подряд. Мы совсем не могли контролировать игру. На 89 минуте Виорел Молдован прорвался в штрафную, а Фил сбил его с ног. Это был плохой отбор, Фил должен был оставаться на ногах, а не стелиться в подкате. Иоан Ганя реализовал пенальти, и мы вылетели.

Фил выглядел безутешным в раздевалке, но я сказал ему, что он не должен брать всю вину на себя: «Мы дерьмово играли, Фил. Мы бы все равно скоро поехали домой».

На мне лежала не меньшая вина за результат, чем на любом другом игроке. Я сыграл плохо. Английские болельщики любят находит козла отпущения, поэтому, когда Фил совершил эту ошибку, во мне смешались два чувства – огорчение за страну и желание защитить своего младшего брата. Я был свидетелем травли Бекса после Чемпионата Мира 1998. Филу не грозила такая же участь, но все равно ему немало досталось. Когда он приехал домой, кто-то нарисовал граффити на стене сада и сжег его футболку. Я думаю, это была провокация от газет, потому что я не думаю, что в Розендейле жили такие глупые люди, чтобы сделать подобное. В любом случае, это был перебор.

Я хотел оказаться на месте Фила, чтобы оградить его от этого, но в любом случае кричалки про Невиллов зазвучали мы еще громче. Я подшучивал над Филом после Евро 2000, что это из-за него нас так не любят, но он волне может утверждать, что на протяжении многих лет нас ругали из-за меня.

Играя за Юнайтед, я всегда считал, что ты должен принимать критику в свой адрес, тем более, когда ты ее заслужил ее, как я. Я никогда не жаловался, как бы ни сурова порой была критика. Пока мы выигрывали на поле, небольшое количество кричалок никак не вредило мне и моей семье. Однако травля со стороны болельщиков сборной Англии, когда ты выступаешь за свою страну, была настоящим идиотизмом. Достаточно трудно играть за страну, когда болельщики так и ждут твоей ошибки, чтобы накинуться на тебя. В молодости это может действительно ранить. Я подвергался нападкам с 1998 года, а ошибка Фила, очевидно, не прибавила популярности Невиллам.

Я думал, что Кевин продолжит работать после Евро 2000. Он дорожил Англией, своей работой и хотел уйти на более высокой ноте. Но я не видел никаких путей для улучшения ситуации.

В конце концов, нас настигли еще более тяжелые времена, когда мы проиграли Германии в первом матче отбора к Чемпионату Мира дома, в дождь, в последнем матче на старом Уэмбли. Мы вновь выступили ужасно. Германия была не намного лучше, они плохо играли, но не так плохо, как мы. Кевин поставил Гарета Саутгейта в центр полузащиты, хотя у него был Инси, и этот ход не принес ничего хорошего.

Я был плох, как и остальные. Я был не готов физически, поэтому был рад, что тренер заменил меня в перерыве. Нам нужна была скорость, и мы могли ее получить о Кирана Дайера. Но мы не смогли вернуться в игру, а после матча Кевин зашел в абсолютно тихую раздевалку. Я уже принял душ и переоделся, но остальные парни сидели на лавке или на полу, когда Кевин начал говорить. Он говорил об игр, как будто все было хорошо: «Парни, вы выложились по полной, во втором тайме вы играли гораздо лучше. Я не могу вас упрекнуть в отсутствии желания». Затем после паузы он огорошил нас: «В любом случае, я сделал все, что мог. С меня хватит». Мы были ошеломлены. Я смотрел второй тайм из туннеля под трибуной и слышал, что болельщики были очень недовольны, и Кевину досталось, когда он проходил мимо болельщиков в раздевалку. Очевидно, он был под огромным давлением, но я не мог предположить, что все так закончится.

Артур Кокс вмешался: «Оу, Кевин. ТЫ должен хорошо подумать». Тони Адамс также пытался что-то сказать, но Кевина нельзя было переубедить: «Нет, я принял решение. Спасибо за все, что вы сделали, вы были великолепны, но я уже не могу сделать ничего больше».

Представители ФА уже были в раздевалке: Дэвид Дэвис, Адам Крозье, другие чиновники. Они разбились на группки и о чем-то шептались. Наступал очередной кризис ФА.

Это был грустный конец того плохого дня -  самой низкой точке в моей международной карьере. В Юнайтед все было отлично, мы выигрывали трофеи каждый год, играли в красивый футбол, забивали множество голов. В сборной же я играл в слабой команде, где мы постоянно сталкивались с разочарованием. Единственным утешением в тот день стало осознание того, что я больше не буду играть на этом старье.

Я не ожидал, что Кевин уйдет, но уважаю его за то, как он справился с этим. Нелегко признавать, что ты недостаточно хорош, особенно в прямом эфире не всю страну. Возможно, Кевин был прав, он делал все, что мог, и почувствовал, что этого недостаточно. Множество других тренеров ждали бы своего увольнения, продолжая зарабатывать деньги. Кевину хватило храбрости сделать публичное заявление.

После ухода Кевина ФА должны были найти кого-нибудь, кто бы руководил нами в матче с Финляндией несколькими днями позже. Второй раз за своб карьеру исполняющим обязанности главного тренера стал Ховард Уилкинсон. И оба раза он оставлял меня вне заявки. Ховард, наверное, думал, что я переживаю, но это не так. Зная его тренерские методы, могу сказать, что я не горел желанием играть в его команде. Перед игрой против Франции в 1999 он хотел отработать штрафные с середины поля. Его план был расставить двух форвардов и двух центральных защитников на краю штрафной и навешивать туда мяч. Против чемпионов мира на Уэмбли мы могли выкинуть такой план куда подальше.

Честно говоря, я никогда не встречал такого в Юнайтед. Когда я смотрю сборную Испании, Франции, Реал Мадрид или Барселону образца последних 10 лет, понимаю, насколько отстала сборная Англии в своем развитии. А Ховард был техническим директором ФА.