7 мин.

Михаил Коляда: «Одна голова хорошо, две лучше, а три тысячи еще лучше!»

8

Сезон 2017-2018 для Михаила Коляды получился особенным и продуктивным. Почти со всех стартов, которых в этом году было гораздо больше, чем обычно, спортсмен возвращался с медалями. Копилку фигуриста пополнили первые награды этапов Гран-при, медаль финала серии, олимпийское серебро и бесценный приобретенный опыт. Каким для Михаила был этот сезон и как он повлиял на него, узнаете из интервью.

– Миша, этот сезон был длинным и насыщенным. Как он повлиял на тебя в целом? Как изменил твое отношение к работе и фигурному катанию?

– Я повзрослел. Бывает так, вот долго человека не видишь... Помнишь, например, его маленьким, лет в 8, как он с пацанами во дворе бегает. А потом встречаешь его, когда ему уже лет 13-14. И он такой прям серьезный становится. Как дела спрашивает, рассказывает, что на первую работу устроился. И ты понимаешь, что человек, одним словом, повзрослел. Вот у меня этот скачок с 8 до 14 произошел за один сезон.

– Олимпиада – самый долгожданный и масштабный старт завершившегося сезона. Какие у тебя были представления о ней? Какие из них оправдались, какие нет?

– Каких-то представлений об Олимпиаде заранее не было. Я никого особо не расспрашивал по этому поводу. Хотелось самому все это пережить, пройти, посмотреть, подышать этим воздухом. 

– Теперь у тебя есть олимпийский опыт, ты наверняка сделал для себя какие-то выводы относительно этого турнира. Какие? С прицелом на следующую Олимпиаду.

– Олимпийские игры – это переживания, нервы. Возможно, в какие-то моменты я перегорел. Нужно подходить к этому турниру, как к обычному. Не накручивать себя, не представлять что-то сверхъестественное. Это очень серьезный старт, да. Но он такой же, как и все. Судьи те же, спортсмены те же.

– Что на Олимпиаде тебе запомнилось больше всего?

– Отъезд в свой День рождения в 7:30 утра.

– Что будешь рассказывать в будущем своим детям и внукам о первой в жизни Олимпиаде?

– Дожить бы до этого момента. Поживем – увидим. Жизнь такая штука, что мы не знаем, что будет завтра.

– Перед Олимпийскими играми ты с командой находился на сборах в Ниигате. Удалось ли погулять между тренировками, посмотреть город, попробовать японскую еду?

– От самой тренировочной базы остались хорошие впечатления. У японцев никогда не бывает проблем с организацией.

Между тренировками погулять не очень получалось. Когда были выходные, гуляли, ходили по магазинам. Ниигата – совсем маленький город по японским меркам, ничего особо интересного там нет. В один выходной мы с ребятами выбрались в океанариум. К своему стыду, в питерском океанариуме я так и не был, но японский мне очень понравился.

Японскую еду, конечно, пробовал. Мы же жили там две недели. Все очень понравилось, особенно десерты. Лучше десерты я пробовал только у мамы.

– Какой был самый запоминающийся момент в этом длинном сезоне?

– Последний поклон на Чемпионате мира. Я тогда понимал, что сезон, наконец, закончен.

– Ты говорил, что в этом сезоне было принято не так много правильных решений. В каких ситуациях были приняты верные, а в каких – неверные решения?

– Естественно, каждый мнит себя стратегом, наблюдая за происходящим со стороны... Стопроцентно правильным решением было облегчить программу на Чемпионате мира. Неправильное – оставить все, как есть, в командном турнире на Олимпиаде.

– С чем в этом сезоне было сложнее всего справляться?

– С нервами. С ними справляться было тяжело весь сезон. Когда ты выигрываешь второй подряд Чемпионат России, от тебя чего-то ждут. И не просто ждут, а говорят: «Миша, мы на тебя надеемся. Ты все сможешь. Соберись, давай». Не всегда эти слова тебя поддерживают, подбадривают и придают какие-то дополнительные силы. Сказать их тоже можно по-разному. Очень важно, чтобы это было правильно преподнесено.

Кстати говоря, мои поклонники очень большие молодцы, честно. Мне даже родители говорят, что у меня очень добрые фанаты. Я очень благодарен им. Даже когда что-то не получается, мои поклонники всегда болеют за меня, переживают вместе со мной. У меня очень классная поддержка.

– Где была самая запоминающаяся публика и ощутимая поддержка?

– На Гран-при в Москве и на Чемпионате мира.

– Кстати, говоря о фанатах. Болельщики со всего мира дарят много подарков: бросают на лед, присылают по почте. Какой из них самый полезный?

– Самый и приятный, и полезный подарок – тренировочные штаны. Серьезно! Реально очень крутой подарок. На Чемпионате мира в них катался. Не знаю, как болельщики угадывают мой размер. Но вообще, все подарки прикольные, полезные и приятные. А самый неожиданный подарок – трусы, на «Cup of Russia» подарили.

– Ты в этом году заканчиваешь университет. Были ли мысли в этом сезоне взять академический отпуск? Почему не стал этого делать?

– Мысли были. Хороший вопрос, почему. Сезон, конечно, олимпийский. Понятно, что времени на учебу практически не остается, поэтому мысли были. Но потом я представил, что все это затянется еще на год. Решил, что надо добить это с первого раза и забыть. Сейчас сдаю долги, пишу диплом.

– Изменился ли твой взгляд на какие-либо вещи на тренировках после того, как ты сам пошел учиться на тренера? Применяешь ли  полученные в университете знания на практике, в частности на самом себе?

– Да. И взгляд изменился, и знания помогают. Пришло осознание того, как тяжело быть тренером. Иногда мы просто не задумываемся об этом. Есть у тебя тренер, и все хорошо.

Когда сам учишься этой профессии, ты уже на этапе обучения сталкиваешься с какими-то сложностями. Начинаешь понимать, что твой тренер прошел и этот этап, и следующий, и еще много других. Это меняет восприятие. Начинаешь больше ценить труд тренера, относиться к тренировочному процессу более осознанно. Смотришь на все в другой проекции.

– Сейчас актуален вопрос об изменении правил фигурного катания. Насколько хорошо ты с ними знаком и как происходит на тренировках отработка каких-то внештатных ситуаций, которые могут возникнуть во время проката?

– Все очень просто. Продумываем все варианты, что будем делать. Насчет новых правил пока ничего не могу сказать, так как точно еще ничего не знаю. Но уверен в том, что мужчины все-таки должны прыгать. Меня расстроило, что у мужчин теперь будет 7 прыжков.

– В связи с возросшим уровнем сложности программ, все чаще звучат разговоры про четверной аксель. Какие у тебя мысли на этот счет? Есть ли желание попробовать?

– Желание попробовать есть. Я думаю, что это реально.

– Сейчас модно прыгать каскады из множества прыжков подряд. Каскад из скольких прыжков подряд ты можешь прыгнуть и насколько на твой взгляд такое умение помогает на стартах?

– Из того, что я делал неординарного, – каскад четверной тулуп-двойной риттбергер. Как-то получилось сделать. Еще тройной аксель-тройной аксель, сразу с выезда. Четверной тулуп-тройной аксель, одинарный аксель-четверной тулуп. Не получился, хотя был очень близок, тройной лутц-четверной тулуп. Хотел попробовать четыре-четыре.

Это помогает тем, что развивает координационные способности. На старте у тебя мышцы работают совершенно по-другому, и все физиологические процессы идут тоже по-другому. Поэтому не всегда получается сделать на соревнованиях так, как ты тренировал. Есть какие-то факторы, которые отвлекают твое сознание, как костюм, например.

Когда ты тренируешь что-то новое, это помогает, грубо говоря, вытаскивать прыжки. Это очень полезно и это надо делать. То, что человек может выехать любой прыжок из любого положения, говорит о его уровне готовности и мастерства. Это все нарабатывается, а не приходит с неба.

– Как думаешь, в каком направлении сейчас будет развиваться фигурное катание?

– Предположим, что правила останутся те же. Просто возрастут критерии оценивания. Люди начнут прыгать что-то новенькое, а выбор в этом плане очень небольшой, из четверных только аксель остался. Либо начнут прыгать и в одну, и в другую сторону. Как Стефан Ламбьель, например. Он тройной сальхов и тройной тулуп в обратную сторону прыгает, как делать нечего. Я когда увидел, обалдел. Может, это начнут считать за усложнение.

– Ты говорил, что уже определился с новыми программами. Как ты считаешь, насколько это хорошо и полезно, когда твои болельщики тебе предлагают какие-то идеи, музыку?

– Одна голова хорошо, две лучше, а три тысячи еще лучше!

– Многие фигуристы говорят, что лед для них – своего рода зависимость...

– Да, это действительно так. Во время сезона у спортсменов много стартов. И на каждом из них выделяется адреналин. Ты просто подсаживаешься на это ощущение. Потом начинаешь чувствовать, что накопилась усталость, надо отдохнуть, уходишь в отпуск. Когда возвращаешься на лед, начинаешь потихоньку восстанавливать элементы, заходить на прыжки. У тебя опять появляется адреналин, потому что ты давно не катался. Потом наступает момент, когда тебе уже все надоело. Особенно на сборах. Сборы вообще тяжелее всего даются в сезоне.

И вот через какое-то время ты понимаешь, что ты уже опять на трамплине, сейчас у тебя начнется сезон, и ты полетел. И это круто. Когда выходишь на открытые прокаты, тебя трясет всего. Это на самом деле очень тяжело, потому что ты не знаешь, что будет дальше. Но это очень классное чувство.

– Если бы ты мог иметь суперспособность, что бы это было?

– Уметь восстанавливаться за один час. Полностью. Как после очень хорошего, крепкого восьмичасового сна.

logoМихаил Коляда