Мария Фернанда
Одна история о превратностях любви
Генерал Коняев подмигнул своему отражению в витрине и любовно погладил на груди недавно полученную, очередную медаль. Затем свернул за угол, скользнул глазами по летней веранде отеля «Интернациональ» и вдруг резко остановился.
Коняев никогда не понимал выражения «протереть глаза от изумления», но сейчас ему вдруг страшно захотелось это сделать. Ну да, никаких ошибок: за одним из столиков сидела Мария Фернанда! Но позвольте! Ещё пару дней назад она заверяла Коняева, что не собирается выезжать из своего имения. А теперь сидит тут, одна ручка ловко орудует над эклером, вторая, словно попавшая в капкан, вложена в ладонь какого хлыща. Ослепительно белые рубашка с брюками, синеватый или, скорее, голубоватый пиджак, аккуратные усики стрелочкой, идеальный пробор. Наглаженный, напомаженный, прям весь сахарный... тьфу ты, аж противно.
Это что же такое? Позвольте!
- Паааазвольте! - генерал навис над парочкой, будто готовое обрушиться цунами. - Мария Фернанда, голубушка, это как понимать?
- Ах, Роман Юрьевич, это вы, - кажется, она совсем не удивилась внезапному появлению Коняева. - Да что тут нужно понимать?
- Пааазво... - у генерала аж перехватило дух. - Как это, что тут понимать? Вчера вы мне говорите, что не приедете, а сегодня вы уже тут, ручкаетесь со всякими, эмм, личностями.
- Я вам, сударь, не всякая личность, - подал голос хлыщ. - Моя фамилия Петроградский!
А, вот что за тип. Наслышаны, да. Большая птица. У Петроградского концессии на добычу и продажу всяких земных недр. Миллионер, франт. Поговаривают, вхож в такие высокие кабинеты, что Гималаи на их фоне - так, холмики.
- Мария Фернанда - свободная дама и сама вправе решать, с кем ей, как вы изволили выразиться, «ручкаться», - вкрадчиво сказал кавалер.
У генерала страшно зачесался кулак.
- Пааазвольте, это как же получается, голубушка, - Коняев даже нервно сдёрнул с головы фуражку. - Мы с вами столько лет душа в душу. Даже я, извините, насмешки терпел, когда вы всё на нашем языке конфузились в салонах пару фраз сказать. И как хандра тяжёлая с вами случилась, к маменьке с папенькой в имении отпустил и сроков никаких не выдвигал. Отдыхайте, поправляйтесь, даже юридически вам бумаги разные выслал. Как же не сделать? Родной человек всё же. И, простите, такое отношение, такая благодарность!
- Ах, ну зачем эти упрёки? Вы столкнулись с непониманием всей ситуации. А вот Александр Иванович проявил в этом вопросе нужную чуткость, - Мария невинно потупила взгляд.
- Пааазв.. - как заведённый, снова начал Коняев.
- Послушайте, уважаемый! - уже с раздражением сказал Петроградский. - Чего вы лезете? Барышня с вами никакими обязательствами более не связана. Всё прилично и по закону. Не мешайте, идите лучше, куда шли.
- Вас забыл спросить! - рявкнул генерал. За соседними столиками начали оглядываться.
- А вы спросите! - почти зашипел Петроградский. - А то мало ли что. Я дойду до Самого, если надо, и вот посмотрите тогда. Полегче на виражах, - добавил он. - Я с ними умею управляться.
Коняев злобно буравил его глазами. Этот может, да. Связывайся с ним. И на кой чёрт ему вообще сдалась Мария Фернанда? У него ж этих девиц... Со всей страны везут, стоит только пальцем щёлкнуть. Поговаривают, что он на одном южном курорте даже специальный пансионат выстроил, куда надоевших барышень отправляет. А тут на тебе: Мария Фернанда. Уж, положа руку на сердце, не молодая девка. Да и (Роман Юрьевич слегка скосил глаза) располнела что ли за то время, что он её не видел. А ещё и эклеры трескает. Мда, он ей всё, душа в душу, а она... Ну и катитесь!
- Честь имею! - процедил генерал, надевая обратно свою фуражку. Петроградский с усмешкой сделал рукой что-то неопределённое. Мария Фернанда глупенько улыбнулась и снова принялась за эклер.
Что за дурдом такой в последнее время, думал Коняев, удаляясь. Мало ему того, что в полку один из офицеров, Мединов, начал вдруг добиваться перевода. И к кому? К тушинцам! Так теперь ещё и Мария эта Фернанда. Коняев поморщился и со злобы шуганул разлёгшегося посреди улицы кота. Мда, чёрт знает что.
