Клементе Родригес: «Все игроки «Спартака» верят, что с Карпиным к нам придут победы»
Аргентинский защитник московского «Спартака» Клементе Родригес сообщил об изменениях в команде после того, как ее возглавил Валерий Карпин, выразил свое мнение о причинах отставки Микаэля Лаудрупа и сказал, что пока рано говорить о том, что бразильский новичок красно-белых Рафаэл Кариока покинет «Спартак».
«К сожалению, не смогу выйти на поле в Казани, проблема с ногой. Более того, даже не полечу с командой, а останусь в Москве. Но команда готова, настраиваемся только на победу.
Карпин сказал, что прежде всего нам надо больше владеть мячом, стараться играть в одно, максимум в три касания и действовать как можно быстрее. Самым внимательным образом играть в обороне. Он постоянно об этом говорит не только перед матчем с «Рубином».
Карпин говорит по-испански с русским акцентом. В этом, кстати, разница между ним и Лаудрупом.
Конечно, главная причина увольнения Лаудрупа в результате, которого не было. Я был уверен, что рано или поздно это произойдет. Победы были большой редкостью. В прошлом сезоне мы не попали даже в пятерку, а в новом окончательно расстались с еврокубками. Матчи с «Москвой» и «Динамо» стали решающими. Мы спокойно выслушали прощальную речь Лаудрупа. Некоторые поблагодарили его за совместную работу.
Карпин частично изменил состав. Думаю, он все еще в поиске оптимального варианта. Как видите, это уже принесло первые плоды победу над «Тереком» в минувшую субботу. Стал чаще выходить на поле и я. Он ведет себя более энергично, и это как раз то, что нам сейчас нужно. Кроме того, он лучше понимает русских футболистов, а они лучше понимают его. Раньше многое из сказанного Лаудрупом наверняка не доходило до игроков. Уверен, это было одной из причин наших неудач. Сейчас чувствуется, что у команды появилось вдохновение, все верят в Карпина, в то, что с ним придут победы.
Я совсем не уверен, что Рафаэл Кариока вернется в «Гремио». Ведь у него действующий контракт. Но я его понимаю: он молод, а приехать в таком возрасте в совершенно другую страну, где жизнь сильно отличается от той, к которой ты привык, большой стресс. Мне тоже было трудно, когда я только перешел в «Спартак» в 2004 году. А вот Алекс постарше, ему адаптироваться проще, потому он и показывает сейчас неплохую игру, уже став одним из лидеров», рассказал Родригес в интервью «Спорт-Экспрессу».
И так - самое главное - не допускать ошибок в обороне, грамотно и результативно играть в атаке.
Мдааа. А Лаудруп, наверное, учил играть в 4-7 касаний и недостаточно часто повторял, что в обороне надо играть внимательно?:)
Клементе Родригес:
- Карпин сказал, что прежде всего нам надо... самым внимательным образом играть в обороне. Он постоянно об этом говорит – не только перед матчем с «Рубином».
----------------------------------
..... Из » Повести о Ходже Насреддине» Соловьева
Однажды к Ходже Насреддину пришёл жадный и жестокий ростовщик Джафар. Он был горбат и уродлив, поэтому, наслушавшись рассказов о мудрости Насреддина, хотел, чтобы тот превратил его в красавца. Само собой разумеется, живая и совершенно практичная мудрость Ходжи не имела ничего общего с колдовством (к тому же, у него не было ни малейшего желания помогать злому ростовщику), однако он выслушал просьбу Джафара и пообещал помочь. Он потребовал, чтобы Джафар и вся его родня явились к нему в определённый час, и, когда все собрались, начал замысловатый обряд.
“ — Разденься, Джафар, и трижды обойди вокруг костра, — сказал Ходжа Насреддин. Он всё ещё не придумал достойного способа и выигрывал время. Лицо его было озабоченным.
Родственники наблюдали в безмолвии. Ростовщик ходил вокруг костра, словно обезьяна на цепи, болтая руками, свисавшими почти до колен.
Лицо Ходжи Насреддина вдруг прояснилось. Он облегчённо вздохнул и, откинувшись, расправил плечи.
— Дайте мне одеяло! — сказал он звучным голосом. — Джафар и все остальные, подойдите ко мне!
Он выстроил родственников кольцом, а ростовщика посадил в середине на землю. Потом он обратился к ним со следующими словами:
— Сейчас я накрою Джафара этим одеялом и прочту молитву. А все вы, и Джафар в том числе, должны, закрыв глаза, повторять эту молитву за мной. И когда я сниму одеяло, Джафар будет уже исцелён. Но я должен предупредить вас об одном необычайно важном условии, и если кто-нибудь нарушит это условие, то Джафар останется неисцелённым. Слушайте внимательно и запоминайте.
Родственники молчали, готовые слушать и запоминать.
— Когда вы будете повторять за мною слова молитвы, — раздельно и громко сказал Ходжа Насреддин, — ни один из вас, ни тем более сам Джафар, не должен думать об обезьяне! Если кто-нибудь из вас начнёт думать о ней или, что ещё хуже, представлять её себе в своём воображении — с хвостом, красным задом, отвратительной мордой и жёлтыми клыками — тогда, конечно, никакого исцеления не будет и не может быть, ибо свершение благочестивого дела несовместимо с мыслями о столь гнусном существе, как обезьяна. Вы поняли меня?
— Поняли! — ответили родственники.
— Готовься, Джафар, закрой глаза! — торжественно сказал Ходжа Насреддин, накрывая ростовщика одеялом. — Теперь вы закройте глаза, — обратился он к родственникам. — И помните моё условие; не думать об обезьяне.
Он произнёс нараспев первые слова молитвы:
— Мудрый аллах и всеведущий, силою священных знаков Алиф, Лам, Мим и Ра ниспошли исцеление ничтожному рабу твоему Джафару.
— Мудрый аллах и всеведущий, — вторил разноголосый хор родственников.
И вот на лице одного Ходжа Насреддин заметил тревогу и смущение; второй родственник начал кашлять, третий — путать слова, а четвёртый — трясти головой, точно бы стараясь отогнать навязчивое видение. А через минуту и сам Джафар беспокойно заворочался под одеялом: обезьяна, отвратительная и невыразимо гнусная, с длинным хвостом и жёлтыми клыками, неотступно стояла перед его умственным взором и даже дразнилась, показывая ему попеременно то язык, то круглый красный зад, то есть места наиболее неприличные для созерцания мусульманина.
Ходжа Насреддин продолжал громко читать молитву, и вдруг остановился, как бы прислушиваясь. За ним умолкли родственники, некоторые попятились. Джафар заскрипел под одеялом зубами, ибо его обезьяна начала проделывать совсем уж непристойные штуки.
- Как! — громовым голосом воскликнул Ходжа Насреддин. — О нечестивцы и богохульники! Вы нарушили мой запрет, вы осмелились, читая молитву, думать о том, о чём я запретил вам думать! — Он сорвал одеяло и напустился на ростовщика: — Зачем ты позвал меня! Теперь я понимаю, что ты не хотел исцелиться! Ты хотел унизить мою мудрость, тебя подучили мои враги! Но берегись, Джафар! Завтра же обо всём будет известно эмиру! Я расскажу ему, что ты, читая молитву, нарочно с богохульными целями всё время думал об обезьяне! Берегись, Джафар, и вы все берегитесь: это вам не пройдёт даром, вы знаете, какое полагается наказание за богохульство!
А так как за богохульство действительно полагалось очень тяжёлое наказание, то все родственники оцепенели от ужала, а ростовщик начал что-то лепетать, стараясь оправдаться. Но Ходжа Насреддин не слушал; он резко повернулся и ушёл, хлопнув калиткой...
Вскоре взошла луна, залила всю Бухару мягким и тёплым светом. А в доме ростовщика до поздней ночи слышались крики и брань: там разбирались, кто первый подумал об обезьяне...”
Эээхххх......
тоталитарная секта
////////////////////////////////////////////
А с каким акцентом Карпин должен говорить!?С датским что ли)))