Сергей Овчинников: "Хочу тренировать сборную России"

Сергей Овчинников - одна из самых ярких фигур российского футбола. В том числе в проявлениях экспрессии и несдержанности, которые, скорее всего, и стали причиной его неудач в минувшем футбольном сезоне. Возможно, последнем в долгой и опять же яркой карьере. Сегодня Овчинников не знает, что ждет его в 2007 году: найдет ли он применение своему по-прежнему неугасающему таланту вратаря или начнет тренерскую карьеру. Сергей уверен только в том, что останется в футболе, хотя его могли бы принять и другие спортивные "профсоюзы". С бывшим вратарем сборной России по футболу в рамках программы "2:1" беседуют Алексей Андронов и Александр Шмурнов.

- Вас можно считать футболистом, прорубившим окно в неспортивный телевизионный мир. Вы помните свое участие в ток-шоу «Школа злословия»? Для вас это был смелый шаг - прийти на передачу не к футбольным журналистам, с которыми вы привыкли общаться, а к людям совсем другой сферы, да еще к дамам?

- Помнить - помню, хотя и прошло больше двух лет. Но не считаю это каким-то особенно смелым шагом. Во-первых, нет ничего необычного в приглашении на передачу о культуре футболиста. Футбол ведь своего рода искусство. Во-вторых, с дамами общаться всегда приятнее, чем с мужчинами. Ну а в-третьих, я никогда не боюсь идти на разговор. Если не знаю ответа, так и говорю: "Не знаю". И не привык этого стесняться.

- Вас не обижает, что люди искусства слишком часто вспоминают шутливую поговорку: было у отца три сына - двое умных, а третий футболист?

- Думаю, эту поговорку кто-то придумал в оправдание собственной глупости. Чаще именно спортсмены, как люди дисциплинированные, и школу с золотой медалью заканчивают, и высшее образование получают. Спортсмены с детства привыкают к самоконтролю, а это немаловажно в процессе формирования личности.

- Как вы учились?

- Хорошо, несмотря на то, что оценки были не слишком важны. В спортивной школе большая нагрузка. Кроме того, много времени приходилось проводить на сборах, поэтому занимался в основном самообразованием.

- Равнодушие к оценкам во время футбольной карьеры сохранилось?

- Здесь имеет значение объективность. К справедливым оценкам, в том числе критическим, я всегда прислушиваюсь. Но субъективность и непрофессионализм тех, кто выставляет оценки, порой раздражают.

- У вас сложные отношения с футбольной прессой. Однажды вы даже сказали, что пресса у нас плохая.

- Не вся, не вся. Но в целом, увы, плохая. К сожалению, у нас и футболисты не все хорошие.

- По-вашему, за последние 15 лет наша спортивная пресса приблизилась к европейским образцам, стала более цивилизованной?

- Да, безусловно. Однако на Западе существуют строгие журналистские каноны, у нас же постоянно происходят революции, и в прессе в том числе, пишется новая история. Сейчас я наблюдаю некоторый крен спортивных изданий в "желтизну". Иногда трудно разобраться, читаю я "Спорт-Экспресс" или "Жизнь". Мало статей про удачи и успешных людей, все очень любят поливать грязью и писать о провалах. Часто журналисты самозабвенно хвалят, а через месяц так же самозабвенно начинают ругать тех, кого хвалили. Очевидно, им не хватает последовательности и чувства ответственности за собственные слова.

- Разговор с журналистом - это ваша работа или добрая воля?

- Меня, конечно, клуб может обязать давать интервью, но я считаю, что это дело добровольное, и если я не в форме, не в духе, то могу корректно отказать. За мной водились грехи вспыльчивости, но я понимаю, что мы должны быть взаимотерпимыми и друг другу помогать. Хлеб журналиста зависит напрямую от футболиста. С другой стороны, раскручивая игрока, создавая ему имя в прессе, журналист сильно помогает футболисту. Так что наша связь очень тесная, и необходима корректность в отношениях.

- В Португалии есть подобная система отношений?

- Да, но немного иначе выстроенная. Есть три издания, которые описывают в основном три клуба: «Бенфику», «Спортинг» и «Порту». У каждого клуба в каждом издании есть свои журналисты, они работают с клубом по контракту и пишут только хорошее о клубах.

- А как же критика?

- Критикуют не журналисты, а специалисты. Журналист должен найти футбольного специалиста и его словами высказать критические замечания.

- У нас часто игроки обижаются именно на критику специалистов. Например, многим вратарям не нравятся замечания комментатора "НТВ-Плюс" Владимира Маслаченко.

- Я думаю, что многим не нравится однозначность его суждений и представление своего взгляда на игру как истины в последней инстанции. По сути же он говорит обычно верные вещи. Я в интервью всегда подчеркиваю, что это лично мое мнение, и оставляю право слушателям или читателям соглашаться со мной или нет.

- Но вы не боитесь высказывать свое мнение, иногда даже эпатируя публику?

- Бояться, конечно, не боюсь. А вот специально высказываться, чтобы произвести впечатление, - это не мой случай.

- Ваши стычки с соперниками и даже судьями - это проявление обостренного чувства справедливости или все же неумение держать себя в руках?

- Скорее второе. Иногда просто желание заявить: "Я - против!"

- Как-то в интервью вы сказали: "Две вещи не люблю в жизни - хлебные крошки на столе и "Спартак" московский".

- Да, я помню эту фразу. Она вполне закономерна. Я воспитанник московского "Динамо". Для нас "Спартак" всегда был главным соперником и раздражителем. При этом я дружу со многими "спартачами". Говоря так, я показываю свое отношение не к людям, представляющим "Спартак", а к клубу как противнику.

- Не думаете, что из-за этих высказываний в адрес "Спартака" вы не поехали на чемпионат мира в 2002 году?

- Нет, дело не в словах. У Олега Ивановича Романцева было много своих вратарей: был явный первый номер Руслан Нигматуллин, были Стас Черчесов и Саша Филимонов. Я просто был тогда не нужен.

- Не кажется ли вам, что Нигматуллин сыграл в Японии не лучшим образом?

- Я игру вратарей никогда не комментирую.

- Однако когда вы смотрели чемпионат мира, у вас не могло не возникнуть чувства: вот бы мне сыграть?

- Я думаю, что так смотрит футбол каждый игрок. И всегда кажется: тут я бы сыграл лучше. Мы же себя любим. Хотя, поверьте, тогда, в 2002-м, я старался смотреть игры объективно.

- Кажется, Овчинников жесток и вспыльчив, но иногда словно видишь другого человека - мягкого и рассудительного.

- Моя карьера завершилась, и сейчас я другой человек. Я принадлежу сам себе и отвечаю за себя сам, мне не надо выстраивать свой имидж, нет постоянного стресса и давления, отсюда и спокойное настроение и такое же восприятие жизни. Я ни к кому не питаю никакой злости или обиды, всем от души желаю удачи.

- Вы сказали "карьера завершилась"?

- Я не хочу произносить эту фразу в форме заявления и подводить черту. Я мог бы еще поиграть, но есть обстоятельства, из-за которых надо заканчивать. За те полгода, что я выставлен "Динамо" на трансфер, не поступило ни одного предложения. И это понятно. Я, конечно, могу встать в ворота и сыграть лучше многих, но я уже не перспективный игрок, и такая ситуация может устроить только тренера, с которым есть доверительные отношения.

- Было время, когда вы говорили, что не уйдете из "Локомотива". Но все же ушли, сохранив симпатии болельщиков. Плакат "Босс - номер один навсегда" продолжал висеть на прежнем месте на трибуне в Черкизове.

- Мне это всегда было приятно. И я никогда не открещивался от "Локомотива", даже играя за "Динамо". Но так сложилось, что я оказался в "Динамо". Хотя я всегда был готов и сейчас готов отдать все, что от меня потребуется, "Локомотиву".

- А можно построить фразу так: "Я никогда не открещивался от "Динамо", даже играя за "Локомотив"? Вы ведь воспитанник "Динамо".

- Нет, так строить фразу нельзя. Того "Динамо", в котором я играл ребенком, потом юношей, уже нет, я так для себя решил. Многое изменилось, я не буду рассуждать, в лучшую или худшую сторону, но для меня новое "Динамо" неприемлемо. Между тем все, что я делал в "Динамо" в прошлом году, я делал профессионально, и упрекнуть себя мне не в чем.

- Можно ли, на ваш взгляд, говорить о русской вратарской школе?

- Сложно. У нас был великий Лев Яшин, он играл долго, и многие вратари его поколения себя не реализовали. И многие до сих пор обижены на судьбу. Я читаю интервью вратарей тех лет и немного переживаю за них. Затем был Ринат Дасаев, Стас Черчесов, Дмитрий Харин. Но я бы не стал объединять их в некое сообщество. Сейчас очевидный лидер - Игорь Акинфеев, но он просто прекрасный вратарь, а не продолжатель каких-то традиций.

- У вас ведь быстро сложились приятельские отношения с Акинфеевым?

- Да. Я восхищаюсь его отношением к делу, его человеческими качествами и его игрой. Он уже многого достиг: выиграл Кубок УЕФА, играл в Лиге чемпионов, за сборную. И я горжусь, что он российский вратарь.

- Почему, перечисляя наших знаменитых голкиперов, вы не упомянули фамилию Овчинникова? Из скромности?

- Вовсе нет. Вратари оцениваются по игре за сборную. Я играл за сборную немного - вот и весь сказ. При этом мне есть чем гордиться. Благодаря выступлениям за «Порту» меня до сих пор узнают за границей. Можно сказать, что я клубный вратарь. А великий - он должен и в клубе реализоваться, и за сборную много сыграть.

- Вы часто о чем-то жалели? Приходили домой и думали: вот тут я был не прав?

- Бывало. Упираться рогом я не буду, если понял, что не прав. Но и жалеть ни о чем не стану. Что сделано, то сделано, время не вернуть. Когда меня спрашивают, изменил бы я что-нибудь в своей жизни, если бы представилась такая возможность, я отвечаю: конечно, изменил бы. Но на самом деле новую жизнь прожить не удастся, так что и жалеть не надо.

- Встретив при переходе в "Порту" знаменитого бельгийца Мишеля Прюдомма, вы отдавали себе отчет, что он сильнее?

- Да, конечно. Кроме того, попав в Португалию, только спустя некоторое время осмотрелся, привык к обстановке, понял, что вокруг такие же люди, как я, и начал работать в полную силу. Учился у Прюдомма лучшему. Честь Мишелю, что он многое понял про меня и во многом мне помогал. Я, конечно, мог подумать, что я сам все умею, ведь мне тогда было уже 27 лет, но я понимал, что, научившись у соперника лучшему, этим лучшим я могу "убить" его.

- А вы свой опыт кому-то уже передавали?

- Если кто-нибудь попросит, я, конечно, объясню. Но сейчас вратари сами знают, что им надо. И в целом это верно. К сожалению, у нас неправильно тренируют вратарей. Зачастую новый тренер в команде начинает с того, что диктует свои правила тренировки, а вратарю главное - не помешать: он сам знает, как ему тренироваться. Ему можно помочь, но переучивать и говорить: "Делай, как я", нельзя ни в коем случае.

- Вам хотелось бы стать тренером вратарей?

- Нет. Я хочу тренировать московский "Локомотив", потом сборную России. Надеюсь, рано или поздно это произойдет.

- Что вы испытываете, видя эпизоды, подобные тому, в котором Петр Чех получил травму?

- Это очень неприятные моменты, и думаю, у нападающих иногда есть злой умысел.

- Не приравниваете ли вы свою профессию к профессии гладиатора, каскадера? Ведь в воротах стало опасно играть.

- Везде опасно. Любой профессиональный игровой вид спорта чреват травмами. Но спортсмены - люди отважные.

- Однажды вы снимались в музыкальном клипе. Не возникло ощущение, что вы можете найти свое место не только в футболе?

- Думаю, каждый может себя проявить в различных областях, но не всем предоставляется такой шанс. Мне представился. Сниматься было непросто, пришлось потрудиться, ведь тренировки никто не отменял. Было интересно. Однако о другой профессии я не думаю и не задумывался.

 Алексей АНДРОНОВ, Александр ШМУРНОВВИДЕОБОНУС Сергей Овчинников о капитанской повязке

Сергей Овчинников общается с судьями

"Постой, паровоз"