Михаэль Шумахер: «Зачем возвращаться в «Феррари»?

- Что вы чувствуете, когда гонщики, которые вдвое моложе, обгоняют вас на трассе?

– Я не задумываюсь о возрасте. Когда нахожусь в болиде, то мне все равно, сколько кому-то лет. Меня волнует лишь тот, кого я хочу обогнать на трассе, или преследующий меня гонщик, поскольку не хочу дать себя опередить. Вот и все.

- Можете сказать, что в действительности произошло вечером в баре отеля Log Cabin после завоевания титула в Сузуке в 2000 году?

– Думаю, вы путаете меня с братом.

- Кто был вашим героем в гонках, когда вы были подростком?

– Поначалу, когда я выступал в картинге, это был Винченцо Соспири. Затем – Айртон Сенна. Два этих человека вдохновляли меня в годы выступлений в картинге.

- Что нужно улучшить «Мерседесу», чтобы стабильно находиться в группе лидеров?

– В нашем нынешнем положении нельзя выделить какой-то конкретный фактор. Ситуация похожа на мозаику – чтобы завершить работу, нужно сложить все кусочки и детали. Хоть нам чего-то и не хватает, но не хватает совсем немного, так что мы шаг за шагом движемся к поставленной цели.

- Вы действительно хотели побить Дэвида Култхарда после столкновения в Спа в 1998 году?

– Хм... Если честно, никогда не был драчуном. На самом деле в жизни никогда никого не бил, но, несомненно, хотел дать понять Дэвиду, что чувствовал в тот момент.

- Какой лучший совет в жизни вы получали, и почему именно этот совет – лучший?

– «Сначала подумай, а потом – делай». Это сказал мой очень близкий друг с большим жизненным опытом – сейчас ему идет уже девятый десяток лет. Этот совет можно использовать в любой жизненной ситуации – что бы ты ни решил сделать, сначала хорошенько подумай о последствиях.

- Какое у вас лучшее воспоминание об Айртоне Сенне?

– Я очень четко это помню. На Гран-при Бразилии 1994 года я его опередил, а затем во время погони Айртона развернуло. На самом деле, то, что его закрутило, заставило меня еще больше гордиться собой, потому что он считался непобедимым.

В то время, в 1994 году «Бенеттон», использовавший двигатели «Форд», был маленькой командой, но вдруг у нее оказался очень хороший болид, и мы смогли опередить «Уильямс». И когда Сенну закрутило, я подумал: «Хороший момент».

- Вас когда-нибудь останавливала полиция за превышение скорости на дороге. Если да, какая у них была реакция?

– Да, останавливали: реакция была так себе, потому что мне все равно выписывали штраф.

- Что вы больше всего цените в гонщике?

– Возможно, то, что он – немец...

- Вы когда-нибудь думали о создании собственной команды «Формулы-1»?

– Нет. Никогда.

- Кто был вашим самым неистовым противником за все годы карьеры, начиная с картинга и заканчивая «Формулой-1»?

– Неистовым? Вы имеете в виду, с кем было сложнее всего бороться? Без вопросов – Мика Хаккинен.

- Какую музыку вы любите?

– Паоло Нутини.

- Как вам удается оставаться спокойным, учитывая, что в этом году вы набрали мало очков по сравнению с напарником?

– Я спокоен, потому что набрал несколько очков... У нас часто возникали механические проблемы, так что, если честно, не беспокоюсь о подобных вещах – это часть «Формулы-1». Важнее то, что я доверяю парням в команде, а они – мне.

- Во время отпуска я планирую посетить Монако. Там есть хорошие места для парковки?

– Да, в Монако полно подземных стоянок.

- А «Раскасс»?

– Нет, это не слишком хорошее место.

- Жалеете ли вы о чем-нибудь в своей карьере.

– О Хересе в 1997 году.

- Если в «Феррари» захотят, чтобы вы вернулись, вы вернетесь?

– Зачем?

- Приходится ли вам сейчас больше и серьезнее тренироваться, чтобы оставаться в форме?

– Я тренируюсь как обычно. Мне всегда нравилось быть в форме, и иногда я был более подтянутым, чем требовалось. Сейчас «Формула-1» медленнее, нужно меньше усилий, поэтому мне легко поддерживать необходимую форму для управления нынешним болидом. Я адаптировал свой режим и всегда в поисках каких-то новых упражнений. Я бы рассказал о всей своей программе тренировок, но об этом очень долго рассказывать.

- Есть ли что-то, что раздражает вас в нынешней «Формуле-1»?

– Черно-золотые цвета.

- Уточните?

– Подумайте над этим сами.

- Это правда, что когда вы были маленьким, отец сделал карт из педальной машинки и установил в него двигатель от мотоцикла? И правда ли это, что когда вам было четыре года, вы врезались на нем в фонарный столб?

– Вы хорошо осведомлены. Так все и началось.

- Сколько сигар вы выкуриваете за месяц?

– Я перестал считать. На самом деле их может быть меньше одной.

- Во время гонки вы на 100 процентов сконцентрированы на пилотаже или иногда можете подумать, например, о том, что приготовить на ужин?

– Иногда мысли уносят тебя далеко. Когда едешь по прямой в Монце, то хватает времени подумать о разных вещах. Может быть, о болиде или чем-то совершенно другом. Можно поразмыслить над только что прошедшими переговорами с инженером – такое случается. В квалификации или во время сложных моментов в гонке подобного не бывает, но когда ты знаешь, что можешь ехать стабильно, такое происходит.

- Действительно ли в молодости дольше наслаждаешься успехом?

– Не думаю, что это связано с возрастом. Дело лишь в достижениях. После того как ты добился чего-то, затем больше концентрируешься на следующей цели. Сначала это может быть победа в гонке, затем – в чемпионате.

- Мне кажется, что в 2006 году «Феррари» заставила вас уйти, и что вы на самом деле не хотели завершать карьеру. Это правда?

– На 200 процентов – нет. Во время одной из традиционных рождественских вечеринок «Феррари» я, стоя на сцене, сказал мистеру ди Монтеземоло, что завершаю карьеру. Он ответил: «Подумай об этом еще раз. Вот мое предложение: ты получишь контракт на всю оставшуюся жизнь. Ты можешь получить все, что пожелаешь. Мы хотим, чтобы ты остался».

Это может быть совпадением, но пару дней назад мистер ди Монтеземоло звонил, чтобы поговорить со мной – у нас до сих пор хорошие отношения. Тогда это было мое решение, и именно этого я хотел в то время. Как я уже говорил, я просто был опустошен. Я устал гоняться. и был рад, что мой «младший брат» – Фелипе Масса – займет мое место.

- Какая ваша следующая цель в жизни?

– Не думаю, что могу сказать о каких-то дальнейших целях.

- Скучаете ли вы по Маранелло?

– Да. Иногда я заезжаю туда, чтобы повидаться с Розеллой, которая работает в ресторане «Монтана». Забавно, что на этой неделе мы с ней разговаривали – она мне позвонила, и я все еще регулярно контактирую с Маранелло – не так часто, как привык, но это место остается в моем сердце. Кроме того, Стефано Доменикали является моим хорошим другом, так что мы часто общаемся. Лучшее, что готовит Розелла? Рагу тальятелле.

- Какой напиток бы вы заказали, если бы его вам купил Кими Райкконен?

– Яблочный сидр – смешанный с газированной водой яблочный сок.

- Как долго вы будете выступать в «Формуле-1», и что собираетесь делать после того как ее покинете?

– Боюсь, на этот счет у меня нет никаких новостей.

- Какой обгон в «Формуле-1» больше всего запомнился?

– Их было очень много. Не могу назвать какой-либо конкретный. Я часто вел борьбу колесо в колесо. Был один маневр, который люди, возможно, помнят: Мика Хаккинен обогнал меня в Спа, а между нами был Рикардо Зонта. Но подумайте: что я мог сделать в той ситуации? Посередине трассы был болид, отстающий на круг, так что мне пришлось выбирать, с какой стороны его объехать: с одной или с другой. Естественно, что мой соперник выбрал другую сторону, он ехал на большой скорости и обогнал меня. Это был отличный момент для Мики, и я рад за него.

В прошлом году в Монреале у меня был подобный момент с участием Фелипе и Камуи, когда я одновременно обогнал их обоих по внутренней траектории. Люди думают, что это был особенный момент, но на самом деле сделать это было очень легко. Они боролись друг с другом, и я их обогнал. Момент здорово выглядел, но если подумать, в нем не было ничего особенного. На мой взгляд, бывают более тяжелые, действительно гоночные моменты.

- Что вы чувствовали, когда Жак Вильнев обогнал вас по внешней траектории последнего поворота в Эшториле в 1996 году?

– Этот обгон произошел только потому, что сначала я замедлился, чтобы притормозить его и удержать за собой, но из-за этого я плохо вышел из поворота и он воспользовался возможностью обогнать меня по внешней траектории. Мне нужно было подумать о том, какой болид он пилотировал, и что у него было чуть больше сцепления, чтобы совершить обгон.

- Почему вы продолжаете жаловаться на шины? Потому что привыкли к тому, что раньше шины делали специально для вас, такими, которые соответствуют вашему стилю пилотирования?

– Могу я ответить на этот вопрос очень просто? Если резину делает только одна компания, тогда они должны делать такие шины, которые бы подходили большинству команд. И именно это я и хотел сказать. Сейчас это не так. Шины работают только у некоторых команд, а не у большинства, и такого не должно быть. Проблемы должны быть у отдельных команд, а не у большинства.

- Михаэль, вы до сих пор страдаете от укачивания во время работы на симуляторе?

– В последнее время я не работал на нем, поскольку мы не том положении, чтобы заниматься им.

- Если бы однажды Берни Экклстоун пообещал исполнить три ваших желания, что это были бы за желания?

– Не могу придумать, что мог бы мне дать Берни. Ничего. У меня прекрасная семья, я очень счастлив, не нуждаюсь в деньгах. Не могу ничего придумать, кроме, возможно, того, чтобы выдать мне побольше пропусков в паддок.

- Какой из ваших семи чемпионских титулов вы считаете лучшим?

– Тот, что я выиграл в 2000 году, очень отличается от других. После 21 года без успехов для «Феррари» и пяти лет для меня это был самый важный момент для меня и всех нас.

Трансфплантация

8 мыслей о переходе Хэмилтона в «Мерседес»

Штрафной угар