«Иногда Дима кладет мне руку на плечо: заткнись, я все сделаю сам». Губерниев и Панкратов – дуэт-балаган в плавании
С 21 июля на чемпионате мира по водным видам в Кванджу начинается плавание.
Про него вам расскажут двукратный олимпийский чемпион Денис Панкратов и, естественно, Дмитрий Губерниев. Ощущение, что они комментировали плавание всегда, хотя на самом деле – всего лишь с Олимпиады-2016 в Рио.
Классическая связка «эксперт – шоумен» в их интерпретации работает бронебойно: они дразнят и упрекают друг друга, легко подкалывают, перебивают и затыкают, а еще – мешают друг другу чисто антропометрически.
Далеко не всегда их эфиры искусны, но это тот случай, когда комментарий плавания в принципе стал узнаваемым и выпуклым.
Мы поговорили с обоими – о работе в паре, претензиях и рефлексии.
Дмитрий Губерниев, комментатор
• Мне всегда хотелось быть поближе к плаванию, тем более в институте я прошел мощный спецкурс. У меня даже есть корочка, что я инструктор по плаванию и спасатель на воде: все зачеты сдал на «отлично» и два раза прыгнул солдатиком с 10-метровой вышки. Это дало мне право комментировать прыжки в воду.
Впервые я откомментировал плавание в конце 90-х на «Евроспорте»; потом работал несколько лет из Москвы. Когда организовали канал «Спорт», я сказал Василию Кикнадзе, что знаю вид и готов комментировать. В 2004-м поехал в Мадрид на предолимпийский ЧЕ – с тех пор почти не пропускал крупных турниров.
Панкратов занимался тем же самым параллельно – на «НТВ-Плюс». Но мне везло больше: главные эфиры всегда были у ВГТРК.
• Боевое крещение с Панкратовым – это ЧМ-2007 в Мельбурне: на тот момент мы друг друга знали, но не работали вместе. Почему-то у него не было эфира, а у меня был. Он пришел ко мне на позицию, сел и сказал: послушаю, как ты комментируешь. Для меня это была невероятная бестактность – просто сел напротив и надел наушники.
Я был в ужасе: нифига себе, зараза! Выгнать его, что ли? Очень неудобно, когда на позиции посторонний – это не объяснить, что-то на уровне чувств. Но все-таки я сдержался: ну ладно, покажу этому хмырю, что я комментатор плавания, и он меня еще больше зауважает.
И в конце эфира он такой: как классно – репорт послушал, теперь пойду на интервью. Ну хам…
Вообще, для меня Панкратов был единственным комментатором «НТВ-Плюс», про которого в эфире можно было говорить без купюр. На ТВ не очень принято называть коллег с других каналов. Мое исключение – Панкратов, убийца американцев, который всегда размазывал их в лепешку.
• Денис мне сильно помог в первый день Олимпиады-2008 в Пекине. Плавательные финалы были с утра – поболеть за Фелпса приехал Джордж Буш-младший, на тот момент президент США. Вокруг арены перекрыли дороги (их перекрывают не только в России) и серьезно усилили меры безопасности.
И оказалось, что помимо обычной аккредитации для прохода в бассейн нужен билет. Моя логистическая служба на канале этого не знала – это очень-очень крутой косяк. Естественно, меня не пускали. Но пробегавший мимо Панкратов сунул свой билет мне – у него откуда-то оставался еще один. Это было невероятно благородно: если бы не он, мой первый день на Олимпиаде пропал бы.
Душевное интервью Губерниева: про работу в казино, первую зарплату и корпоративы
• Когда создавали «Матч ТВ», я прекрасно понимал: право первой ночи – это Панкратов. Перед Рио-2016 я сказал: давай попробуем, будет только лучше. Хотя парный репортаж – очень тонкая, почти интимная история.
Например, в биатлоне своего Панкратова нет. Там и экспертиза работает по-другому: как мне кажется, биатлонный эксперт хорош в точечных историях, на рубеже, как у норвежцев. Кто-то ищет форматы – на Первом канале ребята комментировали втроем. Можно комментировать и вдесятером, собрать в кабине еще и действующих биатлонистов, но в нашем случае от добра добра не ищут.
• У меня две претензии к Панкратову.
Первая: он коверкает иностранные фамилии – в этом большой мастак. Но Денис – великий, ему можно.
Вторая: он такой огромный, что нам тесновато вдвоем на позиции. Когда разворачивается, то постоянно задевает меня то плечом, ту рукой. В каждой командировке я прошу: прекрати жрать!
Хотя он тоже надо мной угорал первое время: когда я вместо дорожек говорил – вода. Это гребцовская привычка, и Панкратов мне напоминал: слышь ты, гребец хренов, у нас дорожки. Правда, потом приходили пловцы: да ладно, вода – нормально. Официально мне разрешили оговариваться, но я все-таки перестал.
Это все в шутку, конечно. Я очень люблю Дениса. Я по натуре солист, но с ним согласен исполнять роль второго номера. Главный – он, а я мастер эпизода: помогаю и вношу красочку.
Денис Панкратов, двукратный олимпийский чемпион
• Я никогда не ощущал конкуренции с Губерниевым. Наверное, потому, что у меня никогда не было ни желания, ни шанса перейти на «Спорт» или «Россию 2». Точно так же и он не собирался на «НТВ-Плюс». Для меня это была работа в параллель: видели друг друга на позициях, Дима раздражал меня орами, я раздражал его всезнанием – обычные отношения коллег.
• Хорошо помню, как пришел к Диме на позицию в 2007-м. У нас закончилась трансляция, а он был в двух шагах от меня – я плюхнулся рядом и надел наушники. Дима воспринял это странновато – очень удивился, но стерпел.
На «НТВ-Плюс» это считалось нормальным – как передача опыта: ко мне подсаживалась Елена Вайцеховская, еще кто-то из пишущих. Поэтому я не понял реакцию Димы: а в чем проблема? Я могу точно так же выйти в ПТС и послушать твой эфир – но сейчас пришел к тебе.
Теперь я понимаю: комментатор в такой ситуации ощущает себя неуютно, потому что случился вход в его зону. Когда ты ведешь эфир один, это разговор тебя с немым и невидимым слушателем. А в нашем случае возник конкретный человек, который реагировал, показывал отношение – конечно, это сбивало.
• История с билетом в Пекине-2008 вообще довольно обычная – на многих Олимпиадах такая система. Просто Дима впервые столкнулся с тем, что его куда-то не пускают без билета. Он сильно истерил, ругался, понимая, что упускает трансляцию; а у меня была пара лишних билетов. Отдать один – это само собой разумеющееся: мы освещаем плавание – мой вид – на всю страну, делаем общее дело. Но Дима сильно впечатлился, и я понял: видимо, другие журналисты бы не дали.
• За несколько месяцев до Рио-2016 произошло слияние редакцией в систему «Матч»; решение поработать на Олимпиаде вместе – его, от меня инициатива не исходила. Больше того, его предложение было для меня с краской негатива: я привык работать один, я не умею в паре.
Потому что в этом случае пытаюсь задействовать собеседника, что не позволяет мне вести мой репортаж. Получается уже не репортаж, а интервью.
Первые эфиры у нас были очень странными. Я сразу понимал, что моя подготовка летит к чертям, потому что рядом сел человек, которые ведет собственный репортаж, а я в лучшем случае помогаю ему спецификой. Я приходил на позицию, вообще не представляя, чего ждать; как понимаю – Дима тоже, потому что особо не работал в паре.
К третьему дню в Рио мы видели: подготовка не работает, а эфир превращается в балаган прекрасного актера и человека, который немного разбирается в плавании. Так и поехали дальше.
Денис Панкратов: «Приезжаешь на чемпионат СССР, а к тебе подходят: «Мальчик, ты сегодня пятый»
• Первые дни – всегда самые сложные для нас: много ляпов, все невпопад. Притирка идет еще и потому, что мы не работаем постоянно. С другой стороны, работали бы постоянно – балаган уже бы всем надоел.
Каждый раз в первые дни Дима говорит: нет, мы работаем плохо, мы не готовы, все не так. К третьему-четвертому дню наш балаган ему потихоньку нравится, а к концу он уже в восторге.
В чем прелесть одиночества: ты планируешь выход информации. Например, тебе понятно, что основная дистанция Ефимовой – 200 брасс, финал в пятый день. Соответственно, все предшествующие старты информацию ты даешь дозами. И вдруг рядом появляется Дима, который в первый же день вываливает все знания про Юлю. И повисает пауза. Мы делаем фантастический акцент на Юлю в первый день, она условно проигрывает – и дальше мы в растерянности.
Это не потому, что Дима такой. А потому, что есть два комментатора – каждый немало знает и хочет рассказать лучше, чем партнер. На третий-четвертый день информация у нас заканчивается – и начинается пропорциональная работа экспромта и знаний. Последние дни вывозим на юморе, потому что все уже сказано, нового нет, а страсти накаляются. Без юмора не обойтись.
• Голос Губерниева на несколько порядков громче моего – это еще одна проблема. Так что в первый день я всегда теряю голос – потом хриплю, выезжаю на чае с молоком. Режиссеры пытаются вытянуть меня выше, а его ниже. Я ору, чтобы быть с ним на одном уровне. А он все время: че ты там шепчешь?
Дима постоянно мне ставит в вину: ты не вытягиваешь важные моменты. Я объясняю: Дима, в исторической перспективе бронза ЧМ – это не важный момент, это фигня. У нас разное отношение к тому, что происходит в бассейне. Когда Дима волнуется и кричит за человека, который пытается попасть в финал, это сложно понять. Если ты пытаешься попасть в финал, то тебе по большому счету делать там нечего.
Но Дима все делает правильно – привлекает зрителя, потому что бубнеж с видеорядом – это неинтересно. Я слушал его эфиры – в одиночку он способен держать эмоциональный уровень несколько часов. Когда он со мной, я подтапливаю его в этом. Иногда он понимает, что я могу его понизить бубнежом, и кладет мне руку на плечо: заткнись, я все сделаю сам. И выдает.
• То, что вы слышите, не самое интересное. Интересное – до и после эфира, особенно после. Не то что мы ругаемся до драки – все в шутку, но претензий достаточно.
Они не способны что-то изменить в наших отношениях, но они есть: сказал не то, выставил меня тем-то, помешал. Это слова взрослых людей, понимающих, что конца света не произошло. Если мы налажали или друг друга обидели, то это только украшает репортаж. Мы прекрасно понимаем: если подеремся в эфире, это прибавит нам популярности. Мы не деремся, но подставляем друг друга, переходим на какую-то жесть в юморе – на это мы способны. При этом помним, что нам еще здороваться и общаться – все время идем по грани.
• Да, я коверкаю фамилии, но у меня универсальная отмазка: я знаю человека как спортсмена и мне плевать, как его зовут. Более того: как коверкали мою фамилию иностранные комментаторы… Я на всю жизнь имею право отвечать тем же, издеваясь над их спортсменами.
Мы над этим хихикаем. Но если я во время заплыва пару раз изнасилую фамилию, то Дима не выдерживает: Денис, на самом деле его зовут не так. Я отвечаю: если выиграет, назовем его как надо; а если нет – мы уже не повторим эту фамилию.
• В плавании есть простое правило: перед стартом в бассейне – гробовая тишина. Послушайте любую трансляцию: все затихают, потому что зрители и журналисты не должны мешать спортсменам.
Год назад на ЧЕ в Глазго мы сидели за спиной стартера. А Диме по большому счету плевать, что происходит – и в тишине его голос звучит как бубен. Нам несколько раз делали замечания, подходил главный судья. Но Дима справедливо говорил: ребят, это вы нас сюда посадили, мы делаем свою работу. Не нравится, как мы орем – посадите на галерку, но мы поорем и оттуда.
Судьи быстро поняли, что это непробиваемая стена, и пошли ко мне: Денис, ну ты же знаешь… И я меж двух огней: понимаю судей, которые правильно ставят вопрос; но что с этим делать, не знаю.
• До первого эфира в Кванджу мы не будем ни о чем договариваться. Дима готовится по-своему: его интересуют факты, классическая журналистика, в которой он фантастичен. В отличие от меня, перед турнирами он раздает анкеты всем нашим спортсменам: откуда родом, первый тренер, какие спортобщества, сколько лет занимается, хобби, привязанности, любимые фильмы. Простая анкета, позволяющая раскрывать характеры людей, о которых он говорит.
Раньше меня это не интересовало, но в устах Димы зазвучало органично и интересно, открыло людей с новой стороны. В том числе тех, кого я знаю десятилетиями.
Меня больше интересует техника – то, что Дима не видит, потому что не пловец. Этого у меня не отнять, и к этому мне не нужно готовиться. В Корею каждый едет со своим – первые дни опять будем притираться. Единственный вариант – садиться с ручкой и расписывать эфир. Но с Димой расписывать невозможно, потому что произойдет что-то – и он начнет орать.
«Биатлон с Губерниевым»: программа, которая победила футбол и Черданцева
Фото: Instagram/guberniev_dmitry; instagram.com/pryanya93; Gettyimages.ru/Shaun Botterill/ALLSPORT
Ну а Панкратов для него - просто спасение: в плавании Дима - ровно ноль, и Денис просто спасает эти репортажи, потому что на одних патриотических истошных криках 2-часовой репортаж не вывезешь, особенно когда плывут 1500 м, а не скоротечные 50.
Смешно смотреть губерниевские комментарии прыжков в воду: Дима дает прыжкам одни оценки - судьи ставят диаметрально противоположные. Примерно так он разбирается во всем
разве, что в смысле их веса
https://www.sports.ru/tribuna/blogs/dud/594046.html
– Вы довольны своей сегодняшней физической формой?
– Конечно, нет! 150 кг – чему тут радоваться?
– Откуда эти 150 кг взялись?
– Я очень волновался после спорта, что меня понесет. Но так получилось, что за первые шесть лет я практически не видоизменился. Затем по одному-два килограмма в год начал прибавлять – это меня не очень беспокоило. А вот затем было Министерство спорта – туда я пришел где-то с 105 кг. Там меня уже понесло: с 7 утра до 12 ночи я сидел в кресле, занимался очень важными делами, плюс недосып и нервотрепка. А мой защитный механизм организма – это зажор. Кто-то снимает стресс бегом или физкультурой, я снимал жрачкой. За два года со 105 кг я улетел на 128 кг. Потом вроде бы подсократил, но снова сел в кресло директора и дожрался до того состояния, в котором нахожусь.
До веса в 130 кг меня ничего не беспокоило. Сейчас понимаю, что мой вес не совместим с жизнью. Буду возвращаться на прежние рубежи.
– Каким образом?
– Жрать меньше. Простое проверенное средство.
думаю, количество кликов на офф и на мут резко увеличилось после этого
Достал уже в биатлоне. Слушать нормально невозможно, еще и в лыжи полез...
Пришлось гуглить фото, про того ли Панкратова идёт речь, которого я помню.
Ну и раздался, конечно, Панкратов, знатно))))