4 мин.

Стандарты журналистской этики - case study

3

 Ну что ж, Василий  Уткин подборосил дровишек в костер разгоревшегося не на шутку скандала вокруг высказывания комментатора Евроспорта по фигурному катанию. Давайте разберем это дело с другой стороны, а именно определим, какими должны быть стандарты профессионализма в журналистике. 

Начнем с метафоры Василия о том, что журналисту, как и спортсмену, дано право приземлиться на пятую точку и выглядеть при этом дураком. Ну вот давайте от этого и плясать. Понятно, что никому не нравится выглядеть дураком, и, например, фигурист пашет изо дня в день, чтобы приземляться как надо. 

А что же для этого надо делать журналисту? Ну для начала потратить несколько минут на изучение первоисточника. Насколько я понимаю, источником в данном случае является агенство Курсор, и конкретно вот эта статья (http://cursorinfo.co.il/news/sport/2013/01/31/istochnik--izrailskaya-operaciya-figuristu-evgeniyu-plyushenko-mozhet-okazatsya-vimislom/).  Ни одно израильское СМИ, вещающее на иврите, никакой подобной новости не давало. Статья весьма интересная и показательная, да и сам сайт, тоже под стать; российские читатели много нового про свою родину могут там почерпнуть. Но это я оставлю для особых мазохистов. Возвращаясь к статье, что характерно, анонимной. Интересно, почему? Может, подозревал, что любой человек, обладающий некоторой степенью здравомыслия, увидел бы, что в статье нет никаких вообще фактов, только пресловутый российский источник, который почему то раскрыл сию страшную тайну безымянному израильскому журналисту.

Ах да, чуть не забыл, в статье упоминается еще и о том, что автор сей анонимки пытался позвонить в парочку крупных израильских медицинских центров, где ему видите ли, не сообщили о том, что у них есть пациент по фамилии Плющенко. Но тут уж даже у редакторов израильского сайта не выдержали нервы. В результате в тексте появилось следующее примечание: "(Не исключено, что отказ сообщить подобную информацию был продиктован договоренностью о конфиденциальности, заключенной между пациентом и администрацией клиники - "Курсор".)". Из серии, догадался разведчик. Не говоря уж о том, что в Израиле есть несколько более 4х госпиталей, где проводят подобные операции. 

Но вернемся к нашему герою, журналисту из Евроспорта, у которого даже есть фамилия и имя, в отличие от его израильского коллеги. Мне интересно, что ему-то помешало критически прочитать эту статью и подумать, стоит ли строить на ней свои догадки. И кстати, не могу судить о российском законодательстве, не настолько в теме, но вот в американском праве при определении виновности журналиста в клевете (libel), одним из ключевых понятий является установление того, насколько добросовестно журналист попытался проверить доказательства, на которые он опирался (Due Diligence). В частности, насколько заслуживает доверия первоисточник, а также факты, упомянутые в первоисточнике. В противном случае журналист должен быть готов к иску. Который, возможно, он и не проиграет, поскольку 1ю поправку о свободе слова (http://en.wikipedia.org/wiki/First_Amendment_to_the_United_States_Constitution) никто не отменял. Но в результате подобный журналист может забыть о том, чтобы продолжать комментировать на каом либо канале с приличной репутацией. Как грицца, ain't gonna happen. Но то в Америке...

Получив пару интересных откликов, решил немного дополнить. Ну прежде всего, я признаю, что статья написана вполне полемически, и я настроен весьма негативно по отношению к господину Журанкову. Сохранен стиль "коллеги Уткина" так сказать, хоть мы с ним и не коллеги:). Далее постараюсь придерживаться исключительно фактической стороны дела.

Итак, собственно к делу. Агенство "Курсор", см. цитату выше, ссылается на возможный договор между пациентом (Плющенко) и администрацией клиники, что могло бы помешать безымянному израильскому журналисту получить информацию о нахождении в ней пациента. Вот тут и редактор Курсора вторично попал пальцем в небо. Согласно израильскому Закону о Правах Пациента (http://waml.haifa.ac.il/index/reference/legislation/israel/israel1.htm), никакого особого договора не требуется. Договор требуется только в обратном случае, если пациент предоставил конкретному лицу (журналисту) специальное разрешение на получение информации (Written Medical Confidentiality Waiver). Представить себе ситуацию при которой Плющенко мог это сделать, я не могу при всем желании.

Ну и последнее, как правильно заметил в своем комментарии пользователь Гадость_пью_из_экономии, главная причина по которой Плющенко иск, видимо, не выиграет как раз в том, насколько грамотно сформулировал свой "крик души"(с) господин Журанков, который, похоже, внимательно изучал дело Газзаева/Уткина.  А именно, главной гранью здесь является то, что он вроде бы выражает свое личное мнение. Дословно: "Я считаю, что никакой операции не было" и далее идет аргументация, включающая в себя то, как это освещалось в СМИ. И на закуску приводится ссылка на неизвестое израильское СМИ (о котором см. выше). Причем далее по тексту он возвращается к вопросу об операции, и во второй раз уже формулирует ту же мысль в другом виде.  Дословно: "Поскольку израильтяне вроде как ничего не нашли, я имею право говорить об этом как о подозрении..." Тут что важно. Во первых, несмотря на многообразие аргументации, главным основанием для высказывания была все таки статья в Курсоре. Ну а во вторых, между двумя высказываниями есть существенная разница. В втором случае выражение сомнения в проведении операции безусловно подпадает под защиту свободы слова, несмотря на нечистоплотность автора в виде использования подобных анонимных ссылок. А вот первая цитата на мнение похоже гораздо меньше, даже несмотря на вводный оборот "Я считаю". Ведь речь идет о безусловном факте, который либо имел, либо не имел места (как отметил пользователь Hivaga), и придти к какому либо выводу здесь можно лишь в результате журналистского расследования. Правда, тут я углубляюсь в такие дебри, в которых неспециалисту не разобраться.    

Но я, собственно, и не ставил задачи определить перспективы судебного иска. Мне важнее было всего лишь привести оценочные критерии в которых живет свободная журналистика в наше время, вне государственных границ, в принципе.