11 мин.

Сашкина десятка: теория и практика детронизации

131

Лето - пора не только отпусков, но и многочисленных трансферов. Один из них разделил лагерь болельщиков туринского гранда надвое. "Ювентус" наконец сбросил оковы клуба, неспособного иметь топ-форварда и подписал Карлоса Тевеса, которому было суждено стать владельцем футбольного Грааля - джерси под десятым номером. Последним носителем вируса легендарной футболки «Ювентуса» с десяткой на спине был Алессандро Дель Пьеро, которого сейчас занимает австралийский футбол и изучение английского языка. 

На самом-то деле, футбол игра механистичная. Специально отведённая площадка, разметка, инвентарь. Форма, правила, обученный персонал. Всё рационально и подвержено схеме: столько-то времени играем, столько-то отдохнём, за победу – три очка, а кто проиграл – тот лох.

Так бы всё и происходило: команды бы занимали соответствующие умениям строчки в ранжире, футболисты выполняли бы положенную им работу, как любой другой сотрудник вроде бухгалтера или врача – vita vulgaris, обычная жизнь. Всё бы так, если бы не помнить зарождение.

А зарождали футбол энтузиасты. Люди, у которых горели сердца и позволяло свободное время. В пирамиде Маслоу футбол (да и вообще игра, как таковая) будет расположен на уровнях ближе к Вечности, т.е. без хлеба обойтись нельзя, а без футбола – вполне. Так же нельзя обойтись без систематической работы ассенизатора, а вот профессия «футболист», по сути своей, одинаково абсурдна с концертом Юрия Куклачёва. Концерт этот, как и футбольный матч, на полногтя не нужен мировой истории. Но кошек дрессирует сумасшедший, а футбол зарождали энтузиасты – обе категории небезразличных людей. Именно своей способностью вызывать чувства, эмоции, реакцию, преодолевать собственную же механистичность ценен футбол.

И тогда это уже не игра как форма деятельности, а личностно-опосредованное событие. Такое, которое со мной. А любое личное событие наделяется нашим собственным, априори субъективным смыслом. Причём, по нашему выбору. Мы решаем, какой вид спорта нам нравится и именно этим решением вкладываем смысл в саму суть профессионального спорта как энтертеймента. Именно эмоциональная вовлеченность аудитории делает спорт интересным не только для спортсменов, именно наши личные обстоятельства нагружают констатацию факта взятия ворот восклицательными знаками. Мы кричим «Гоооооол!!!!!!», хотя чисто процедурно достаточно взглянуть на табло и отметить увиденное в блокнот.

Всеисторический добряк индийский товарищ Ганди оставил завет, что обидеть наше достоинство возможно лишь тогда, когда мы сами того захотим. И не мне его оценивать, но он архиправ, исконно, в сути. Всё что происходит с нами – и жизнь, и слёзы, и любовь – проекция наших же личностных особенностей. Мы отличаемся в индивидуальных реакциях, стремлениях, способах достижения цели и выборе этих целей. Это мы решаем, что какой-то посторонний объект красив или смешон, хотя в объективной реальности он не обладает подобными свойствами, он там просто наличествует.  Мы придумали себе праздничную одежду, да и, собственно, праздники;  мы изобрели миллионы механизмов, облегчающих быт, но и написали десятки миллионов картин и книг, для услады сознания. Ярчайший пример собственно-личного отношения к реальности: что вы думаете о «Чёрном квадрате» Малевича? Самая простая, казалось бы, в мире искусства вещь, по сей день играется душами и смыслами. И ведь 98 лет длится наш спор с самими собой – ведь то, что мы думаем об этом художестве, это сугубо наше мнение, создавая картину, автор этого мнения не знал и знать не мог. Смысл Димки, смысл Казимира, параллельные прямые  не пересекаются, хоть и лежат в одной плоскости.

Ровно таким же волшебным образом придаётся символический смысл номерам. Являя собою по сути лишь средство идентификации, иные номера давно уже стали воистину сакральными. Самый идеологически-острый среди них, это, конечно, десятка. Вожделенный игроками и востребованный зрителями, этот пример двоичного кода несёт максимальную дополнительную смысловую нагрузку, определяет судьбы и вызывает споры наравне с религиозными. Но происходит это только потому, что мы сами того хотим. Фразы вроде «Имярек не достоин!» или «Вручите Имяреку, кто как не он?!» не имеют ничего общего с объективной реальностью, зато естественны для внутреннего мира каждого болельщика.

В рамках своего внутреннего мира я застал лишь одну десятку «Ювентуса». Я так и называю его, до покраснения ушей фамильярно – Сашка Десяткин. Алессандро Дель Пьеро, 1974 г.р., гражданин Италии, не судим. Я рос и привыкал к "Ювентусу" в густой тени свершений этого человека и обоев в моей комнате не было - сплошь улыбчивое лицо и вскинутые вверх руки. Но за окном 2013й и Кавани стоит столько, что вместо него можно купить армию Безупречных и двинуть на Вестерос. За окном реальность, а на плакатах – надуманное из пустоты состояние души (ностальгия).

 

Чисто календарно я застал и Роберто Баджо, но сознательно «Божественного Хвостика» запечатлел больше в футболке идеологического врага, а потом «Брешии». Это печально осознавать сейчас, но тогда для меня важнее были страсти по пластмассовым машинкам и муляжам автоматов, чем по личностной принадлежности десятого номера. И, поди ж ты, как-то жил. Потому, для моего внутреннего мира нет и не может быть другого десятого – Il Capitano Cuore. Нет просто такого опыта, чтоб кто-то другой.

А между тем, другие десятки в «Ювентусе» были, но это уже не мои знания, а энциклопедические.

Первый, кого выпиливает в этом ряду исторический лобзик, это Ференц Хирцер. Мадьяры в давние времена были крайне бодрой футбольной нацией, так что оказавшийся в Турине в 1925 году нападающий принёс немалую пользу. За два года он провёл 42 игры (календарь раньше был не так насыщен, так что цифра вполне приличная) и забил в них ровно 50 голов. Ференца потом забороли фашисты, пусть не прямо, но косвенно: венгр попал под депортацию.

Аккуратно оставленный в шкафчике десятый номер подобрал Джованни Феррари. Чемпиона мира 1934 и 1938 годов, вдобавок 8 раз становился чемпионом страны, и до сих пор считается самым удачливым итальянским футболистом всех времен.

Потом был Ион Хансен. Датчанин забил в Серии А 124 гола – преодолел заветную «соточку», следовательно, много и полезно перемещался.

Но при том, что все эти футбольмены были хорошими специалистами, первый легендарный смысл десятке стоило придать лишь с приходом Омара Энрике Сивори. Легендарный аргентинец провёл в «Ювентусе» восемь лет, забил 165 голов в 215 матчах и породил множество баек. К примеру, на собственной презентации он, жонглируя мячом, обошёл поле по периметру. Мяч, естественно, не уронил, иначе, что бы это была за байка?! Сивори играл в тандеме с Джоном Чарльзом, а в 1961 году заслужил «Золотой мяч». Есть сведения, что он был гениальным дриблёром, обладал мегатехникой и умел на поле всё. Значимость Сивори для итальянского футбола была настолько высока, что ему предложили статус «ориунди», чем он и воспользовался: чемпион Южной Америки 1957года провёл девять игр за сборную Италии. В них Сивори отличился восемь раз. Однако, как это часто случается с тотальными лидерами «Ювентуса», завершить карьеру в клубе у Омара Энрике не сложилось. Игрок разругался с тренером, и, к удивлению общественности, покинул клуб именно он. Десятка досталась какому-то бразильскому Синезиньо, словно соцпомощь малоимущему.

Следующим заметным десятником стал Фабио Капелло. Дон Флейта, наверное, родился уже сразу взрослым. Строгий, дисциплинированный, не признающий риск, он был суровее самого сурового челябинского мужика. В качестве игрока он причастен к трём скудетто,  в качестве тренера – ещё к двум, и его место в пантеоне никогда не оспаривалось, хотя, по какому-то странному коллективному бессознательному, теплее он принимается в Риме и красно-чёрном Милане.

Впитавший в себя лучшие английские качества Лиам Брейди принял десятый номер из рук Джованни Трапаттони и носил его на спине два года. Оба два этих года прошли не зря - скромный  и замкнутый атакующий полузащитник завоевал два скудетто, в которые внёс весомый вклад. Однако, на Турин неизбежно надвигался Мишель Платини – Брейди должен был уступить место. Есть такая полусказка-полубыль, что  «рассчитали» его из клуба за 15 минут времени, без добавочного. «Ювентус» - циничная контора, здесь не плачут, когда «убивают» своих же лидеров.

Мишель Платини провёл на заботливо расчищенной территории пять лет и если кто не знает его достижений, лучший выход - застрелиться. Мсье Мишель, к слову, стал первой ювентийской десяткой, завершившей карьеру в клубе.

Украинский (советский) Александр Заваров под грузом обрушившегося на него номера сложился вчетверо. Что больше сказалось: характер игрока (интроверт), годы «железнозанавесной изоляции», неафишируемые отношения в коллективе, банальная спортивная некомпетентность или ещё чего другое, суть не важно. Важно то, что игрок, от перехода которого Лобановский расстроился настолько, что вспылил в прессе, выдав знаменитое «Что мне ваш Заваров? Он не игрок, а говно!» так и остался символом всего лишь Киева, но не мирового футбола.

После него пришёл Роберто Баджо, который немало наиграл и оформился в звезду, но ушёл то ли не понятым, то ли не принятым. О нём тоже все всё знают, как знают то, что «подсидел» его ни кто иной, как Мистер-я-буду-носить-десятый-номер-девятнадцать-лет.

Дель Пьеро так и ушёл, прямо в ней, в своей излюбленной единичке и нолике, со слезами на глазах, букетом в руке и овацией в сердце. Он продолжил традицию пожранных «Ювентусом» легенд и этим воздвиг себе ещё больший памятник в тех участках души фанатов, куда принято складывать дорогое. Самое-самое. Алекс Дель Пьеро, капитан, номер 10. Символ.

И спустя годы, где-то там в далёкой стране, где много-много диких австралийцев, играет Он. Тот, чей номер нельзя никому отдавать. И вообще, следовало высечь в граните: закрепить и увековечить. Но этого не сделали. Сразу по факту, когда были слёзы и овации, когда Он ещё не знал, в какой  край собирает чемоданы, когда Он ушёл, но был рядом. Не сделали. И не хер врать, мол, Сашка сам не хочет. А вы сделайте, через его "не хочу", авось, не обидится, авось, не затаскает за такое по судам. Вон «Милан» захотел увековечить и увековечил, а тут и говорить не о чем.

Ситуация напоминает платонические терзания подростка. Вот нравится ему какая-нибудь девочка, чаще всего, одноклассница или рядом живущая условная Наташка. Он видит её каждый день, но подойти боится. Он пишет мятые стихи и буйствует грёзами, и эта гарантированная иллюзия никуда от него не денется. А если вдруг решится, вскроется, а она откажет? Как тогда и кого тогда любить? Это ж мегадрама возрастного этапа. Потому всё по-старому: представлять счастье так же непродуктивно как счастья не иметь, но психологически легче на порядок. Это к тому, что налицо дурацкая ситуация – десятка вроде бы Его, но в то же время – нисколечко. Но не случилось тогда, не случится и теперь. Номер не закрепят, так какого толку она, эта пресловутая, засимволизированная до кровавых мальчиков в глазах, десятка будет продолжать «висеть»? Кому лучше от того, что этим прославленным сквозь эпохи номером любуются лишь шкафные паучки?

Сто абзацев назад я очень много сказал о личностном отношении ко всему-всему и о том, почему всё случается так, как случается. Теперь же добавлю кой-чего по маркетингу. Я смыслю в нём гораздо меньше, чем даже в песнях Лепса, потому будет коротко, тем более, что и это основано на вышеистоптанном. Существует критичная разница между номером 32 и номером 10. Купить футболку «TEVEZ 32» и «TEVEZ 10» тоже ведь разного эмоционального накала поступки. К какой рука быстрее потянется, на что скорее обратит внимание жаждущий товара глаз? «Ювентус» - циничная контора, и об этом тоже было. Не то что бы только сегодня, а всегда у человеков - на символе можно заработать хорошие деньги, так почему нет? Рerché? (чтоб аутентичнее)…

Я веду речь о том, что нет объективного препятствия, тому, чтобы запустить десятку в оборот. Есть лишь наши симпатии/антипатии к её будущему носителю. И тут вылезает опять то, что расписано вверху – народная забава «Достоин / Не достоин». Когда предлагали десятку «малышу Джовинко» это было почти так же умилительно как шляпа и шпага у Пусса из Шрека. Он такой ма-ахонькой, такой наш воспитанник, ну, дайте ему, чего уж, небось улыбнётся и поугукает. Пуси-пуси-пуси… А ведь милашка-Себа всю дорогу только и делал, что высказывался как тягостен ему Турин, и как любо ему в разных пармах… Тем не менее, смирились бы, да?

Затем провели скрытый соцопрос на персону покрепче – якобы предложили честь Маркизио. Записали полученные данные в чёрную-чёрную тетрадку и успокоились на время. Вот, совсем недавно, чтобы подготовить «электорат», озадачили Видаля. Тот очень благородно и очень суеверно (так!) от десятки отказался. А ведь чилиец достоин, он ведь паровозик, который смог. Стало ясно, что внутри команды номер уже ни к кому не уйдёт, ведь вратарь-десятка это ещё нелепее, чем вратарь-чилаверт.

Из потусторонних прошлым летом номер сулили Робину Ван Перси, так околотуринский бардак разве что в ладоши не хлопал по этому поводу. А чем он достойнее Тевеса? Тем, что забил на миллион голов больше? Или тем, что обошёлся бы миллионов в 40? Ах, да - Карлос ведь бандито, а десятку достоин носить лишь рыцарь, personal jesus. Убойный аргумент. Крыть нечем. Занавес.

logoАлессандро Дель Пьеро
logoРоберто Баджо
logoКарлос Тевес
logoМишель Платини
logoЮвентус