С чего начиналось сутяжничество?
Иск новый
Последняя инициатива главы МОК Томаса Баха насчёт оспаривания в Федеральном суде Швейцарии февральского решения CAS по 28 амнистированным российским спортсменам – «не-до-конца-допингистам» вызвала, конечно же, оживлённый зрительский интерес. Чем его удовлетворить?
В принципе, для того, чтобы понять, что шансов у данного иска – ноль или около того, я не нужен. Гражданский суд не имеет права аннулировать решение спортивного суда, докапываясь до самой сути дела, – на эту тему здесь уже не раз высказывались профессиональные юристы. Хоть Михаил Прокопец, хоть... сами знаете, кто (в том числе сегодня).
Они же высказывали мысль о том, что столь активные шаги Баха вызваны, похоже, исключительно желанием пустить пыль в глаза представителям США, Канады, Чехии и других антироссийски настроенных стран. А заодно – переложить ответственность с плеч МОК на плечи спортивных и гражданских судов. Как ранее, перед Олимпиадой в Рио, – на плечи международных спортивных федераций. Внутренняя политика МОК по недопущению раскола олимпийского движения, ничего более.
И всё же кое-что найдётся для вас и у меня. Сразу покаюсь – не биатлонное. (Один раз я уже позволил себе нечто подобное в данном блоге.) Не биатлонное – потому, что с решением по поводу Ольги Зайцевой, Яны Романовой и Ольги Вилухиной CAS по-прежнему тормозит. Ну, да ладно. Нет биатлона – будут... совершенно верно, шахматы.
Иск старый
Так вот: представители наиболее интеллектуального вида спорта изобрели для себя и для всего остального мира не только рейтинг, но и гражданское сутяжничество – применительно к сугубо спортивным делам. Давно изобрели – целых 40 лет назад. Правда, сутяжничество сие, в отличие от рейтинга, не снискало себе славы – по крайней мере, доброй. И, разумеется, к спортивным делам оно относилось лишь де-юре – де-факто, конечно же, к политическим. Первопроходцем на данной ниве был не кто иной, как страстно любимый советской пропагандой претендент-диссидент – Виктор Корчной.
Его матч с Анатолием Карповым на первенство мира в 1978 году игрался до 6 побед одного из участников. Проигрывая после 27-й партии со счётом 2 : 5 (по победам), Корчной умудрился в четырёх последующих поединках выравнять положение – 5 : 5. Решающей стала 32-я партия, которую выиграл Карпов, сохранив, таким образом, звание чемпиона.
Корчной подал протест в ФИДЕ, требуя аннулировать результат последней партии. Какие аргументы он при этом приводил – отдельная забавная история, на которой я не буду сейчас задерживаться (как и на многих других историях, связанных с тем матчем). Скажу лишь, что эти аргументы, пожалуй, всерьёз заинтересовали бы разве что персонал Канатчиковой дачи. Столь же презрительно отреагировала на них и ФИДЕ, которая вместо удовлетворения данного протеста показала Корчному «жёлтую карточку» относительно его собственного поведения в процессе матча.
Но претендент не сдался и... обратился с иском против ФИДЕ и Карпова в окружной суд столицы Нидерландов – Амстердама (где располагалась тогда штаб-квартира ФИДЕ). По тем временам это было явно что-то новое. Впрочем, использованное мною выше многоточие, пожалуй, следовало бы поставить вот где: указанный суд... принял сей иск к производству и направил Карпову вызов на судебное заседание. То есть обыкновенный гражданский суд присвоил себе право определять законность и справедливость спортивного результата!
Вы же прекрасно знаете, что судейские ошибки и даже предвзятости, те или иные трактовки правил, мелкие и не очень нарушения установленного регламента – совершенно обычные спутники реальной спортивной жизни. А потому – столь же прекрасно понимаете, какой начнётся хаос и бардак, если футболисты примутся шастать по судам из-за каждого назначенного в их ворота пенальти, а хоккеисты – в связи с каждой заброшенной и незасчитанной шайбой. Про гимнастов, фигуристов и других спортсменов, у которых победитель определяется с помощью сугубо эстетических вкусов судей, вообще молчу.
Разумеется, амстердамский суд вовсе не хотел быть заваленным в короткий срок многочисленными жалобами со стороны самых разных спортсменов – в том числе советских (вернее, даже не «в том числе», а «в первую очередь»). Это была политика чистой воды, реакция на которую со стороны ЦК КПСС (кого же ещё – в советских условиях-то?) была однозначной:
«Чемпиону мира т. Карпову и Федерации шахмат СССР надлежит игнорировать судебную процедуру амстердамского суда, то есть не являться в суд, не предъявлять ему никаких документов, а вызов т. Карпова на судебное заседание вернуть посольству Нидерландов в СССР через МИД СССР – с сообщением об отказе т. Карпова принять его».
И, знаете, эта «высокомерная», а по сути – единственно правильная позиция сработала. Политические служители Фемиды веселили западный народ (потому что в советских газетах об этом, разумеется, ничего не писалось) долго и отнюдь не бескорыстно: рассмотрение иска Корчного в различных голландских судебных инстанциях обошлось ФИДЕ в солидную по тем временам сумму – 30 тысяч швейцарских франков («рабочая» валюта ФИДЕ в те годы).
Такая «беспомощность» ФИДЕ, которая не могла или, вернее, не хотела заставить Корчного подчиниться своему решению о признании матча оконченным со счётом 6 : 5 в пользу Карпова, объяснялась сменой власти в данной организации. Вскоре после окончания пресловутого матча началась шахматная Олимпиада в Буэнос-Айресе; согласно существовавшим тогда «административным традициям», одновременно с ней в столице Аргентины прошёл конгресс ФИДЕ, назвавший имя её нового президента.
Голландца Макса Эйве (из-за которого штаб-квартира ФИДЕ, собственно, и переехала в Амстердам) сменил исландец Фридрик Олафссон – этакий «хрен» для СССР, который был ничуть не слаще голландской «редьки». Скандинав был настроен откровенно «прокорчнойски» и столь же откровенно помогал ему в 1981 году – перед новым матчем на первенство мира с Карповым (в плане определения места проведения данного матча, попыток воссоединения Корчного с его репрессированной в СССР семьёй и т. д.). Если угодно, эта помощь претенденту в конце концов вылилась в крупные финансовые потери для ФИДЕ – порядка 40 тысяч швейцарских франков. (Вот что бывает, когда организацией руководит принципиальный юрист, а не, скажем, умеющий считать деньги бизнесмен.)
Лишь 5 августа 1981 года – за два месяца до начала очередного матча на первенство мира – было вынесено окончательное судебное решение: отклонить иск в отношении обоих ответчиков и повесить все понесённые судебные издержки на Корчного. То есть голландские судьи игрались в политический балаган целых три года. И хотя решение они в конце концов вынесли справедливое, главное-то, повторяю, было не в решении, а в том, что данный иск вообще приняли к производству. Вот что, интересно, делала бы ФИДЕ во главе с Олафссоном, прими суд противоположное решение? Этак ведь и чемпиона мира можно определить по суду!
Иск посередине
В продолжение – «старомодный» и к тому же «половинчатый» позитивчик от хоккеистов. Если шахматисты изобрели спортивно-гражданское сутяжничество как таковое, то хоккеисты 9 лет спустя изобрели удачный (!) исход дела подобного типа.
На чемпионате мира по хоккею 1987 года, проходившем в столице Австрии – Вене, случился следующий казус. За сборную ФРГ на том чемпионате играл, в частности, нападающий Мирослав Сикора, ранее выступавший за сборную Польши, но в 1986 году сменивший польское гражданство на западногерманское. После того, как он забил финнам две шайбы (тот матч команда ФРГ выиграла со счётом 3 : 1), ИИХФ получила протест от тренера сборной Финляндии – мол, один игрок не может выступать по ходу жизни за две разные сборные. Ни один документ ИИХФ такого не разрешает.
Сегодня подобный протест звучал бы по-идиотски, но 30 лет назад времена были более консервативные, и ИИХФ протест финского тренера удовлетворила, засчитав сборной ФРГ техническое поражение со счётом 0 : 5. И не только в матче с финнами, но и в матче со сборной Канады, который успел состояться, пока ИИХФ рассматривала протест (и который западные немцы тоже выиграли – 5 : 3).
Разозлённые арийцы подали иск в Венский районный суд – мол, документы ИИХФ вообще не оговаривают участие в национальных сборных игроков, сменивших гражданство, и потому «что не запрещено – то разрешено», а не наоборот. Неделю спустя суд принял «соломоново» решение: под угрозой денежного штрафа и ареста президента ИИХФ Гюнтера Забецки (немца, если что) постановил отменить её «старомодное» решение о зачёте сборной ФРГ двух технических поражений, но самому Сикоре в участии в дальнейших играх всё же отказал. Вот такие вот были времена.
***
Вывод? Пожалуй, следующий: при отсутствии каких-то явных огрехов в действиях организации, принимающей сугубо спортивное решение, выиграть дело против неё в гражданском суде (да и то, пожалуй, не полностью) можно лишь на стыке «официально-человеческих» эпох, когда происходят заметные перемены в сознании «серьёзных» людей. Другими словами – когда в их головах начинает качаться маятник между понятиями «разрешено» и «запрещено», «что такое хорошо» и «что такое плохо».
Обычно подобное происходит... совершенно верно, тогда, когда «старых» судей или, на худой конец, адвокатов массово сменяют более «современные». Не в плане возраста, а в плане эпохи, в которую они воспитывались. Поскольку в Федеральном суде Швейцарии только пятеро судей из 38 ещё не достигли 50-летнего возраста, то бояться очередного стыка «официально-человеческих» эпох в данном случае, по-моему, не стоит: основная масса юристов высшей швейцарской судебной инстанции воспитывалась ещё до начала эры активной борьбы с допингом, которую WADA открыла в конце 1990-х гг.
Пехштайн вполне успешно оспорила решение о своей дисквалификации в региональном немецком суде, чем напугала весь спортивный мир. К счастью для спорта, конечная апелляционная инстанция это решение нижестоящего суда отменила.
Группа французских спортсменов оспаривала законность ключевого элемента всей антидопинговой системы (whereabouts, т.е. ежедневной доступности спортсмена для допинг-контроля) как незаконного вторжения в частную жизнь в Европейском суде по правам человека. И ЕСПЧ принял этот иск к рассмотрению, долго его рассматривал, но в итоге решил, что в данном случае общественные интересы превышают права отдельных лиц.
Теннисистка Бренгл только что подала иск во флоридский суд, требуя изменить лично для нее процедуру допинг-контроля и обвинив ITF и WTA в причинении вреда ее здоровью и создании помех ее карьере.
Итак, Пехштайн и Лонго в итоге всё-таки проиграли свои "обычные" допинговые дела. То есть и с этого направления выходит, что начинание Баха - заведомо провальное. (У Бренгл - редкое заболевание, она особняком.)
– Зайцева, Вилухина и Романова подали иск в суд штата Нью-Йорк против Г.Родченкова.
– СК РФ собрал достаточно доказательств для обвинения Г.Родченкова, а Басманный суд выдал санкцию на его арест.
Понятно, что прогнозы на исход двух судебных процессов, если состоятся оба, отличаются как небо от земли.
А с немцами ситуация даже хуже. После засчитанных тех. поражений немцы слили два следующих тура. Американцев они могли обыграть. И боролись бы за медали, а не за 5-8 места. Все по закону - результаты вернули, но турнир команде - сломали.
Идея поста - вот в чём: поскольку данная тема - не биатлонная, то и копать глубоко (вернее, широко) мне было как-то лень. Поэтому - давайте, я начну, а вы продолжите. Вот вам Корчной и Сикора, а теперь тащите сюда всех ваших более современных босманов, симутенковых и прочих пехштайнов. Таким образом, у нас нарисуется довольно большая коллекция различных кейсов, которую мы уже сможем как-то разгрести.
Покамест выходит следующее. Если истцу от спорта что-то не нравилось в плане "трудового права" - гражданский суд такой иск удовлетворял. А вот если в плане "допингового права" - то отклонял. В старые времена даже на ниве "результативного права" было больше шансов.