Артюр Краван: тысячеликий герой. Боксёр, поэт, мистификатор

В апреле 1916 года Барселона бурлила в предвкушении главного боксёрского матча года. На новенькой арене Monumental, предназначенной для корриды, должны были сойтись в схватке два бойца.

Американец Джек Джонсон опередил своё время на десятилетия. Образ жизни чемпиона по боксу с дорогими машинами, золотыми цепями, шубами и легкими на подъёмами женщинами в наши дни старательно копируют деятели афроамериканской ритмической поэзии. Однако сто лет назад деятельность Джонсона вне ринга заслужила строгое порицание, и бежавший из США после заведенного на него уголовного дела (главной виной Джека оказалась связь с белой несовершеннолетней девушкой) он на некоторое время осел в Испании.

Противником Джека Джонсона стал чемпион Франции по боксу Артюр Краван. В Париже он собственноручно писал текст для своих афиш « поэт Артюр Краван (племянник Оскара Уайльда), чемпион по боксу весом 125 кг и ростом 2 метра будет рассказывать, боксировать и танцевать».

После боя с Джонсоном разъяренная толпа будет искать французского гастролера по всей Барселоне в надежде вытрясти из поэта душа, но того и след простыл. На память о себе в гостинице он оставил более подробное собственное резюме - «Артюр Краван, рыцарь промышленности, тихоокеанский матрос, погонщик мулов, сборщик апельсинов в Калифорнии, заклинатель змей, гостиничный вор, племянник Оскара Уайльда, дровосек в исполинских лесах, чемпион Франции по боксу, внук канцлера королевы, берлинский шофер, взломщик и т.д.»

Фабиан Авенариус Ллойд, человек в последствии более известный как Артюр Краван, родился в 1887 году в швейцарской Лозанне в семье британских подданых. В 1912 году он официально стал Артюром Краваном. Имя он взял в честь своего кумира Артюра Рембо, фамилия отдавала должное небольшой французской деревушке Краван, где родилась его невеста Рене Буше.

Несмотря на многочисленные мистификации Краван действительно был чемпионом Франции по боксу. В боксерскую гимназию Артюр, тогда ещё Фабиан, записался вместе с братом Отто в 1910 году под впечатлением от самого длинного в истории бокса боя между Джо Жаннетом и Сэмом Макви - 49 раундов по три минуты В том же 1910-м он как раз и стал чемпионом Франции. Все соперники Ллойда- Кравана, по воспоминаниям его брата, были такими же новичками-любителями, не сумевшими оказать должного сопротивления дюжему Артюру. В финале победа досталась Кравану и вовсе без боя, его соперник Эжен Гетте отказался от схватки, сославшись на сильную головную боль. Не менее сильной головной болью Краван наградит организаторов своего боя с Джеком Джонсоном в Барселоне, где недовольные зрители грозились обратиться в суд с обвинениями в мошенничестве. Артюр Краван всегда ковал железо, пока оно горячо. В 1910-м году он принял участие в ещё одном турнире, на этот раз среди любителей и солдат. И снова триумф! Соперник Артюра в полуфинале отказался от боя а финальный оппонент заболел гриппом.

Вторая жена Кравана, поэтесса Мина Лой раскрывала секрет боксёрских успехов мужа - высокий и широкоплечий Артюр так правдоподобно размахивал руками и занимал устрашающие позы, что его соперники просто не решались выйти с ним в ринг. Окрыленный успехом Краван отправился в турне по Юго-Западной Франции. Южные боксёры оказались людьми с более устойчивой психикой, по крайней мере от поединков они не отказывались, и чемпион Франции проиграл практически каждый бой.

Занятия кулачными боями были для Артюра Кравана жизненно важной необходимостью, у молодого человека было слишком много врагов. Большинство из них Краван заработал благодаря другой своей страсти - художественной критике. Критиком Артюр был своеобразным. Нередко он даже не видел критикуемые картины, зато не скупился на откровенные оскорбления. Словесный пулемет Кравана, расчехлявшийся в издававшемся им журнале «Сейчас», не щадил никого - Шагала он называл «шакалом», Малевича -»пройдохой». Больше других досталось художнице Мари Лорансен, которую чемпион Франции по боксу удостоил убойной характеристики «Вот кому и вправду не помешало бы задрать юбку и вставить куда-нибудь в ..... большой .... , чтобы объяснить ей наконец, что искусство - это не кокетство перед зеркалом». При этом Кравану показалось, что с его критикой познакомились не все облитые им грязью люди, и он решил исправить эту несправедливость. 1 марта 1914 года Краван явился к дверям парижской «Выставки независимых», где участвовало большинство упомянутых им художников. С собой он привёз тележку с тиражом специального номера своего журнала, а когда мимо него проходили участники выставки, Краван громогласно зачитывал отрывки рецензии, относившиеся непосредственно к ним. Когда приехала полиция, толпа разъяренных деятелей искусств яростно пинала свернувшегося калачиком чемпиона Франции по боксу.

Кроме бокса и критики искусствовед Краван зарабатывал на жизнь лекциями. Впрочем, делал это в своём привычном неповторимом стиле. В Нью-Йорке собравшимся любителям прекрасного пришлось изрядно подождать лектора из Парижа. Опоздавший Краван явился помятым, усталым и сильно пьяным. Начав выступление с эффектного падения на стоявший у сцены столик, француз объявил, что в зале слишком жарко и ему необходимо раздеться. Через несколько минут лекция была закончена -охрана на руках вынесла голого и сопротивляющегося Кравана из лекционного зала. Подобный искусствоведческий стриптиз вообще был коньком Артюра Кравана, его вторая жена Мина Лой впервые увидела будущего мужа, когда он стоял на сцене, а из одежды на нём было лишь полотенце.

Скандальную известность журнал Кравана получил прежде всего благодаря истории с его «ожившим дядюшкой» Оскаром Уайлдом. В октябре 1913 года вышел сенсационный специальный номер журнала «Сейчас» с рассказом Кравана «Оскар Уайльд жив!» В рассказе описывалась встреча поэта с Оскаром Уайлдом, состоявшаяся шестью месяцами ранее. История наделала много шума. Никого не смутило, что встречался с дядей Краван, по собственному признанию, исключительно в состоянии сильного подпития. Да и самого ожившего писателя жизнь изрядно потрепала. Артюр описывал внешность воскресшего Уайлда следующим образом:» Одутловатое лицо выглядело болезненным, за пухлыми, бескровными губами виднелись гнилые, сточенные зубы с золотыми коронками, а подбородок скрывала густая, темная с проседью растительность». Ожившим Уайлдом и живым Краваном заинтересовались журналисты, в Париж приехал специальный корреспондент «Нью-Йорк Таймс», а статью про чудесное спасение перепечатывали издания по всему миру. Поэт и боксёр подливал масла в огонь, требуя у парижской мэрии эксгумации тела Уайлда и споря на баснословные деньги, что тела в могиле не обнаружится. Благодаря многочисленным слухам и статьям тиражи журнала «Сегодня» выросли в разы, а о Артюре Краване узнали люди, далёкие от мира искусства.

Большую часть жизни Артюр Краван провёл в дороге. В первый раз он отправился в путешествие, когда ему едва исполнилось 18 лет. Он устроился кочегаром на корабль, позже в Австралии ушел в самоволку, нелегально оказался в Японии и без единого цента в кармане добрался до Калифорнии. На обратный билет до Парижа Краван заработал, устроившись сборщиком апельсинов.

Следующая большая одиссея Кравана совпала с началом Первой мировой войны. Воевать в планы британского подданого не входило и, избегая призыва, он ударился в бега. Сербия, Румыния, Россия, Османская империя - Краван менял города и страны, но война следовала за ним по пятам. В августе 1914 года Артюр объявился в Афинах. Здесь в качестве «чемпиона Канады по боксу» он провёл поединок против боксёра-любителя Гиоргоса Калафтиса, пионера греческого футбола и основателя клуба «Панатинаикос». Из Греции Краван отправится в Египет, затем в Италию и наконец ненадолго задержится в испанской Барселоне. Здесь Артюр зарабатывает на жизнь, преподавая бокс в местном яхт-клубе. 23 апреля 1916 года состоялся тот самый бой против Джека Джонсона.

Бой Джонсона и Кравана снимали шесть операторов под началом режиссера Рикардо де Баньоса. Ожидалось, что запись поединка будет демонстрироваться в испанских кинотеатрах. Поскольку Джонсону полагался процент с показов фильма, Джек позволил режиссеру снять достаточно материала. Шесть раундов в ринге не происходило ровным счётом ничего. В седьмом раунде под оглушительный свист и гул трибун американский боксёр решил внести немного разнообразия в происходящее и отвесил оплеуху чемпиону из Франции. Краван упал замертво, бой был окончен.

По одной из версий предприимчивый француз перед боем договорился с Джонсоном, что тот не будет применять силу, и происходящее на арене будет не боем, а боксерским танцем (вспомним афишу Кравана, рекламировавшею его выступление, на котором он «будет танцевать и боксировать»). К седьмому раунду американцу поднадоели танцы и он решил, что пришло время побоксировать.

Разъяренная публика, журналисты и устроители боя разыскивали Кравана несколько дней по всей Европе. Но тщетно. Получивший аванс Француз бежал в Америку.

Из США Краван перебрался в Мексику, где даже основал академию бокса имени себя любимого. Однако, денег тренерская деятельность не принесла, и Артюру вновь пришлось выйти в ринг. Чтобы заработать на дальнейший путь Краван объявил себя претендентом на титул чемпиона Мексики, предъявив в качестве резюме 17(!) (француз элегантно накинул десять раундов сверху) раундов против самого Джека Джонсона, а также звание чемпиона Франции и Канады. 15 сентября 1918 года Артюр Краван вышел на бой против Джима Смита по прозвищу Черный Алмаз. В отличие от Джонсона боксерские танцы в планы Смита не входили, и Краван был сильно избит за пять минут.

Заработанного хватило лишь на билет в Аргентину для жены Кравана. Сам Артюр решил добираться до Буэнос-Айреса на ветхой лодке. Эта авантюра стала последней для рыцаря промышленности, тихоокеанского матроса, погонщика мулов, сборщика апельсинов в Калифорнии, заклинателя змей, гостиничного вора, племянника Оскара Уайльда, дровосека в исполинских лесах, чемпиона Франции по боксу, внука канцлера королевы, берлинского шофера, взломщика и т.д.» Многоликий Краван исчез, так и не добравшись до берегов Аргентины. Позже мексиканская полиция нашла два тела у реки Рио Гранде дель Норте, и по описаниям один из покойников был сильно похож на Артюра Кравана. Возникло множество версий. Кто-то считал, что неугомонного француза убили ударом ножа в спину на танцплощадке, другие описывали правдоподобную сцену погони и перестрелки с полицией. Третьи утверждали, что Кравана убили в потасовке в баре. Наконец, близкие друзья Артюра были уверены, что он никогда не умирал, а исчез и живёт под чужим именем. Спустя два года после исчезновения Кравана в журнале «Дада» был опубликован текст, подписанный его именем. Мир ловил его и не поймал.