5 мин.

Травма Де Брюйне – драма, которой можно было избежать. Надеюсь, он вернется не только сильнее, но и умнее

Колонка Вадима Лукомского.

Я обожаю Кевина Де Брюйне. Он уникум – свободный художник с тактическим IQ топового тренера. Бельгиец не просто существует в рамках системы Пепа Гвардиолы, а улучшает ее за счет глубокого понимания игры и собственного видения. Эту работу он способен проделывать из разных зон с разными инструментами созидания.

Факт, что КДБ все еще без «Золотого мяча» – для меня недоразумение, больше говорящее о награде, чем об игроке. Это даже добавляет ему шарма: недооцененность сочетается с очевидным великолепием.

Важная, если не определяющая черта карьеры бельгийца – преодоление трудностей. Об этом блестяще написано тут. Но из такого бэкграунда вытекает одна особенность, которая мешает ему и, возможно, даже подает дурной пример всем в футболе. Де Брюйне регулярно играет с травмами, а затем преподносит это как большой поступок на благо команды. 

Есть два зафиксированных случая, когда КДБ продолжительный отрезок рисковал здоровьем, играя с травмой, а потом об этом рассказывал – на Евро-2020 и в последние месяцы этого сезона. Вот его откровения после финала ЛЧ:

«Я просто пытаюсь делать то, что должен. Стараюсь всегда быть доступным для команды. Я знаю свой стиль игры. Я многое строю вокруг мощи, интенсивности и рывков – я рискую своим телом. Но это нормально. Я готов на все, чтобы побеждать. Иногда это дается трудно, но я не могу себе позволить иной путь. На неделе перед финалом я еще нормально себя чувствовал. До него мне два месяца говорили, что есть возможность травмы, что рискую, но я должен был принять эти риски».

Первая реакция: читаешь – и хочешь респектовать. Готов на все ради команды, настоящий победитель, мощно играл через боль. Но если отойти от эмоций и перейти к фактам, получаем грустную картину: Кевина два месяца предупреждали о рисках; он максимально осознанно на них шел, понимая, что его манера лишь увеличивает возможность травмы; в финале мышца бедра, которая его беспокоила, просто лопнула (то есть именно та травма, которая назревала).

Это сильно отличается от пограничных ситуаций, когда врачи не могут сказать точно, а продержаться надо всего одну игру. Риски были крайне высокими. По-моему, поведение Де Брюйне не заслуживает восторгов. Выбирая правильную реакцию, я разрываюсь между пониманием и даже осуждением. 

Во-первых, бельгиец несет ужасный посыл молодым футболистам, для которых он пример. Во-вторых, недооценивает себя, выбирая риски прямо сейчас вместо блага для карьеры. Ценность КДБ для целого футбольного поколения выше любого трофея и достижения. 

Вам кажется, что здесь нет прямого выбора? Послушайте Роя Кина, который всю карьеру пропагандировал схожее с Де Брюйне отношение к травмам:

«Не играть, когда ты травмирован – это воистину здравый подход. Я был приучен думать, что не играть, если ты не на 100% готов, это признак слабости. Мне вбили в голову, что ты сильный, если играешь с травмой. Но более умные ребята не хромают в 45 и не нуждаются в операции по замене тазобедренного сустава. Я рос с фразами: «Не показывай, что тебе больно. Просто терпи». 

Не будь слабым – играй травмированным. Брайан Клаф презирал игроков, которые пропускали матчи из-за травм. Он даже не пускал их на базу. Что ранее мне казалось героизмом, теперь кажется слабостью. Я принимал обезболивающее – и играл. Никто не приставлял пистолет к моей голове. Хотел бы я, чтобы в тот момент у меня была сила характера и зрелость иностранцев, которые уже тогда иначе относились к травмам».

Рой подытожил двумя мощными фактами: закончил с футболом он в 34 (не по желанию, а из-за запрета от врачей), а Руд ван Нистелрой, которого ирландец тогда считал глупцом, играл до 39.

В случае КДБ есть еще один важный ракурс. Легко критиковать эгоиста, который выходит с травмой и вредит команде, но это не случай Де Брюйне: за 12 выходов в старте в те самые два месяца собрал 4+9 по гол+пас (и на том Евро был одним из лучших в команде). Его уровень даже в такие моменты не падает, что создает реальную дилемму. 

Случай КДБ хорош неочевидностью. Он прямо ставит выбор между краткосрочным (победы сейчас) и долгосрочным (длительность и качество карьеры). Правильного ответа не знаю, но выбираю долгосрочный приоритет. Вот почему:

1. Иллюзорность гарантий – это даже не прямой размен «трофей сейчас против года карьеры в будущем» (условно). Риски вовсе необязательно приводят к победам. Сейчас КДБ взял ЛЧ, наблюдая за развязкой со стороны (все зависело от партнеров). На Евро-2020 Бельгия вылетела в четвертьфинале. 

2. Гарантий никто не даст, но если уж говорить о повышении шансов, то ничто не повышает их сильнее, чем дополнительные сезоны на топ-уровне. Чем больше количество попыток в сильной команде, тем больше трофеев. Это как ставка в казино против планомерной инвестиционной стратегии. Вот только игроками в казино не восторгаются. 

3. Этот вариант кажется более правильным. Не надо забывать, что футбол – лишь игра, пускай самая важная в жизни (и безумно дорогая). 

Есть большой соблазн воспевать героизм, но это неправильно. Критика даже того футболиста, который играл с травмой, явно полезнее, чем партнеры без – первый шаг к зрелому долгосрочному взгляду, который бережет звезд и делает футбол чуть менее безумным. 

Мини-прорывом в этом отношении стали принудительные замены в случае сотрясения. Здорово, что такое мышление проникает в футбол. Но его должно стать больше. Кое-что зависит – от нас, простых зрителей. Давайте не будем воспевать подобное поведение. Конечно, не каждый раз у нас есть столько озвученных деталей. Но не восторгаться – хороший первый шаг. 

Это лишь мое мнение. Возможно, оно слишком радикальное – не прошу всех так поступать. Но точно убежден, что нужна дискуссия об игре с травмами, которая будет сложнее, чем «респект, мужик, все ради команды». Иногда риски абсурдны. Иногда – более оправданы. Выбор в пользу долгосрочного здоровья – часто более зрелый и полезный для команды. 

Блог «Англия, Англия» в соцсетях: Twitter / VK / Telegram

Фото: globallookpress.com/Maurizio Borsari/AFLO, Jon Olav Nesvold/Keystone Press Agency; Gettyimages.ru/Shaun Botterill, Michael Steele