Александр Поветкин: «Обдумываю, с кем подписать контракт»
Александр Поветкин, спустя 110 дней после боя с Владимиром Кличко рассказал о планах на будущее.
- Сейчас я обдумываю, с кем подписать контракт: есть предложение от Рябинского, он хороший человек и всегда делает то, что говорит. Контракт с предыдущими промоутерами Sauerland event истек. Опять же о немцах могу говорить только хорошее, насколько знаю, они хотят продолжить работу со мной.
- У них есть шансы?
- Они хотят, чтобы были бои в Германии, хотя были разговоры, будто я неинтересен немецкой публике. Не знаю, мне хочется драться в России, чтобы дети видели, что они тоже могут с помощью бокса заработать какие-то деньги, кем-то стать в жизни. Драться в России, тренироваться в России, наверное, главные условия.
- Григорий Дрозд уехал в США, Денис Лебедев уехал в США, почему у вас такая принципиальная позиция?
- Я буду тренироваться только в России, не хочу туда ехать. Был там, тренировался, понял, что в России лучше всего.
- Без Дениса вам не стало сложнее, казалось, что у вас практически тандем во время подготовки?
- Денис этого хотел, это ему нужно, поэтому он правильно сделал, поехал посмотреть, что там. Думаю, он скоро вернется и будет здесь работать.
Самое главное, чтобы работать с одним тренером, от частой смены тренеров никакой пользы нет, как это показало время. Я сейчас и смотрю, с кем работать, буду связываться, общаться. Возможно, это даже будут какие-то молодые ребята.
Инертность - вот что движет русским (украинским, беларуским) человеком.
Правильно, там тренироваться заставляют, а тут сиди пельмешки под водку кушай с путиным встречайся - тебе пару раз в год мешков подгонят и уже нац герой будешь (если уж Саню несколько раз нац героем хотели сделать, а попутно какой то губернатор назвал его образцом здорового образа жизни...), а международные титулы все равно не светили.
ааа, понял он латыницу читать не умеет, тогда да, сложно:)
--------------------
Бывало, бывает и будет бывать. Странно для рашки?
"Витязь на распутье", 1882 год,
Холст, Масло. 167×308 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург