Драфт НБА-1994: два члена Зала славы, большой пес и контракт, разрушивший «Сиэтл»
Драфт 1994 года выделяется из череды предыдущих тем, что на нем в НБА случился некий тектонический сдвиг. Алчность некоторых новичков привела к срочному пересмотру контрактного законодательства лиги, что имело далеко идущие последствия. Да и сам по себе драфт крайне интересен: выбрали двух по-настоящему великих игроков и целую россыпь звездочек помельче масштабом.
- Первый пик драфта: Гленн Робинсон
Начнем сразу с плохого: никакой суперзвездой Гленн Робинсон не стал и в Зал славы попадет едва ли. С точки зрения индивидуальных достижений его карьера оказалась гораздо слабее, чем даже у Гранта Хилла (почему «даже» — это я объясню чуть ниже). Свою «гайку», в отличие от Хилла, Робинсон все-таки взял, но как взял — подписавшись на последние игры сезона-2005 со «Сперс», выходил на 10-15 минут, а в финальной серии с «Детройтом» и вовсе практически не участвовал.
Тем удивительней слышать, что именно «Биг Дог» оказал на тогдашнюю НБА влияние, сопоставимое с извержением Кракатау: вулканическим пеплом накрыло всю лигу.
Дело заключалось в наслоении друг на друга двух факторов.
Во-первых, как это ни странно сейчас слышать, в начале девяностых в лиге еще не существовало понятия «фиксированный контракт новичка»: отвалить на хайпе бочку варенья да корзину печенья могли игроку, еще и двух минут в лиге не отыгравшему.
Во-вторых, на драфт в 1994 году выходил человек, который очень хотел денег. Очень-очень хотел денег. Причем не сколько-нибудь, а конкретную кругленькую сумму.
«В то время Саша Корейко представлял себе будущее таким образом: он идет по улице и вдруг у водосточного желоба, осыпанного цинковыми звездами, под самой стенкой находит вишневый, скрипящий, как седло, кожаный бумажник. В бумажнике очень много денег, две тысячи пятьсот рублей. А дальше все будет чрезвычайно хорошо… Саша ошалело брел домой, валился на красный плюшевый диван и мечтал о богатстве, оглушаемый ударами сердца и пульсов. Пульсы были маленькие, злые, нетерпеливые».
Конечно, нельзя просто так взять и огульно обвинить Робинсона в меркантильности и алчности. Детство у будущей звезды было хмурое, безрадостное и совершенно типичное для игрока НБА, что тогда, что сейчас: мать-подросток, безотцовщина, нищета, наркота, криминал, баскетбол как единственная отдушина — в общем, найдите хоть одно отличие от того же Айверсона. К стремлению выбраться с социального дна добавился недюжинный талант — Биг Дог считался самым перспективным школьником США, а в колледже упрочил свое реноме, переписав все рекорды университета со смешным названием Пердью.
В Милуоки на феноменального скорера молились и отчаянно сливали сезон, чтобы выиграть топ-пик в лотерее. Это удалось сделать легко и непринужденно, но здесь руководство команды столкнулось с непредвиденным обстоятельством. Как это часто бывает, громадные деньги немедленно вскружили вчерашнему бедняку голову. Возможно, повлияла и неосторожная фраза владельца «Бакс» — дескать, Робинсон бесценен. За два сезона в колледже Робинсон вряд ли посещал курсы литературоведения, где ему могли бы объяснить значения слов «метафора» и «гипербола». Так что Биг Дог выдвинул руководству «Бакс» ультиматум — сто мильонов, и ни одной крышечкой от «Ядер-Колы» меньше!
После долгих торгов, продолжавшихся буквально до старта сезона, удалось наконец сойтись на более скромной, но все равно солидной даже по нынешним меркам сумме — 68 миллионов. (И уж конечно это был рекордный для новичка контракт). Робинсон получил-таки возможность дебютировать в сезоне-1994/95, а пристально следивший за развитием событий Дэвид Стерн понял, что пранк вышел из-под контроля. Аппетиты амбициозных новичков грозили разрушить всю финансовую экосистему лиги, потому что за супертопами непременно потянулись бы игроки классом пониже, но столь же амбициозные. Поэтому уже со следующего сезона в законодательстве НБА появились поправки Маркуса Кэмби, ограничивающие контракты новичков.
С другой стороны, инцидент с Робинсоном оказал на лигу более глубокое и комплексное влияние, чем просто корректировки Коллективного соглашения. Если раньше студенты традиционно проводили в колледжах от двух до четырех лет, рассчитывая компенсировать финансовые потери за счет первого контракта, то теперь нужно было торопиться, чтобы урвать свой куш: чем раньше ты придешь в НБА, тем быстрее закончится твой скромный контракт новичка и можно будет переподписаться на более внушительную сумму. Все это не замедлило проявиться уже в следующем году, когда на драфт вышел еще совсем юный и сырой Кевин Гарнетт, который уже через три года заключил рекордный сверхконтракт, ставший одной из причин локаута-99. Вот видите, какой эффект бабочки оказало то, что одному перспективному баскетболисту пришлось параллельно с учебой подрабатывать сварщиком!
Да, а что же сам Робинсон? А ничего. Как говорится, not great, not terrible. Может, если судьба (и судьи) оказалась бы более благосклонна к Биг Догу в финале Востока-2001, мы бы сейчас говорили о его карьере в других тонах. По итогу Робинсон стал кем-то вроде Джерри Стэкхауса или ухудшенного Митча Ричмонда — талантливым, но мало чего добившимся скорером, набивавшим статистику в посредственных командах. К тридцати годам организм Робинсона начал деградировать взрывными темпами — его колени больше не могли справляться с нагрузками, так что Биг Дог буквально за два сезона проделал путь от игрока, набиравшего свои стабильные 20 + 6, до затычки в ростере чемпионских «Сперс»-2005. Сразу после триумфального плей-офф Робинсон завершил карьеру, оставившую горькое послевкусие, а в сердцах болельщиков «Милуоки» его быстро заменил Майкл Рэдд, приходивший в лигу отнюдь не первым, а 43-м пиком, но добившийся ничуть не меньшего.
- Зал славы драфта: Джейсон Кидд (2), Грант Хилл (3)
Ух ты! Да у нас здесь, кажется, по-настоящему глубокий и сильный драфт! Смотрите, сразу девять игроков, включая первый пик, можно записать в однозначные удачи: это вам не тухлый драфт-97 или совсем безнадежный 2000, так ведь?
И да, и нет. Если подбирать аналогии, а делать это приходится, чтобы как-то классифицировать всю эту драфтовую историю, то 1994 год ближе всего, наверное, к 1999. Но не совсем. С одной стороны, выпуск-99 заметно глубже — девять олл-старов и Ван Чжичжи. С другой — из всего этого звездного многообразия игроком калибра Зала славы стал только Ману Джинобили, выбранный в самом конце и чудом попавший в правильную систему (а заокеанские баскетбольные эксперты, зачастую бывшие игроки, то есть люди довольно простодушные, до сих пор спорят, достоин ли Ману такой чести).
Набор 1994 года дал лиге всего пятерых олл-старов — правда, бесспорных, а не таких, как Уолли Зэрбияк. Зато и по поводу включения в Зал славы Хилла и Кидда ни один вменяемый человек спорить не станет (по поводу Ману, в общем-то, тоже, но этот вопрос мы более подробно рассмотрим в другой раз).
Вторым пиком ушел в «Даллас» Джейсон Кидд. Вообще, драфт-94 — редкий пример драфта, на котором первые три пика могли распределиться в произвольной последовательности, и никого бы это особенно не удивило. Но в «Далласе» случился так называемый «Парадокс Джордана-Дрекслера»: Хилл и Робинсон играли на позиции легкого форварда, а в «Мэйверикс» на тройке имелся очень перспективный второгодка Джамал Мэшберн. Атакующим защитником в той команде была еще одна восходящая звезда — Джим Джексон, а вот с разыгрывающими было откровенно туго: легенда «Далласа» Дерек Харпер перешел в «Никс», Фэт Ливер завершил карьеру, так что без Кидда «Мэвс» входили бы в сезон со Скоттом Бруксом в качестве основного разыгрывающего. Да, тем самым Скоттом Бруксом. Поэтому выбор «Далласа» был очевиден.
Сезон подтвердил правоту генменеджера «Мэйверикс» Норма Сонджу — Кидд разделил звание лучшего новичка с Грантом Хиллом (второй раз в истории НБА и впервые с 1971 года), под конец сезона так освоился, что начал штамповать трипл-даблы и закармливал пасами Джексона и Мэшберна — на двоих те набирали по 50 очков за матч. Увы, всего этого не хватило, чтобы попасть в плей-офф, но никто особо не расстроился: команда молодая, неопытная, а плей-офф — дело наживное. Через годик наверстаем.
Не наверстали. Сначала серьезно травмировался и пропустил почти весь сезон Джамал Мэшберн — в первый, но увы, далеко не в последний раз. Джордж Макклауд, хоть и выдал лучший сезон в карьере, полноценно заменить звездного шутера не смог. Затем Кидд всерьез поцапался с Джимом Джексоном. В качестве причины разногласий оба называли чисто игровые моменты, но ходят слухи, что виной тому Тони Брэкстон — дескать, Джексон с Киддом никак не могли решить, кому из них знойная соул-дива будет по вечерам петь «Un-Break My Heart». Наконец, перед сезоном-96/97 в клубе сменился главный тренер. С пришедшим в команду Джимом Климонсом Кидд, обладавший по молодости крайне вздорным характером, тоже поссорился, свары с Джексоном не прекращались, и в какой-то момент Кидд выдвинул ультиматум — или я ее веду в ЗАГС, или она меня ведет к прокурору. Короче, Кидд предложил владельцу команды выбирать между ним и Джексоном. В лучших традициях Геральта Ривского владелец предпочел не выбирать вовсе и по ходу сезона поменял обоих — Джексона в «Нетс», а Кидда в «Финикс». Всего же через ростер команды в том сезоне прошло 27 (!!!) игроков — таких высот не достигала даже «Филадельфия» времен Сэма Хинки.
Аризонский период карьеры Кидда выглядит довольно бессмысленным и запомнился двумя вещами: во-первых, Кидд непонятно зачем отрастил какое-то неполноценное афро, да еще и покрасил его в желтый цвет, а во-вторых, пост разыгрывающего в той команде он делил со звездным «малышом» Кевином Джонсоном и никому тогда не известным и не нужным Стивом Нэшем. В ту пору еще никто и предположить не мог, что через несколько лет эти двое будут соревноваться за звание главного разыгрывающего нулевых…
Конечно, помним мы сейчас Кидда-игрока не за это, не за проблемный бросок и даже не за отвратительные истории с пьяной ездой и семейным насилием (когда дело дошло до суда, профессор Кидд сделал ход конем и сам обвинил жену в «невыносимой жестокости, которую она проявляла в семейной жизни»). Все это прошло, как с белых яблонь дым; Кидд — это два финала, в которые он вытаскивал довольно безнадежное «Нью-Джерси» в начале нулевых, с обоймой партнеров типа Тодда Маккаллока и Люциуса Харриса. Кидд — это гроссмейстерский титул на закате карьеры в «Далласе», где ветеран из претендента на MVP превратился в идеального ассистента для Дирка Новицки. Уже в бытность игроком Кидд потихоньку становился играющим тренером, так что его позднейшие мучения на тренерской стезе и их кульминация в виде прекрасного плей-офф-2022 (где он, к слову, обыграл своего однокашника по драфту-94 Монти Уильямса) не должны никого удивлять: он всегда к этому шел.
Одна из самых грустных историй на драфте-94, а заодно и классическое «а что, если бы…» — это история Гранта Хилла.
Выше мы вспоминали про типичную для игрока НБА историю становления Гленна Робинсона. Грант Хилл пришел в баскетбол, имея за плечами совершенно другой бэкграунд: он рос в зажиточной интеллигентной семье (его мать заканчивала университет Уэллсли вместе с Хиллари Клинтон), читал книжки и не имел ничего общего с подростковыми бандами. Когда ровесник Хилла Брюс Боуэн искал свою маму по всем местным наркопритонам, а маленький Амаре Стаудемайр жил в соседском трейлере, Хилл мог преспокойно готовиться к академической карьере в одном из самых престижных университетов США.
Вполне вероятно, что Хилла ждало бы безоблачное будущее, даже если бы он не обладал баскетбольными талантами. Но Хилл ими обладал. Звездой он стал уже в студенчестве: добросовестно отучившись в «Дьюке» все четыре года, Хилл дважды становился чемпионом NCAA. Великий университетский игрок Кристиан Лэйтнер, выступавший с Хиллом за «Синих Дьяволов», вошел в историю баскетбола благодаря двум эпизодам: довольно сомнительному включению в состав первой Dream Team (на самом деле, абсолютно логичному — даже Шак как-то признал, что из всех тогдашних студентов Лэйтнер был самым подготовленным) и легендарному гейм-виннеру в матче с «Кентукки». Разумеется, тот самый пас а-ля Иван Едешко-72 не мог отдать никто, кроме Гранта Хилла.
Суперзвездная карьера Гранта Хилла в НБА укладывается ровным счетом в шесть сезонов и обрывается аккурат тогда, когда кажется, что впереди — новый и грандиозный качественный скачок.
Хилл пришел в лигу в качестве очередного «преемника Джордана», но это, само собой, были маркетологические штучки-дрючки. Хилл, конечно же, был новой, более скоростной и разносторонней версией Мэджика. Ну или элегантным прототипом Леброна, компенсировавшим отсутствие горилльего телосложения грацией и игровой тонкостью. Игра Хилла впечатляла всех настолько, что голосующие так и не смогли определиться, кому отдать титул новичка года — ему или Кидду (и прокатили Робинсона, что меня в детстве очень удивляло: как можно прокинуть чувака, в первом же сезоне набиравшего двадцатку?).
Статистика не отражает отпечаток баскетбольного гения, лежавший на игре Хилла детройтского периода. Другое дело, что вся эта магия не приносила ровным счетом никаких дивидендов. Хилла окружали далеко не самые бездарные партнеры: в разное время это были Аллан Хьюстон, Отис Торп, Джо Дюмарс, Терри Миллс, Бизон Деле, Джерри Стэкхаус, старый партнер по «Дьюку» Кристиан Лэйтнер... Несмотря на это, из года в год «Пистонс» или вообще не попадали в плей-офф, или вылетали в первом раунде. Впрочем, руливших «Поршнями» Дона Чейни, Дага Коллинза и Элвина Джентри тоже трудно было назвать тренерами для команды чемпионского уровня.
В своем последнем сезоне за «Пистонс» Хилл, очевидно, понял, что пора уже решать все самому. То, что ему уже стукнуло 27, никого особо не смущало — в конце концов, даже сам Джордан до 27 лет дальше финала конференции не доходил. Впереди были пять-семь лет здорового, полноценного прайма и ни малейших поводов для беспокойства. Бомбардирские показатели Хилла скакнули с 21 до почти 26 очков за матч (третье место в лиге). «Детройт» со скрипом, но вышел в плей-офф, где его ждали Алонзо Моурнинг и «Майами» — соперник мощный, но не то чтобы непроходимый, тем более, что Тим Хардауэй в очередной раз травмировался и в серии не играл.
За неделю до начала плей-офф Хилл получил травму, но не захотел лишний раз провоцировать фанатов, ропщущих от постоянных вылетов «Детройта». Хилл сыграл через боль, сыграл очень слабо, и решил реабилитироваться в следующем матче. Который и стал последней игрой Хилла в составе «Пистонс».
Без Хилла «Детройт» ожидаемо вылетел в трех матчах, а сам Грант, окончательно доломавшись, наконец плюнул и решил перейти в «Орландо». Во Флориде в то время существовал амбициозный проект по объединению в «Мэджик» Хилла, МакГрэди и Тима Данкана. Я бы назвал это… «Большим Трио»! Хм, отлично придумалось.
Впрочем, в жизни все получилось не столь радужно — к сожалению для одних, к счастью для других. Данкан подумал, попучил глаза, да и отказался (причины этого каждый источник приводит разные, но главное сам факт). Большое Трио через три года действительно образовалось, но в «Сан-Антонио». ТиМак продолжил вылетать в первом раунде, пока это ему окончательно не надоело и он не перешел в «Хьюстон», где… эээ… ну, в общем, продолжил делать то же самое. Что же до Гранта Хилла, то за первые четыре сезона в «Орландо» (с 27 до 31 года, самый пиковый возраст баскетболиста) он провел 47 матчей. Из возможных 328.
Врачи «Финикса», та самая трансцендентная сущность, которая всплывает в любом разговоре о игроке-травматике, и здесь проявили себя: человек практически без ног бегал (и неплохо бегал!) в лиге, пока ему не стукнуло 40, провел в «Финиксе» пять полных сезонов и только в последний год опустился ниже отметки в 10 очков за матч. За Хилла можно только порадоваться… только это все равно уже был не тот Хилл.
А теперь представьте его потенциал, если Хилла ввели в Зал славы, по сути, за студенческую карьеру и шесть сезонов в «Детройте»!
Так. Секунду. Я немного запутался. Хилл был новым Мэджиком… но ведь и Кидд был новым Мэджиком! (Во всяком случае, по мнению Билла Симмонса). Погодите-погодите… Вышли на драфт в одном году… разделили награду новичку года… в одном году завершили карьеру… в одном году вошли в Зал славы… в фамилии четыре буквы… первая буква имени звучит очень похоже…
Слушайте, а кто-нибудь вообще видел Хилла и Кидда в одном и том же месте одновременно?
- Лотерейные удачи драфта: Дониэлл Маршалл (4), Джувэн Ховард (5), Лэймонд Мюррэй (7), Брайан Грант (8), Эдди Джонс (10), Джален Роуз (13)
Как мы уже сказали, драфт оказался достаточно глубоким. В этом случае слово «достаточно» звучит двояко. Обычно «а он достаточно неплох» говорят о явной посредственности. Но не сейчас. Да, больших звезд, сверхгигантов астрономической главной последовательности на драфте оказалось немного. Но игроков, скажем так, промежуточной звездной величины в лотерее оказалось больше, чем обычно. Всего две однозначные лотерейные ошибки (Монтросс и Дэр) — что ж, это позволяет расценивать драфт-94 как достаточно… хм… очень удачный.
Выбранные в лотерее игроки, конечно, сильно разнятся по степени звездности. Таких ребят, как Лэймонд Мюррей или Брайан Грант, сейчас вспомнят только самые бородатые поклонники лучшей игры с мячом. Поглаживая по голове внука, они скрипучим стариковским голосом будут рассказывать ему, как здорово смотрелась связка «больших» Сабонис-Грант в «Портленде»-99. Впрочем, пухленького, сутулого Дониэлла Маршалла с вечно сонным лицом негритянской бабули в России должны помнить хорошо, поскольку именно с ним конкурировал в свой дебютный сезон в «Юте» Андрей Кириленко. Из-за этого бедный Маршалл, сам того не ведая, подвергался иррациональной коллективной ненависти, которая потом перекинулась на Мэтта Харпринга.
Эдди Джонс был уже звездой без всяких скидок — опасный снайпер с поразительно быстрыми руками, атлетичный и цепкий в защите, к 1998 году он уже дважды съездил на Матч всех звезд, а Джерри Краузе безуспешно пытался заполучить его в «Чикаго» в обмен на стареющего Скотти Пиппена. Проблема заключалась не в самом Джонсе, а в том, кто пришел в «Лейкерс» в 1996 году. В первое время отношения Джонса и его юного двойника Кобе были вполне безоблачными, но затем эго Кобе начало выпирать наружу, мириться с ролью оруженосца он не собирался, к 1998 году всем уже стало более-менее понятно, во что вырастет юнец с афро и странным именем, — в общем, Джонсу в команде сделалось тесно и он попросил обмена.
От обмена выиграли все, кроме самого Джонса: оказалось, что его амбиции значительно превышали талант. Чемпионский титул Эдди так и не взял, причем здесь случилась острохарактерная история: он ушел из «Майами» в 2005 и вернулся в 2007, умудрившись не попасть в первое до-леброновское чемпионское окно Дуэйна Уэйда.
Зато во время подростковых заруб на «Сеге» в NBA Live-98 пятерка «Лейкерс» Шакил – Элден Кэмпбелл – Седрик Себаллос (чью фамилию мы переделывали самым непристойным образом) – Эдди Джонс – Ник Ван Эксел буквально разрывала. Не было необходимости даже извлекать Афрокобе со скамейки запасных.
Джалена Роуза молодое поколение знает сейчас в основном как телеэксперта, выбрасывающего в инфополе заявления разной степени эпатажности — от нападок на гору Рашмор до нападок на Леброна Джеймса. Между тем, Роуз — обладатель очень сложной и нестандартной игроцкой карьеры — в США известен в первую очередь даже не как игрок НБА, а как лидер культовой студенческой команды «Фэб Файв» из университета Мичигана — собственно Роуз, Крис Уэббер, Джувэн Ховард, Джимми Кинг и Рэй Джексон. Противостояние Мичигана и Дьюка (причем не Дьюка Гранта Хилла, но «белого расистского» Дьюка Кристиана Лэйтнера) стало одним из ярчайших феноменов баскетбола девяностых. Не говоря уж о том самом моменте.
НБАшная судьба Роуза оказалась не менее тернистой. В разыгрывающих ростом 203 сантиметра после ухода Мэджика никто не верил (секунду, я еще одного игрока с драфта-94 сравниваю с Мэджиком?). Из Джалена пытались слепить игрока фронткорта, он этого не принимал и отчаянно сопротивлялся — в общем, мучения продолжались, пока Роуз не попал в умелые руки Лэрри Берда. Великий «кельт» тогда руководил «Индианой», которую и довел до финала НБА. «Пэйсерс» дали зарождающимся «Шакобе» настоящий бой — намного жестче, чем годом позже «Филадельфия» Айверсона, и, уж конечно, несравнимо с разложившимися в финале-2002 «Нетс». Но увы, Роуз вновь оказался не в то время и не в том месте. Он делал все, что от него зависело, их дуэт с Реджи Миллером перестреливал юного Кобе Брайанта и совсем сдавшего Глена Райса, но монструозное выступление Шака в финале (38 очков и 17 подборов в среднем за матч) крыть было просто нечем.
Лично для меня самое удивительное — что Джален Роуз так и не съездил на Матч всех звезд в те годы, когда туда попадали игроки уровня Дэйла Дэвиса, Энтони Мэйсона и Аллана Хьюстона. Серьезно, это уму непостижимо.
Соратник Роуза по «Фэб Файв» Джувэн Ховард карьеру сделал не менее примечательную. Опять-таки, люди, которые начали смотреть НБА не так давно, помнят Ховарда в основном как «самого старого человека в мире» с большими ушами и удивительной мимикой, суперветерана «Майами», который непонятно чем вообще там занимается, но вот как-то консолидирует команду, что ли, являясь передаточным звеном от тренера к игрокам. (Сейчас эту функцию в «Майами» выполняет Юдонис Хаслэм, лет через пять, когда Хаслэм завершит карьеру, в «Майами» на эту роль вернется Пи Джей Такер).
Всю дорогу Ховард воспринимался как этакая полузвезда вроде, я не знаю, какого-нибудь Руди Гэя. Таковой он и был — всегда как бы на виду, даже разок съездил на МВЗ, но до статуса настоящей звезды не дотягивал. Однако в карьере Ховарда был самый настоящий звездный час.
Произошло это в 1996 году. В принципе, история прихода Ховарда в лигу во многом похожа на историю Гленна Робинсона: как член культовой мичиганской пятерки, Ховард выходил на драфт с большим апломбом и тоже требовал очень много денег. Правда, труба у Джувэна была пониже, а финансовые запросы пожиже: после забастовки (!), из-за которой Ховард пропустил первые матчи сезона, сговорились на долгосрочный 36-миллионный контракт. Однако Ховард затаил злобу на скаредных владельцев «Вашингтона» и при первой же возможности активировал опцию расторжения, каковой имел право воспользоваться после двух лет в команде.
Перспективного форварда немедленно подхватил Пэт Райли, который уже тогда не мог себе представить жизни без Ховарда, и выкатил ему рекордный 100-миллионный контракт. Правда, для этого ему пришлось провернуть пару небольших махинаций, но у джентльменов о таком говорить не принято. Одного Пэт не учел — даже на такого жучилу, как он, найдется жук покрупнее. Стерн в своем излюбленном стиле заблокировал контракт (баскетбольные причины, ура!), а в «Вашингтоне» поскребли затылки, поняли, что это сокровище упускать нельзя, и сами дали Ховарду искомые сто миллионов. Ховард этим полностью удовлетворился, а то, что перестал прогрессировать как игрок, неуклонно статистически деградировал и даже ни разу больше не съездил на МВЗ, — а оно вам надо с такими деньжищами?
- Лотерейные ошибки драфта: Шэрон Райт (6), Эрик Монтросс (9), Карлос Роджерс (11), Халид Ривз (12), Йинка Дэр (14)
В пограничные ситуации можно записать Шэрона Райта, выбранного под шестым пиком. Несмотря на имя, Шэрон Райт — не актриса из семидесятых, не персонаж игры Hotline: Miami и вообще не девушка, а вовсе даже центровой весом под 120 кило. Несмотря на довольно успешный старт карьеры, Райт сам сделал все, чтобы попасть в эту рубрику. После неплохого дебюта в «Филадельфии» Райт перешел в «Торонто», где поначалу дела у него складывались не очень. Возможно, с приходом в команду МакГрэди и Картера все изменилось бы в лучшую сторону, но в 1997 году с Райтом произошел так называемый «Казус Джея Уильямса»: он вел машину, значительно превысил скорость, не справился с управлением, после чего, как пелось в старой оперетке, «кувырком, кувырком, кувырком полетел». Сломанную в пяти местах руку врачи собирали по кусочкам, так что о карьере в НБА пришлось забыть — в лучшей лиге мира Райт успел провести всего четыре сезона.
Других лотерейных провалов не сказать чтобы много — в основном они относятся к остаточным аберрациям в стиле «Нельзя научить семи футам роста». Вот, допустим, Эрик Монтросс. Деревянных белых центров и в наши дни иногда выбирают в лотерее, что уж говорить о тех былинных временах! Громадная рама Монтросса затмила глаза руководству «Бостона» — в те годы все восточные команды мечтали заполучить в «краску» здоровенный кусок мяса, который может потолкаться с Шаком под кольцом. Кто ж мог предположить, что Шак уже через пару лет окажется на Западе. Самое интересное в Монтроссе — это номер 0 на форме (был бы 00, но этот номер уже был кандидатом на вывод из обращения — под ним играл Роберт Пэрриш). Только посмотрите: раньше под номером 0 играли действительно крепкие ублюдки вроде Монтросса, его баскетбольного близнеца Грега Остертага или Олдена Полиниса, а теперь, с легкой руки «Агента Ноль», его носят всякие уэстбруки и тэйтумы. Где нынче конь и где всадник, как мы дошли до этого?
Совсем нечего писать про скучных ролевиков Карлоса Роджерса и Халида Ривса, кроме того, что у Халида прозвище Солид. Кстати, Кодзима — гений, но это и так всем понятно. Ах да, Роджерс после драфта пошел по стопам Биг Дога и Джувэна Ховарда, пытаясь выкручивать руки задрафтовавшему его «Сиэтлу»; там юмора не оценили и сразу обменяли его в «Голден Стейт» на пакет из перманентно травмированного Марчюлениса и никому не известного Байрона Хьюстона.
Строго говоря, даже в ошибки этих людей записывать не вполне корректно, потому что из будущих звезд к концу лотереи оставался свободным только Джален Роуз. Ну возьмешь ты вместо Халида Ривза какого-нибудь Уэсли Персона, это тебя что, приблизит к чемпионству?
Что же до игрока с запоминающимся именем Йинка Дэр, то здесь боссы «Нью-Джерси» попали в классическую ловушку под названием «Нигерийский центровой — новый Оладжувон, мамой клянусь». Дэр скромно откатал за «Нетс» четыре года в статусе талисмана команды, нового трудоустройства не нашел, а в 2004 году, всего в 31-летнем возрасте, умер дома от сердечного приступа.
- Внелотерейные удачи драфта: Эрик Пиатковски (15), Аарон МакКи (17), Уэсли Персон (23), Монти Уильямс (24), Чарли Уорд (26), Ховард Айсли (30), Вошон Ленард (46)
По большому счету, все самое интересное выгребли в лотерее: за ее пределами в этот раз не обнаружилось своего Сэма Кэссэлла с Ником Ван Экселом, как годом раньше, или Лэттрелла Сприуэлла, как в 1992. В основном, вне лотереи команды забирали будущих хороших ролевиков, честных и суровых, как будни советских металлургов. Например, главными хайлайтами в карьерах Уорда и Уильямса стали драки с Кобе Брайантом (вы не смотрите, что Монти сейчас такой весь из себя мирный и благостный — в той стычке он умудрился навалять не только Кобе, но и Ван Экселу). Эрик Пиатковски, многолетний маскот «Клипперс» больше всего примечателен даже не своими трехочковыми талантами, а тем, что на спортс.ру у него есть собственный тэг (вот у Гленна Робинсона, допустим, нету).
Аарон Макки особо не проявлял себя примерно до 2001 года, когда он внезапно сделался важным звеном «Филадельфии» — финалиста НБА, получив награду лучшему шестому игроку. На этом уровне Макки провел еще сезон, потом медленно вернулся в пучину посредственности, а в 2008 внезапно всплыл при попытке незаконно купить огнестрельное оружие. Кого он собирался убивать — история умалчивает, но для Макки все обошлось без последствий.
Единственным, кто добился некоего околозвездного положения в НБА, стал выбранный ниже всех в этой рубрике Вошон Ленард — экстраординарный по тем временам «трешечник», не имеющий к Каваю, а тем более к Майерсу Ленарду никакого отношения (он им даже не однофамилец). На Матчи всех звезд в качестве участника основного шоу Ленарду съездить не довелось, зато в 2004 году он выиграл конкурс трехочковых. Через два года после этого умученный травмами Ленард вынужденно завершил карьеру, оставив о себе добрую память во всех командах, где поиграл.
- Контракт драфта: Джим Макилвейн (32)
Джим Макилвейн — одна из главных и печально знаменитых контрактных историй современной НБА. Центровой, продержавшийся в лиге всего семь лет, рос в том же лесу, где произрастали всякие монтроссы и остертаги. Несмотря на это, в 1996 году руководство «Сиэтла» внезапно ощутило к Макилвейну приступ горячей и бескорыстной любви, залепив игроку со статистикой 4 очка и 4 подбора контракт больше, чем у Шона Кемпа. Это оказалось бомбой даже не замедленного, а вполне немедленного действия: Кемп, как известно, потребовал тоже повысить ему зарплату, и тут вдруг выяснилось, что удовлетворить финансовые хотелки своей суперзвезды «Сиэтл» уже не может даже теоретически. Ситуация, при которой ходячий анекдот получает больше денег, чем пятикратный участник МВЗ, была настолько вопиющей, что Кемп не стерпел и потребовал обмена.
Таким образом, специфическое решение руководства «Сиэтла» одним махом разрушило потенциально чемпионскую команду, только что бросившую вызов непобедимому Джордану; карьеру Шона Кемпа, ушедшего в загул и уже к тридцати годам превратившегося в развалину; и заодно карьеру самого Джима Макилвейна, который по понятным причинам, но совершенно несправедливо оказался крайним во всей этой истории. Болельщики освистывали центрового, будто это он сам себе выписал такой контракт, а фронт-офис «Сиэтла» поспешил уже через год сплавить его в «Нью-Джерси», чтобы Макилвейн не мозолил всем глаза и не напоминал генменеджеру Уолли Уокеру о его собственном катастрофическом просчете. В 2001 году, в возрасте 28 лет, Макилвейн завершил карьеру. Но, по крайней мере, заработал больше 35 миллионов: не всякий читатель этих строк может таким похвастаться!
- УНИКС драфта: Андрей Фетисов (36)
Для российского болельщика игровая судьба Андрея Фетисова — примерно такое же грустное «а что, если бы», как для американского — судьба, скажем, Ральфа Сэмпсона. В блестящем баскетбольном поколении имени Базаревича-Пашутиных-Михайлова-Карасева длиннорукий форвард был примерно тем, кем стал потом Андрей Кириленко. Сходство было настолько разительным, что Кириленко времен первых лет в «Спартаке» так и называли — Фитя. Кто-то винит в неудачной карьере Фетисова тяжелую травму, полученную на тренировке, кто-то — звездную болезнь, кто-то — полное отсутствие амбиций, кто-то — пренебрежение спортивным режимом: дескать, Фетисов не пасовал перед бутылкой. Возможно, правы были все одновременно, но сейчас это уже вряд ли имеет значение. На драфте-94 Фетисова выбрал «Бостон», но ни одного матча за океаном атлет с феноменальным чувством блок-шота так и не сыграл. Да и командировка в УНИКС на излете карьеры оказалась не самой удачной.
- Награда имени Уорлда Би Фри драфта: Гейлон Никерсон (34)
Просто красиво звучит.
- Факты драфта
Место проведения: Индианаполис, США
Дата: 29 июня 1994 года
Играли в НБА: 45 игроков из 54 выбранных
Участники Матчей Всех Звезд: 5 игроков (Грант Хилл, Джейсон Кидд, Гленн Робинсон, Джувэн Ховард, Эдди Джонс)
*********************************
Ща будет оскаровская речь. Итак.
Этот текст опубликован в знаменательный для меня день. Десять лет назад, в сентябре 2012 года, я зарегистрировался на sports.ru – тогда еще под другим ником и совершенно не собираясь что-то здесь публиковать. Если бы мне кто-то сказал тогда, что я буду писать о баскетболе и даже обрету немаленькую аудиторию, я бы, наверное, очень удивился. Однако именно так и произошло. Спортс можно критиковать за многое, но я всегда буду благодарен этой платформе и людям, на ней работающим, за то, что у меня появилась возможность творчески реализовать себя и встретить своего читателя. Это очень многого стоит.
Надеюсь, это еще только первые десять лет.
Отдельные благодарности сотрудникам сайта:
Косте Ловкову, всегда моментально помогающему с решением технических проблем;
Валере Левкину, лучшему новостнику сайта и собрату по работе на ВТБшных галерах;
Роме Сприкуту, в те годы еще Рамайсу, которого никому не нужно представлять. К слову, чуть ли не первой статьей, которую я прочитал на спортсе, был угарнейший Ромин перевод юморески «Кто плакал в раздевалке «Хит». Извините, но с этого текста я много хрюкал, рофлил и орал;
экс-сотруднику сайта Сергею Гилеву. Годы, когда он рулил соцредакцией, были золотыми для Трибуны;
и, last but not least, Филиппу Прокофьеву, главному редактору и архитектору баскетбольного раздела спортса, человеку большого таланта и немыслимой работоспособности, которой я всегда сильно завидовал. Это атлант, на плечах которого держится очень многое. Кстати, и идею драфтовой летописи, которая стала моим magnum opus, тоже мне предложил Фил.
Спасибо не-сотрудникам сайта, но всем тем, чьи тексты десять лет назад заставили меня здесь задержаться и понять, что о баскетболе совершенно необязательно писать в стиле «Спорт-Экспресса»: Кирилл Свиридов (ладно, он-то сотрудник, но вы меня поняли), Паша Хрусталев, Дима «Flyingfishtrumpet» Ляшко, Берт Хусаинов, Артем Панченко, Шер Хашимов, Zugvogels – простите, если забыл упомянуть еще какое-то золотое перо баскетбольной Трибуны тех давних лет, но фишка как раз в том, что этих золотых перьев было очень много. Приятно, что я не затерялся в их ряду.
И, конечно, самое большое спасибо всем, кто читал мои тексты все эти годы. Без читателя все это было бы никому не нужно.
Поддержать автора в дальнейшей работе вы всегда можете, подписавшись на Бусти – там публикуются сильно переработанные и расширенные тексты про драфт, или по реквизитам 2202 2023 1387 4103.
Также призываю не забывать о моем телеграме – там появляются анонсы новых активностей, оповещения о публикации текстов, а еще я пощу мемасики и провожу дебильные опросы. Благодарю за внимание.
Фото: Gettyimages.ru/Ezra Shaw, Doug Pensinger, Jed Jacobsohn, Otto Greule Jr, Jonathan Daniel
Раз такая юбилейная дата) Желаю Василию реализации всех его творческих планов! Чтоб работа приносила удовольствие! Здоровья! Благополучия!
1. Уже на второй год он был выбран в старт на All Star Game.
2. Проверьте, сколько лет (и сколько лет подряд) он включался в первую пятёрку по итогам сезона. Т.е. как бы незаметно, из года в год он входил в топ 5 игроков лиги.
Глен Робинсон действительно по делу был выбран под первым номером. Его статистика в колледже была невероятна. Он забивал под 30 очков за матч. Учитывая, что длительность матча в NCAA на 8 минут короче, чем в НБА, а также учитывая зонную защиту + более тренерский баскетбол (нацеленный на комбинации в ущерб индивидуальной игры), статистика Робинсона была выдающейся. В НБА от так же заиграл с первого сезона (как Кидд и Хилл).
Так же он был выбран в Dream Team на Олимпиаду в 1996, но из-за травмы туда не поехал. А в те годы кого попало в сборную не брали.
Так что я бы и с ним разделил приз лучшего новичка.
Джуван Ховард так же немного недооценён. Уже на второй сезон он был полноценной звездой лиги. Не уйди Крисс Уэбер в Сакраменто, их тандем наделал бы шуму в НБА. Очень важно в свой пик оказаться в правильной команде, с правильными партнёрами.
Джален Роуз тоже начал довольно ярко. В свой первый сезон его команда была в плей-офф. Игрок очень талантливый и будь у него в партнёрах не Мутомбо, а условный Шаких или Юинг, возможно мы бы увидели второго Анферни Хардуэя.
Ну и закончу Эдди Джонсом. В свой первый сезон он был звездой очень яркой команды, которая выбила в плей-офф Сиэтл (одного из претендентов на титул) и была близка к тому, чтобы выбить лучшую команду регулярного чемпионата того года - Сан-Антонио.
Так что считаю, что сам драфт 94-го года очень успешным. В целом драфты в 90-е (с 92 по 98) были успешные.
Что касается Кидда. Он поставил трипл-даблы на поток (еще одна перекличка с Мэджиком), а кроме того стал автор "именного правила НБА". Классика жанра - противник убегает в быстрый прорыв, смерч по имени Джейсон догоняет убежавшего метров на пять соперника и встает столбом на его пути. Прыжок, стык, фол в нападении... такое теперь не пройдет.
С юбилеем!
Скинешь?