Российский футбол, как вещь в себе
Я очень не люблю становиться на позицию «Я же говорил», но я говорил.
https://www.sports.ru/tribuna/blogs/rwfootball/2811456.html
Да, конечно никто не удивился провалу российских клубов в Еврокубковой компании и да, если смотреть на результаты в контексте всего периода от начала века, то они кажутся вполне обычными. Но есть ещё одно. В этот раз очень хорошо видна разница в качестве. Такая разница, не только в футболе, но и в других областях жизни, всё больше заметна между Россией и более развитыми в экономическом плане странами. Никто же не будет спорить, что лучше ездить на немецкой или японской машине, отдыхать в Италии или Испании, пользоваться американской или корейской техникой, пусть даже и собранной в Китае. Так и с футболом. Свой чемпионат он конечно родной и близкий к сердцу, но все мы уже знаем, что в Англии, Италии, Испании и даже США интересней.
Этот факт постепенно овладевает сознанием не только болельщиков, но и футболистов, клубов и футбольных функционеров. Никто уже на самом деле не верит в то, что у отечественных команд есть, хоть сколько-нибудь серьёзные, претензии на высокие результаты на международных аренах. Посмотрите хотя бы на то, как вёл себя главный тренер чемпиона страны на пресс-конференции, после завершения Европейской компании. Сергей Богданович даже не делал вид, что произошло что-то нехорошее. И соль ситуации как раз и заключается в том, что он действительно полагает, что всё идёт так, как и должно идти и искренне в это верит.
Ну разговор сейчас не о «Зените», а точнее не только о «Зените». За последнее время, в отечественном футболе информационных поводов, вызывающих возмущение около футбольной общественности случилось такое количество, что их просто не успевают обсуждать. Хотя, когда у нас в последнее время было по-другому?
Я сейчас не буду перечислять все странные решения и мало вменяемые ситуации, о них отлично известно. Начну с той самой причины, о которой написал в анонсе. Заключается она в том, что футбол для России – это не бизнес, а социальная нагрузка. В чём заключается принципиальная разница? В критериях эффективности.
У бизнес-проектов они, если не вдаваться в частности, весьма понятны – получать прибыль, ну, или, как минимум быть рентабельными. Если бизнес-проект работает в убыток, он конечно может побарахтаться какое-то время, но обычно недолго.
У социальных проектов критерии эффективности обычно очень размыты и неконкретны. В целом они сводятся к тому, чтобы осчастливить всех. И в результате мы получаем такие же невнятные результаты, поскольку у каждого есть своё представление о том, в чём это самое счастье заключается.
В первую очередь это касается тех клубов, которые пытаются существовать за государственный счёт. Проблем здесь есть несколько: во-первых, государственное финансирование вещь довольно ненадёжная и в целом зависит от того, какие приоритеты у того или иного чиновника. Если чиновник или его друг, или его сын любит футбол у него может быть представление, что футбол это важная часть общественной жизни, которая интересна с точки зрения развития, пиара или чего бы то ни было ещё. Если чиновник или его ближайшее окружение увлечены разведением крупного рогатого скота, то сельское хозяйство в их представлении, по своей важности, не идёт ни в какое сравнение с каким-то там футболом.
Именно такая ситуация, скорее всего, произошла с «Тамбовом» - новое руководство области просто не понимает, что такое футбольный клуб и зачем он нужен, если у региона есть задачи и поважнее.
Интересно, что сами футбольные клубы это тоже прекрасно понимаю. Вполне объяснимым является тот факт, что им даже в голову не приходит попробовать заработать. Зачем, ведь деньги всегда давали? Вспомните высказывание коммерческого директора «Тамбова», что мол богатые клубы могли бы и скинуться и помочь тем, кто переживает трудные времена. Вы можете представить себе ситуацию, что какой-нибудь деревенский магазин «Василёк», на гране банкротства сетует на то, что разросшийся непомерно «Магнит», мог бы и подкинуть ему деньжат на развитие? Парадокс ситуации заключается в том, что я, например, могу. Вот и руководство тонущих клубов недоумевает, почему это раньше им давали денег, а теперь нет. И именно поэтому, с такими клубами ничего не может произойти. В головы руководства просто не приходит идея, что можно что-то сделать самим, для спасения ситуации
Привычка к финансированию, не требующему отдачи, порождает иллюзию, что финансовое благополучие не зависит от результатов работы. Тоже самое происходит с сотрудниками организаций, в которых показателем эффективности сотрудника является его нахождение на рабочем месте. В таких местах очень просто можно имитировать бурную деятельность и прекрасно себя чувствовать. Но если сотрудника лишить половины зарплаты, он разразится праведным гневом и будет считать, что прав, ведь содержание его «Работы» не изменилась.
Вторая проблема государственного финансирования заключается в том, что все прекрасно понимают, что вечным оно быть не может. И поэтому, нужно пользоваться моментом, пока он есть. А следовательно, человеку, работающему в такой системе очень трудно думать о развитии дела и продвижения проекта, которым он занимается. В его сознании доминируют две задачи: как поиметь с этого побольше и как продлить это максимально долго.
Те, кто работает в социальной сфере, отлично знают, что отчёты о работе проектов – как правило красивые картинки, иллюстрирующие бурное движение. Причём это прекрасно понимают и те, кто получает финансирование и те кто его распределяет. Первых такое положение дел устраивает, потому что, так называемые, результаты можно всегда подогнать под деятельность, а вторых, потому что социальная ответственность приносит плюсики в репутационную карму и они никогда не признают, что финансируют что-то бесполезное.
Возникает резонный вопрос: что с этим делать? Как правило, социальным проектам, тем, которые хотят реально быть успешными конечно, помогает введение количественных и качественных показателей критериев эффективности. Когда чётко и ясно понятно, добился проект результата, получил условную или реальную прибыль. Тогда легче оценить, что хорошо, а что плохо и можно ли с этим что-нибудь сделать. Другими словами, относится к любому проекту, как к бизнесу. Не менее важным, является понимание цели проекта. В нашем случае, целью может быть поднять клуб на определённый уровень или заработать определённое количество денег. Но у футбольных чиновников, как правило, цели совершенно другие: удержаться на своём месте, повысить себе зарплату, избежать критики и т.д. Кстати, интересно, что в российском футбольном сообществе лучшим способом избежать критики считается – как можно меньше появляться в публичном пространстве. Отсюда и тотальное неумение выступать публично и чётко формулировать свои мысли.
А как же, спросите вы меня, тогда обстоят дела с теми клубами, которые финансирует не государство, а компании? Всё практически тоже самое. Это такой же социальный проект, только немного с другими условиями игры.
Во-первых, крупные бизнес-игроки, как правило, вкладывают деньги в футбольные клубы не для того, чтобы зарабатывать на них деньги, а для пиара или офшора. Возможны и другие причины, но все они мало связаны с продвижением российского футбола.
Во-вторых, опять же, никто не понимает, какие должны быть критерии эффективности. Точнее понимают, но на самом примитивном уровне – «Попасть в лигу чемпионов». Ни о каком стратегическом или тактическом планировании здесь речь вообще не идёт.
Возьмём ситуацию в «Спартаке». Ну, какую ситуацию я ещё могу взять… Я реально очень сильно сомневаюсь, что Леонид Арнольдович неумный человек. Даже уверен в обратном. Но он эффективен совершенно в другом. «Спартак» для него социальная нагрузка. И он возможно и рад бы сделать клуб лучшим в мире. Но сам не знает как. Доверить принятие ключевого решения он никому не может. Это ещё одна наша национальная черта – «Как это я не главный!» и проблема его заключается ни в том, что он принимает плохие решения, а в том, что хочет принять хорошее, слушает разные мнения «Доброжелателей» и мечется от одного к другому, в зависимости от того, какая идея ему кажется удачной сегодня. А в большой структуре каждый преследует сугубо свои интересы и это в целом нормально, если есть руководитель, который способен обобщать, анализировать и следовать, следовать поставленным целям и отвечать за свои решения. Полагаю, что когда дело касается нефти, Федуну равных мало. Но для того, чтобы руководить футбольным клубом, необходимо разбираться в футболе, не только в игре, но и в индустрии, ну, или делегировать полномочия. А с этих позиций у него дела обстоят, мягко говоря не очень.
Кстати, я бы совершенно не истерил по поводу супруги Федуна. Да, конечно она влияет на его решения. Но её проблема не в том, что она лезет куда не следует, а, что она засветилась в медиа-пространстве. Вы правда думаете у руководителей других клубов нет жён и что они, приходя вечером с работы, не рассказывают своим хранительницам домашнего очага как прошёл день и не выслушивают разумных советов от них?
Ну и вишенкой на всём этом торте, конечно, является российская система управления футболом. Нормальная такая система, как и практически любая другая, в нашей многострадальной стране. Благодаря вертикале управления, созданной в государственном аппарате, чиновники прежде всего боятся чихнуть без оглядки наверх, а следовательно не способны принимать самостоятельные решения, так как боятся ответственности. Специалистам, управляющим системой, совсем не обязательно быть компетентными. И поэтому работа направлена не на развитие футбола, а на саму работу.
Что ждёт наш футбол в ближайшее время? Продолжение деградации. В существующих условиях перемены к лучшему просто невозможны. Для достижения успеха в любой области нужны компетентные специалисты, мыслящие не лозунгами, а профессиональными категориями.
