Интервью с судьей Матюниным – за что его отстранили?
Карьера судьи Алексея Матюнина завершилась больше двух лет назад скандалом – после матча «Химки» – «Крылья Советов» (4:1) президент РФС Александр Дюков заявил об утрате доверия. А босс судей Павел Каманцев сослался на статистику: 9-1 по ошибкам в пользу одной команды (ЭСК РФС признал только две).
Спустя два года Алексей впервые рассказал свою версию – в разговоре с Анатолием Синяевым.
«Давно подумывал о завершении карьеры»
– Алексей, чем занимаетесь эти 2,5 года?
– Наслаждаюсь жизнью, все же, несмотря на позитивные моменты, негативных гораздо больше в нашей профессии. Я уже давно подумывал о завершении карьеры, решиться никак не мог раньше.
– Откуда были такие мысли?
– Во многом из-за невозможности судить в Европе: когда в 2022 году это окно закрылось, уже понимал, что смысла продолжать дальше нет, поэтому даже во многом благодарен той ситуации, которая произошла (Матюнин судил отборочные стадии еврокубков – Спортс).
– Как изменилась жизнь после судейства?
– Меньше стресса. Я первое время чувствовал, что мне чего-то не хватает, но не мог понять чего. Все-таки каждая игра – это определенный вызов, повышение адреналина. Также стал больше уделять время семье. Раньше я все время куда-то ехал на выходные, теперь могу посвятить это время себе. Появилось пару хобби, несколько проектов.
– Проекты как-то связаны с футболом?
– Конечно. Буду развивать российский футбол как могу. Буду вести телеграм-канал «hello футбол». Записал курс для судей и любителей футбола, где рассказываю о правилах, взаимоотношениях между игроками и судьей, о подготовке арбитра к играм. О такой важной составляющей, как психология. Об историях из практики. Расскажу о зрелищном стиле судейства. Будет интересно.
– А второй?
– Я разрабатываю систему тренировки, которая у нас до сих пор отсутствует. Она связана с IT-технологиями. Но подробно рассказать пока не могу: проект в процессе разработки.
«Матч «Химки» – «Крылья» прошел в рамках правил и рекомендаций»
– Вы не согласны с двумя решениями ЭСК по вашим эпизодам. Объясните.
– Игра прошла в рамках правил и согласно рекомендациям. Все ключевые решения были верными. Возьмем первый эпизод: идет передача на дальнюю штангу, а на ближней защитник, фактически отказываясь от честной игры, акцентированно хватает нападающего за майку, и тот падает.
Согласно правилам, рекомендациям и клипам ФИФА, требованиям департамента, это нарушение за неспортивное поведение. Я получал двойку за похожий эпизод в Уфе, когда не назначил пенальти. Такие моменты сразу сложно увидеть, потому что мяч находится в другой стороне от единоборства. Более того, я 20 лет сдавал квалификационные экзамены, и там был похожий вопрос. Верный ответ примерно такой: «Соблюдая принцип преимущества, во время остановки нужно показать игроку желтую карточку за неспортивное поведение». А тут эпизод в штрафной площади. Именно поэтому меня позвал ВАР (Павел Шадыханов продолжил работу в РПЛ – Спортс), и я не мог принять другое решение. Когда узнал решение судейского комитета (заявили об ошибке), а туда входили инспекторы ФИФА, я был удивлен. Это говорит или о предвзятости, или о некомпетенции.
– Захват Мирзова тоже посчитали нарушением.
– Мы получили рекомендации от департамента на вопрос Карасева, что делать в похожих ситуациях. Ответ был такой: при мелких задержках в борьбе за мяч продолжать игру. Департамент судейства продублировал эту информацию в группе в вотсапе, скрины у меня все есть.
Я бы понял, если бы они оценили эпизоды одинаково, но нет: по-разному. Хотя очевидно, что в первом эпизоде речь о неспортивном поведении, а во втором – об их прямых указаниях. Это говорит, что решение принималось под давлением.
– Что было после игры?
– Уже во время игры Хачатурянц объявил решение. Сказал, что со мной разберется, еще когда игра не закончилась. Он не имел права так делать. Никакого отношения к департаменту судейства он не имел. Тем самым он изначально надавил на ЭСК. Они боялись его как огня.
– Какие первые звонки, разговоры?
– Сначала я разговаривал с Каманцевым. Все объяснил и попросил о встрече с Ашотом Хачатурянцем, встретил полное понимание и поддержку. А потом что-то изменилось, Каманцев сообщил: «Ашот сказал, что все поменялось». Потом я попросил разрешение на интервью у Каманцева – он отказал и пригласил поговорить. Уже я отказался. Он пригрозил проблемами. Я ответил: «Мне все равно, меня таким не напугаешь». Также я разговаривал с Николаем Ивановым и Сергеем Фурсой, тогдашними фактическими руководителями. Иванов сказал, что в моментах, о которых мы говорили выше, поддерживает меня. Фурса сразу сказал, что второй эпизод – нарушение, мои доводы по поводу их же рекомендаций на него не повлияли, что было удивительно. Про первый момент он вообще ничего не ответил. Тут я все понял.
– Не ловили себя на мысли, что история Еськова повторяется?
– Они по беспределу убрали нашего большого арбитра ФИФА Алексея Еськова, который достойно представлял страну на международной арене и имел серьезную перспективу зайти в топ-группу. А он вообще ни при чем! Им было это выгодно. С Васей Казарцевым они побоялись связаться, оно и понятно (смеется). Они нанесли урон нашей стране и имиджу российского футбола. Иностранцы были в шоке. То руководство только за это надо было гнать как вредителей. Для себя я тогда решил: если что-то похожее будет со мной, буду защищаться до последнего.
«Детектор лжи я прошел»
– Затем детектор лжи, который вы уже проходили в случае с Халком.
– Да, в свое время пришлось себя защищать на независимом детекторе. Но тут была другая история.
– В чем разница?
– Рассказываю. После «Химок» и «Крыльев» я взял с собой диктофон. Вела процедуру женщина. Я спросил ее: «Вы лично знакомы с Ашотом?» Она не сразу ответила, уходила от вопроса. Но потом я все-таки получил ответ: ее подвели к Хачатурянцу на стадионе познакомиться. Я опешил! Мне обещали независимый детектор, я хотел сразу уйти, но остался. Также она мне сказала в самом конце, что я могу дальше продолжать готовиться к матчам. Конкретно по этому детектору в этом месте никаких выводов делать не стоит. Я бы на месте судей всегда просил независимую экспертизу.
– То есть никаких сложностей не возникло.
– Детектор я прошел, но те люди развернули историю, как им было удобно. Так же, как в случае с Еськовым. На следующий день я сходил и сходил на независимую проверку, потому что знал, с кем имею дело. И во второй раз я ее прошел. А РФС потом прислал заключение детектора в суд (речь об иске к Сергею Егорова из-за новости о проваленной проверке на детекторе) без подписи девушки, ее фамилии. Непонятно, кто его писал! Может, сам РФС?
Смотрите, как удобно получается: по заключению я был под психотропными препаратами [во время первого детектора]. А как это определили без анализов? На глаз? Исследование должно было быть прервано, а я – отправлен на анализы. У меня большие вопросы ко всем задействованным сторонам, но это уже в прошлом.
– Почему же тогда вас отстранили?
– Те, кто меня подозревал, не знали ничего, не имели никаких фактов. Они не имели надо мной власти. От меня банально требовали признание. Но я не признаю факта коррупции, потому что ничего не брал. Я даже отчетность по финансам, поездкам и недвижимости сдал – там тоже ничего подозрительного не было. Они, кстати, еще и у жены отчетность потребовали. Это все было незаконно, я мог спокойно обращаться в трудовую инспекцию и в другие органы и судиться с РФС. Их задача была показать мне дорогу на выход, потому что я был самым независимым арбитром в стране. Это всегда мне вредило, но у меня есть внутренний кодекс: быть всегда честным и справедливым.
– Как узнали об отстранении?
– Мне никто ничего не сообщал. У меня закончился договор, и я решил его не продлевать. Да и с кем, собственно, работать?
– Я слышал о том, что вам угрожали.
– Могла случайно пострадать семья, до меня доходили определенные слухи. Я общался по этому поводу с большими людьми из некоторых структур. За меня бы отомстили, я не боялся, но не имел права подставлять близких.
Суд с Сергеем Егоровым
– Вы судились с журналистом Сергеем Егоровым. Почему?
– Он написал, что я не прошел детектор. Но он не мог знать этого на сто процентов. Считаю, что он выдумал это. Он умный человек и понимал, что меня уже не отпустят. Наверное, поэтому решил дать такую информацию.
– История закончилась до суда?
– Закончилась для всех. Не только для журналистов. Если будут сидеть тихо. Во-первых, за суд надо платить. Хотя мне предлагали поддержку две крутые адвокатские конторы безвозмездно, я решил обойтись своими силами. Во-вторых, своей цели я добился. В-третьих, мне стало неинтересно. Считаю всю ситуацию с Ашотом и журналистами своей победой. Она бывает и такой. Также удалось узнать, кто и с каких номеров и IP-адресов скидывал журналистам материалы по мне из департамента судейства.
– Расскажете?
– Не буду называть конкретные фамилии, но там есть один из руководителей департамента, который постоянно комментирует моменты и то, что происходит на сборах, для одного известного журналиста. Это легко проверить, просто попросив распечатку звонков и сообщений за последние годы. Поэтому Мажич правильно сделал, что всех их отрезал от работы. Видели, как на серба сразу накинулись?
«Халк решил попиариться за мой счет»
– Халк обвинял вас в расизме. Что было на самом деле?
– Ситуация абсурдная. Во-первых, у меня была рация. И если бы я что-то сказал подобное, все знали бы через минуту после финального свистка. Я скажу больше. Всегда существует конкуренция. Если хоть немного ведешь себя неформально, тебе сразу прилетает. Я не люблю других людей? Это неправда, ведь я вырос в обществе людей разной веры, разных национальностей и уважаю каждого. Я привык доверять людям, а оказывается, не стоит этого делать. Совет молодым судьям: будьте всегда аккуратны, это спасет вас в будущем.
– Зарема Салихова, недоумевая, говорила, что вам дарили майку Халка и капитанскую повязку от Кришито.
– Это обычное дело. В ее времена в «Спартаке» каждую домашнюю игру дарили майки, иногда ребята просили игровую для коллекции. Я так же попросил у Фурсы, он тогда был начальником «Зенита». Странно, что она не в курсе такой практики. А рассказывал я это так, на ее взгляд, эмоционально, потому что потом Халк решил за мой счет попиариться, обвинив меня в расизме.
Подаренная капитанская повязка Кришито – жизненный момент. У него была последняя игра за «Зенит», его провожали фанаты, было атмосферно, он растрогался, были слезы, я посчитал нужным ему сказать пару слов. После игры зашел администратор Юрий Гусак и подарил мне повязку. Я еще сразу не поверил, но он сказал, что Кришито так решил. Я был впечатлен.
По поводу Салиховой: я вообще удивлен, что она меня знает. Она красивая женщина и, похоже, гораздо больше понимает, чем некоторые хваленые специалисты. Некоторые ее идеи выглядят разумно, но на судей она смотрит только со одной стороны. Вот Геннадий Орлов считает, что я как-то не так отношусь к «Зениту», а он, между прочим, считается рупором клуба, так что у всех своя правда.
– Помню, что засчитали гол Комличенко «Зениту», несмотря на то, что ВАР позвал вас к монитору. Почему?
– Настоящий силовой гол-красавец! Николай оценил полет мяча, позицию защитника, продавил его плечом в плечо – это важно. И забил в девятку. Еще сам Дюков говорил перед сезоном, что хочет видеть подобное, чтоб судили, как в Англии, но, похоже, не везде. Я, когда увидел в мониторе, сразу понял, что отмена будет преступлением и перед собой, и перед футболом.
Меня тогда поддержал только Иванов Николай (ЭСК признала засчитанный гол ошибкой – Спортс), он был инспектором и разбирается в тонкостях. Ему потом устроили обструкцию под предводительством Фурсы. Наверное, за то, что проявил характер и независимость, его потом и назначили главным. Но и он впоследствии сдулся.
Еще помню, на сборе наши старшие коллеги говорили: «Алексей, ну что ты, ничего не понимаешь?»
А что я должен понимать? Я за футбол. Считаю, что будущее судейства за зрелищным стилем, потому что судьи не просто официанты, как сказал Слуцкий, они могут создавать игру. На мой взгляд, в этом и есть класс судейства: зажечь игру и суметь ее удержать. Это всегда мной двигало.
Отец Матюнина – воспитанник «Динамо»
– Ваш отец – Валерий Михайлович Матюнин – легенда «Динамо». Как проходило ваше футбольное детство?
– Среди таких легенд нашего футбола, как Газзаев, Царев, Минаев, Толстых – всех не назвать. Я имел представление о футболе со всех сторон: не только со стороны судей и болельщиков, но и больших футболистов, понимал, что такое силовая игра от ножа. Мне в этом плане повезло. Они же мне объяснили преимущество такого футбола. Ведь зрители идут ради зрелища. Это даже слова однокоренные. Большие футболисты говорили мне, что судьи в России этого не понимают. Защита безопасности футболистов – хорошо, но этого мало для настоящей игры.
– Отец играл за клуб из Гонгконга?
– Да, на закате карьеры, я тогда редко его видел. В стране была не очень хорошая ситуация. Мама крутилась как могла, за что ей отдельное спасибо, отец не имел возможности нам помочь, но когда он приезжал, был праздник. Потом он пошел в судейство, но все же остался навсегда футболистом.
– Вы однажды судили матч «Динамо». В РПЛ-2018/19 против «Локомотива» (1:1).
– Чувствовал повышенную ответственность. Было понятно, что если ошибусь против «Локо», мне прилетит вдвойне. Там у нас с хорошим человеком Димой Сафьяном (ассистентом) был двойной эпизод, связанный с офсайдом. Мне надо было определить, кто коснулся мяча последним. Сложная ситуация, была вероятность ошибки. Славу богу, все закончилось благополучно, до сих пор благодарю бога за этот момент.
Фото: РИА Новости/Алексей Даничев, Владимир Астапкович, Игорь Руссак, Сергей Пивоваров, Антон Денисов
денег?
>>Расскажу о зрелищном стиле судейства.
сказочный, расскажите ему, что лучший судья - тот, которого не заметно.
>>Но я не признаю факта коррупции
кто бы сомневался!
>>Считаю, что будущее судейства за зрелищным стилем, потому что судьи не просто официанты, как сказал Слуцкий, они могут создавать игру.
да он упорный, его стоило отстранить хотя бы за такие дикие убеждения.
Какого великого артиста мы лишились!