7 мин.

Корова победителю

51

Блог «С миру по Нитке» вместе с автором книги «В поисках совершенства» Рене Штауффером предлагает еще раз пережить первый уимблдонский триумф Роджера Федерера, разделить с ним его мысли и переживания, нахлынувшие после победы, а также удивиться необычному подарку.

Рене Штауффер «В поисках совершенства. История Роджера Федерера».

Пролог

Предисловие. Никто его не ждал

Из Кемптон-парка в Базель

Мальчик познает теннис

Экубленс. Тоска по дому

Лучший из юниоров

Новичок карабкается на вершину

Новый тренер, новые дороги

Олимпийские впечатления

По труду и рыбка

Переполох в сборной

Человек, который обыграл Сампраса

Таксист из Биля

Визит в Топ-10

Трагедия в Южной Африке

Восход в Китае

Кризис бесшлемья

Чудесное воскресенье

Корова победителю

«После победы в финале «Уимблдона»-2003 Роджер Федерер более двух часов общался с прессой – дольше, чем длился сам матч. Он переходил от одного интервью к другому и снова и снова отвечал на одни и те же вопросы: «Что вы почувствовали сразу после победы? Что вы чувствовали, когда получили кубок?» «Я знал только одно – если выиграю, я упаду на траву, и что буду очень рад, – отвечал Федерер, – И еще я надеялся, что не заплачу».

Он всегда верил, что сможет выиграть турнир «Большого шлема». «Многочисленные успехи на более мелких турнирах помогли мне поверить в себя и в то, что я способен сделать это». Федерер рассказал, что во время матча думал об Alinghi – швейцарской яхте, неожиданно выигравшей Кубок Америки. «Я помню, как швейцарцы были впереди 3-0, а потом просто уплыли от преследователей. После второго сета я подумал: «А теперь просто уплыть».

Пять лет назад после победы на юниорском турнире Федерер был вынужден пропустить традиционный ужин чемпионов, потому что спешил на первый в карьере турнир АТР в Гштааде. В этот раз Гштаад мог подождать. В строгом вечернем костюме Роджер пришел на ужин, который проходил в отеле «Савой», где оказался в компании Серены Уильямс, выигравшей женский турнир, и победителей соревнований смешанных пар Мартины Навратиловой и Леандера Паеса. Федерер пришел на вечер со своей девушкой Миркой Вавринец, тренером Петером Лундгреном и мамой Линетт и в очередной раз очаровал почетных членов Всеанглийского Клуба своей короткой речью. «Я очень горжусь тем, что присоединился к вашему клубу. Буду очень рад постучать с вами мячом. Если кто-нибудь захочет со мной сыграть – просто позвоните».

После всего трех часов сна Федерер продолжил общаться с прессой. Покрытый галькой подъезд к его домику в Уимблдонской деревне быстро превратился в выездной медиа-центр. Там собрались представители разных телекомпаний – ВВС, Sky TV, CNN, ITV, швейцарского ТВ – и журналисты со всего света.

И хотя почти каждая минута Федерера была кем-то занята, он нашел время, чтобы дать специальное интервью Tages-Anzeiger, которое несколькими днями ранее обсуждалось с Миркой на случай, если он выиграет турнир. Во время интервью, прошедшего на лужайке перед домом, Федерер был весел, но без эйфории. Казалось, он четко осознает значение своего триумфа. «Пришло время, когда я всем все доказал. Если бы моей карьере было суждено сегодня закончиться, я бы даже почти не расстроился». Он знал, что до победы на «Уимблдоне» он был суперигроком, но теперь он стал звездой. «У победителей и побежденных одновременно очень много и очень мало общего. Настоящие чемпионы – это те, кто в итоге поднимает трофей. Победители остаются. Проигравшие уходят».

Именно поэтому ноша, упавшая с его плеч после победы, была такой тяжелой. «После церемонии награждения я пошел в раздевалку и там не мог двигаться. Я был полностью обессилен. Во время матча мышцы были так напряжены от давления – я даже думал, что если я выиграю, у меня начнутся судороги.  Трудно такое представить».

А теперь он надеялся, что шестое июля 2003 года станет поворотной точкой его карьеры. «Наконец я знаю, как выигрывать «Шлемы», знаю, что могу сделать это еще раз». Федерер признался, что решил не посвящать эту победу одному только Питеру Картеру, потому что не знал, выиграет ли еще когда-нибудь «Шлем». «Это было бы несправедливо по отношению к остальным. Этот титул для всех, но особенно для меня. И, конечно, Питер Картер входит в этот круг. Если бы он был с нами, мы бы закатили большую вечеринку. Надеюсь, что он наблюдал за мной откуда-то».

Лундгрен был без ума от радости и не переставал смеяться. «Я испытал какие-то нереальные эмоции. Не могу их описать даже при том, что я ждал этой победы, ведь Роджер прекрасный игрок». Он отмечал, что стал первым шведом со времен тренера Бьорна Борга Леннарта Бергелина, приведшим игрока к победе на «Уимблдоне». Мирка рассказала, что она всегда чувствовала, как сильно Роджер хочет выиграть этот титул. «Это была мечта его детства. Перед финалом не было видно, как он нервничает. Мне кажется, перед финалом он спал лучше, чем когда-либо».

Большинство британских газет сконцентрировали свое внимание не на результате и достижении Федерера, а на его слезах и эмоциях. Однако в этом не было ничего удивительного, ведь две недели Федерер вышагивал по траве с каменным лицом, стоически невозмутимый и ничего не боящийся – даже боли в спине во время матча против Фелисиано Лопеса. Некоторые фотографы уже жаловались, что Федерер не проявляет никаких эмоций – все фотографии казались одинаковыми, как теннисные мячики. Но в момент триумфа он сбросил эту маску невозмутимости и показал такого себя, о существования которого многие даже не подозревали.

Daily Mirror вышла с заголовком «Роджер Рыдающий», и даже такие уважаемые издания, как Independent и Daily Telegraph опубликовали на первых страницах увеличенные изображения чемпиона «Уимблдона», рыдающего с трофеем в руках. Роджеру немного не нравилось то, что его слезы вот так выставляют напоказ. Но он не стыдился этого. Его всегда мало волновало то, что о нем пишут, а сейчас – и подавно.

«Федереромания» уже давно началась в Швейцарии. Большая группа болельщиков, включая первого тренера Роджера Сеппли Качовски, собралась в его старом клубе – Old Boys Tennis Club – чтобы посмотреть финал. Швейцарская газета Blick написала о том, как «Король Роджер I», проливал «слезы, память о которых пройдет сквозь века». Телевизионная аудитория финала в Швейцарии была довольно впечатляющей – 613 000 швейцарцев включили прямую трансляцию. А это, между прочим, 61.6% от всех телезрителей. По всей Швейцарии болельщики Федерера праздновали победу.

Для Роджера было очень важно выполнить свое обещание и сыграть на турнире в Гштааде через неделю после «Уимблдона». Именно в Гштааде пять лет назад он впервые сыграл на турнире АТР благодаря тому, что ему предоставили wild card. И Федерер был очень предан этому турниру. Когда стало ясно, что новый чемпион «Уимблдона» действительно сыграет на маленьком грунтовом турнире, организаторы этих соревнований получили еще 40 запросов на аккредитацию СМИ.

Седьмого июля в 18:11 по местному времени личный самолет Федерера приземлился в Гштааде – небольшом горном городке. В аэропорту его встретили с шампанским и предложили выбирать между двумя номерами в отеле «Беллеву» – «Звездный Номер» и «Комната в Башне». Федерер выбрал номер с видом на звезды.

А следующий сюрприз, ждавший его, весил ни много, ни мало 800 килограммов. За пять часов до первого матча на турнире 6 000 зрителей приветствовали на центральном корте чемпиона «Уимблдона». Там ему был вручен еще один подарок – молочная корова по имени Джульетта. Корова была презентом от организаторов турнира. Идея принадлежала Жаку Херменьяту, который уверил Федерера, что он может оставить корову в горах и в любой момент наслаждаться ее сыром. Джульетта, вскоре отелившаяся, теперь принадлежала Федереру. Она стала важной темой для разговоров с прессой до конца сезона. Роджер даже нанес ей визит следующей зимой, как того требовали правила приличия.

Федерер продолжил рывок на волне успеха, которая подняла его на невиданные прежде высоты, и на турнире в Гштааде. Он дошел до финала, где ему не хватило сил на пятисетовый матч против 10 ракетки мира Иржи Новака. Это будет его последнее поражение в финале на очень долгое время.

Время, проведенное в Альпах, помогло Федереру окончательно осознать всю важность победы на турнире «Большого шлема». На этом маленьком фешенебельном курорте, где до всего и всех было рукой подать, он не мог избежать встреч с публикой. Федерер понял, что стал суперзвездой – и это его ни капельки не тяготило. В конце концов, он сам хотел дойти до вершины и теперь был готов к последствиям. «Победа на «Уимблдоне» меняет всю карьеру, всю жизнь, внутренний мир, – признавался он, – Люди начинают смотреть по-другому. Я всегда хотел выиграть свой первый «Шлем» именно на «Уимблдоне». Там все началось. Белые одежды, травяные корты – это классика».

И только во время отпуска он смог спокойно и без шумихи осмыслить победу. Тогда он окончательно понял, как изменилась его жизнь. «Я лежал на пляже Сардинии, солнце грело живот, и я сказал себе: «Теперь ты чемпион «Уимблдона». Никто не может у тебя этого отнять». Тогда на корте я был в странном состоянии, каком-то трансе, который потом не мог вспомнить. Это та самая «зона». Внезапно все пошло на автомате. У меня было ощущение, что я не могу ошибиться. Просто чудесно, что я смог так сыграть в двух самых важных матча в карьере. Это добавит мне уверенности и вдохновения на многие предстоящие месяцы и годы».