«Датский динамит» Глава 15: За Данию
***
Дания отправилась на свой первый чемпионат мира из аэропорта Копенгагена в 15:00 в субботу 17 мая 1986 года, за две недели до начала турнира. Чтобы добраться до тренировочного лагеря в Колумбии, им потребовалось почти двадцать четыре часа, включая остановки в Париже, Мадриде и Каракасе. «Стыдно, что мы не смогли найти более прямой маршрут в Боготу», — сказал Клаус Берггрин газете B.T. У Пребена Элькьера было только одно дело на уме, и это была не работа. «Никто не заставит меня прикоснуться к мячу в первый день. Сейчас Элкьер хочет лечь в постельку».
Матрасы были в порядке, в номере были телефоны, и ни у кого не было бетонной болезни. Там была роскошь, но по духу отель «Хилтон» в Боготе мог бы быть двоюродным братом отеля «Идреттенс Хус». Зепп Пионтек, отчаянно желая, чтобы сборная Дании максимально использовала свои возможности, и понимая, что многие из этих игроков никогда больше не сыграют на чемпионате мира, установил режим работы, отдыха и игры, при котором бо́льшая часть игры проходила на поле.
Особенно напряженной была работа в Колумбии. «Если такова жизнь профессионала, то она довольно скучная, — сказал полузащитник Ян Бартрам в интервью датскому телевидению. — Дома можно выпить пива, но здесь, кажется, я выпил всего пару. И я скучаю по своей девушке». Пионтек строго ограничил количество пива, которое могли пить его игроки, хотя у некоторых был доступ к тайнику Carlsberg в отеле. «Зепп пытался выиграть Кубок мира, — говорит Иван Нильсен, а затем привычно хихикает. — Мы же просто хотели пива!»
Нильсен — один из тех игроков, которые считают, что, оглядываясь назад, можно сказать, что тренировок было слишком много, баланс между датским и немецким был нарушен впервые с начала правления Пионтека. «Обычно я весил девяносто килограммов, — говорит он. — Когда я вернулся из Мексики, я весил восемьдесят два. Мы остановились в отеле, но бассейном пользоваться было нельзя. Вокруг отеля стояли вооруженные охранники. Нельзя было достать пива, вообще ничего. Мы были в заключении! Мы тренировались и тренировались, тренировались и тренировались, это было так глупо. Я никогда не тренировался столь усердно за всю свою жизнь».
Игроки включились в тренировку со своим обычным невинным энтузиазмом. Боли и страдания легко переносятся, когда вы впервые участвуете в чемпионате мира. «Мы тренировались слишком усердно, — соглашается Берггрин. Это была самая большая наша ошибка. Когда мы приехали на этот чемпионат мира, мы были в 100-процентном состоянии. Это слишком рано — сейчас все это знают — но мы просто хотели быть подготовленными. Мы были так счастливы, что сделали это. Зепп даже не мог нас сдерживать, мы были как дикие лошади. Тренировка, тренировка, тренировка, даже на высоте двух километров. Мы не могли дышать, мы просто бежали и тренировались. Проблема была в том, что мы не могли остановиться».
В первый день тренировок Берггрин не смог остановить мяч; из-за разреженного воздуха мяч убегал от него, как в комедийном скетче. Была и своеобразная комедия, когда смазанный удар Элькьера попал в лицо местному журналисту и расквасил ему нос. Никто не мог контролировать мяч. Запасной вратарь Ларс Хёг сказал, что в течение трех дней он почти не отбивал удары, привыкая к тому, как быстро мяч движется в воздухе. Палящая жара также была проблемой. Однажды Берггрин и Элькьер на тренировке прыгнули во время подачи углового. Рука Элькьера приземлилась на плечо Берггрина и сняла слой загорелой кожи. Три десятилетия спустя Берггрин морщится, вспоминая ту боль.
Интенсивные тренировки были дополнены разминочными матчами против местных команд, а также сборной Парагвая, против которого был удален Франк Арнесен. Во время матча вокруг поля были припаркованы автомобили, а игроков от зрителей отделяла только веревка. Терпение сборной Дании по отношению к судье вскоре лопнуло. Он упустил два плохих подката под Микаэля Лаудрупа, а затем под Йеспера Ольсена, после чего без видимых причин назначил свободный удар на краю датской штрафной. Сорен Лербю взбесился, и на фоне возникшего хаоса Арнесен — единственный испаноязычный игрок в составе сборной Дании — набросился на судью. B.T. писал, что суть его слов была такова: «Прекрати это дерьмо, это всего лишь тренировка, идиот». Судья удалил Арнесена и остался при своем решении, несмотря на апелляции обеих сторон, которые хотели потренироваться одиннадцать против одиннадцати в разреженном воздухе. Лаудруп, получивший грубое обращение от парагвайских защитников, получил желтую карточку после того, как сказал судье «vamos» [прим.пер.: С исп. Поехали].
Лаудруп мог сказать своим товарищам по команде «vamos» после нескольких минут следующей игры против местной команды «Кристал». Они проигрывали 0:2 на фоне защиты, которую Пионтек назвал «почти преступной». В перерыве сборная Дании, раздосадованная очередным судьей, которого она считала неадекватным, а также тем, что соперник явился на игру с двадцатиминутным опозданием, решила устроить шоу. И они его устроили, выиграв со счетом 5:2, причем Лаудруп показал себя с самой лучшей стороны.
Разминочные игры изменили планы Пионтека на матч открытия Кубка мира против Шотландии. Ян Мельбю испытывал трудности после долгого сезона с «Ливерпулем» и находился под обновленным давлением со стороны Йенса Йорна Бертельсена, чьей подстраховки все больше не хватало, а форма Пера Фриманна стала серьезной угрозой для ранее гарантированного места Арнесена.
Однако в последней игре в Колумбии против «Атлетико Хуниор» в Баранкилье Фриманн получил страшную травму лодыжки. «Я думаю, мы совершили ошибку в том, что играли так хорошо и, возможно, были слишком самоуверенны, — говорит он. — Я помню, как Сорен Лербю говорил: "Не делай слишком много, просто играй, пусть мяч делает свою работу"». Когда тебе двадцать три года, ты, возможно, в лучшей форме в своей жизни и дразняще близок к стартовому месту в составе сборной на Кубке мира, это не так просто. Фриманн совершил еще один соло-забег и его свалили ужасным подкатом. Он получил повреждение связок и перелом лодыжки, также пострадала структура сустава. В течение двух недель он оставался с командой, а затем улетел в Голландию на операцию. «Ты думаешь, что сможешь восстановиться, и у тебя сразу же появляются новые цели, но, конечно, было дерьмово возвращаться домой из Мексики». Фриманн так и не смог по-настоящему восстановиться: после операции у него развилась инфекция в голеностопном суставе, и у него регулярно возникали проблемы с голеностопом, после чего он завершил карьеру в возрасте двадцати восьми лет. «Мне не горько. Мне посчастливилось играть в отличной команде и получить много замечательных впечатлений. Если ты играешь шесть или семь лет в хороший футбол, ты думаешь: "Хорошо"».
Травма Фриманна омрачила насыщенный событиями матч. Дерзкий удар Элькьера с разворота попал в штангу с такой силой, что мяч отскочил в центральный круг, вызвав овации со стороны многочисленной публики. Бертельсен не всегда выделялся в толпе, но его великолепная игра обеспечила ему место в составе сборной на Кубке мира вместо Мельбю.
Как Мельбю потерял свое место, так и двое игроков потеряли более пяти килограммов во время игры. Они чуть не потеряли еще несколько в нервном поту во время ужасного полета на самолете, виляя между горами, словно в компьютерной игре. Это был один из ряда инцидентов, вызвавших чувство тревоги во время поездки в Колумбию. И даже раньше. «Нам говорили, что Богота — самый дикий город в мире, — говорит Хёг. — Мы не могли выйти из отеля».
Игрокам было сказано не покидать «Хилтон» без охраны еще до того, как представитель компании Hummel был ограблен на ступенях здания. Глава службы безопасности отеля вряд ли успокоил нервы, описав датскую сборную как «чрезвычайно привлекательных жертв похищения». Уровень безопасности, когда охранники повсюду размахивали автоматами, и бедность стали для датчан серьезным шоком.
Их настроение не улучшилось, когда возле отеля команды произошла автокатастрофа со смертельным исходом, в которой одна из жертв, женщина, пролежала мертвой несколько часов, прежде чем наконец ее тело увезли. Вся поездка проходила в странной атмосфере. Когда однажды игроки вышли на прогулку, неизбежно окруженные охраной, Элькьер чуть не ударил одного из своих товарищей по команде, почувствовав руку в кармане.
«Богота — это уникальный опыт, — говорит Бертельсен. — Мы также совершили поездку на автобусе, где увидели обратную сторону этого города. Это были ужасающие, бедные и опасные условия для передвижения. Поэтому мы больше и не ездили». Отсутствие свободы, совершенно чуждое — даже шокирующее — датчанам, заставило многих игроков бороться со скукой. В Мексике все было гораздо спокойнее, но все равно, кроме тренировок и игры в дартс, шахмат или карт, заняться было нечем. Последние всегда были популярным развлечением, но теперь в карточную игру были вовлечены даже те, кто обычно не играл. Запасной нападающий Флемминг Кристенсен сидел рядом, чтобы послушать разговоры между игроками. Пионтек не хотел, чтобы игроки играли в азартные игры на деньги. Во время одного полета, когда купюры в тысячу крон разлетались как конфетти, он начал орать о том, как в детстве он ел сухой хлеб, смоченный в воде. Позже он с отвращением запихнул огромный банк денег в сумку как раз в тот момент, когда один из игроков собирался забрать свой выигрыш.
Здоровье, а не богатство, больше волновало большинство игроков. Более половины из двадцати двух человек заработали «месть Монтесумы» [прим.пер.: Понос] еще до начала турнира. Игроки чистили зубы минеральной водой и принимали душ со склоненными головами и закрытыми ртами, чтобы случайно не проглотить воду. Были и другие проблемы. Нильсен подвернул лодыжку; Троэльс Расмуссен восстанавливается после тонзиллита. У Оле Квиста была странная ушная инфекция, которая повлияла на его равновесие и на групповом этапе он не играл.
Физиотерапевт Расмус Бах Андерсен превратил свой восьмикомнатный номер в больницу. Массажист, Туре Йонсон, установил телевизор с видеопроигрывателем, чтобы игроки могли смотреть фильмы и телепередачи во время процедуры, особенно нравился сериал «Отель "Фолти Тауэрс»» [Fawlty Towers].
Дания привезла свою собственную внефутбольную команду, включая шеф-повара Флемминга Ларсена из отеля «Марина». По данным журнала Se og Hør, его запасы включали четыре коробки миниатюрных флажков, пекарский порошок, семена мака и мясные экстракты. Самым важным был заказ на пятьдесят килограммов муки для выпечки традиционного датского ржаного хлеба. Он также приготовил свиное жаркое с красной капустой, фрикадельки, жареную рыбу и ростбиф, а также традиционный датский слоеный торт с клубникой и сливками. Ларсен даже запланировал победный ужин на случай победы в турнире: коктейль из креветок, стейки с соусом Беарнез и мороженое с фруктами.
Такая подготовка была скорее прагматичной, чем горделивой. Весь футбольный мир согласился с тем, что Дания была одним из фаворитов на победу в турнире. Несмотря на попадание в группу смерти, они считались самыми вероятными победителями из Европы наряду с Францией. Климат означал, что южноамериканские тяжеловесы — сборные Бразилии, Аргентины и чемпионы Южной Америки Уругвай — были фаворитами, наряду с хозяевами турнира Мексикой, но Дания делила пятое место с коэффициентом 12 к 1. Пеле говорил, что они были лучшей командой в группе смерти; Алекс Фергюсон и Осси Ардилес были среди тех, кто говорил, что они были лучшей командой в Европе.
«Еще никогда так не обожали аутсайдера, — пишет The Times, прогнозируя, что они займут второе место в турнире. — Сборная Дании приезжает на этот Кубок мира как самые талантливые дебютанты в истории соревнований». И одна из самых популярных сборных. «Если Кубок мира 1986 года должен поразить воображение, то в интересах всех, чтобы Дания добилась существенного прогресса, — пишет Guardian. Их любили не только в Англии. КОНЕЧНО ЖЕ, МЫ ДОЛЖНЫ ЛЮБИТЬ ЭТИХ ГАДКИХ УТЯТ — таков был заголовок в Expressen, втором по величине шведском таблоиде, который далее сделал милую ремарку, назвав Лаудрупа «северным Марадоной».
Их первый матч был против Шотландии. Как и Испания, шотландцы были совсем другой сборной в 1980-х годах, хотя с тех пор их судьба пошла в противоположных направлениях. Кубок мира в Мексике был для них четвертым подряд, а из трех предыдущих они выбывали только по разнице мячей, проиграв Бразилии, Голландии и СССР. Ими руководил Фергюсон, временно назначенный на эту должность, когда Джок Стейн умер от сердечного приступа после драматического отборочного матча чемпионата мира против сборной Уэльса в сентябре предыдущего года. Фергюсон спорно исключил Алана Хансена, после чего из команды отцепили и одноклубника Хансена Кенни Далглиша, но состав команды все равно был сильным. Лишь три из двадцати двух игроков играли за клубы из Глазго, «Рейнджерс» и «Селтик», что является отражением глубины шотландского футбола в те дни. В составе сборной были представители «Манчестер Юнайтед», «Ливерпуля», «Арсенала», «Барселоны» и «Сампдории», не говоря уже о семи представителях Новой фирмы — «Абердина» и «Данди Юнайтед».
В некоторых кругах матч преподносился как поединок между Грэмом Сунессом и Мельбю, сменщиком Сунесса в «Ливерпуле», который месяцем ранее одержал верх над «Эвертоном» в финале Кубка Англии, когда его команда оформила свой первый дубль, но в действительности он так и не должен был выйти на поле в стартовом составе, поскольку Бертельсен напомнил всем о своей значимости. Хенрик Андерсен пропускал игру из-за болезни, но Мортен Ольсен был признан здоровым.
Дания дебютировала на Кубке мира 4 июня 1986 года. Это был второй матч за день; ранее Уругвай и Западная Германия сыграли вничью 1:1. Ждать начала матча пришлось долго: игроки выходили на поле в течение восьми минут, только после чего прозвучал свисток. После пятидесяти шести лет подождать еще несколько минут не страшно. Вся сборная повернулась, чтобы помахать роллиганам перед исполнением национального гимна.
В первом тайме Дания больше владела мячом и демонстрировала более качественные касания, однако больше шансов было у Шотландии. Сёрен Буск великолепно заблокировал удар Чарли Николаса, а постоянно бегающий вперед правый защитник Ричард Гоф, обойдя вратаря Расмуссена, не использовал отличный момент, пробив над перекладиной. Расмуссен, которого тошнило в течение сорока восьми часов во время подготовки к игре, нервничал на протяжении всего матча: он отдал несколько неточных передач, сыграл рукой за пределами штрафной площади и во втором тайме чуть не переправил в собственные ворота кросс Гордона Стракана. «Я не хочу использовать болезнь в качестве оправдания, — говорит Расмуссен. — Я не очень хорошо играл. Я не был болен, когда выходил на игру, просто у меня была не самая лучшая подготовка».
Фергюсон хорошо понимал исходящую от Дании угрозу. Когда была проведена жеребьевка, он подумал: «Один чертов всплеск от этого Лаудрупа, и у нас большие проблемы». Этот всплеск произошел в самом начале игры. После длинного паса Лаудруп совершил захватывающий сольный проход, который завершился сильным дальним ударом над перекладиной. В первом тайме Дания размашисто вела игру, смешивая терпеливые пасы с внезапными всплесками дриблинга. Немногие команды в принципе имели такую разрушительную смену темпа как индивидуально, так и коллективно. Дания использовала владение мячом как гипноз, прежде чем наказать соперника внезапным увеличением темпа. «Никто не выглядит глупцом с мячом, — сказал Брайан Клаф во время турнира. — Все спокойны при владении. Они упрощают игру, контролируют его и хотят его сохранить — вот что вы делаете, когда у вас есть что-то, что вы любите».
Пионтек создал основу, в которой все футболисты Дании могли выразить себя. Фриманн говорит, что они смогли «играть с большим удовольствием». Это был блестящий, счастливый футбол — совсем как в детстве. «В семидесятые и восьмидесятые годы в Дании были очень хорошие уличные футболисты, которые имели очень хорошее видение игры и были очень хороши технически, но нам нужна была жесткая рука, и он [Пионтек] ее нам дал, — говорит Мортен Ольсен. — Тем не менее, он также видел, что мы не могли играть в немецкий футбол — мы должны были играть со своим видением футбола, нам нужна была некоторая свобода в игре».
Сунесс также научился кое-чему на улице, что он и продемонстрировал, когда безнаказанно локтем ударил Йеспера Ольсена. Большая часть игры шла через Арнесена, хотя он был столь же раздражителен, сколь и превосходен: две вспышки в адрес судьи намекнули на то, что должно произойти позже на турнире.
Было очевидно, что произойдет после перерыва, когда Дания навязала свой класс с сокрушительным эффектом. За девять минут они могли забить пять раз. Первый гол Дании на чемпионате мира по футболу не столько пришел по почте, сколько был отправлен заказным письмом. Его на пятьдесят восьмой минуте забил Элькьер.
Перед игрой Фергюсон рассказал своим центральным защитникам о способности Элькьера использовать голени защитников соперника; он подбивал о них мяч, подбирал рикошет и бежал на ворота. Однако предупрежден — не значит вооружен. Гол представлял собой медленный эстафетный забег через центр поля: Мортен Ольсен, Лаудруп, Арнесен и, наконец, Элькьер, который проскочил аккурат через Вилли Миллера, после чего нанес точный удар, отскочивший в сетку ворот от дальней штанги. «Это был хороший гол, — сказал защитник сборной Шотландии Алекс Маклиш в интервью газете Scotsman в 2002 году, — а не случайный, как тогда думали».
После гола Дания чувствовала себя довольно комфортно — Расмуссену, несмотря на всю его нервозность, не пришлось совершить ни одного сейва, но ему повезло, когда гол Роя Эйткена был ошибочно отменен из-за офсайда. Элькер и Сунесс упустили полумоменты с обеих сторон, а Фрэнк МакАвенни нанес удар головой, который перелетел через Расмуссена и прошел чуть мимо.
Безусловно, самым заметным инцидентом в развязке матча стал ужасный фол Берггрина на Николасе, за который датчанин был удален. Мотивом Берггрина было просто остановить Николаса, который опасно прорывался, но он так сильно под него подкатился, что мог сломать ему лодыжку. Николаса пришлось унести с поля, и Шотландия заканчивала матч вдесятером. После матча Берггрин извинился, но сказал, что он «был бы любителем», если бы не сделал этот подкат. «Я сделал то, что сделал бы любой профессиональный игрок». Это был 1986 год, а не 1978. Сборная Дании больше не были радостными любителями.
Николас тоже не был рад. Он сказал, что это был «худший подкат, который я когда-либо получал в своей карьере. Настоящий криминал». Тридцать лет спустя Берггрин продолжает метафору. «Сегодня за это я получил бы два года тюрьмы. Я сделал это за Данию. Он прорывался на пространство, и я должен был остановить его. Так мы играли в Италии. Как на войне. В те времена такой подкат не был чем-то необычным, но, конечно, мне жаль, что я его травмировал».
Фергюсон сказал, что Шотландия «очень сожалела» о своем поражении; это, возможно, мягко сказано, но это отражение классной, открытой игры, в которую они внесли полный вклад. Международные СМИ сошлись во мнении, что последняя игра первого тура была, вероятно, лучшей. Пионтек с большим удовольствием подшучивает над Фергюсоном по поводу результата, когда видит его.
После игры удовольствия были другие. В Мексике датские игроки общались со своими женами и подругами только через забор на тренировках; теперь им разрешили побыть наедине. Но сначала им пришлось пересидеть официальный ужин в отеле, где жили супруги, с оркестром мариачи и местными народными танцорами. «Было, — смеется Элькьер, — много речей».
Игроки, которые жили в одном номере, заполняли это время, торгуясь о том, кто пойдет первым и у кого будет больше времени. «Они больше думали о своих женах, чем о еде, — говорит Фриц Альстрём. — Некоторые из них даже не добрались до холодных блюд».
Поскольку команда становилась все более нетерпеливой, два холостых игрока, Берггрин и Андерсен, решили разрядить обстановку. «Мы чувствовали это напряжение, поэтому, чтобы все немного расслабились, мы взяли друг друга за руки и пошли к лифтам, — говорит Берггрин. — Мы стояли у лифтов и смеялись, а через две с половиной секунды появился Иван Нильсен со своей женой. "Пойдем, Иван!" Это было так смешно».
Через несколько дней в Дании будет радость шести.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе и спорте.
