Винни Джонс. «Пропал без тебя» 6. Принцесса Ди и Стив Макмахон и снова принцесса Ди
Эпилог: Дом в Ван Найс/Благодарности
***
Когда Стив Терри отправился на мой старый стадион в Швеции, чтобы провести свою предсезонную подготовку, предсезонная подготовка «Уимблдона» к сезону 1987/88 годов проходила не лучшим образом — мы потеряли нашего лидера. Дэйв Бассетт покинул «Уимблдон» летом 1987 года, чтобы занять пост главного тренера «Уотфорда», и я был почти уверен, что последую за ним. Во-первых, это был мой клуб, а во-вторых, я бы последовал за Бассетом куда угодно.
После того, как Бассетт переехал в «Уотфорд», я отправился на встречу с ним и Элтоном Джоном на «Викаридж Роуд» во время игры резервистов. Мы поговорили о моем возможном переходе, и, когда разговор подошел к концу, Элтон спросил: «Куда ты сейчас?» И я ответил: «Дальше по улице к пабу «Колокол» выпить пинту».
«Ты не возражаешь, если я пойду с тобой выпить пивка?» — спросил он.
Пятнадцать минут спустя мы все прибыли в «Колокол» в Бедмонде: я в своей машине с Бассеттом и Элтон на своем Роллс-ройсе Сильвер Спер водителем. Местные жители не могли поверить своим глазам. Мы выпили несколько кружек пива, а потом вдруг Элтон просто сказал: «Ладно, я сваливаю. Считай, что сделка у тебя в кармане. Утром я поговорю с Сэмом».
Но Сэм Хаммам не хотел этого перехода, поэтому я остался.
Пришел Бобби Гулд, совсем не похожий на Бассета. Для помощи с тренировками Гулд нанял Дона Хау, которого мы все любили — каким же блестящим тактиком он был.
Но сначала Гулду предстояло сориентироваться в порядках председателя «Уимблдона» Сэма Хаммама.
Гулд хотел купить Терри Гибсона из «Манчестер Юнайтед», чтобы улучшить нашу оборону. Цена составляла £250 тыс., которые Хаммам был рад заплатить, если Гулд съест 12 овечьих яичек (Хаммам также написал в наших контрактах, что, если мы когда-нибудь проиграем 0:4, мы должны будем посетить оперу).
Пришли новые игроки, и мы тщательно проверили их, чтобы понять, есть ли у них все необходимое, чтобы стать частью Сумасшедшей банды. Джон Скейлс ненавидел это; Терри Фелан позже сказал, что в течение первых шести месяцев в «Уимблдоне» он не видел снов. «Я обычно сидел в спальне и говорил, что моя карьера кончена; куда я уйду отсюда?» — говорил Фелан. Игроков запирали в багажнике машины, таскали по снегу, заставляли не есть целых два дня. Сейчас это было бы недопустимо, но тогда мы делали всякое такое.
И это начало работать, по крайней мере, в Кубке Англии. В третьем раунде мы разгромили «Вест Бромвич» со счетом 4:1 дома, а затем «Мэнсфилд Таун» со счетом 2:1 на выезде в четвертом раунде. В пятом раунде мы обыграли «Ньюкасл Юнайтед» на северо-востоке со счетом 3:1, а затем противостояние, которое заставило всех нас, но особенно меня, поморщиться: дома против «Уотфорда» Дэйва Бассетта (и у «Уотфорда» также был Стив Терри в центре обороны). Мы пропустили плохой гол от их Малкольма Аллена, а затем наш центральный защитник Брайан Гейл ударил Аллена в горло и был удален. Каким-то образом мы переломили ситуацию и выиграли со счетом 2:1, хотя бедный Гейли так и не сыграл до конца кубковой серии, что я всегда считал это ужасным поступком по отношению к нему.
В полуфинале мы проигрывали в матче против «Лутон Таун», но снова нам удалось отыграться и мы выиграли со счетом 2:1. И вот мы направлялись на «Уэмбли», чтобы встретиться с могучим «Ливерпулем» в финале Кубка Англии. (Несколько месяцев назад, снова оскорбленный эгоизмом больших клубов, я написал «Чушь собачья» на куске ленты и приклеил ее поперек той жалкой вывески в туннеле «Ливерпуля», тем самым изменив «Это Энфилд» на «Это чушь собачья». Я с гордостью могу сказать, что за это нам запретили посещать комнату для отдыха игроков.)
Итак, всего через три года после того, как я смотрел, как «Уотфорд» направляется на «Уэмбли», и сказал себе, что когда-нибудь буду там, этот день настал; я не мог в это поверить. Сэм Хаммам дал интервью, в котором подытожил, что все мы чувствовали: «Если «Уимблдон» может это сделать, то это может сделать кто угодно».
Вся подготовка к игре сводилась к тому, что мы не заслуживали того, чтобы быть там, и что нас хорошенечко прибьют. Перспектива такого унижения гнала нас вперед. Одно из представлений к игре называли «Ливерпуль» — «величайшим послевоенным клубом, который мы видели». Их команда была полна звезд, не в последнюю очередь из которых был уотфордский старый знакомый и бывший сосед Тэнс, Джон Барнс. Он больше не жил с Энни Найселл на Гаддесден-Кресент, и он проиграл один Финал Кубка с «Уотфордом» (тот, в котором Тэнс сказал жене Барнса, что она узнала меня из автобуса). Конечно, он не проиграет еще один, только не с этим составом «Ливерпуля» бок о бок с ним.
Но Дон Хау сделал нечто блестящее. Он сказал: «Чтобы оставаться на этом уровне, вам нужна самая быстрая четверка защитников в стране. Пусть они не будут уметь играть в футбол, они могут не уметь мочиться, но им нужно быть самыми быстрыми, чтобы возвращаться и делать подкаты». И именно такую команду собрал Гулд: он заполучил Кита Керла, который в итоге стал хорошим игроком; Джона Скейлза и Терри Фелана, который, вероятно, был одним из самых быстрых парней на 55-метровке, с которыми я играл — на самом деле у него всегда были проблемы с подколенными сухожилиями, потому что он был таким быстрым. Там был Эрик Янг, чертовски быстрый; Энди Торн на 55-метровке был очень быстрым, и Клайв Гудиер не выглядел таковым, но и на 100 метров он не был увальнем. Таким образом, у нас была самая быстрая четверка защитников в лиге, и это сослужило нам хорошую службу в разгар финала Кубка.
На поле перед игрой я не мог согнать улыбку с лица. Я выглядел очень лощеным в своем сером костюме и сине-кремовом галстуке в крапинку, но как команда мы были напуганы. И мы питались этим страхом. В туннеле мы кричали «В дыру!» — отсылка к неудачному моменту, когда я пообещал Кенни Далглишу, что, если он снова на мне сфолит, я оторву ему голову и насру в образовавшуюся после этого дыру.
Но прежде чем мы доберемся до «Ливерпуля», нам нужно было выстроиться в линию и встретиться с принцессой Ди. Представьте себе меня, парня, который два года назад играл за «Уэлдстоун», а теперь на знаменитом стадионе «Уэмбли» пожимает руку самой знаменитой женщине в мире.
Интересно, смотрела ли Тэнс в тот день игру? Жаль, что я не могу спросить ее. Я знаю, что смотрел ее отец, потому что впоследствии он сказал мне об этом. Но никто не может вспомнить, смотрела ли она. Она никогда особо не следила за футболом. Но, по словам Кейли, ей очень нравились хот-доги.
Через четырнадцать минут после начала финальной игры я свалил Стива Макмахона, просто чтобы доказать, что нам на все плевать. Этот подкат был запланирован несколькими неделями ранее; мы заметили, что Макмахон будет подключаться с позиции крайнего защитника, поворачиваться и направлять мяч в противоположную сторону. Что ж, там-то я его и поджидал.
Скажем так, это был хрустящий подкат. Падая, он ткнул меня локтем и рассек кожу под моим глазом — можно только похвалить его за это. Судья Брайан Хилл просто указал свободный удар, и мы продолжили. В наши дни меня, без сомнения, удалили бы за такой приемчик. Фаш сказал, что подкат «начался с шеи [Макмахона] и закончился на его лодыжке», и кажется вполне себе правильным.
На 37-й минуте Деннис Уайз отлично подал со штрафного, и Лори Санчес пробил головой мимо Брюса Гроббелаара; 1:0 в пользу Сумасшедшей банды. Через час Джон Олдридж упал в штрафной площадке — пенальти. Это был явно отличный подкат Клайва Гудира. Справедливости ради, впоследствии даже Олдридж, сказал, что пенальти там не было. Когда даются такие пенальти, ты задаешься вопросом, имеет ли место сговор; действительно ли власть имущие позволят такой команде, как «Уимблдон», победить такую команду, как «Ливерпуль»?
Но только потому, что рефери назначил им спорный пенальти, не означает, что ты автоматически забьешь его... и иногда это становится сложнее, когда твой оппонент продолжает кричать, что ты промажешь, как мы все и делали в сторону Джона Олдриджа. Олдридж шагнул вперед и пробил слева от Дэйва Бисанта, но Дэйв бросился и отбил мяч за лицевую. Это был одиннадцатый пенальти, который Олдридж пробивал в том сезоне, и первый, который он не забил; это был также первый пенальти, когда-либо отбитый в финале Кубка Англии.
Мы собирались выиграть, мы действительно собирались это сделать.
При финальном свистке, с гетрами спущенными до лодыжек, я поднял руки в воздух и почти случайно обнял судью. Потом я побежал праздновать, сам не зная куда. По телевизору Джон Мотсон говорил, что Сумасшедшая банда разгромила Клуб культуры. Он также сказал: «Ее Королевское высочество аплодирует одному из величайших кубковых потрясений всех времен. Это странный и удивительный мир, если вы приехали из Уимблдона. То, откуда вышли эти игроки, сделал этот момент еще более удовлетворяющим. Они и мечтать не могли об этом, один или два из них, учитывая, где они были два или три года назад».
Он все правильно понял, этот Моттерс.
Но, поскольку я был собой, мне все еще предстояло создать полемику. Я чувствовал, что это был мой день; пресса, которая нас вычеркнула, не могла отнять у меня мою медаль. Для большинства людей мы были отбросами, мы были никем, и они восприняли бы нашу победу как катастрофу в истории футбола. И эти чувства гнева из-за того, что нас списали со счетов, в тот день прямо выскочили из меня. И в порыве указать на то, что у нас хватило смелости выиграть, я ударил своими гонадами в лицо Бобби Гулду (он стоял на коленях на газоне «Уэмбли» и в то время на его голове на самом деле был Кубок Англии). Гулду это не понравилось, но я высказал свою точку зрения — чтобы сделать то, что мы сделали, нужны яйца.
Торжества, казалось, никогда не заканчивались; я даже пошел в «Колокол» в Бедмонде, чтобы повидаться со своими друзьями. Но в конце концов я отправился в свой новый дом, который я только что купил в Хемел-Хемпстеде: Дом 5 по Хантерс-оук.
Я думал, что вот это моя жизнь, которая по-настоящему началась. Я выиграл кубок, я был самоуверенным и легкомысленным молодым человеком, который ведёт себя, как хочет, не обращая внимания на мнение окружающих, я был в журналах и на всех спортивных страницах. Я и не подозревал, что моя настоящая жизнь еще даже не начиналась прямо там, на Хантерс-оук.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал
Я один на этом отрезке Цельнометаллическую оболочку вспомнил?)