После интервью врача Валиевой вопросов только больше. Неужели дедушка Камилы ни при чем?
Доктор Филипп Шветский в центре инфополя.
На днях он подал в суд на журналиста немецкого канала ARD Хайо Зеппельта, не согласившись с оценкой своей роли в деле Камилы Валиевой. А затем дал интервью ТАСС, где, кажется, откровенно – и местами сенсационно – рассказал о том, что происходило в олимпийском Пекине и чуть раньше.
Вот главные тезисы:
1. Шветский сильно пострадал от допингового дела Валиевой – как репутационно, так и финансово. Он лишился работы в сборной по фигурному катанию и получил два взыскания.
«Будь я обывателем, при том информационном фоне, что сложился, я бы тоже на Шветского думал. И этот шлейф тянется за мной, я получил два взыскания с последующим увольнением и лишением поощрений, сегодня любое мое появление на льду раздувается в СМИ».
2. Шветский был не единственным врачом, который работал с группой Тутберидзе до и во время Игр-2022 в Пекине. Все препараты, которые принимала Валиева, были многократно перепроверены. Объяснения, откуда взялся триметазидин, у Шветского нет.
«С Камилой были тренеры, три врача – два на катке и я как врач сборной. Она всегда была в контакте, спрашивала, что можно, что нельзя. Плюс существуют два приложения – WADA и РУСАДА, где все эти вещи прописаны. Все, что она принимала внутрь, – а это минимальное количество безопасных препаратов и БАДы (биологически активные добавки) – было множество раз проверено.
Все препараты, которые она принимала в течение года, были в больших упаковках. Если бы хоть что-то там было, это обнаружилось куда раньше. Поэтому я на 99% исключаю эту возможность (засорения разрешенной добавки – Sports.ru), хотя, конечно, один процент остается всегда».
3. Шветский – несмотря на официальный статус врача группы – был не согласен с тем, какие препараты и биодобавки принимала Валиева при подготовке к Олимпиаде. Врач считал, что все необходимые организму вещества она может получать из продуктов питания.
«Камила пила L-карнитин, гипоксен, но и по ним нет никаких исследований. По мне, это только лишняя химическая нагрузка на организм»
4. Шветский давал показания по делу Валиевой не только в РУСАДА, но и в МВД. Почему это важно? Расскажем чуть ниже.
«Я был опрошен представителями МВД, есть соответствующие документы. Я даже обратился, чтобы пройти детектор лжи, и, надеюсь, это произойдет в ближайшее время. Я был в РУСАДА».
5. На слушаниях в Пекине сторона Валиевой представила версию о том, что запрещенный триметазидин попал в ее организм после того, как спортсменка воспользовалась одной посудой с дедушкой, который принимал лекарство по медицинским показаниям. Шветский утверждает, что эта версия – просто первое, что пришло в голову.
«Нужен был срочный факт, как это вообще могло попасть в ее организм. Было понятно: попадание случайное. Мы общались с институтом фармакологии – для полного выведения данной дозировки нужно от 24 до 72 часов, не более того. Поэтому – да, это первое, что могло прийти нам в голову».
Возможно, это просто неудачная формулировка, а на самом деле доктор хотел сказать чуть другое: нам нужно было быстро понять, как вещество попало в организм, и первым делом подумали на деда. Но как сказано, так сказано.
Кто прописал Валиевой бесполезный препарат советских времен? Это был даже не триметазидин
Это интервью – тот случай, когда после прочтения возникает еще больше вопросов, чем было до этого. Вот самые основные:
1. Кто все-таки отвечал за медицинское обеспечение группы Тутберидзе и сборной России по фигурному катанию в олимпийском сезоне?
Шветский говорит о трех врачах, двое из которых были «на катке» – то есть, очевидно, работали со спортсменами плотнее, чем сам Шветский как врач сборной.
Кто эти люди? Почему их фамилии до сих пор не звучат, а сами они (в отличие от того же Шветского) за весь сезон ни разу не попадали в кадр?
2. Судя по словам Шветского, решающее слово – какие препараты должна принимать Валиева – было не за ним. Тогда за кем?
Так, Шветский был против приема L-карнитина и гипоксена. Они разрешены, но доктор считал их бесполезными в отсутствие качественных исследований. Похоже, он прав: например, гипоксен – антигипоксическое средство, синтезированное в СССР в конце 1970-х. Применялось в основном альпинистами и людьми, работающими в условиях экстремальной гипоксии. Исследований о его приеме в фигурном катании не существует.
Кто решил, что 15-летняя Валиева будет принимать именно эти препараты? Если не врач сборной Шветский, то кто составлял список рекомендуемых лекарственных средств и впоследствии следил за тем, чтобы предписания соблюдались? И если Валиевой прописали (скорее всего) бесполезный препарат советских времен – то где гарантия, что точно так же кто-то не прописал ей триметазидин?
3. Шветский говорит, что после возвращения из Пекина давал показания не только в РУСАДА, но и в МВД. МВД точно не стало бы расследовать допинг-дело, пусть и самое громкое в году.
В России уголовная или административная ответственность за допинг предусмотрена только для персонала спортсмена и лиц, склонявших к употреблению запрещенных средств и методов. В случае, когда речь идет о несовершеннолетних, для врача или тренера предусмотрена санкция в виде запрета на профессиональную деятельность, штрафа до 1 млн рублей и даже ограничения свободы до 1 года.
Получается, уголовное дело в России для врача и тренера Валиевой – не миф, а реальность? И по этому вопросу проводилось как минимум предварительное следствие? Каковы его результаты?
В теории, даже если Валиеву полностью оправдают в CAS, это не должно повлиять на расследование против ее персонала.
4. Этери Тутберидзе несколько лет назад в интервью Владимиру Познеру говорила о том, что в отсутствие варианта «прокапаться» ей приходится искать замену запрещенному мельдонию, «потому что все равно им нужно давать какие-то витамины, которые будут помогать восстанавливаться от усталости».
Как это сочетается со взглядами Шветского, который против не только капельниц (кстати, они запрещены WADA), но даже БАДов и разрешенных восстановительных препаратов? Почему именно этого врача Тутберидзе пригласила в свою группу (и это было уже после интервью на Первом)? Какую альтернативу для восстановления предложил Шветский?
5. Главная цитата из Шветского про версию, как триметазидин попал в организм Валиевой через общий стакан с дедушкой – «это первое, что могло прийти нам в голову». Этими словами доктор фактически обнажает всю защиту, на которой строилось дело Валиевой.
Еще раз: может, это неудачная формулировка – но точно ли арбитры CAS примут это во внимание?
Слушания в Спортивном арбитражном суде в Лозанне – впереди, они состоятся в конце сентября. На первом рассмотрении дела в Пекине мама Камилы утверждала, что дедушка спортсменки принимает триметазидин после операции на сердце. Более того, сам дедушка прислал видеозапись из автомобиля, на котором он возил Валиеву на тренировки, с упаковкой триметазидина.
Имел ли право Шветский – как ключевой свидетель – комментировать дело Валиевой до вынесения вердикта? Зачем доктор дезавуирует версию, на которой строится защита его клиента? Прочитают ли эти слова в CAS (странно, если нет)? Или, возможно, от версии с дедушкой отказались давно, и теперь Валиева объясняет попадание триметазидина иначе? Но как тогда отнесутся к такому несовпадению версий в Лозанне?
***
Мы предложили Филиппу Шветскому дать интервью и ответить на все эти вопросы. Ответы на них мы узнаем в любом случае.
Бывший врач Валиевой подал иск на Хайо Зеппельта в московский суд. За что?
Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев, Александр Вильф
Еще и на главной повесили.
Вообще все интервью какое-то мутное, с постоянным переводом стрелок.
А последний абзац совсем финиш: "Я принимал участие в подготовке к Сочи... У нас все к Играм подошли чистыми". Не верю этому типу ни на грош.
Да, Запад откровенно наезжает на Россию и спорт - часть наезда. Но необходимо здраво оценивать обстановку и не раздувать защиту, уличенных в допинге. Принцип "Своих не сдают" очень не прост, особенно с точки зрения морали. К примеру, идти на него ради побед на фронте - безусловная необходимость, но стоит ли это делать ради побед в спортивных веселухах? Особенно когда объяснения со стороны Державы звучат на уровне "дедушка таблетки не убрал". Тут явно нужен был холодный разум и конкретный расчет. Именно они должны были решать - ввязываться ли в бой по Валиевой, когда главный вопрос (о факте допинга) заведомо проигрышный.
Ввязались... что в итоге? Гордость нашего спорта - женская фигурка, получила внутренние разборки (Шветский - одна из них) и будущие конвульсии в CAS. Ну и совсем поразительно, что Камила, подобно малому дитя, вознесена на пьедестал невинно пострадавшей, которой надо дарить цветы и аплодировать.
Скорее всего это какая-то многоходовочка перед судом. Посмотрим, кто еще выскажется и в каком ключе
Если Валиеву, как несовершеннолетнюю на дату обнаружения запрещенного препарата могут или вообще не признать виновной, или хотя бы скостить срок, значит какого-то виновного надо найти.
А Шведский не хочет, чтобы всё свалили на него. Отсюда и иск, и его интервью.
А в МВД ещё Крушельницкий со своим мельдонием обращался, и в Следственный комитет, кажется, тоже. Типичная имитация бурной деятельности и ни что иное.
Ну, и "сам дедушка прислал видеозапись из автомобиля, на котором он возил Валиеву на тренировки" - чистая постановка в стиле 1 канала. Нормальный человек, если ему надо записать видео для официального события, будет снимать дома, скорее всего, сидя за столом, может, речь заранее напишет на листочек на всякий случай, чтобы слова не перепутать, в общем, будет соблюдать деловой официоз, а не будет выступать мимоходом из тарахтящего рыдвана. Явно снимал 1 канал. Скорее всего, дедушку сыграл наёмный актёр.
И тут была хоть какая-то зацепка.
Если они реально не знали откуда, но допуск получать как-то надо было.
Если, допустим, подсыпали/подмешали, то кто? Ну вряд ли чужие. Кордон из тренеров и врачей чужого не пропустил бы. А борьба за место в сборную, место в командник, личное золото в самом Хрустальном была нешуточной. Кто-то из своих? Кому выгодно?
1. Никто не обвинял лабу, которая проверяла пробы в халатности,
2. Спортсменку никто не допускал до последующих соревнований.
3. Спортсменка рассказала всё честно, как было, не сочиняя баек про "стакан дедушки" и т.п.
4. Вопрос ОИ/ЧМ и т.п. не стоял.