Два матча КНДР в России: как через футбол понять самую закрытую страну
Большой текст Терентьева – про любовь.
Россия и КНДР – теперь и в футболе.
Наша женская сборная встретилась с сильнейшим соперником в период отстранения – Северная Корея 10-я в мировом рейтинге. Бразилия лишь на строчку выше, а Италия и Нидерланды позади.
Три года КНДР не участвовала в международных турнирах, так как самоизолировалась из-за ковида. Теперь вернулась, чтобы снова стать серьезной силой.
Россия получила однозначные 0:3 в первый день и изматывающие 0:0 – во второй, но этот опыт был полезен для всех.
Встреча девочки Веры и игроков сборной КНДР
Финальный свисток. Игроки корейской сборной кланяются трибунам стадиона «Москвич» (так они делали и после замен) и моментально убегают. Через 15 минут они уже в автобусе. Без душа и микст-зоны – только небольшое интервью возле поля. Команду провожают человек 50 – не только азиатской внешности. Стоят и с флагами России.
Девочка лет десяти машет в окна автобуса – оттуда отвечают футболистки. Потом дышат на стекло, чтобы запотело, и пишут послание. Два таких разных мира соприкоснулись – без скрежета посольств и бесконечных согласований. Вне политического официоза и футбольного поля.
Спустя минуту девочка, стесняясь, убегает: «Так стыдно. Они ответили, а я не понимаю что. Надо учить корейский!».
Ее зовут Вера. Занимается футболом в школе «Юность Москвы», пришла на игру с семьей. Мама Ольга – кореянка, которая родилась и выросла в России.
«Тренеры в школе [Веры] предложили сходить. Интересно посмотреть на соотечественников, – рассказывает Ольга. – У меня всегда была маленькая мечта посетить Северную Корею. Но страшновато.
Друзья родителей – советские корейцы – ездили в 50-х помогать восстанавливать страну. Но когда к власти пришел Ким Ир Сен, их всех арестовали. Кто-то бежал, некоторым пришлось оставить там маленьких детей.
Позже – в 90-е – они возвращались, чтобы увидеться с близкими [с которыми разлучили много лет назад]. Тогда КНДР произвела удручающее впечатление – бедность во всем. Как люди питаются, как живут, как выглядят. Непростая жизнь – железный занавес. Их селили в специальную гостиницу. Тотальное наблюдение, беседы – что нельзя говорить, кому.
Наверное, теперь все чуть иначе. Но не знаю, решусь ли все-таки съездить. Мои родственники сейчас в Южной Корее».
Автобус КНДР отъезжает от стадиона под скрипение громкоговорителя: «Зрители покиньте территорию арены. Матч закончился».
Как женская сборная КНДР стала 10-й в мире
После второго матча 8-й номер КНДР – Кан Хен Ви – переминается с ноги на ногу рядом с ТВ-камерой, внимательно слушает сотрудника сборной. Тот с телефона зачитывает ответы на вопросы, которые ей зададут спустя пару минут. Она повторяет.
Вопросы были согласованы за два дня до игры. Слово в слово. Но девушка очень улыбчивая – и такой странный микст выглядит даже мило.
Кан Хен Ви – миниатюрная и только с виду хрупкая. Она, как и все новое поколение северокорейских футболисток, в детстве тренировалась вместе с пацанами.
Иронично, но это было сделано, чтобы помочь именно мальчикам и их развитию. Женский футбол в КНДР значительно сильнее – 20 лет в топ-10 рейтинга ФИФА (выпадали только по нефутбольным причинам), выиграли три Кубка Азии (2001, 2003, 2008), взяли три золота на Азиатских играх (2002, 2006, 2014) и побеждали на ЧМ Ю-17 и Ю-20 (последний раз – в 2016-м).
Мужчины барахтаются во второй сотне и не поднимались выше 4-го места на Кубке Азии.
Назвать однозначную причину такого рассинхрона непросто, но ключевым видится тот факт, что у мужчин и женщин в северокорейском футболе абсолютно равные условия. Об этом писал британский журналист Джеймс Монтегю в 2019-м.
Ни в одной другой стране мира нет такого баланса: почти везде женский футбол – зона дотаций, куда только недавно пришли деньги (небольшие) вместе с условиями, инфраструктурой и хоть каким-то вниманием.
А в КНДР отношение к женским и мужским командам давно равное. Огромный футбольный центр страны открыт для всех. Монтегю в 2017-м так рассказывал о главной северокорейской академии: «Международная футбольная школа в Пхеньяне находится в 20 минутах от стадиона «Первого мая» (до реконструкции вмещал 150 тысяч человек, сейчас предположительно 114 тысяч – Спортс). Здесь 20 футбольных площадок для любой погоды».
«Сюда попадают только лучшие. Первый шаг для детей – в региональных школах. В каждой провинции 50 таких, у каждой – своя футбольная команда», – объяснял замдиректора академии в материале Монтегю для Bleacher Report.
Отбор начинается еще в средней школе: «Каждая девушка и каждый парень, у которого есть особый талант, получает максимальную поддержку – будь то уроки игры на фортепиано, верховая езда или футбольная тренировка», – добавлял деталей немец Томас Герстнер в материале ABC News. В 2017-м он возглавлял сборную U-20 из КНДР.
В Северной Корее все подчинено интересам страны: «После того, как игроки попадают в сборную, они перестают играть за клуб, – объяснял Герстнер. – Работают в Национальном тренировочном центре 24/7 и шесть дней в неделю. Никакой оплаты, но им предоставляют полноценное питание. Игроки гордятся тем, что представляют страну, им нравится быть привилегированными».
Это не рушило клубный футбол, потому что в КНДР он был таким же необычным – по три дивизиона у мужчин и женщин, но вместо длинного чемпионата в два круга как в Европе – короткие серии каждые два месяца. Приуроченные к важным датам и праздникам. Чемпион тот, кто выиграл больше таких серий. С 2017-го сообщалось, что появился привычный формат в два круга — как минимум в местной Премьер-лиге.
С приходом Ким Чен Ына к власти в 2011-м женский футбол становится приоритетом – спортом, где страна должна стремиться к глобальному превосходству. В особенности над Южной Кореей, которая доминирует среди мужчин: 9 побед и всего 1 поражении в 17 личных матчах. У женщин все наоборот: 10 побед у КНДР в 14 встречах.
«Судя по последним заявлениям Ким Чен Ына, Южная Корея рассматривается как враждебное государство, – говорит Спортс кореевед Павел Черкашин. – На Азиатских играх в 2023-м Южную Корею подписали на северокорейском ТВ – «Сборная марионеток». Это отражает и общий политический накал в регионе, и текущие отношения между странами».
В 2010-х результаты КНДР упали, но из-за нефутбольных историй: в 2011-м пять игроков провалили допинг-тест на ЧМ в Германии. Объяснение, кажется, только усугубило и спровоцировало 4-летний бан женской сборной в турнирах ФИФА: восстанавливаясь от поражения молнией, игроки принимали лекарства традиционной китайский медицины на основе секрета мускусной железы оленя.
С приходом пандемии Федерация футбола КНДР перестала отвечать на имэйлы и закрылась на ковидный карантин. Вышли на связь только в 2023-м – поехали на Азиатские игры, где финишировали вторыми, уступив Японии.
В Россию КНДР привезла, по сути, молодежную сборную – средний возраст 21,7 лет. Но уровень был поразительным.
Футбол и эмоции Северной Кореи покоряют – будто 11 Канте, но с дриблингом
Разминка КНДР – отдельный вид спорта. Миниатюрные девушки с короткой стрижкой стукаются плечо в плечо, делают кувырок, ускорение – и завершают ударом. Дальше – отработка подкатов. Все с большой интенсивностью.
После такого ждешь на поле роботов-футболисток, которые замещают креатив километражем. И почти не выражают эмоций.
Но все вообще не так. В игре они совсем другие – будто это их островок свободы.
Удивляют сразу – яростным рыком из командного круга перед матчем. Такого окраса еще не слышал. Сразу после стартового свистка (а я расположился за воротами КНДР) вратарь Ю Сон Гум вспыхивает, как Сергей Юран на пресс-конференциях. Постоянные подсказки – даже когда мяч на чужой половине. После первого гола добегает до центрального круга, победно вскидывая руки.
Такие эмоции почти у каждого игрока КНДР – наши казались гораздо молчаливее.
Причем эмоции не воинственные. Футболистки не грубят, не идут в опасные стыки, а просто играют так, будто это финал ЧМ. Именно их, а не компартии.
И играют очень раскованно – перевод через все поле, следом уверенная и спокойная обработка с уходом в одно касание, стеночки и игра на третьего у штрафной, голы с красивой геометрией. КНДР – это 11 Нголо Канте, половина из которых классно созидают.
А еще кореянки – милые.
Умудряются совмещать высочайший уровень (даже пластика и механика игры больше мужская – в хорошем смысле) и непосредственность. Задорные и по-детски дружные девчонки. В первом тайме разминающиеся бегут вокруг поля, чтобы передать воды полевым на дальней бровке.
Они совсем не соответствуют описанию из комментариев под этой новостью – никаких признаков того, что над ними висит железный меч. За эти два дня я поставил стереотипы о жизни в КНДР под еще большее сомнение.
Мифы про футбол в КНДР: расстрелы за поражение, показ матчей в записи, Ким Чен Ын – фанат «МЮ»?
После матчей кореянки подходят к трибунам, где собралось человек 100-150 их соотечественников (работники посольства и семьи). Аплодируют друг другу. И в этих действиях ноль механического и отстраненного. Только теплота.
Потом к полю спускается возрастной мужчина в костюме – девушки улыбаются и фоткаются с ним, будто это Тимоти Шаламе. Надевают одинаковые рюкзаки и сразу идут в автобус.
«Спорт в Северной Корее – это в том числе и про поддержание морального духа населения, презентацию страны, – рассказывает кореевед Павел Черкашин. – Например, матчи против Японии и Южной Кореи для КНДР – гораздо круче понятия дерби. Поражение в таких матчах – боль. Когда кореянки уступили Японии [в финале Азиатских игр], на них лица не было.
Но истории про расстрелы после поражений сейчас – больше про демонизацию страны и мифы. Изначально это началось с 1966 года, когда сборную КНДР (вышедшую в 1/4 финала ЧМ, но уступившую там Португалии – Спортс) якобы сослали на рудники. Но я встречал материалы со ссылкой на оставшихся в живых игроков той команды: все было не так жестко, как преподносилось.
Подобные наказания даются за более серьезные вещи. Например, госизмена.
Тюремный срок вполне могут дать за просмотр южнокорейских сериалов, прослушивание южнокорейской музыки. Раньше каралось только распространение, но последние годы идеологический контроль усилился – власти опасаются воздействия на умы населения, особенно молодежи».
В 2010-м мир кольнула новость, что мужскую сборную КНДР (проигравшую Португалии 0:7 на ЧМ) отправили на шесть часов публичных унижений перед правительственными чиновниками, а главного тренера – на стройку.
«В общественной обструкции в КНДР нет ничего необычного – есть такая практика у северян, – объясняет Черкашин. – Это можно назвать занятиями по самокритике: человек должен рассказать своему коллективу, где он совершил ошибку, подвел общество и как он дальше будет это исправлять. Такой элемент воспитания и дисциплины.
По поводу трудового перевоспитания – бывали случаи, когда и представителей высшего руководства КНДР отправляли в глубинку подумать над своими действиями, а потом возвращали обратно на высокие посты.
Один из последних примеров – председатель Верховного народного собрания Чхве Рен Хэ несколько лет назад пропал, появилась информация, что он на трудовом перевоспитании. Позже вернулся на прежнюю должность. Или второе лицо в военной иерархии – Пак Чон Чхон. Сообщалось, что были выявлены ошибки при строительстве карантинных ковидных центров (их возводили военные) – якобы просочилась инфекция. Тоже пропал человек – на год-полтора. Потом вернулся – и снова один из топов военного руководства.
Но при Ким Чен Ыне стало больше открытости – например, нет цензурирования. На Азиатских играх пропускались в эфире логотипы южнокорейской компании Hyundai, их не замазывали как обычно. При этом матчи, как правило, показывают с задержкой на несколько дней, а зарубежного спорта вообще нет в эфире. В основном новости либо про сборную КНДР, либо про южан (если это вызовет резонанс и интерес). Евро вообще не освещали, про первый матч с Россией, кстати, тоже ничего не писали».
Несколько лет назад ходил слух, что лидер КНДР Ким Чен Ын – фанат футбола и «МЮ». Запустил его итальянский сенатор Антонио Рацци – в интервью британскому Sun.
«Учитывая, что даже после завоевания наград сборную в аэропорту встречали лишь спортивные функционеры, можно предполагать, что футбол у Ким Чен Ына не в фаворе, – говорит Черкашин. – Есть информация, что ему больше нравится баскетбол — по молодости активно играл, когда учился в Швейцарии. Отсюда, кстати, и появилась идея приглашения в КНДР Денниса Родмана – Ким Чен Ын даже побросал мяч с ним. Насколько помню, Родман был не первым вариантом – говорилось чуть ли не о приглашении Майкла Джордана.
Сейчас Ким Чен Ын увлекается верховой ездой – ну это семейное дело. Довольно неплохо сидит в седле, учитывая физические данные. Все-таки есть лишний вес, плюс наследственный фактор по линии деда и отца – оба страдали сахарным диабетом. А Ким Чен Ын еще и заядлый курильщик. Все это накладывается, но угрозы жизни нет».
Женщины в КНДР – как они там живут? Если кратко: стало гораздо лучше
«Северная Корея – исторически патриархальное государство, но с приходом Ким Чен Ына ситуация меняется, – продолжает Черкашин. – Все больше женщин в государственном аппарате – младшая сестра лидера (Ким Е Чжон) курирует внешнеполитический сектор. Во главе МИДа – женщины. Еще есть такая дама Хен Сон Воль – заместитель главы отдела Трудовой партии. Ее помощницы – тоже женщины.
Супруга Ким Чен Ын – Ли Соль Чжу – разрывает шаблоны в глазах северян о том, как можно выглядеть. Одевается зачастую непривычно по традиционным меркам – даже модно, я бы сказал. Меняет прически, костюмы, аксессуары – что раньше невозможно было представить.
Роль женщины в северокорейском обществе стала другой со времен Трудного похода. Так назвали голод в стране в 90-е. Из-за экономической ситуации женщины вынужденно пошли в торговлю. У них было больше возможностей для этого: мужчина обязан где-то работать, быть прикрепленным к предприятию, а женщина могла быть домохозяйкой.
В сложный период многие перестали сидеть дома и шли торговать. Кто чем.
Сейчас руководители в малом и среднем бизнесе (назовем его так условно, ведь в КНДР все государственное) – сплошь женщины. Содержат кафешки, занимаются поставкой морепродуктов, торгуют на рынке.
Понятно, что в условиях Северной Кореи ничего частного быть не может. Поясню, как выглядит местное предпринимательство на примере с добычей морепродуктов. Находятся деньги на строительство лодки, она приписывается государственному предприятию – и работает под флагом КНДР. Часть денег идет на взносы государству, часть – остается в семье. Хотя по всем документам лодка принадлежит КНДР. Как и кафе, рестораны.
Эта ситуация привела к тому, что в обществе поменялся баланс отношений между мужчиной и женщиной. Говорят, за последние лет 15-20 возросло число разводов. Потому что женщины все активнее себя проявляют. Но в крупном бизнесе сохраняется прежний уклад – там в основном мужчины.
Еще деталь про патриархальность – за последний год было несколько сигналов, что руководство КНДР озаботилось демографией. Начались высказывания о роли женщины как матери, воспитателя. Это позволяет предполагать, что имеет место снижение рождаемости. Видимо, есть те же тенденции, что и на юге, где сейчас вообще рекордно низкие показатели.
Но опять же – никаких мер по сокращению роли женщины в обществе нет.
Для построения карьеры запретов тоже нет, но многое упирается в происхождение, социальный статус, материальную составляющую семьи. Знаете, анекдот: «Папа, а я могу стать генералом?» – «Нет, у генерала есть свой сын». Так было и в КНДР – исторически общество выглядело очень структурировано. Но с начала 2000-х эта структура размывается – появились браки между разными ветвями: например, партийцев и тех, кто занимался предпринимательством.
При папе и дедушке Ким Чен Ына взаимоотношения в семье чем-то напоминали наш Кавказ. Родители договоривались, за кого выйдут дети. Если кандидат не подходил по происхождению, могли и отказать.
Есть стереотип, что в КНДР люди чуть ли не роботы, но из личного общения (ездил в страну в 2019-м) – это очередной миф. Они обычные, со своими заботами, проблемами и желаниями. Учат английский: несколько лет назад попадались фотоматериалы, как в школе дети занимались по мультикам Disney — «Холодное сердце». Полагаю, что Ким Чен Ын как человек, учившийся на Западе, привнес новые вещи в образовательный процесс.
Честно, поехав в КНДР, ожидал худшего уровня жизни, но все выглядело вполне достойно. Одежда не казалась дешевой, не была сплошь серой. Мы заходили в торговый центр – там хватало ассортимента: гаджеты, электроника, косметика. Как своя, так и китайская.
Да, интернета (в привычном понимании), конечно, нет у подавляющей части населения. Но есть внутренняя сеть, куда попадают отобранные заранее материалы, признанные идеологически верными и не несущими вреда. Люди вполне могут ими пользоваться.
Я бы не сказал, что жители КНДР выглядели затюканными и уставшими, какими их, наверное, представляют извне. Они в привычной среде, которая не тяготит – по крайней мере, внешне это никак не выражается.
На улице никто не будет общаться с иностранцем (к которым всегда приставлен гид), но дети, например, охотно идут на контакт. Была ситуация: гуляли по парку – к нам подбежали малыши лет 6-7 и заговорили по-английски. Буквально парой фраз – я ответил по-корейски. Они вроде бы заинтересовались, но их тут же осадил учитель».
А зачем вообще нужны такие матчи?
0:0. Атмосфера после второго матча – оттепель.
Сборная КНДР не прячется сразу в автобус, а задерживается минут на 30. Балагурят (запасной вратарь катается на основном), смеются и раскованно позируют для общего фото со сборной России.
У автобуса раздают автографы и много улыбаются. Сотрудники, контролировавшие каждый шаг, теперь не мешают. Кореянки не пугаются внимания.
Где-то за спиной звучит очень похожее на знаменитое «Конишуа» от комиссара Жебера из франшизы Люка Бессона «Такси». Парень из Японии подошел поприветствовать – несмотря на непростые отношения между странами, его встречают абсолютно миролюбиво.
И кажется эта любовь необходима не только кореянкам – наши люди даже в черствые времена умели сопереживать. С игроками обнимется даже стюард.
Можно долго упражняться в остроумии, подвешивая вопрос – нужны ли нам такие матчи?
Ответ прост – 1500 человек на трибунах в первый день, чуть меньше – во второй. Это хороший результат, даже если не все из билетов (за 300 рублей) проданы.
А еще этот матч нужен тем, кто против Fan ID и любит женский футбол.
«Мы фанаты женского «Локомотива», – рассказывает Андрей, обернутый флагом России. – Как ввели паспорт болельщика, перестали ходит на мужскую команду. Только – на Кубок, хоккей, волейбол.
Женский футбол открыл для себя в 2022-м. Увидел у знакомого в соцсетях фотографии, атмосфера затянула. Очень нравится. Здесь меньше симуляций, давления на арбитра, выпрашивания штрафных, пенальти и карточек. Плюс – общение с игроками. После игр ждем у автобуса: пятюню отдаем, переписываемся. Поздравляем с победами, желаем здоровья, если, не дай бог, травма, баннеры рисуем. Футболистки фанатский актив знают хорошо. Всегда отвечают. Мы как семья».
«Я с 98-го за «Локомотив», но в прошлом чемпионате пробил золотой сезон на матчах женского «Локо», – говорит мужчина рядом, Александр. – Вообще, популярность растет – появилась фанатская трибуна, год назад человек 150 ходило, сейчас – 250.
Надо это развивать. Мне, например, Евро вообще неинтересен – посмотрел один матч, Италия – Испания. Лучше выберусь на игру сборной России. Сейчас любой международный матч как глоток той атмосферы, которой нет в последнее время».
А еще это матч нужен российским футболисткам. Для них игра против топ-сборной – уже наш островок свободы. В спортивном мире, где мы не нужны.
В 2022-м многие из этой сборной должны были поехать на Евро. Матч с КНДР – одной из лучших команд в мире – не только хорошая возможность проверить, каков уровень сейчас, но и почувствовать, зачем все мы когда-то пошли в футбол.
«Однажды я была на крупном турнире (Евро) – ощущения на всю жизнь, – рассказывает капитан сборной Надежда Смирнова. – Волновалась сильно, но запомнилась атмосфера праздника и большое внимание к женскому футболу. Отдельная база для каждой сборной, гостиница, встречали особыми подарками. Для нас – матрешки и деревянные лапти. Прикольно.
Очень хочется вернуться. Надежду дает то, что спорт есть спорт. И в нем все равны. Нам остается только работать – за клуб, за сборную, за имя на спине. Хочется прогрессировать как футболист, как личность, чтобы приносить пользу стране».
«У меня были мысли: а зачем это все?» – говорит полузащитник сборной Марина Федорова. – Но поняла: нет смысла расстраиваться – надо работать. Карьера у нас не такая длинная, если будем еще и руки опускать, то можно повеситься. Я привыкла работать и верить в лучшее, что будет шанс вернуться. Нам нужно быть к нему готовым.
А то сдашься, а нас вернут. И какой в этом будет смысл?».
Спустя 10 минут несанкционированного митинга эмпатии представитель КНДР сигнализирует рукой – пора идти. Автобус уезжает, кореянки машут в окно.
Радостная девочка Вера подбегает к маме – с распечатанной фотографией сборной КНДР: «Мам, я у всех взяла автографы!». И пытается прочитать, что ей написали кореянки на листочке. За три дня между матчами она выучила несколько корейских букв.
Телеграм-канал Артема Терентьева
Фото: Gettyimages.ru/Carl Court, Jean Chung, Masashi Hara, Lars Baron; РИА Новости/Кирилл Каллиников, Кристина Кормилицына
РПЛ уже идет! Но вы еще успеваете собрать фэнтези-команду
Ну да.. и сралинское время -тоже прекрасное и не страшное, просто так жили. И Жженова с Королевым - не расстреляли а всего лишь сослали. Как говорят сралинисты - не 100 миллионов растрелляли - это миф! а всего лишь чуть меньше миллиона.
у одних высокие технологии, один из самых больших в мире ВВП, с ними хотят дружить и строить отношения.
у других тотальная бедность, зато есть бренчание ядеркой и «твердый курс».
в конце 80-х начали писать про Штаты, европу, телемосты, репортажи. Пора сейчас начинать про это все забывать и писать про КНДР, Китай, Иран, телемосты, репортажи, обмены, детские лагеря. Наконец-то!
Чем объективно питаться мясом лучше, чем травой
Чем объективно пить из бутылки лучше, чем из лужи
И вопросы такого порядка задаёт чувак с логотипом клуба из города на западе Германии, что самое смешное.
Северных Корейцев очень жалко, как и людей из Беларуси, Ирана и других подобных стран. власть держат психически больные люди, которые угнетают простой народ. рассказывают про «многополярный мир», «величие», «историю», а по факту набивают карманы, пока простые люди либо оттуда бегут, либо оказываются в заложниках.
Там товарищ Ким Ир Сен, там то же, что у нас!
Я уверен, что у них то же самое!"