9 мин.

«Удав, к которому липнут деньги». Америке уже не хватает Михаила Прохорова, злодея из фильмов о Бонде

172

The Ringer вспоминает главные моменты русского олигарха.

Оригинал: The Ringer

Главное, что мне запомнилось – это ухмылка.

Это случилось через несколько дней после того, как совет управляющих НБА одобрил сделку по приобретению мажоритарного пакете «Нью-Джерси». Михаил Прохоров давал первое интервью Дэвиду Олдриджу, и тот спросил его – человека, о котором баскетбольные болельщики ничего не знали, кроме того, что он заработал миллиарды на полезных ископаемых и спекуляциях в постсоветской России – как он будет завлекать в «Нетс» топовых свободных агентов. Ну, например, тогда, когда человек, считающийся лучшим игроком в мире, будет выбирать себе будущую команду.

Прохоров подчеркнул свои «преимущества»: такой игрок получит возможность начать историю клуба «практически с нуля», а «Нетс» могут стать «первой по-настоящему глобальной командой» благодаря его международному влиянию. Затем первый иностранный владелец в истории лиги выразил убеждение, что, каким бы непримечательным ни было прошлое клуба, он все равно сможет поймать любого кита, который только подберется близко к его судну.

«Я вполне уверен, что смогу убедить лучших из лучших, что «Нетс» – это место, где они должны играть», – сказал он.

И вот тут появилась она.

В этой ухмылке столько уверенности, столько простоты. Она выдавала убежденность, что все в итоге сложится, что этот проект не может провалиться – возможно, потому, что он знал нечто, чего не знал больше никто. И вот теперь, через 10 лет после того, как он заплатил 223 миллиона за 80 процентов «Нетс», и через три с половиной года после того, как он стал полновластным владельцем и клуба, и Barclays Center за 1,9 миллиарда, Прохоров решил продать бизнес.

«Нетс» объявили, что Прохоров договорился о продаже своей части «Нетс» Джозефу Цаю, миллиардеру, сооснователю  китайской компании Alibaba, гиганта интернет-коммерции. Два года назад Цай приобрел 49 процентов акций клуба за 1 миллиард. Теперь он получит все остальное за дополнительные 1,35 миллиарда. Итоговая стоимость «Нетс» – 2,35 млрд – рекордна для НБА: это больше, чем Стив Баллмер заплатил за «Клипперс», а Тилман Фертитта – за «Рокетс».

Добавьте сюда еще сумму, которую Цай заплатил за сам Barclays Center – общая сумма сделки составляет 3,5 миллиарда долларов. Это гигантский барыш, особенно если учесть, что Прохоров ничего для этого не сделал. Возможно, он все же что-то и знал. 

Эра Михаила Прохорова в НБА завершится, когда совет управляющих одобрит продажу. «Нетс» утверждают, что это «случится в конце сентября». 

И эта эра получилась… очень насыщенной.

Прохоров появился в НБА как совершенная загадка. Тогда его состояние оценивалось в 17,8 млрд, и всем было интересно, как он его заработал – начиная с того, что он торговал вареными джинсами, а потом основал свой банк на заре шаткой рыночной экономики, и заканчивая тем, как участвовал в приватизации и получил в свои руки самое большое производство платины и никеля в России и стал миллиардером. «С самого детства деньги сами меня находили», – сказал он журналу New Yorker в 2012-м.

В этом же тексте Прохоров ответил на вопрос, участвовал ли в незаконных сделках на заре своей деятельности в России.

«Да, конечно, я участвовал в них. А что, я не живу в этой стране?»

Прохоров всегда порождал подобные неприятные вопросы. Сложно было разобраться, какую именно роль он играет в политической экосистеме России, например, насколько реальным было его участие в президентских выборах. Но за дымом так и не смогли различить огня (хотя Генри Эббот недавно очень много времени посвятил этой проблеме). Сейчас неприлично богатый русский олигарх, тесно связанный с Владимиром Путиным и Кремлем, уже не кажется столь уж очаровательной фигурой. Но именно благодаря этой загадочности Прохоров и завоевал всеобщий интерес десять лет назад.

В 2007-м Прохорова на несколько дней арестовали на горнолыжном курорте во французских Альпах – его подозревали в том, что он привозит женщин из России в качестве «проституток для богатых друзей». В итоге ему не предъявили обвинений, а французские власти принесли извинения и даже наградили его орденом Почетного легиона. Но из-за сопутствующего скандала ему пришлось продать долю в «Норильском никеле». Он выручил 7 миллиардов долларов и стал невероятно богатым – самым богатым человеком в России на определенный момент – и жил соответствующим образом.

Он отрывался на Мальдивах на гидроцикле и познакомил всех нас, блогеров-нищебродов, с тем, как связаны между собой вертолет и горные лыжи. Он обмолвился в программе «60 минут», что понятия не имеет, где находится его 96-метровая яхта стоимостью в 50 миллионов. Он рассказывал о своем увлечении тибетским боевым искусством тескао и описал себя как «удава обыкновенного» благодаря «спокойному ровному нраву». Его так часто сравнивали со злодеями из фильмов о Джеймсе Бонде, что это превратилось в клише, но сравнения все равно продолжались, ведь клише не превращаются в клише, если кажутся искусственными.

При этом Прохоров появился в НБА в качестве спасателя – как инкассаторский бронеавтомобиль, спешащий на выручку тогдашнему владельцу «Бруклина» Брюсу Ратнеру. Застройщик пострадал из-за рецессии 2008-го года и остро нуждался в деньгах для реализации проекта «Атлантические ярды». Чтобы его начать, потребовалось прибегнуть к принудительному отчуждению собственности для муниципальных нужд – то есть выселить людей из той зоны, где должна была располагаться арена. Благодаря помощи Прохорова и удалось построить Barclays Center, куда клуб в итоге перебрался перед сезоном-2012/13. Все это очень сильно изменило район, но местные жители, которых затронул проект, так и не получили обещанные блага – Прохоров оставляет незаконченные дела не только на площадке, но и за ее пределами.

Прохоров сразу же начал войну с «Никс». Перед открытием свободного рынка в 2010-м, когда «Никс» собирались побороться за Леброна Джеймса, Прохоров разместил огромный билборд на углу 34-й улицы и 8-й авеню в Манхэттене прямо через дорогу от Мэдисон-Сквер-Гарден. На нем были изображены сам Прохоров и Jay-Z, давнишний приятель Леброна и миноритарный владелец «Нетс», под слоганом «Это прообраз величия». Джеймс в итоге не стал выбирать ни одну из нью-йоркских команд, но вызов был брошен: Прохоров настаивал, что через пять лет болельщики «Никс» станут болельщиками «Нетс», а «Бруклин» выиграет чемпионство. Если этого не произойдет, Прохоров – который часто говорит о том, как любит противоположный пол и как «веселится с группками» в горах – подвергнет себя наихудшему из наказаний: женится.

Победы так и не случилось (свадьбы, впрочем, тоже). Но личность Прохорова сделала «Нетс»… не знаю, достойными внимания, что ли. Клуб, о котором легко забывали на протяжении большей части его истории, обрел какой-то шарм, какой-то стиль – возможность стать чем-то новым, интригующим и даже пугающим.

Это не случилось сразу же, как бы охотно Прохоров ни разбрасывался деньгами. Несмотря на уверенность, которую выдавала та самая ухмылка, ему не удалось заполучить ни одну из суперзвезд: ни Джеймса, Уэйда и Боша, ни Кармело Энтони – Прохоров дал команду своему штабу отказаться от борьбы за него прямо на встрече с журналистами – ни Дуайта Хорварда. У «Нетс» получилось выменять Дерона Уильямса, но это не принесло им желаемых результатов. Зато подарило один из моих любимых моментов с участием Прохорова. «Нетс» боролись за разыгрывающего с «Далласом», и Прохоров заявил, что если бы Марку Кьюбану удалось подписать Уильямса, то он бы «сокрушил его приемом из кикбоксинга». (Уильямс отклонил предложение «Далласа», и, к счастью, никто никого не стал лупить ногами).

Используя неограниченные средства Прохорова, генеральный менеджер Билли Кинг нацелился на создание претендента на титул вокруг Уильямса и Брука Лопеса, а также заполучил Джеральда Уоллеса и Джо Джонсона. Таким составом «Нетс» провели первый сезон в Бруклине. Они выиграли 49 матчей, это лучший их результат за семь лет, но не смогли ни пленить болельщиков Нью-Йорка, ни ощутить вкус первого успеха в плей-офф. В матчах на выбывание «Бруклин» уступил в семи матчах разваливающимся из-за травм «Буллс».

Тут пришло время для того, чтобы идти ва-банк – во время драфта НБА 2013-го «Нетс» заключили сделку с «Бостоном»: заполучили Кевина Гарнетта, Пола Пирса и Джейсона Терри в обмен на три пика первого раунда и права на обмен пиками. Этот трейд позволил «Бостону» начать перезагрузку после завершения эры «Большой Троицы». А «Нетс» смогли выиграть одну серию плей-офф, когда вырвали победу в семи матчах у «Торонто» в 2014-м, но не более того. Костяк ветеранов стремительно старел. Пирс и главный тренер Джейсон Кидд переехали в другие места. А скоро и Гарнетт вернулся в Миннесоту. Прохоров определил эту эпоху бессмертной фразой, когда прокомментировал расставание с Киддом: «Уходя, не получи дверью под зад».

Неожиданно оказалось, что у «Нетс» ничего нет: ни пиков драфта, благодаря которым они могли бы добавить молодых игроков, ни достойной команды, конкурентоспособной хотя бы в условиях Восточной конференции. И внезапно Прохоров – который вывалил больше 186 млн на зарплаты и налог на роскошь в сезоне-2013/14, тогда, когда «Нетс» потеряли 144 миллиона долларов – перестал тратить деньги.

После этого он появлялся лишь эпизодически – например, тогда, когда провел разрывающую пресс тренировку дриблинга на основе тескао. Но в целом мы о нем не слышали. «Нетс» оказались в налоговом аду, и владелец как будто утратил всякий интерес к улубу. Его имя больше не появлялось в газетах, разве что тогда, когда речь шла о готовности продать акции. В течение нескольких лет он отрицал все это, а затем продал Цаю 49 процентов.

С точки зрения баскетбола Прохоров полностью провалился. «Нетс» занимают четвертое место с конца по результатам с того момента, как он приобрел клуб. Они лишь трижды попали в плей-офф за девять сезонов и взяли лишь одну серию. Они произвели не только худший трейд в новейшей истории НБА, но и еще один весьма болезненный: в 2012-м они приобрели у «Портленда» Джеральда Уоллеса в  обмен на несколько ветеранов и пик, под которым был выбран Дэмиан Лиллард. Зато за пределами площадки крутость Прохорова, его готовность тратиться помогли фундаментально изменить представление о том, чем могут стать «Нетс» – не просто убожеством из Ист-Ратерфорда, но гламурным клубом. Его реноме не выглядит безупречным, но, как написал мне один друг, «Кевин Дюрэнт никогда бы не подписался с «Нетс» Брюса Ратнера».

Продолжительная перестройка принесла плоды в прошлом сезоне, когда Кенни Аткинсон вывел «Бруклин» в плей-офф впервые с 2015-го. Но Прохоров так и не появился – ни на матчах, ни в публичных выступлениях а-ля Марк Кьюбан. Команда заявила о себе, болельщики заинтересовались, и теперь, когда в клубе оказались две суперзвезды, «Нетс» готовятся стать той исключительной организацией, появление которой так громко провозглашал когда-то Прохоров.

Он, правда, не будет за ней следить. А если и будет, то издали, в таком умиротворенном состоянии, какое только может себе позволить выскочка-миллиардер. Прямо можно представить его ухмылку.   

Прохоров продал «Бруклин» за $2,35 млрд (мировой рекорд). Но еще больше заработал на продаже стадиона

Фото: Gettyimages.ru/Mike Stobe / Stringer, Alex Goodlett / Stringer; youtube.com/NBA

logoНБА
logoМихаил Прохоров
logoБруклин