«В США не хватало русской речи». Как добраться из Йошкар-Олы в пригород Детройта
Павел Свинцов родом из Йошкар-Олы. В секцию попал случайно – родная тетя увидела обьявление о наборе в секцию ребят 2000 года рождения. Пробовал гимнастику, пару раз сходил на тренировки по фигурному катанию. Хоккей оказался роднее. Минувший сезон провел в стане «Motor City Rockers» - команды-участницы Федеральной лиги проспектов – пятой лиги США.
- В Йошкар-Оле была команда ВХЛ «Ариада-Акпарс», известная в своё время. Есть воспитанники Йошкар-олинской школы хоккея, которые играют в ВХЛ, кто-то играет в МХЛ-А, МХЛ-Б. То, что из такой маленькой школы выходят значимые игроки – это очень серьёзный результат. Но сразу несколько возрастов пропущено. Нет ребят 2010, 2011, 2012 годов рождения. Это серьёзный пробел. У нас был 2007-й, а сразу после него идёт 2011-й год. Сейчас, конечно, ситуация получше. Ведь приезжают тренеры и из других городов. Но их всё равно недостаточно, - рассказывает Павел.
После окончания хоккейной школы наш герой успел поиграть в «Нефтехимике», оттуда поехал в Переславль-Залесский.
- Тренер Тимофеев Игорь Александрович оказался очень хорошим педагогом, наставником. Он очень много в чем помог. Он помогал с жильём, взял в команду, когда не было других вариантов. Я ему очень благодарен, - вспоминает Павел Свинцов.
За свою карьеру Павел Свинцов своими глазами видел, что такое ЮХЛ и НМХЛ. Пробовался в соседний с Орлом Брянск, но оказался в рыбинском «Полёте». А потом...
- Продолжил в своей студенческой команде в Йошкар-Оле. У нас там есть дядя Юра, который все это организовал. Ему огромное спасибо. Отыграл там год на локальных турнирах. В Нижнем Новгороде встретились с Орлом. Но не на льду, а просто были на одном турнире. Я из орловской команды много кого знал - играли вместе в «Полёте». Пообщались с ребятами, с тренером. Геннадия Юрьевича я тоже знал еще по Рыбинску (Геннадий Скиба – тренер ХК «ОрелГУ» - прим. авт.). Он пригласил в Орёл. У меня в то время особо вариантов не было, я понял, что для меня это неплохой шанс.
- После твоего отъезда из Орла за океан, как мне показалось, больше всех скучал по тебе в игровом плане Паша Гришин (защитник ХК «ОрелГУ» - прим. авт.)...
- Мы с Пашей познакомились, когда в Рыбинске ещё играли. Но я не могу сказать, что мы в Рыбинске очень плотно общались. С нами ещё Илюха Дищенко (экс-нападающий ХК «ОрелГУ» - прим. авт) играл в центре. С ним мы общались гораздо больше, дружили и дружим до сих пор. С ним, правда, была какая-то химия. А вот с Пашей были в неплохих отношениях, просто не очень близки. Он приехал в Орёл чуть позже, чем я. Геннадий Юрьевич объединил нас на тренировке в звено. Не скажу, что всё получилось сразу, какое-то время пришлось привыкать. Предсезонный турнир тогда провели не очень удачно, нужно было сыграться. А потом оно само собой пошло, я даже, честно говоря, не понял как.
- Известно, что у вашего тандема было много заброшенных шайб...
- Так получилось. Паша играет в похожем со мной стиле. Я знаю, куда он покатит. Плюс нельзя отсекать Илью Дищенко. Сколько мы с Пашей обрезались, он помогал сзади. Это огромная заслуга так же и его.
- За ребятами в прошлом сезоне Чемпионата СХЛ ты следил?
- Старался следить. В прямом эфире матчи, конечно, не получалось смотреть, но я специально не смотрел счет. После игры включал в повторе игру и так смотрел.
- Как думаешь, могли выйти в плей-офф?
- Да, могли. Были игры, где ребята были на голову сильней соперника. Были игры, где немножко проседали. Но это сезон, это нормальная история. Может быть, везения не хватило.
«НЕ МОГ ПОПРОСИТЬ ИЗОЛЕТНУ В РАЗДЕВАЛКЕ. БЫЛО СТРЁМНО»
- Как так получилось, что хоккеиста-студента забрали за океан? У тебя есть агент, насколько я понимаю?
- У меня есть друг, у которого этот агент был. Мы связались, очень удачно начали работать. Через месяц-полтора работы он сказал, что есть вариант в США. Понял, что это хорошая возможность. Не сказать, что у меня была палитра вариантов. Из этой же американской лиги были ещё несколько вариантов. А моя команда «Motor City Rockers» сделала предложение, контракт, действовали оперативно. Я, особо не раздумывая, сказал, что давайте попробуем.
- С какой нашей лигой ты бы сравнил американскую лигу проспектов?
- Это где-то Высшая хоккейная лига - «Б». Разумеется, когда она ещё существовала. Я там был на просмотре в команде, уровень был мне понятен. С нынешними сравнивать трудно. Не могу сказать, что там, где я играл, уровень близок к ВХЛ-А.
- А чего этой лиге не хватает?
- В ВХЛ уровень ребят посерьёзней, ребята более мастеровитые. Казалось бы, ребята играют в пятой профессиональной лиге, но очень хорошо бросают, очень хорошо владеют шайбой. Эту лигу можно разделить на два типа игроков. Первый тип – это первые два звена, которые хотят куда-то выбиться. В четвертую лигу, в третью. С третьей начинается структура НХЛ. Второй тип – это люди, которые устраивают шоу. Это тафгаи (силовой игрок в хоккее, который часто дрался во время матчей – прим.авт.) которые там остались, грязные игроки, которые устраивают трэш-токи (высказывания в адрес соперника, чаще оскорбительного характера, призванные вывести оппонента из равновесия – прим.авт.). Когда ты туда приезжаешь, надо себе дать ответ на вопрос: «Для чего ты приехал?». Если драться, то можешь это делать, и даже зарабатывать деньги. Или всё-таки ты пришёл, чтобы уехать в более высокую лигу. Я приехал именно за вторым. Хотел играть профессионально, прибавить уровень мастерства.
- Много людей ходит на матчи твоей команды?
- Команда молодая, будет только третий сезон. Там есть команды, которые по 10 лет существуют. Бывало, что на стадионе собиралось по 4-5 тысяч человек. Я интересовался у ребят, почему у других так, а у нас иначе. Все просто – любой организации надо дать время, чтобы раскачаться. Тем более что конкуренты в плане зрительского интереса более чем серьезные: Детройт Пистонс в NBA, легендарные «Красные крылья» в НХЛ. Людям есть куда ходить. Наши же фанаты были локального расположения. Мы жили в маленьком городе Фрейзер, который является агломерацией Детройта. Болельщики Фрейзера и ходили на матчи. У нас было в лучшие дни тысячи полторы человек. Мы ездили к чемпионам в Беннингтон, штат Нью-Йорк. Было 4-5 тысяч. Наши и их команда считалась топ в лиге. Приходило очень много народа, вся арена зеленая. Плюс у них бывшая арена АХЛ. Конечно, играть приятно. Да ещё удивляешься, что на эту лигу ходит столько людей.
- Для нас 1000-1500 болельщиков это много. А для американцев в пятой лиге – это мало. С чем это связано?
- Работа с болельщиками идёт очень серьёзная. Это социальные сети, это посещение игроками команды различных мероприятий. У нас спонсором была огромная сеть в Мичигане продуктовая. Мы ходили в игровых майках в этот магазин, покупая что-то по акции. Такие активности, конечно, привлекают болельщиков. Ни разу не слышал от ребят, «Я не пойду, я это делать не буду». Они относятся к этому, как к части работы, за которую получают зарплату. Также играет свою роль организация на стадионах. Я говорю об игровых активностях. Там дети постоянно играют. У них есть игровые зоны специальные.
- Языковой барьер был?
- На своё счастье, я язык начал изучать сам, еще до отъезда. Не пользовался репетиторами, ничего стороннего не использовал. Первое время вообще ничего не понимал. Голосовой переводчик мне помогал очень сильно. При этом я старался постоянно разговаривать. Ошибался, говорил плохо, очень стеснялся. На самом деле, это очень неприятное чувство. Ты приходишь на тренировку и не знаешь, как попросить изоленту. Это стрёмно. Но изо дня в день этого чувства становилось всё меньше, я начинал говорить. Со временем стало полегче, так как я продолжал учить язык. Под конец сезона с ребятами в раздевалке я разговаривал спокойно. Понятно, что на строго определенные темы. В основном, конечно хоккей. Но стоило мне выйти из этой зоны комфорта в магазин, и кассир разговаривает со мной как с американцем – всё я сразу терялся и не мог ничего сказать. Конечно, тяжело, но я знал, на что иду. Языковой барьер не был знаком «стоп».
- Это правда, что погружение в языковую среду помогает?
- Да, помогает. Правда, люди при этом не признаются, что в моменте ты испытываешь жуткую пустоту и нехватку нашего родного русского языка. Это очень неприятное и непонятное чувство. У тебя есть своя команда, хорошие отношения с ребятами, на ведущих ролях игрок, а внутри пустота и грусть необъяснимая. Ты не понимаешь, как с этим справиться. Период адаптации начался не с первого месяца, а где-то с третьего. Весь месяц он был очень тяжелым.
- Чего больше всего не хватало?
- Элементарно – поговорить по-русски. К моему большому счастью я познакомился с русскоговорящими людьми. У нас был один игрок, и у него есть брат. А у этого брата, в свою очередь, русская жена Ксюша. Она сама из Красноярска. Мы с ней познакомились, общались. Не так часто, как хотелось бы. Они жили достаточно далеко от нас, час-полтора езды. Но они меня к себе приглашали. Если мне что-то надо было, они никогда не отказывали в помощи. Также я там случайно нашёл какую-то пиццерию, зашёл, и там была женщина-молдаванка. Она тоже говорила по-русски.
- Какое отношение к тебе было? В плане флага и тому подобного.
- Я очень благодарен ребятам, с которыми я играл, тренерам, менеджерам. Все они знали, что я был единственный легионер. У нас не было ни шведов, ни финнов, никого. Все американцы. Даже канадцев не было. Я был один русский, и все относились с пониманием. Я у любого мог попросить, мол, ребята нужно в магазин съездить, и сразу в машину прыгнули, поехали. Это пример для меня, как нужно вести себя в будущем. Если я буду играть, а какому-то юному парню нужна помощь, то всегда можно и нужно помогать. Вне зависимости русский ты или американец. Этому гипотетическому парню будет легче. Я буду вспоминать себя, как мне помогли ребята в другой стране.
- Насколько важно нашим ребятам уезжать за рубеж?
- У каждого игрока своё видение ситуации. Я уехал туда, потому что не было вариантов. К тому же мне просто хотелось посмотреть, как играют в другой стране. Жалею ли я об этом? Нет. Нисколько. Ещё бы раз повторил. Неважно – это США или Азия. Кому-то проще стать звездой здесь и уехать туда, кому-то наоборот.
