Был такой хоккей

Хоккей был бурей в стакане. Динамовцы и армейцы, с первых минут закрутили сумасшедшую, очень открытую круговерть у ворот друг друга. Атака накатывалась на атаку, полетели шайбы, затрещали борта, вид кульминационного зрелища – настоящее дерби, сомнений не было никаких

Идешь такой себе, хоккеем дышишь антуражем будущего хоккея, шляешься за пару часов до игры вокруг станции метро «Автозаводская», и понимаешь, что ужас как замерз. Чтобы хоть как-то согреться, я как мантру повторял про себя фамилию хоккеиста нашей молодежки «Алтыбармакян»

Ничего не понимая и особенно не зная игроков, я просто впитывал запахи ледовой арены, кофе из одноразовых стаканчиков и поникшие бутерброды с чем-нибудь. Меня завораживал покинутый и почти забытый антураж, мне было все равно, что там творится на льду, сколько пришло народу на трибуны, кто забросил, кого удалили, что вообще происходит и зачем

Со своими новенькими клюшками, коньками, мелкие такие, да все в джерси Кросби облаченные, фамилией Овечкин на спине увенчанные, да в полной амуниции и в отличных, дорогих коньках

Всякие там кисс-камеры, тяжелая музыка во время игровых пауз, танцульки привлекательных чирлидерш – это всё было позаимствовано. И даже такая трогательная церемония, как поднятие игрового номера легенды хоккея под своды того или иного дворца – выдумка, пришедшая к нам, скорее всего, из-за океана

Там, где проходит Шагас, остается выжженная земля

Красно-синий монстр играет буллитную лотерею со списанными бывшими резервистами типа Сереги Немчинова, московское «Динамо» падает ниц пред младшими братьями из Латышской ССР

Здоровенный исполин, антропометрический идеал, красавец – бомбардир от природы, умевший на льду возможно, все, что можно уметь в хоккее с шайбой

Так и ходил «голый» на игры, родному «красно-белому» клубу мог помочь исключительно сорванным голосом и верой в победу. Это не мало, но шарфа явно не хватало. Такой, весь красивый, с вышитыми ромбами, чтобы сиял и не пачкался, чтобы развивался на шее и все видели – вот он, настоящий фанат, гордость движения. Хотя, движение было исключительно в сторону стадиона, садиться рядом с ярыми фанатами было прикольно, но боязно, поэтому – трибуна с так называемыми «кузьмичами», когда сильным матерным словом подкреплялась отменная аналитика

Смотрю на череду тренеров, прославленных в прошлом хоккеистов-управленцев, на общий какой-то дико скупой антураж, на этот гладиаторский ноябрь, когда меркнет сила и уходит былая слава. Ощущение полного забвения и неясности перспектив