История одного трансфера. Часть 13
Через две недели после этого эпохального события в чемпионате наступил полуторамесячный перерыв. Последний матч перед антрактом "Крылья Советов" играли в Москве, и на следующий день Цой с Ченом улетели на Родину. На ту игру я не попал, да и в Самаре в те дни были жуткие запары, так что попрощаться с ними по-человечески не получилось. Так ведь и не было же ощущения, что происходит нечто важное - ну, пролетят эти полтора месяца, и все закрутится снова, делов-то?
Однако товарищ Чен что-то чувствовал - с его-то опытом. А может быть, даже и знал. "Пишите, звоните, чтобы нам разрешили вернуться", - несколько раз говорил он мне еще задолго до отъезда. Причем с гораздо более тревожной интонацией, чем обычно. И даже какой-то просительной.
А я как-то не придавал значения его тревогам. Впрочем, даже если бы и придавал, то разве что-то мог бы сделать? Разумеется, сразу же вслед за корейскими товарищами из клуба на север полуострова улетел благодарственный факс с самыми теплыми и правильными словами, да и по телефону все нужные мысли были озвучены. Но имелось стойкое ощущение, что это - не более, чем дипломатические формальности, ведь вроде бы все шло именно так, как и полагалось...
Однако вышло иначе - корейцы в Самару так и не вернулись.
Мы потом долго обсуждали эту тему: почему власти КНДР обрубили парню дорогу в большой футбол именно в тот момент, когда он был буквально на пороге? И какого-то одного аргумента, честно говоря, так и не нашли. Если предположить, что все вертелось вокруг присутствия в "Крыльях Советов" О Бома, то с какой стати весной Цою разрешили приехать в команду, где южный кореец к тому времени уже обжился? Если товарищей в Пхеньяне покоробила разница в контрактах двух уроженцев разных частей полуострова, то почему они даже не попытались обсудить эту тему с руководством клуба?
Увы, так глубоко я в менталитет этих людей не проник. Когда Цой и О Бом вместе появились на поле в составе одной команды, для всей планеты это было "миром, дружбой и жвачкой". А для них, возможно, совсем наоборот - низкопоклонством, примиренчеством и отсутствием патриотизма. Кто же знает...
А еще, не исключено, что последней каплей стал "корейский" репортаж из Самары, опубликованный в апреле в Newsweek. В принципе, "Крылья" запросто могли не дать согласие на его подготовку. Наверное, в другом клубе журналистам, берущимся за подобную острую тему, не стали бы оказывать содействия. Но в Самаре это было не принято - в "Крыльях" тогда игнорировали только тех журналистов, которые врут. А к любой критике и прочим способам самовыражения творческих людей всегда относились спокойно. Жили, словом, по принципу: любое упоминание в прессе, кроме некролога - только на пользу. Может, в этом конкретном случае и стоило поступить как-то иначе?
Не могу сказать о совсем молоденьких ребятах из Newsweek, приезжавших в Самару, ни одного плохого слова. Все, о чем мы говорили "не для печати", так и осталось между нами. Они не передернули никаких фактов, нигде не приврали и даже ничего не приукрасили. Но картина все равно получилась столь же безрадостной, а контраст таким же разительным, как будто коллеги совершили путешествие по маршруту Сеул - Пхеньян. Они просто рассказали своим читателям о том, что увидели. Одиноко бренчащий на гитаре и знать не знающий о существовании компьютерных игровых приставок Цой, коммуникабельный современный О Бом, переживающий, что ему не смогли сделать в Самаре модную стрижку, бдительный товарищ Чен - а о чем еще они могли написать, скажите на милость?
Мы достаточно много общались с журналистами, и я в очередной раз убедился в том, насколько же трудно понять Северную Корею людям, которые не жили в СССР. Так что очень сомневаюсь, что тема "двух миров - двух Корей" оказалась раскрытой именно для самих же авторов статьи. Хотя текст получился вполне читабельным и профессиональным, и народу он понравился. Цоя, по крайней мере, все дружно пожалели.
Да вот, собственно, эта заметка.
Разные крылья
В самарском клубе «Крылья Советов» впервые в истории мирового спорта вместе играют представители Северной и Южной Кореи – Цой Мин Хо и О Бом Сок. Отношения у них странные, а точнее говоря – никаких. Корреспондент Newsweek съездил в Самару и разузнал подробности российского быта корейцев.
Корреспонденты Newsweek, проведя день на базе клуба, ни разу не видели корейцев вместе – каждый из них ходил лишь со своим переводчиком. За завтраком по просьбе фотокорреспондента футболисты сели за один стол – впервые за все время совместной работы в клубе. Южнокореец Сок, подсевший к северокорейцу Цою, не выпил и стакана сока: каждую минуту переспрашивал, можно ли ему вернуться за свой стол. Также они давали и совместное интервью после тренировки: отвернувшись друг от друга и не обменявшись ни словом. Только для парадного фото, символизирующего дружбу народов, они, ложась на траву тренировочного поля, крепко взялись за руки и улыбнулись.
Ни Цой, ни Сок не хотели говорить о политике – мол, она к спорту не имеет никакого отношения. Но это неправда. Игрок сборной своей страны, Сок, например, знает, что совсем недавно матч на Кубок Азии между Северной и Южной Кореей пришлось проводить на нейтральном поле в Китае. Игра должна была состояться в Северной Корее, но власти категорически отказались поднимать на стадионе флаг соседей и включать гимн.
Корейцы случайно стали игроками одной команды. Можно на деле посмотреть, какой путь развития – демократический или социалистический – эффективней. Пока очевидно побеждает западный стиль: южнокореец играет в основном составе клуба (северный только в дубле) и подружился со многими футболистами. Северный дружит лишь со своим переводчиком.
Помогло название
Цой Мин Хо приехал из Северной Кореи в Самару почти два года назад. Newsweek писал об этом историческом трансфере. Это был первый переезд футболиста из закрытой страны в Европу. Их поначалу было даже двое, но Ли Кван Мен долго не продержался в «Крылышках».
Организатором экзотической покупки был самарский спортивный журналист Арнольд Эпштейн. Он предложил бедствующему в тот момент клубу обратиться за новыми футболистами в страну, где деньги не имеют никакого значения. «У них даже на банкнотах написано: «Мы никому не завидуем», – смеется Эпштейн.
Журналист организовывал и сам трансфер. Денег родным клубам игроков платить не пришлось, на зарплату потратили совсем копейки (сейчас месячный оклад Цоя не превышает $1000, говорят в команде). Зато «Крыльям Советов» пришлось совершить ряд обязательных процедур: делегация ездила в Корею, где на официальных встречах обменивались флагами стран и произносили речи о дружбе народов. Иначе футболист из КНДР никогда не переехал бы в Европу.
За полтора года в Самаре Цой добился успеха. Он стал лидером дублирующего состава клуба – от него не ждали и этого. В прошлом сезоне атакующий полузащитник забил шесть голов и отдал множество голевых передач. По окончании сезона он стал победителем в номинации «Лучший игрок дубля» в интернет-голосовании болельщиков на официальном сайте клуба.
За полтора года в «Крыльях Советов» сменилось четыре тренера. Во многом из-за этого Цой, по мнению его переводчика Чена, так и не попал пока в основной состав команды. Но каждый из тренеров убеждал футболиста, что у него есть шанс – об этом же сейчас говорит и Леонид Слуцкий, нынешний наставник самарской команды. Сейчас Цой тренируется с основным составом клуба и не теряется на фоне именитых игроков – во вторник в тренировочной игре он даже забил решающий гол.
Чемпион по PlayStation
Южнокореец О Бом Сок переехал в Самару из клуба «Поханг Стилерс». Пресс-атташе «Крыльев» Максим Съестнов не назвал Newsweek сумму перехода, сославшись на закрытость подобной информации. По оценкам сайта transfermarkt.de, стоимость трансфера составила $750 000.
Получает южнокореец в Самаре примерно в 40 раз больше своего товарища из КНДР. Это объяснимо: 23-летний футболист – основной защитник национальной сборной, лучшей азиатской команды последних лет. Сока в команду позвал лично Леонид Слуцкий, главный тренер (он даже сам отсматривал видеокассеты с игрой корейца) – и игрок сразу стал основным правым защитником.
Южные корейцы на футбольном рынке – куда более раскрученный товар, чем северные. После успехов сборной на чемпионате мира 2002 г. их смело приглашают в европейские команды. Корейцы чуть дольше других адаптируются в новых условиях, зато потом сложно найти более исполнительных и трудолюбивых футболистов.
Так было, например, и с Ким Дон Чжином – левым защитником, уже более года выступающим в питерском «Зените». Первые полгода игрок с трудом понимал, что делает на поле, зато сейчас стал практически незаменимым. «Мне тоже нужно какое-то время на адаптацию», – сказал О Бом в интервью Newsweek.
О Бом в клубе всего третий месяц, но на тренировку во вторник он выходил в обнимку с двумя другими молодыми новичками клуба – Иваном Тарановым и Евгением Савиным. Корейский переводчик плелся где-то в стороне – футболисты на неведомой смеси трех языков общались сами. Савин, завидев корреспондента Newsweek, под смех одноклубников прокричал: «У О Бома дома две собаки, говорит! И ни одну не съел!»
После тренировки Савин признался, что считает О Бома своим другом: «Мы подружились, когда я обучал его разным русским словам, это же всегда так смешно – послушать, как иностранцы говорят по-русски!» Таранова с Соком объединило другое – они оба, как многие футболисты, заядлые поклонники PlayStation. Сок быстро завоевал расположение почти всех молодых игроков «Крыльев» своими способностями в футбольном симуляторе – и Калачева, и Салугина, и Таранова, и всех остальных он обыгрывал всухую. В беседе с корреспондентом Newsweek Сок с гордостью признался, что играет в компьютерный футбол не хуже, чем в настоящий: «Я чемпион Кореи по PlayStation!»
«Зачем нам холодильник?»
Южнокореец стал любимчиком игроков за пару месяцев, а северный не подружился ни с кем за два года. Цою объективно сложнее. Во-первых, он моложе (ему 19). Во-вторых, к нему постоянно приставлен приехавший с ним из КНДР Чен Дал Хен. Чен называет себя переводчиком, но с трудом говорит по-русски. В клубе убеждены, что он представитель корейских спецслужб. Сам он это отрицает, но выходит так, что общаться с футболистом напрямую практически невозможно. В клубе рассказывают, как после одного из матчей Мэтью Бут, южноафриканский защитник клуба, позвал Цоя на ужин с командой. В день после игры это принятая практика, игрокам разрешается даже немного выпить. Мнения Цоя Бут так и не узнал – переводчик ответил за него: в ресторан не пойдем, поскольку надо готовиться к следующей игре, она состоится через пять дней.
Общение с корреспондентом Newsweek строилось по тому же принципу: на все вопросы за футболиста отвечал его наставник. Сам футболист, за два года научившийся уже немного понимать по-русски, правда, не возражал и почти на каждый ответ своего наставника согласно кивал головой.
Футболист с переводчиком живут в одной маленькой комнате на базе, все остальные футболисты живут строго по одному. Обстановка аскетичная: две кровати, тумбочка, на ней две книги (одна – корейско-английский словарь, вторая – блокнот, в котором футболист с наставником ведут дневник). На стене висит календарь с видами Северной Кореи. По комнате развешана одежда. Корейцы ее сушат: в отличие от остальных в клубе, они многое стирают руками в своей ванной, не пользуясь командными стиральными машинами.
В комнате нет никакой техники, даже телевизора. На вопрос, как же без него, оба корейца энергично замахали руками. «Он нам ни к чему: если будет телевизор, начнешь его смотреть по ночам. И будешь плохо тренироваться», – объяснил наставник. Не нужен корейцам и холодильник. «Товарищ! Ну что такое холодильник? Это значит летом, когда жарко, будешь брать оттуда холодные напитки. И простудишься, не сможешь нормально тренироваться!» – радостно объяснил Чен.
Иначе выглядит комната южнокорейца Сока – там бардак, незаправленная двуспальная кровать, на ней валяются iPod, ноутбук и PlayStation. Сок моментально предложил сыграть в виртуальный футбол. В игре он создал свою команду – подобие самарских «Крылышек», только называется она Sobetov. В команде – сплошь звезды мирового футбола, а на правом фланге защиты, естественно, сам Сок. Он там с модной прической-ирокезом – точь-в-точь как у португальской звезды Криштиану Роналду. Сок признался, что в реальной жизни себе хотел такую же, но российский парикмахер не осилил модной стрижки. «Сделал мне обычную прическу», – с досадой сказал Сок и добавил по-русски: «Сука». Это было единственное слово по-русски, произнесенное корейцем за время общения с Newsweek – видимо, как раз оно и подружило его с Савиным.
Сок, по словам его переводчика, – настоящая звезда среди корейцев, для которых футбол в последние годы стал культом. «Мы недавно были на матче “Барселоны” в качестве зрителей, а после игры случайно встретили корейцев – они окружили О Бома и не давали ему прохода полчаса!» – говорит переводчик Ким. Сам футболист с большим оптимизмом смотрит на свое футбольное будущее – он уверен, что через пару лет переберется из России в крупный европейский клуб. Он мечтает о «Манчестер Юнайтед». Северянину Цою больше нравится «Челси» – и когда он это произносит (редкая фраза, сказанная напрямую, без переводчика), наставник Чен бледнеет.
Песни о главном
Карьерный рост Цою, конечно, осложняет «политика». По словам Леонида Слуцкого, ему было бы значительно проще общаться напрямую с игроком, а не с его наставником. «Сейчас я, конечно, понимаю, что все решения за него принимает Чен», – говорит Слуцкий. Цой, хоть и является первым европейским легионером в истории футбола КНДР, не может сыграть за сборную своей страны. Это бы серьезно повысило трансферную стоимость футболиста и его статус, но в Северной Корее не принято, чтобы игрок до 21 года играл за взрослую сборную – считается, что не готов.
Есть и другие трудности. Например, по окончании прошлого сезона Цой с переводчиком поехали в месячный отпуск на родину. Когда же стало известно, что в клуб придет игрок из Южной Кореи, северяне 2,5 месяца не возвращались в клуб, а связаться с ними не было никакой возможности: ни мобильных, ни домашних телефонов у них в стране нет. Представители клуба звонили в посольство. Те велели ждать. Через два с половиной месяца в команду позвонил Чен: мы вам еще нужны? «Их как-то не волновало, что клуб платит им зарплату», – говорит Слуцкий. По возвращении духовный наставник объяснил, что игрок три месяца тренировался в молодежной сборной КНДР, но никто в клубе не поверил. В команде убеждены: все это время на политическом уровне решалось, может ли игрок из Северной Кореи играть в одном клубе с южнокорейцем.
За два года Цой выбирался с базы «Крыльев» в город считанное число раз. Хобби Цоя, по словам Чена, – «исполнение песен под гитару». Представители КНДР пригласили корреспондентов Newsweek в комнату, чтобы показать, как они проводят свободное время. Цой начал ритмично играть, время от времени, как заядлый рокер, подстукивая ритм о корпус гитары. Переводчик Чен в середине песни не выдержал и начал подпевать. «Это был гимн нашей великой страны», – сказал наставник, когда песня закончилась.Вторая композиция была лирической. Во время ее исполнения Цой прикрывал глаза. Чен тоже подпевал – «это песня про наше солнце, Ким Чен Ира». К следующему приезду журналистов футболист пообещал выучить хотя бы одну песню Виктора Цоя – болельщицы команды недавно подарили ему диск легендарного рокера.
Чен рассказал, что когда Цою было 15 лет, на него выходили представители мадридского «Реала» – увидев перспективу в корейце, они предлагали переехать в юношескую команду одного из грандов европейского футбола. Цой отказался – поскольку «Реал» был категорически против того, чтобы в Испанию с ним ехал представитель северокорейской компартии. Сейчас ни Чен, ни Цой о том решении не жалеют.
Они выглядят абсолютно счастливыми в своей тесной комнатке на базе «Крыльев». Цой мог бы переехать играть в любой клуб российской первой лиги – и там спокойно стал бы звездой. В Самаре пробиться будет сложнее – на позицию левого полузащитника помимо корейца претендуют сразу четыре высококлассных игрока. Чена это не беспокоит, никуда из Самары он перевозить подопечного не собирается. У него есть свой план для Цоя. До 27–28 лет он будет играть в «Крыльях», за это время выучит все «современные европейские методики тренировок» и вернется на родину, чтобы стать тренером. Первый в истории северокорейского футбола легионер в Европе, уверен Чен, сможет поднять уровень национальной сборной на принципиально новые высоты.
... Каникулы у футболистов продолжались до начала июня. А потом началась привычная тягомотина - звонки в посольство, туманные ответы...Все это мы проходили уже не раз, и у меня была полная уверенность в том, что рано или поздно Цой и Чен вырвутся из цепких объятий своей специфической отчизны. Но где-то в начале июля на том конце трубки вдруг послышалось ледяное:
- К сожалению, они не приедут. Родители Цоя попали в автомобильную катастрофу, что делает его отсутствие в Пхеньяне невозможным.
Поверить в этот бред, конечно, мог бы только ненормальный. Попасть в автокатастрофу в КНДР, с их-то трафиком - это все равно, что быть убитым сосулькой в Уганде. Или получить перо в бок на жгучей исландской дискотеке.
Почему-то первое, что пришло в голову - это аналогия со знаменитым нигерийским спамом. Если верить письмам, которые мне постоянно приходят на мыло, то мои однофамильцы в Того, Камеруне и Нигерии мрут буквально как мухи. И все, как один, становятся жертвами именно автокатастроф.
Но это был как раз тот случай, когда самому становится не по себе от мыслей, которые приходят в голову. Потому как на сей раз действительно надо было что-то делать. Ни одной подробности мне, разумеется, узнать не удалось, но кое-какими козырями я все же располагал.
- А вы знаете, что при помощи ФИФА, чьи правила ваша сторона грубо нарушает, мы при желании сможем добиться дисквалификации вашей сборной? - строго спросил я.
Не уверен, что товарищ Ли Ен Зин знал о существовании ФИФА. Но слово "дисквалификация" его явно насторожило. Хотя на тот момент едва ли он мог себе представить, насколько суровой могла бы быть кара международных футбольных властей. Ведь сборная КНДР тогда еще только начинала свой фантастический прорыв на чемпионат мира в ЮАР, и вряд ли хоть кто-то мог предположить, что она пробьется на Мундиаль. Вот был бы номер, если бы северные корейцы не попали туда благодаря "Крыльям"...
В разговоре повисла пауза.
- Давайте все-таки выйдем из этой ситуации по-доброму, - только и раздалось в ответ.
Мы обсудили эту ситуацию в клубе. "Крылья Советов" тогда находились под опекой госкорпорации "Ростехнологии", и она казалась всем, кого интересовала судьба команды, почти всемогущей. Я тогда искренне считал, что эти бравые ребята, являющиеся в массе своей дальними коллегами товарища Чена, при желании не то что футболиста из КНДР вызволить смогут - общественный строй там поменять! Это ж только потом выяснилось, что "Ростехнологии" для "Крыльев Советов" - никакие не спонсоры, а всего-то кредиторы, и что до футбола им - как до простого народа.
Так что никто в руководстве "Крыльев" за Цоя бороться не стал. С одной стороны, основания отказаться от борьбы были. Да, церемониться с КНДР в ФИФА бы не стали. Но, в то же время, никто же не мог дать и гарантий, что в случае эскалации напряженности северокорейская сторона не предоставила бы неопровержимых доказательств гибели футболиста - разумеется, сколь случайной, столь же и трагической. Все понимали: от этих товарищей можно ждать чего угодно, а высечь из них хотя бы искорку разума удастся едва ли.
Но, в то же время, меня до сих пор не покидает ощущение, что мы сделали не все. Ну ведь существуют же какие-то каналы, возможности, варианты... Да, очень скоро выяснится, что с точки зрения реальной экономики эти самые "Ростехнологии" всего лишь помпезно колосились на глиняных ногах. Но тут-то был тот самый редкий случай, когда от них вообще не требовалось никаких денежных вложений. Немножко влияния, капелька усилий, хоть чуть-чуть заинтересованности, в конце концов...
Но им, просто-напросто было все равно. И где-то в середине августа стало окончательно ясно и понятно: на продолжение северокорейской эпопеи Самаре больше можно не рассчитывать.
... Я никогда не просил в "Крыльях" футболок, фирменных костюмов или мячей. Но тут сделал для себя единственное исключение. И попросил администратора молодежного состава Сергею Галанину, чтобы он выделил мне майку с 53-и номером, в которой выходил на поле Цой Мин Хо. И он выделил. Правда, не ту, василькового цвета, в которой Цой провел несколько минут в премьер-лиге, а белую, в которой играл за дубль. А голубая, по словам Сергея, так и осталась у него.
Вопросов нет - ему она, конечно, нужнее. Может, мальчишке хотя бы разрешили ее провезти через строгую пхеньянскую таможню?..
На этом история, собственно говоря, и завершилась.
Сочиняя почти на ходу самое первое письмо товарищу Ким Чен Иру, я даже не предполагал, какую кашу завариваю. И сколько всего произойдет - смешного и грустного, нелепого и поучительного, пронзительного и незабываемого. Я никак не могу пожаловаться на отсутствие ярких красок в своей веселой и беспокойной жизни, но такой эпопеи у меня, наверное, все равно больше уже не будет. Ведь эта почти нереальная история дала мне возможность одновременно почувствовать себя не только путешественником, но и первооткрывателем, не только зрителем, но и одним из авторов сценария, а с какими людьми она меня познакомила!
Кто знает, превратится ли когда-нибудь точка, которой жизнь так грубо оборвала этот сюжет, в запятую. Скорее всего, вряд ли. А значит, пока остается только одно - как-то пытаться следить за ее главными героями издали. Настолько пристально, насколько это вообще возможно.
... Наверное, Цою нелегко далась вынужденная разлука с Самарой. В первом же матче за сборную он ударил соперника и заработал не только красную карточку, но и длительную дисквалификацию. Никаких подробностей той игры я не нашел, но в том, что он совершил абсолютно несвойственный для себя поступок, сомневаться не приходится. Думаю, неспроста сорвался...
После этого Цой Мин Хо обнаружился на футбольном горизонте только спустя полтора года - его фамилию усмотрели среди авторов голов в каком-то второстепенном турнире. Когда узнал об этом, чуть не прослезился, честное слово! Потом Цой фигурировал в расширенном списке кандидатов на участие в чемпионате мира-2010, но в заявку не попал. Зато сыграл через полгода на Кубке Азии, правда, безо всякого блеска. Причем в сборную его делегировал уже не клуб легкой промышленности КНДР, из которого он переходил в "Крылья", а некий ФК "Пхеньян". Ну, хоть жив-здоров, и то ладно. Вот бы и про товарища Чена хоть что-нибудь узнать...
А еще однажды наткнулся на репортаж о прибытии на чемпионат мира сборной КНДР. Когда двери автобуса, подвозившего делегацию к терминалу аэропорта, распахнулись, первым на южноафриканскую землю вступил товарищ Чжан Цзу Мен, который опекал нас на правах руководителя международного отдела федерации футбола КНДР. Вы не представляете, насколько это авторитетный у себя на родине товарищ: он даже мог позволить себе ездить с нами на экскурсии в сопровождении симпатичной девушки, а однажды мы и вовсе застукали его, когда он уединялся в гостиничном номере с одной из сотрудниц отеля. У него был немного специфический английский, отточенная жестикуляция руководителя и, мне кажется, абсолютно точное понимание непростого текущего момента.
Как-то сидели мы в пхеньянском «Седьмом небе» - ресторане, который находится на одном из верхних этажей местной телебашни. Очередное на редкость нетривиальное местечко, надо сказать – самый что ни на есть простой интерьер, скромное меню, символические цены. «Сюда может прийти любой трудящийся». – гордо сказал он поначалу. Я охотно поверил – особенно с учетом того, что по дороге к телебашне нашу машину раза три останавливали на блокпостах, а у входа мы ждали минут 15, пока шли какие-то очередные согласования и проверки. Но потом, когда разговорились, и я что-то сказал про удивительную дешевизну местного меню, товарищ Чжан Цзу Мен потряс меня своим ответом: "Very expansive place in future", - сказал он вдруг с интонацией опытного бизнесмена. Когда я пришел в себя и попытался развить тему, как назло, подскочили официантки, и нить разговора была безвозвратно утеряна.
С товарищем Чжан Цзу Меном мы тоже, наверное, не увидимся никогда....
За прорывом сборной КНДР на чемпионат мира и ее выступлениями в ЮАР я, как вы понимаете, следил, затаив дыхание. И каждый раз на душе теплело, когда я в самых мелких деталях снова и снова, как говорится, узнавал брата Колю. Лица, жесты, слова, поступки - вы не представляете, сколько воспоминаний сразу накатывало!
Волею жребия, на пути в ЮАР сборной КНДР четырежды пришлось встретиться с Южной Кореей, и каждую их встречу сопровождали события, ради которых и стоит интересоваться жизнью на полуострове. Все началось с громового официального заявления Пхеньяна, который объяснил ФИФА свое понимание роли Южной Кореи в футбольном мире: марионеткам запрещалось выступать под своим флагом, исполнять гимн, привозить на игру с КНДР своих болельщиков и дозволялось захватить с собой только нескольких журналистов. ФИФА содрогнулась и перенесла игру из Пхеньяна на нейтральное поле...
Впрочем, вряд ли есть смысл пересказывать события. о которых вы наверняка знали и уже благополучно забыли. Ведь благодаря футболу Северная Корея на какое-то время оказалась в центре всеобщего внимания. И весь мир увидел ее именно такой, какой она является на самом деле: гордой и беззащитной, напыщенной и беспомощной, тщательно скрывающей свои секреты и знать не знающей цену своим великим тайнам.
А иначе и быть не могло, ведь футбол - это такая штука, которую не обманешь. Потому-то он и дарит нам такие сюжеты, которые никогда не придумают ни самые лучшие в мире мастера детективного жанра, ни безумные фантасты, ни наитончайшие ловцы нюансов человеческих отношений.
Вот и еще один из них, судя по всему, исчерпан.
... Знаете, а все-таки хотелось бы когда-нибудь прилететь в свободный Пхеньян. Позвонить по паре имеющихся у меня номерков, не опасаясь, что у людей, которые ответят, будут неприятности. Или, например, найти по интернету или через какое-нибудь ведомство товарища Чена. Пусть поводит по городу, покатает на метро, Цоя выдернет с очередного карантина, в конце концов, если он к тому времени еще будет играть в футбол. К тому же я помню пару мест, где можно было бы неплохо посидеть, а в свободном городе их наверняка будет и побольше. Глядишь, и добавится в эту историю еще парочка сюжетных поворотов - уж как-то слишком резко она оборвалась. А то, что эти повороты уже не будут чучхейскими - беда небольшая.
Сбудется, как вам кажется?..
P.S. И вот, когда все это было написано, вычитано, еще раз выстрадано и готово к опубликованию, появилась новость: футболист Цой Мин Хо заключил контракт с клубом Министерства Обороны из Пномпеня – столицы Камбоджи. Если бы не этот долбаный кризис я бы уже был там. А пока не увенчались успехом даже попытки пообщаться с его новым клубом...
Но это, по большому счету, мелочи. Главное – как говорится, Цой жив. А значит, у одного из самых странных сюжетов всего огромного мирового футбола, и правда, еще может появиться новая глава...
Жизнь продолжается, тем не менее))))