С юбилеем!
Его карьера клубного тренера началась, когда Гаджиеву было уже хорошо за пятьдесят - если не считать нескольких сезонов, когда он еще в 70-е рулил забытым сейчас махачкалинским "Динамо". Причем, насколько я знаю эту историю его возвращения на тренерский мостик, она вполне достойна того, чтобы стать легендой.
Дело было так. На каком-то тренерском совете Гаджиев, всю жизнь занимавшийся научной деятельностью и абсолютно спокойно чувствовавший себя в тени великих тренеров, которые всегда охотно приглашали его в свои штабы на вроде бы неприметные роли, начал делиться с собравшимися своими соображениями - по какому-то, видимо, теоретическому вопросу. И вдруг услышал от кого-то из специалистов этакое презрительно-высокомерное: да что вы, мол, вообще понимаете в практической работе, чтобы нам тут втирать?
Постараюсь узнать, что это был за тренер и каких успехов он добился. Впрочем, одна заслуга перед российским футболом у него имеется точно. Услышав эту его случайную фразу, Муслимыч - а он никогда и никуда не рвался - завелся, и у нас появился тренер, с которым все клубы, в которых он работал, либо добивались лучших результатов в своей истории, либо выдавали какие-то совершенно несусветные по своему героизму отрезки.
Только вспомните: безвестный "Анжи" тех давних времен - четвертое место в чемпионате (а фактически третье, если бы не нелепый пенальти на 96-й минуте матча последнего тура первенства) и выход в финал Кубка. "Крылья" - "бронза" и тоже финал Кубка в 2004-м, а потом - два совершенно нереальных спасения в 2005-м и 2013-м. "Сатурн" - единственное в истории клуба пятое место и Еврокубки. Второй приход в "Анжи" - и им был заложен такой фундамент, что Гусу Хиддинку, откровенно отбывавшему в Махачкале номер, потребовалось целых полгода, чтобы все разрушить. Полсезона в "Волге", руководители которой не имели ничего против, чтобы она стала недоклубом еще при нем - а команда вместо этого выдала рекордную для себя серию и потом, после его ухода еще целый год держалась на плаву. Ну, и нынешний пермский вызов - "Амкар" вряд ли доберется с Гаджиевым до еврокубков, но героическую весну 2015-го Пермь едва ли когда-нибудь позабудет.
Меня поражает в нем многое. Но, наверное, в первую очередь - умение и желание работать по двадцать четыре часа в сутки.
Вспоминаю, как мы с "Крыльями" приехали к нему в гости в Махачкалу в самые счастливые для "Анжи" дни - клуб как раз отмечал свое двадцатилетие, а Дагестан грезил покорением всех мыслимых и немыслимых футбольных высот. Гламура там, конечно, было чересчур, но, несмотря на это, в команде шла настоящая работа. На правах старого знакомого я не удержался, чтобы слегка не потроллить Андрея Гусина, помогавшего Гаджиеву: хорошо, мол, тебе здесь - море, горы, шашлыки? И услышал абсолютно ожидаемое:
- Какое море, какие шашлыки? Ты что, забыл, что с Муслимычем рабочий день меньше четырнадцати часов не длится?
А "Крылья" в то время возглавлял один тренер, который был примерно в два раза моложе Гаджиева. Так вот, когда его спрашивали о том, умеет ли он отключаться от работы, тот всегда с ухмылкой отвечал: "А как же! Если думать только об этом футболе, то с ума сойти можно!"
Интересно, вспомнит ли кто-нибудь того специалиста, когда он будет отмечать свое семидесятилетие...
При этом есть такое ощущение, что Муслимыч, выражаясь футбольным языком, с годами только добавляет и вообще все время меняется. Если его первый "Анжи" - это был, если говорить о строгости и дисциплине, больше СССР, то уже "Крылья" стали при нем вполне демократичной европейской командой, где никого не держали взаперти, а многие вопросы решали сообща. При этом такие понятия, как коллективизм и честь клуба, по-прежнему не были для футболистов пустым звуком. Иначе бы в 2005-м футболисты "Крыльев", зная о том, что вот-вот им придется уезжать из Самары, и даже имея на руках контракты с другими клубами, не умирали бы на поле за "Крылья" вплоть до самого расставания. А годом позже, когда новые руководители клуба спали и видели, как бы поменять Муслимыча на специалиста своего уровня, команда не потрясла бы всю Самару, выйдя на предматчевое построение в футболках с надписью "Гаджиев - наш тренер".
В звездном для Махачкалы 2011-м он прекрасно управлял командой, в которой одни футболисты получали в сотни (!) раз больше других. Это был, конечно, нонсенс, но Гаджиев - из тех людей, которые в любой, самой безумной, ситуации разложат все по полочкам и наведут порядок. Его хладнокровию, когда все вокруг кипит, горит и даже рушится, вообще можно только позавидовать. Потому что научиться - едва ли.
Потом, кстати, несколько раз такое было, что во время нашего общения по скайпу он вдруг говорил: "Давай попозже свяжемся, там Это'О звонит".
Вот это, мне кажется, и есть самые благодарные его собеседники - опытные звездные игроки, которые находятся в шаге от начала собственной тренерской карьеры. Канчельскис и Тетрадзе, Каряка и Акаев, Евсеев и тот же Это'О, Андрей Гусин, конечно, был из этой же плеяды...
Впрочем, Гаджиев - тот человек, о котором, кажется, ни один футболист никогда не отзывался нелестно. Руководители клубов - случалось. Какие-то люди из околофутбольной тусовки, совершенно напрасно думающие, что они в чем-то разбираются - тоже да. А вот главные действующие лица, которые только и знают всему цену - ни разу.
Это уважение - взаимное. Гаджиев не раз повторял фразу, которую, наверное, можно назвать крылатой: "Из всех футболистов - 98 процентов это абсолютно нормальные, позитивные люди, готовые все отдать для своей команды, прекрасно знающие, что такое дисциплина и открытые для диалога с тренером". При этом Муслимыч обычно без особого желания уточняет, кто же именно входит в эти оставшиеся два маргинальных процента...
Наверное, для других тренеров это соотношение будет несколько иным. Но тут, как говорится, ваши проблемы, господа - уважайте людей, учитесь доносить до них то, что считаете нужным - и в вашей команде тоже не будет проблем с общением.
Умение Гаджиева каллиграфически излагать свои мысли - исключительно редкое для футбола. Вспоминаю одну из его самарских пресс-конференций - Муслимыч чего-то запутался в хитросплетении придаточных предложений, но для него было настолько важно правильно завершить фразу, что он обратился за помощью к залу. И совместными усилиями все же был создан продукт, достойный стенографирования и последующего тиражирования.
Мне не раз приходилось не только брать у него большие интервью (их он каждый раз вычитывает с такой тщательностью, которая и не слилась нашим самым видным политикам, порой не стесняющимся нести самую откровенную чушь), но и просить о каких-то мимолетных коротеньких комментариях. И ни разу не было такого, чтобы он отмахнулся - мол, не до этого сейчас, ну напиши там пару нейтральных умных фраз. Более того, он всегда находит такие формулировки, которые, может, и выглядят академичными, но зато обязательно несут в себе заряд разума, какую-то свежую нешаблонную мысль.
Удивительно, но Гаджиев, при всем его предельно требовательном отношении и к себе, и ко всему, что происходит в команде, совершенно нормально относится к ошибкам. Была, например, ситуация, когда у меня случился, наверное, один из самых жутких косяков, которые только может совершить журналист - я неверно назвал имя его только что родившегося сына, Шамиля. То ли кто-то передал неправильно, то ли замкнуло. Не передать, как было неловко! Но Гаджиев на мой извиняющийся лепет отреагировал совсем не так, как, наверное, на его месте поступил бы я сам. Он же рассмеялся и просто сказал: "А что, Муслим - тоже хорошее имя, следующего так назовем".
Самое интересное, что именно так вскорости и произошло...
