Кристоф Бирманн. «Футбольные хакеры». Принятие свежего взгляда, часть 1
***
От моментальных до рентгеновских снимков. Использование видеоматериалов произвело революцию в футболе в прошлом, в то время как сложные математические модели помогают более глубоко анализировать игру сегодня.
ИСКУССТВО ВИДЕОАНАЛИЗА
То, что тренеры способны продумывать стандартные положения в таких деталях, возможно только благодаря современному повсеместному распространению видео. Будучи тренером «Майнца», Томас Тухель изучал видеозаписи «Барселоны» Пепа Гвардиолы. Возможность по желанию наблюдать за играми других команд помогла менеджерам лучше оценить идеи своих коллег и развить свои собственные. Сейчас считается само собой разумеющимся, что каждая игра мгновенно доступна для просмотра онлайн, но история скаутинга команд соперника была совсем другой.
После того, как Оттмар Хитцфельд стал тренером дортмундской «Боруссии» в 1991 году, он трижды становился обладателем Кубка УЕФА, дважды участвовал в недавно созданной Лиге чемпионов и выиграл Кубок чемпионов в 1997 году. Однако шквал европейских матчей создал проблему. Хитцфельд и его помощник Михаэль Хенке очень мало знали о своих противниках. В то время не было интернета. Немецкое телевидение показывало только основные моменты зарубежных лиг. Они могли отправиться в скаутские поездки, чтобы лично понаблюдать за этими командами, но понимание, полученное в результате одной-двух случайных игр, было строго ограничено. Кроме того, не было никакой возможности показать сотрудникам или команде какие-либо отснятые материалы после поездки.
Однако дортмундская «Боруссия» уже нашла решение этой конкретной проблемы. Женская гандбольная команда клуба была одной из лучших в Германии в 1990-х годах и добилась успеха в Европе. При подготовке к матчам сборных их тренер поручил студентам, изучающим спортивную науку, отредактировать видеоматериал, который они кропотливо приобрели за границей.
Михаэль Хенке был в восторге. Он попросил гандбольного аналитика BVB Маркуса Шульца собрать воедино похожие видео с участием иностранных футбольных команд, с которыми играл «Дортмунд». Вскоре после этого они вдвоем основали компанию Sports Analytics, чтобы стать пионерами видеоанализа в Германии.
Аналогичные события происходили и в других футбольных странах. Многие игроки до сих пор содрогаются при мысли о бесконечных, мучительных просмотрах видео в те годы, когда показывались целые матчи или к важным моментам ленту видео перематывали вручную. Облегчение пришло в виде второго видеомагнитофона: помощники тренеров научились редактировать и копировать только сцены, имеющие отношение к тактическому инструктажу своих игроков или для анализа сильных и слабых сторон команд соперника.
На рубеже веков Sports Analytics получила право снимать матчи Бундеслиги своими собственными камерами. Большинство менеджеров понимали, что обычные телевизионные кадры дают неполное представление об игре. Sports Analytics установила дополнительные камеры, которые фиксировали все игровое поле и, следовательно, давали гораздо лучшее представление о тактике команд.
Тренер Бундеслиги, сидевший в командном автобусе по дороге домой с выездной игры, внезапно получил возможность посмотреть матч на компакт-диске на своем ноутбуке. Несколько лет спустя он получал электронное письмо с кодом данных, благодаря которому ему было еще проще увеличивать масштаб определяющих ситуаций, концентрироваться на угловых или неточных пасах своей команды на своей половине поля.
Ни одно другое технологическое изобретение за последнюю четверть века не повлияло на футбол так сильно, как видеомагнитофоны. Тренерам было гораздо легче учиться у своих лучших коллег и анализировать свои собственные игры. Они могли показать игрокам, что те делают правильно или неправильно, а не просто говорить об этом. Визуальное обучение привело к значительному улучшению по всем направлениям. Более того, никто больше не ездил на матчи вслепую, не зная, чего ожидать. Игроки могли буквально заранее видеть, с каким типом противника и моделями игры им предстоит столкнуться.
Юрген Клинсманн в 2008 году назначил Михаэля Хенке главным аналитиком «Баварии». Часть его работы была проделана под крышей, на шестом этаже «Альянц Арены», откуда открывался прекрасный вид на поле. Во время игр он и молодой аналитик по имени Михаэль Нимейер сидели там, в своего рода галерке. С помощью цифрового монтажного оборудования они могли вырезать важные моменты и отправлять их в раздевалку как раз к выступлению менеджера в перерыве. В то время ни один другой клуб Бундеслиги не обладал такими возможностями.
Нимейер, родившийся в Мюнхене в 1976 году, прежде чем заняться футбольным анализом занимался многими другими вещами. Он изучал спортивную науку, искусство и фотографию. «Но не важно, какое у тебя образование или насколько высоко ты сам себя поднял, — сказал он мне на встрече в Берлине. — Что важно, так это менеджеры, с которыми ты работаешь».
Сегодня Нимейер является руководителем отдела анализа матчей в «Баварии» со штатом из восьми человек. Он считает, что ему очень повезло — у него были самые лучшие наставники. Начав карьеру под руководством Михаэля Хенке и многолетнего главного скаута «Баварии» Вольфганга Дреммлера, он работал на Луи ван Гала, одного из первопроходцев в области анализа игр. Еще в середине 1990-х годов голландец сделал это неотъемлемой частью своей тренерской деятельности. Мало найдется тренеров, которые работали бы столь систематически и структурно в течение последних двух десятилетий.
Видеозаписи были важнейшим инструментом в развитии команд Ван Гала. В лице Макса Рекерса, он нанял специалиста по ИТ и визуальному анализу за несколько лет до того, как некоторые из крупнейших клубов мира просто подумали об этом. По приказу Ван Гала в 2009 году «Бавария» начала записывать все тренировки, а также анализ игры с командой и подготовку к матчам. В последующее десятилетие клуб превратился в наглядную библиотеку футбольной мудрости. Любой, кто там работает, мог и может изучать пути Ван Гала, Юппа Хайнкеса, Пепа Гвардиолы и Карло Анчелотти. Четверо лучших менеджеров за последнее время, у них очень разные сильные стороны и представления о том, как они хотят, чтобы складывался матч.
Нимейер полон комплиментов каждому из этих великих людей. Но больше всего волнительно было работать с Гвардиолой. «Пеп проводил встречи, которые длились часами. С нами, аналитиками, и с игроками. Они стали для меня футбольным прозрением. Он всецело сосредоточен на том, чтобы найти способ попасть в штрафную и создать превосходство с помощью позиционной игры. Он мог обдумывать ситуацию часами подряд, иногда всю ночь, обсуждая ее с аналитической группой. Он также сам смотрел игры, чтобы придумывать идеи для стратегии. Возможно, какая-то работа таким образом была проделана дважды, но это было необходимо».
Гвардиола является представителем того типа менеджмента, который был бы немыслим без видеотехнологий. Его привычка засиживаться за видеозаписями матчей и часами оставаться без связи с внешним миром в поисках тактических решений, даже против более приземленных противников, стала частью окружающей его мифологии. Нимейер считает, что в процессе этого он изменил саму профессию футбольного менеджера. «Для меня хороший тренер — это еще и аналитик. После работы с такими блестящими учителями, которые у нас были, ты, как аналитик, тоже начинаешь мыслить как тренер. Не в том смысле, что я буду указывать игрокам выполнять какие–то упражнения с бровки или объяснять им, как они должны простреливать, а в том, как ты понимаешь игру». Существует четкая тенденция к сближению ролей: аналитики должны мыслить как тренеры и все чаще работать с тренерами, которые сами работают как аналитики.
Сегодняшние топ-менеджеры и их сотрудники имеют доступ к видеозаписям всех своих собственных игр и матчам своих соперников. Вчерашний недостаток информации превратился в бесконечный поток информации. В биографиях успешных менеджеров часто подробно описываются периоды фанатичного изучения видео. В этом отношении Клопп ничем не отличался от Гвардиолы и Тухеля, и шваб также был первым человеком на немецком телевидении, который довел свои тактические идеи до сведения миллионов зрителей во время чемпионата мира 2006 года, когда он работал телевизионным экспертом. Другие тренеры Премьер-лиги — Маурисио Почеттино, Унаи Эмери и Шон Дайч — также выступают за проведение обширных видеосеансов. Без помощи этого технологического инструмента они превратились бы в тренеров другого типа, полагающихся на свои глаза и восприятие или на своих помощников. Тухель, вероятно, не стал бы нарушителем правил. Или, во всяком случае, не таким образом.
Гвардиола, конечно, не смог бы произвести революцию в футболе, не отсмотрев тысячи часов матчей. Повсеместное распространение видеоматериалов оказало преобразующее влияние не только на менеджмент, но и на сам футбол. «Можно видеть, что такие тренеры, как Пеп, Тухель и многие другие, которые работают в этом направлении, сделали игру более тактической», — сказал Нимейер. Интерес публики к теоретической стороне игры также вырос.
В 2010 году Майкл Кокс создал веб-сайт под названием zonalmarking.net. Он сидел дома перед телеэкраном с магнитной доской и пытался на тактическом уровне оценить происходящее на поле. После этого он записал свои наблюдения и анализы и обнаружил, что люди хотят их прочитать. Zonal Marking стал большим успехом за короткий промежуток времени — популярность сайта показала, что многие сторонники стремились узнать больше об этой стороне игры. Но есть и другой взгляд на это. Футбольные команды наконец-то играли в сложную, многослойную игру, достаточно интересную, чтобы ее можно было расшифровать в фрагментах из 2000 слов.
Год спустя группа немецких одержимых, вдохновленных Zonal Marking, основала свой собственный сайт по тактике spielverlagerung.de и существовал аналогичный проект в Нидерландах. Парней — ибо это неизменно парни — за этими сайтами часто высмеивают как ботаников, а их работа в некоторых кругах отвергается как нишевая или заумная. Возможно, это связано с некоторыми записями в блоге, предполагающими, что тактика была единственным или самым важным решающим фактором в игре. Но появление популярного анализа тактик также доказывает, что восприятие игры изменилось и стало гораздо более запутанным.
Конечно, некоторые болельщики все еще вымещают свой гнев на «трусливых» игроках, «недостаточно желающих этого» на поле, но почти никто больше не будет всерьез настаивать на том, что тактика в футболе не важна или подчинена. Поскольку освещение спорта стало более разнообразным и многослойным благодаря самиздату, беседа изменилась: например, теперь она будет включать критику менеджера, который выбрал неправильную схему и позволил сопернику самовольно доминировать в полузащите с одним или двумя дополнительными игроками. Это не значит, что в качестве объяснения всегда можно или нужно исключать менталитет или отсутствие приверженности. Но многие последователи игры все больше готовы смотреть мимо метафизики и вместо этого на позиции, линии паса и образчики прессинга. «Футбол — это не игроки, или, по крайней мере, не только игроки; это схема и пространство, разумное размещение игроков и их движение внутри этого размещения», — пишет Джонатан Уилсон в книге «Переворачивая пирамиду», посвященной истории тактики.
Но как все это можно представить в цифрах? Как данные могут помочь найти ответы на тактические вопросы и более точно понять события на поле?
ПОХМЕЛЬЕ БОЛЬШИХ ДАННЫХ
Март 2017 года. В Бостоне холодно. Ледяной ветер дует из Канады и проносится мимо домов. Переходя улицу я поднимаю воротник. Это долгожданное облегчение — войти в Мемориальный конференц-центр ветеранов Джона Б. Хайнса, пробежав мимо спорт-бара напротив. Оказавшись внутри, я забираю свою аккредитацию на спортивную конференцию Слоана MIT.
Места в первых рядах занимают игроки в футболках «Бостон Брюинз»: по телевизору в прямом эфире показывают игру местной хоккейной команды. Но в задней части зала царит более дружеская атмосфера, где Говард Хэмилтон приветствует своих гостей, одетых в черно-красные цвета «Атланта Юнайтед», недавно основанной команды Высшей футбольной лиги. Человечище, почти застенчивый в своей мягкости, проводит ежегодную глобальную встречу футбольных аналитиков.
Там присутствует Зак Слейтон, бывший инженер-механик, который пишет о футбольной статистике для ESPN и Forbes. Он рядом с Крисом Андерсоном и его коллегой Дэвидом Салли. Оба беседуют с Тедом Кнутсоном, соучредителем влиятельного веб-сайта statsbomb. Кнутсон раньше работал на Мэтью Бенхэма в аналитическом отделе Smartodds, но сейчас предоставляет услуги другим клиентам. Даниэль Стенц приехал из Канады. Немец был помощником главного тренера «Унион Берлин» второго дивизиона, а затем работал главой отдела скаутинга и анализа в «Ванкувер Уайткэпс» и на аналогичной должности в Венгерской футбольной ассоциации. Несколько месяцев спустя он был назначен техническим директором одного из крупнейших футбольных клубов Китая, команды Суперлиги «Шаньдун Тайшань».
Появляется Рауль Пелаес Бланко, глава отдела спортивных технологий «Барселоны», и вскоре снова уходит. Но Падрейг Смит, спортивный директор «Колорадо Рэпидз», ведет длительную дискуссию с Хэмилтоном, который имеет докторскую степень по аэронавтике и астронавтике в Стэнфордском университете и раньше работал в космической и военной промышленности. Он был одним из первых американцев, заинтересовавшихся количественным анализом футбола, и в 2009 году основал компанию Soccermetrics.
Настроение расслабленное, и пиво продолжает поступать. Но, по правде говоря, это кризисная встреча во всем, кроме названия. Многие участники обеспокоены тем, что они, возможно, выбрали не ту карьеру. Десять лет назад, когда впервые были доступны гигантские наборы данных и футбол стал поддаваться количественной оценке, будущее, казалось, принадлежало им. Каждый удар, каждый пас, каждый забег могли быть записаны. Можно предположить, что в этой комнате Крис Андерсон был не единственным, кто мечтал произвести революцию в футболе с помощью анализа данных.
Однако в этот морозный вечер более насущные вопросы имели первостепенное значение. Сможем ли мы зарабатывать на жизнь футболом в ближайшие годы? Позволят ли те, кто сегодня отвечает за футбол, когда-нибудь высказаться посторонним — математикам, физикам, экономистам и социологам, которые знают, как обращаться с цифрами, но никогда не били по мячу в качестве профессионалов?
Следующие два дня в Бостоне можно рассматривать либо как очень обнадеживающие, либо как глубоко обескураживающие для сообщества футбольных аналитиков. Почти 4000 человек втискиваются в коридоры Конференц-центра, чтобы принять участие в панельных дискуссиях на такие темы, как «Будущее анализа баскетбола», «Обучение на основе данных» или «Количественная оценка риска травматизма».
Конференция спортивной аналитики Слоана MIT впервые была проведена в 2006 году. В то время в Школу менеджмента Слоана в кампусе Массачусетского технологического института поступило всего несколько фриков. Сегодня мероприятие представляет собой гигантскую смесь научного конгресса, ярмарки продаж, шоу и лекций в стиле TED Talk [прим.пер. — записываемая публичная презентация, которая первоначально была сделана на главном ежегодном мероприятии TED (технологии, развлечения и дизайн) или на одном из его многочисленных сателлитов по всему миру]. Звезды жанра, такие как Билли Бин, Дэрил Мори («Хьюстон Рокетс») или гуру статистики Нейт Сильвер, собирают аудиторию до 2000 человек. Волнение толпы отражает то, что обычно происходит на рок-концерте.
Однако футбол — это лишь одно из второстепенных мероприятий: самая важная дискуссионная коллегия на тему «футбол» запланирована одновременно с самым популярным мероприятием конференции с участием Бина и Мори.
Осторожно озаглавленная «Жонглирование ожиданиями: появление футбольной аналитики» не вызывает особого переизбытка зрителей. Пришло всего 250 человек. За исключением «Барселоны», ни один из крупных европейских клубов ее не посетил. На сцене настроение подавленное. «Футбольные клубы проявляют повышенную активность, когда дело доходит до подписания контрактов с игроками и менеджерами, но не с аналитиками. Это изменится», — говорит Тед Кнутсон, один из самых влиятельных людей в этой области. Не совсем ясно, является ли это предсказанием или скорее молитвой.
Все сообщество еще не совсем преодолело похмелье от больших данных, которое наступило после недолгого безумия.
Превращение футбола в игру чисел началось с основания Prozone в 1995 году в Лидсе. С тех пор компания стала частью американской корпорации STATS. Prozone изначально называлась Professional Zone. Его оборудование состояло из 22 массажных кресел, выстроенных в ряд в контейнере на тренировочной базе «Дерби Каунти». Каждое утро в 10:30 игроки садились в них, чтобы расслабить мышцы с помощью электрических импульсов в сиденьях, в то время как помощник тренера по имени Стив Маккларен — да, будущий менеджер сборной Англии — показывал им несколько нарезок из матчей.
Из этих скромных начинаний родилась идея: основатель Prozone Рам Милваганам хотел найти способы раскрытия секретов игры, которые не зависели бы от видео. Он купил четверть акций французской компании Video Sports, разработавшей одну из самых ранних программ трекинга [контроля движения]. Чтобы запечатлеть движения игроков, на «Прайд Парк» были установлены восемь термочувствительных камер. Предполагалось, что они преобразуют действия в числа. Но поначалу эта технология не работала. Камеры теряли игроков или упускали определенные моменты. Prozone пришлось переписать программное обеспечение.
«Тем не менее, это был прорыв. Мы статистически определили футбольную игру», — сказал Милваганам репортеру журнала Wired. Sports Universal Process, французская компания, которая вывела свою торговую технологию на рынок в 1996 году, тоже может претендовать на то, что она положила начало революции. Но независимо от того, кто сделал первый снимок в цифровом формате, футбол должен был измениться.
Раньше вообще не было систематического сбора игровых данных. Одержимые, такие как легендарный предводитель Чарльз Рип, записывали таблицы подсчета в блокноты, а студенты, изучающие спортивные науки, просматривали видеозаписи и подсчитывали определенные действия. Сегодня невозможно узнать, сколько раз «Манчестер Юнайтед» бил по воротам «Ливерпуля» дома в сезоне 1982/83. Мы не знаем, сколько пасов сделал Диего Марадона в своем лучшем сезоне в «Наполи» и какой рейтинг ожидаемых голов набрал Пеле в «Сантосе». Процент успешных подкатов Билли Бремнера остается загадкой, как и среднее количество километров, пробегаемых Полом Гаскойном за игру.
Технология учета данных, несмотря на все ее первоначальные ошибки, сделала этот тип информации доступным. В начале 1999 года Стив Маккларен стал помощником сэра Алекса Фергюсона в «Манчестер Юнайтед» и получил разрешение продолжить свою работу с Prozone. У компании появился первый клиент, готовый заплатить за их данные. Время этого прорыва не могло быть более благоприятным: «Юнайтед» провел лучший сезон в своей истории, выиграв требл из Лиги чемпионов, Премьер-лиги и Кубка Англии.
В течение 18 месяцев услугами Prozone воспользовались шесть клубов из высшего дивизиона Англии. Сэм Эллардайс, в то время возглавлявший «Болтон Уондерерс», использовал эти данные, чтобы войти в историю футбола.
«Большой Сэм» в конце своей карьеры в 1980-х годах играл за «Тампа-Бэй Роудис». В то время он был очарован широкомасштабным использованием технологий в США. Вдохновленный американцами, он разработал основанный на данных стиль игры, который, как он надеялся, поможет «Уондерерс» выжить в Премьер-лиге после их очередного выхода в АПЛ в 2001 году.
Эллардайс и его аналитики разработали модель, которую они назвали «Фантастическая четверка». Она основывалась на четырех столпах. Они подсчитали, что им нужно было не пропустить в по крайней мере 16 играх из 38. Они знали, что у них есть 70-процентный шанс на победу, если они поведут в счете. Они также знали, что стандартные положения составляют до трети всех забитых мячей и были более опасны, если были разыграны в направлении ворот соперника, так называемые закрученные в сторону ворот. «Болтон» активно практиковал штрафные удары и угловые, а также использовал вбрасывания, чтобы создать хаос в штрафной. Наконец, цифры подсказали им, что существует 80-процентная вероятность, по крайней мере, ничьей, если твоя команда пробежит бо́льшую общую дистанцию во время матча на скорости более 30,5 км/час. Эти четыре принципа не привели к созданию невероятно привлекательного стиля игры. Но они сделали немодный клуб из Большого Манчестера фантастически успешным в относительном выражении. В период с 2003 по 2007 год они регулярно финишировали в первой восьмерке турнирной таблицы и дважды выходили в Кубок УЕФА.
С 2005 года во всех высших дивизионах были собраны исчерпывающие данные о матчах. Интерес к новой информации поначалу был больше в Англии и Германии, чем в Италии и Испании.
В своей книге «Миксер» [The Mixer] Майкл Кокс отметил, что точность передачи в Премьер-лиге выросла с 70% в 2003/04 годах до 81% десять лет спустя. В первых трех кампаниях этого периода количество успешных передач увеличилось всего на 1%, но в последних двух оно улучшилось на 6%. Кокс обнаружил, что менеджеры в то время много говорили об увеличении количества точных пасов в попытке подражать «Барселоне». В своей автобиографии Рио Фердинанд из «Манчестер Юнайтед» высмеял Дэвида Мойеса, преемника сэра Алекса, за то, что тот требовал определенного количества пасов. «Он говорил: "Сегодня я хочу, чтобы у нас было 600 передач в игре. На прошлой неделе их было всего 400". Кому какая разница? Я бы предпочел забить пять голов с десяти передач». Пренебрежительная реакция Фердинанда несколько противоречила его глубокому пониманию игры. Но она показывала, что происходит, когда свежеприобретенные знания внезапно становятся предписывающими поведение.
Данные изменили правила игры, сделав ее основные компоненты исчисляемыми, сопоставимыми и фактически оспоримыми. Новые цифры повлияли как на игру, так и на ее восприятие. Но в то же время существовал скептицизм, особенно когда менеджеры и технические директора обнаружили, что данные не обязательно были точными или объективными. Данные могут запугать, потому что их цифры кажутся неопровержимыми. Существует реальная опасность того, что их значимость переоценивается, и не только в футболе. Но знание слабых сторон цифр также не должно заставлять нас сбрасывать их со счетов слишком быстро.
Одна из проблем футбольных данных, которая еще не до конца решена — это их неоднородность. Цифры накапливаются разными способами и не всегда являются полностью достоверными. Например, автоматический трекинг порой требовал участия человека, поскольку термочувствительные камеры не могли различить игроков в группе. Ввод данных наблюдателями, делающими цифровые заметки о событиях на стадионах или перед экранами телевизоров, был очень ошибочным в начале и, вероятно, остается таковым до сих пор. На чемпионате мира 2018 года в России ФИФА была удивлена, обнаружив, что разные поставщики данных предоставляют совершенно разные цифры по поводу одного и того же матча. В матче Бразилия - Мексика, как ни странно, были зафиксированы три разных показателя в беговой статистике мексиканцев: 93,01км, 97,01км и 104,7км.
Различные поставщики также используют разные определения для своих данных. Последствия этих расхождений весьма значительны. Симпозиум аналитиков мог бы дни напролет обсуждать, что представляет собой успешный подкат, и это лишь один спорный вопрос.
В дополнение к этим техническим проблемам существует более фундаментальная проблема, как показано в приведенном ниже наборе данных. Эти цифры взяты из знаменательной игры, которую все помнят. Попросите друга посмотреть на них и заставить его угадать результат. Вы, скорее всего, выиграете пари, что, как они поймут, очень неправильно.
Инстинктивно можно было бы заподозрить, что Команда А вышла явным победителем. Они превосходили соперника по всем параметрам, а по некоторым из них — с большим отрывом. Зная о важности случайности в футболе, можно было бы прийти к более осторожному прочтению. Могла ли это быть ничья или незначительная победа Команды Б?
Нет, это также далеко от истины. Данные, о которых идет речь, взяты из одного из самых сенсационных результатов в истории футбола: полуфинала между хозяевами турнира сборной Бразилии и будущими победителями чемпионата мира 2014 года Германией. Команда Йоахима Лева выиграла со счетом 7:1 в Белу-Оризонти. Никогда еще хозяева чемпионата мира так сильно не проигрывали. В полуфинале никогда раньше не было такого одностороннего результата. Победившая Германия, кстати, была Командой Б, хотя и статистически уступала по всем так называемым «Ключевым показателям эффективности». Результат был одновременно очевидным и тревожным: эти цифры вовсе не были ключевыми, когда дело доходило до прогнозирования успеха. По крайней мере, не в их нынешнем виде.
Даже профессиональные аналитики пришли к такому же выводу. После чемпионата мира 2014 года я поговорил с Кристофером Клеменсом, главным аналитиком сборной Германии, о роли анализа данных в завоевании кубка. Его ответ был на удивление прямолинейным. «Мы, как аналитики, игнорировали почти все, на что обращали внимание в предыдущие годы, от времени, проведенного с мячом, до количества вертикальных передач и так далее, — сказал он. — Мы все больше убеждаемся в том, что существует нехватка данных, которые дают реальную информацию о том, что делает тебя успешным в футболе».
Признание Клеменса вызывает удивление. Он ни в коей мере не скептик в отношении данных; напротив, он один из лучших аналитиков в Германии и имеет такой опыт в использовании видео и анализе данных, как, пожалуй, никто в мире. Получив высшее образование в области спортивных наук в Осло, Клеменс работал с менеджером сборной Норвегии Эгилом Ольсеном, человеком, имеющим отношение к спортивным технологиям. Он вернулся в Германию в 2001 году, чтобы устроиться на работу в немецкий филиал французской компании Sports Universal Process, которая вместе с Amisco первой предложила функционирующую систему трекинга данных для немецкого рынка.
Вскоре стало легко видеть, сколько точных передач было сделано в заключительной трети, сколько в среднем времени игроки проводили между двумя интенсивными забегами или сколько передач в среднем требовалось команде, чтобы забить гол. Тренеры по фитнесу, в частности, извлекли выгоду из данных, которые позволили им тщательно изучить физическое состояние игрока.
Использование чисел для этой стороны игры стало широко распространенной практикой. Тот факт, что кто-то внезапно бегает меньше или реже ускоряется, является сильным показателем проблемы. Возможность количественной оценки физических достижений на тренировках и во время матчей заметно улучшила способность тренера определять правильную нагрузку на тренировках и находить баланс между поддержанием высокого уровня физической подготовки и минимальным риском получения травм.
Возможно, применение данных в этой конкретной области нашло быстрое признание, потому что ответственные за это люди были спортивными учеными, хорошо разбирающимися в работе с цифрами. Главные тренеры, вероятно, также оценили преимущество наличия в их распоряжении здоровых игроков.
Однако удобство использования данных для разработки успешных стратегий с мячом и тактики было менее четким.
Клеменс, а также Штефан Райнартц и Йенс Хегелер, два профессионала, с которыми мы познакомились в начале этой книги, были не единственными, кто заметил очевидную связь между цифрами и успехом.
В сезоне Бундеслиги 2016/17 команды, занявшие первое место в категориях слева, выиграли следующий процент матчей, не закончившихся вничью:
Больше владения мячом — в 54% случаев
Больше выигранных дуэлей — в 56% случаев
Больший пробег — в 60% случаев
Больше нанесенных ударов — в 61% случаев
Больше моментов — в 75% случаев
Источник: Impect
Через два года после чемпионата мира в Бразилии я снова встретился с Клеменсом на семинаре для тренеров национальных сборных. Тем временем его взгляд на футбольные данные стал только более негативным. «Все полезные данные иллюстрируют игру только ретроспективно, — сказал он. — Они описывают то, что произошло, и в основном настолько поверхностно, что на их основе мы не можем делать никаких прогнозов. Мы не можем использовать их для того, чтобы сформулировать идею развития игроков определенным образом или дать конкретные инструкции. Это не говорит нам ничего существенного об игроке, об успехе или влиянии стратегии».
Честность Клеменса была тем более поразительной, что сам Лев частично объяснил историю успеха сборной с точки зрения данных. Например, зимой 2010 года он представил статистический обзор выступлений своей команды в том году: «Мы совершили наименьшее количество фолов среди всех сборных. Мы выиграли больше всего мячей в прямых противостояниях и быстрее всех били по воротам. Время контакта с мячом было на самом высоком уровне. В 2005 году между получением контроля над мячом и его розыгрышем в среднем проходило 2,8 секунды. Наша игра была медленной и часто шла во фланг, теряя много времени. В 2008 году на Евро мы уменьшили этот показатель до 1,8 секунды, в 2010 году — до 1,1 секунды. В матчах со сборными Англии и Аргентины у нас занимало это меньше секунды. Только Испания была немного лучше...»
Лев не упомянул о каких-либо результатах в своем годовом отчете, хотя он легко мог бы это сделать: Германия заняла третье место на чемпионате мира в Южной Африке, временами демонстрируя впечатляющие результаты. Вместо этого он упомянул такие показатели эффективности, как количество фолов или время контакта. Моя работа была в значительной степени хорошей, независимо победили мы или проиграли, в действительности говорил Лев. Он мог это сделать, потому что общий взгляд на игру изменился.
И все же Клеменс, конечно, был прав. Сводка данных Лева тоже была просто ретроспективной. Главный аналитик сборной Германии, по-видимому, предположил, что бо́льшая часть его собственной работы была напрасной: данные не давали руководства к достижению успеха. Неужели все были захвачены цифровой шумихой; неужели информационный пузырь лопнул? Клеменс покачал головой. «Нет. Но что важно, так это генерирование неочевидных данных». Другими словами: все должно было стать еще сложнее.
ОТ УЧЕТНЫХ ТАБЛИЦ ДО АЛГОРИТМОВ
Колина Трейнора интересовало не только то, сколько невезения выпало на долю «Дортмунда» Юргена Клоппа в неудачной первой половине сезона 2014/15. Он хотел выяснить, почему одна из лучших команд Европы оказалась втянутой в борьбу за выживание. Глубокое погружение в цифры должно было дать ответы.
Как мы уже видели, определение «данных» в футболе является неточным и, следовательно, потенциально вводящим в заблуждение. Существует простая статистика — голы, удары, пасы — которую можно легко подсчитать с помощью ручки и бумаги или протоколировать в электронном виде. Другие цифры уже нуждаются в точных определениях, чтобы быть сопоставимыми; например, не все согласны с тем, что представляет собой подкат или дриблинг. На самом сложном конце спектра мы находим значения, полученные из расчетов и математических моделей, например Ожидаемые голы. Анализ данных в футболе становится более многоуровневым, поскольку сами данные кажутся более обширными, а показатели для вычислений становятся более сложными.
Для своего анализа ужасающих результатов BVB Трейнор разработал новую категорию, рассматривающую траекторию удара. Он назвал ее «Ожидаемыми голами после удара». Если удары блокировались или проходили далеко от ворот, они оценивались как нулевые — на самом деле они ничего не стоили. С другой стороны, если они подходили к тем участкам ворот, которые создавали трудности для вратаря, они получали высокую оценку. Рассмотрение всех завершений атак через эту конкретную призму уменьшило первоначальную цифру ожидаемых голов на 25. Но «Боруссия» все равно должна была забить 21 гол, а не 18, которые они на самом деле забили.
Поскольку дортмундцы расточительно использовали свои удары, Трейнор проверил качество завершения атак для игроков, которые поразили ворота более 12 раз. Результаты были немного удручающими. Трейнор придумал формулу, которая ранжировала игроков в соответствии с их неспособностью забивать голы.
Генрих Мхитарян был неудачливым лидером лиги в этом отношении. В первой половине сезона 2014/15 армянин нанес 33 удара и ни разу не забил. Он был единственным игроком в Бундеслиге с более чем 21 ударом, который не смог отличиться. Расчеты Трейнора также показали, что удары атакующего полузащитника по качеству были ниже среднего. Они должны были привести к 2,24 голам с точки зрения позиции, но поскольку многие были заблокированы или были произведены очень мимо ворот, это число сократилось на две трети. Чиро Иммобиле, подписанный за большие деньги в качестве основного бомбардира, был почти так же плох, как и все остальные, в плане завершения атак. Только удары Марко Ройса и Пьера-Эмерика Обамеянга оказались опаснее на практике, чем ожидалось статистически.
Источник: Колин Трейнор
Снижение качества ударов BVB было очевидно по их более низкому коэффициенту забитых мячей. Он снизился на 2% по сравнению с предыдущей кампанией. Однако только мюнхенская «Бавария» и леверкузенский «Байер» чаще били по воротам. Общий счет по этому показателю у дортмундцев был даже выше, чем когда они выиграли дубль два сезона назад. Но их удары редко попадали в цель. Во всей Бундеслиге — только «Кельн» и «Падерборн», которые в итоге вылетели, добились меньшего коэффициента успеха.
* без учета пенальти
Источник: Opta
Трейнор нашел предварительное объяснение более низкой вероятности успеха в среднем расстоянии нанесения ударов от ворот: оно увеличилось почти на метр по сравнению с предыдущей кампанией.
Безусловно, прямой связи между средней дальностью совершения ударов и спортивным успехом нет, несмотря на доминирование «Баварии» во всех трех сезонах. В «Леверкузене» радикальные перемены отразили игровую философию нового тренера Рогера Шмидта, который хотел, чтобы его команда завершала атаки быстро, а не выискивала более выгодные позиции с помощью терпеливой игры в пас. В принципе, однако, вероятность забитого гола возрастает по мере приближения места нанесения ударов в сторону ворот. Дортмундцы, однако, наносили свои удары все дальше и дальше.
Источник: Opta
Чтобы разобраться в проблеме черно-желтых со снижением качества ударов, Трейнор сравнил индивидуальные показатели за неудачную первую половину 2014/15 годов с явно лучшими показателями предыдущего года. Его выводы показали то, что итак знал каждый футбольный болельщик, не прибегая к сложным метрикам ударов по ворот: уход Роберта Левандовски в «Баварию» оставил после себя дыру размером с кратер. И никто из вновь прибывших не смог ее заполнить.
По словам Трейнора, Левандовски сочетал «довольно хороший объем ударов с потрясающим качеством их исполнения», и его Ожидаемые голы за удар редко менялись от сезона к сезону. Для Чиро Иммобиле в Италии все было также, хотя и с более низкой стартовой точки. «У игроков есть индивидуальные склонности, — писал он, — позиции, которые они занимают, забегания, которые они совершают, и осознание того, что нужно быть в нужном месте в нужное время». Его точка зрения соответствовала анализу Омаром Чадури завершения атак Криштиану Роналду.
Если судить по статистике, то дортмундцы были правы, подписав Адриана Рамоса из берлинской «Герты». К сожалению, колумбиец сыграл очень мало, а качество ударов Иммобиле было почти на треть хуже, чем у Левандовского.
Когда летом 2017 года я встретился с Петером Кравицем, чтобы поговорить о трудностях «Дортмунда» в том сезоне, помощник Клоппа все еще не смирился с этой ужасной серией результатов. Он был очень оживлен и чрезвычайно самокритичен. Кравиц отказался указывать пальцем на переезд Левандовского в Мюнхен и плохую игру Иммобиле. «Конечно, потеря Левандовского была огромной. Наша игра была во многом создана специально для него, и мы выработали автоматизм. Можно было положиться на то, что он забьет. Когда у команды есть такой идеальный тип нападающего, ты пытаешься заменить его кем-то похожим. Но тренерский штаб также должен быть готов изменить некоторые вещи и по-разному реагировать на сложившуюся ситуацию». Другими словами: «Дортмунд» подписал контракт с Иммобиле на позиции центрального нападающего совсем другого типа, но команда продолжала играть в тот же футбол, что и с Левандовским впереди.
* без учета пенальти
Источник: Колин Трейнор, Statsbomb
Кравиц имел в виду не то, что BVB было бы лучше оставить свои старые привычки. Совсем наоборот. «У нас, как у тренеров, есть свое представление о футболе и о том, как играть в эту игру. Цель состоит в том, чтобы активно защищаться. Мы хотим побеждать, мы должны забивать голы, нам нужно владеть мячом. А забивать голы становится легче, чем раньше ты отвоевываешь мяч — это не обсуждается».
Но дортмундцы больше не отвоевывали мяч рано. По крайней мере, не так рано и не так часто, как раньше. Трейнор смог продемонстрировать размер их регрессии с помощью новой метрики, которую он назвал PPDA: количество пасов за защитное действие.
«Моя повседневная работа научила меня подходить ко всему систематически и логично, — сказал он мне. — Когда я слышу, как кто-то говорит: "Эта команда играет в хороший прессинг" — интересно, как это можно измерить и сделать сопоставимым». Именно так он пришел к PPDA, приняв определения Opta для типов защитных действий — подкаты, единоборства (неудачные подкаты), перехваты и фолы — для своей модели.
Значение PPDA давало представление о степени агрессии, с которой не владеющая мячом команда атаковала мяч на первых 60 метрах поля, начиная от ворот соперника. Меньшее количество PPDA означало бо́льшую интенсивность обороны, поскольку атакующая команда не смогла разыграть много передач без сопротивления.
Вот тут-то и начинается самое интересное, что касается «Дортмунда». Прессинг был одним из центральных принципов тактической догмы Клоппа на «Сигнал Идуна Парк». После поражения в финале Лиги чемпионов 2013 года от «Баварии» шваб пообещал, что построит «новую команду, новую прессинговую машину».
Цифры за первую половину 2014/15 годов говорят об ином. Интенсивность прессинга дортмундцев снизилась по сравнению с предыдущим сезоном. В среднем соперникам разрешалось сделать еще один пас, прежде чем нападающие или полузащитники «Дортмунда» оказывали давление на мяч.
Снижение интенсивности игры дортмундцев «против мяча» стало еще более важным из-за того факта, что мяч им нужен был чаще, чем раньше. Они вели в счете гораздо меньше времени в матчах и, следовательно, могли больше владеть мячом.
Источник: Колин Трейнор, Statsbomb
Кравиц сказал мне, что его не слишком интересуют игровые данные. «Однако в последние несколько лет я смотрел на количество наших пасов, проверяя наш стиль игры». В действительно хорошей игре доминирующая команда Клоппа (тогда «Дортмунд», сейчас «Ливерпуль») совершает до 600 пасов. Больше передач, добавил он, не означало лучшей игры, но, вероятно, отсутствие решений и бесплодное владение мячом. «И если вы сделаете 15 кроссов справа и два слева, то есть проблема — вероятно, слева», — засмеялся Кравиц.
Он никогда не слышал о PPDA. Концепция сразу же обрела для него смысл, но он предупредил, что на ее ценность будет влиять индивидуальная тактика матча. «Иногда ты говоришь: "Сегодня мы играем в атаку, по-настоящему высоко в поле". Но есть также игры, в которых разведка соперника и подготовка к матчу определяют, что ты позволяешь другой команде совершить три паса, прежде чем их прессинговать в тех местах, где им неудобно находиться с мячом или где они недостаточно закрывают пространство».
Кравиц считает, что недомогание дортмундцев в 2014 году более точно отразилось во многих пропущенных ими голах в начале матча. Как упоминалось ранее, они пропустили самый ранний гол в истории Бундеслиги, уступая уже на девятой секунде леверкузенскому «Байеру».
«Это может случиться, но на самом деле так должно быть до конца сезона. Для нас это стало своего рода шаблоном. Мы говорим об отношении, о том, чтобы проснуться, о том, что происходит перед началом матча, и о том, с каким уровнем энергии команда входит в игру». Он считает, что победа сборной Германии на чемпионате мира в 2014 году была в этом отношении важным фактором. Пять игроков «Дортмунда» входили в состав команды Лева в Бразилии, но только Матс Хуммельс регулярно выходил на поле. Эрик Дурм, Кевин Гросскройц, Маттиас Гинтер и голкипер Роман Вайденфеллер не провели на турнире ни одной минуты.
«Что происходило в их головах, что они чувствовали? Они совершили фантастический подвиг, величайший из возможных. Но наши ребята в основном были в Бразилии, чтобы быть статистами на тренировках и убедиться, что в раздевалке хорошее настроение. Какое давление они испытывали в результате? Как обстоят дела в Бундеслиге, когда соперники выходят на игру со словами: "Победители Кубка мира? Мы покажем вам, что к чему". Никто никогда не говорил об этом. Но это было там».
Чтобы выяснить, кто прессинговал меньше, чем в предыдущем сезоне, Трейнор сравнил количество раз, когда BVB начинали оборонительные действия на половине поля соперника. Игроки должны были сыграть не менее 40% всех игр и находиться на расстоянии не менее 45 метров от своих собственных вратарей — вратари и защитники были исключены из анализа. В таблице напротив перечислены игроки, которые ушли дальше всех вперед в порядке убывания.
Одна вещь очевидна: Роберт Левандовски был не просто огромной потерей как бомбардир. Поляка также сильно не хватало из-за его большого объема работы в обороне. Его преемник Чиро Иммобиле был едва ли вполовину так же активен, в то время как другой новичок в атаке, Адриан Рамос, был гораздо лучше подготовлен, но не получал достаточно игрового времени. Синдзи Кагава, вернувшийся из «Манчестер Юнайтед», особо не прессинговал. Количество защитных действий Генриха Мхитаряна сократилось по сравнению с его предыдущим сезоном, а Нури Шахин, который действительно хорошо играл в нападении в сезоне 2013/14, из-за травмы сыграл всего семь минут. Марко Ройс тоже не был доступен, чтобы давить на защитников соперника с мячом. Он не играл из-за травмы.
Но может ли коллективное снижение активности в прессинге быть объяснено тем, что команды соперника адаптировались к стилю «Дортмунда» и меньше времени удерживали мяч на своей половине поля? Нет, не может. Разница составила всего 1% по сравнению с предыдущим сезоном.
Источник: Opta/Трейнор
«Мы усердно работаем впустую, и сопернику не нужно особо много делать, чтобы забить нам, вот в чем ситуация», — сокрушался тогда Клопп. Точнее, его команда была менее эффективна, чем в предыдущем сезоне, но ей все равно везло гораздо меньше, в то время как соперникам «Дортмунда» везло больше. Они забили 15% своих ударов — ни одна команда в лиге не пропустила больше в процентном отношении ударов; и 6,3% ударов из-за пределов штрафной попали в ворота BVB, что почти вдвое превышает средний показатель по лиге в 3,6%.
Неудивительно, что на Рождество у подопечных Клоппа было 26 голов в графе «пропущено» вместо 17 голов, которые, по расчетам Трейнора, они должны были пропустить.
Плохо играющие вратари были значительной частью проблемы. №1 «Дортмунда» Роман Вайденфеллер был обыгран 18 раз; модель Трейнора «Ожидаемые голы после ударов» предсказала только 13,2 гола. Слабость Вайденфеллера заставила Клоппа в ноябре поменять ветерана на Митча Лэнгерака. Однако австралиец не смог пресечь тенденцию. По статистике, он играл даже хуже, чем его товарищ по команде. Лэнгерак пропустил 7 мячей, тогда как Трейнор ожидал 4,2.
Кравиц по понятным причинам отказался обсуждать индивидуальную игру каждого. Для него сочетание отдельных проблем сошлось воедино, чтобы создать один ужасный, разочаровывающий опыт. В то время как беседа с ним предоставила справочную информацию о причинах сбоев в игре «Дортмунда», метрика Трейнора показала недостатки в холодных, жестких цифрах.
Было бы интересно посмотреть, что бы произошло, если бы Трейнор просто не погрузился в тайну, чтобы утолить свою жажду знаний и порадовать читателей нишевого веб-сайта. Сыграл бы Адриан Рамос больше матчей или Пьер-Эмерик Обамеянг был переведен на позицию центрфорварда, чтобы самые опасные игроки могли чаще бить по воротам, если бы ольстерец был частью тренерского штаба Клоппа и предложил статистическую оценку ситуации? Конечно, его результаты нужно рассматривать в контексте. Они сводятся к предположениям, а не к бесспорным ответам.
Равно как и видеоанализ. Пересмотр нескольких сцен — это не то же самое, что анализ игры; контекст всегда имеет решающее значение. Пеп Гвардиола не способствовал развитию футбола, потому что у него был доступ к ноутбуку с неограниченным количеством видеозаписей матчей. Он внимательнейшим образом просматривал эти видео, с глубоким пониманием и твердым представлением о том, в какой футбол он хотел бы играть. И он видел то, чего не видели другие. Возможно, технология помогла ему быстрее достичь блеска. Но видео и компьютеры были всего лишь инструментами, а не источником его гения.
Проведенный Трейнором глубокий анализ игры «Дортмунда» символизирует смену парадигмы. Вводящие в заблуждение цифры победы Германии над Бразилией со счетом 7:1 были упрощены до неуместности, как таблица подсчета очков: один удар — одна отметка; один пас — одна отметка. Очевидно, что таким образом можно нарисовать картину игры в цифрах, но она не будет особенно надежной или информативной. Тот факт, что какое-то действие произошло на поле, далеко не так интересен, как знание того, где на поле оно произошло.
Аналитик «Баварии» Михаэль Нимейер сказал мне, что Пеп Гвардиола не интересовался данными; он черпал всю необходимую информацию из видеозаписей. Каталонец — не человек цифр, а провидец в буквальном смысле: его фанатичный поиск путей к воротам соперника, пространств и численного превосходства легче проясняется с помощью картинок.
Гвардиола и его поколение оттачивали свой опыт, просматривая бесчисленные часы видеозаписей. В ближайшем будущем, вероятно, появятся гении анализа данных, но они почти наверняка придут не из футбола. Чтобы они чего-то добились в футболе, сначала, возможно, потребуется нарушить еще несколько правил.
«ОЖИДАЕМЫЕ ГОЛЕВЫЕ ПЕРЕДАЧИ» И «ОЖИДАЕМАЯ ЦЕПОЧКА ГОЛОВ»
Проведенный Трейнором анализ неудач «Дортмунда» в 2014 году привел к серии новых показателей, которые пытаются дать представление о внутренних махинациях игры. Количественная оценка определенных ситуаций, таких как PPDA, мера интенсивности прессинга, стала одной из ключевых тенденций анализа в последние годы, чаще всего производной от работы, проделанной одержимыми членами глобального информационного подполья.
Новые показатели часто касаются игры в атаке. Забивание голов — цель игры — традиционно занимает центральное место, но и голевые передачи вызывают все больший интерес. Еще в 2012 году Девин Плейлер, который сейчас работает аналитиком в ФК «Торонто», разработал концепцию «Ожидаемых голевых передач» (xA). Они измеряют вероятность того, что пас станет голевой передачей. Расчеты основаны на пункте назначения паса, типе паса и других факторах. Эта модель не зависит от того, произойдет ли удар. Все пасы учитываются. Показатель Ожидаемых голевых передач с тех пор стал устоявшимся; поставщики данных сопоставляют его цифры.
В следующей таблице приведены десять лучших игроков по голевым передачам в Премьер-лиге в 2017/18 годах. «Созданные моменты» — это показатель, рассчитываемый исключительно компанией OptaPro.
Источник: OptaPro
Сравнение Ожидаемых голевых передач, показатель качества передачи, с фактическими передачами позволяет получить более четкую картину. Кевин Де Брюйне, лучший ассистент в лиге, извлек бо́льшую пользу из мастерства своих товарищей по команде в атаке, как и Лерой Сане. Противоположное можно было сказать об Эдене Азаре и Сеске Фабрегасе в «Челси». Между тем, показатели Джердана Шакири могли бы стать одной из причин, по которой «Ливерпуль» купил его у «Сток Сити».
Можно сделать еще один шаг за пределы Ожидаемых результативных передач и взглянуть на игроков, участвующих в цепочке передач, ведущей к удару по воротам. Это звучит сложно, но на самом деле это не так: тому, кто был вовлечен в непрерывный период владения мячом, присваивается конечное значение Ожидаемых голов от удара. Это включает в себя вратарей, организующих атаку броском, или защитника, выполняющего первый из 11 последующих пасов перед нанесением удара. Метрика называется «Цепочка ожидаемых голов» (xGC).
Источник: Opta
Как и следовало ожидать, топ-20 игроков xGC, сыгравших не менее 600 минут в одной из пяти крупнейших европейских лиг, в основном состоит из атакующих игроков. Но есть и защитники, такие как Филипп Лам и Йозуа Киммих.
В попытке выявить креативных игроков, которые в противном случае могли бы остаться незамеченными, Плейлер исключил удары и результативные передачи в своем следующем расчете. Его не очень броское название «Цепочка предожидаемых голов» (pre-xGC) выявило интересные силы, действующие в машинных отделениях команд, в том числе значительное количество игроков мюнхенской «Баварии». Результаты подчеркивают острую потерю, вызванную уходом Филиппа Лама и Хаби Алонсо из «Баварии», а также тот факт, что творческая сторона жесткого игрока «Реала» Пепе, возможно, была несколько недооценена. Любопытно, что очень немногие игроки выступают в Премьер-лиге, как это было в предыдущей таблице.
Источник: OptaPro
Конечно, в таких показателях есть элемент легкомыслия, и их практическое использование кажется ограниченным. Действительно ли имеет значение, что Иван Ракитич является лучшим игроком, чем Матс Хуммельс — с перевесом в 0,02 pre-xGC?
Но было бы неправильно придерживаться чрезмерно узкого взгляда. Результаты этих вычислений следует воспринимать небрежно, с определенной степенью непредубежденности. Вместо того чтобы слишком переживать о небольших статистических различиях, было бы гораздо интереснее задавать более серьезные вопросы. Почему Паоло Дибала фигурирует в рейтинге, а Роберт Левандовски — нет? Что это говорит нам об их соответствующих играх? Какую роль играет Самуэль Умтити в развитии атаки «Барселоны», учитывая его высокую ценность? И почему так мало игроков выступают в клубах Премьер-лиги?
В конечном счете, цель состоит в том, чтобы количественно оценить выступления игроков, сама позиция которых делает это более трудным. Вратари — яркий тому пример. С ними зачастую бывает трудно отличить сигнал от шума. Странный серьезных промах врезается в память гораздо сильнее, чем вратарь, бестолково играющий в течение длительных периодов времени, ни разу не отбивая трудные удары. Как можно оценить вратаря, пропускающего тонны голов в команде, борющейся за выживание? И действительно ли самые сухие матчи делают тебя лучшим вратарем или, скорее, показывают, что перед тобой — лучшая защита?
Обоснование Ожидаемых голов и Ожидаемых результативных передач плавно переходит в специальную метрику для вратарей. Сколько ударов им пришлось парировать и насколько они были хороши с точки зрения местоположения и ситуации для бьющего? Вратарю, отразившему удар с 30 метров, присваивается более низкий рейтинг, чем тому, кто не отразил удар с близкого расстояния, благодаря его удивительной ловкости и мужеству. «Ожидаемые пропущенные голы» (xGA) сравниваются с фактическими пропущенными голами. Opta называет разницу — «Предотвращенные голы», и это хороший показатель того, что человек, находящийся в воротах, делает свою работу хорошо — или плохо, если разница отрицательная. В сезоне Премьер-лиги 2017/18 таблица Предотвращенных голов выглядела так, как показано на рисунке напротив.
Источник: OptaPro
Эти новые показатели проливают свет на индивидуальные показатели игроков. И они также выявляют особенности менеджеров.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал, где только переводы книг о футболе.
