Лучшую машину «Ф-1» в 1997-м создали благодаря маленькой инновации от обычного самолета. Ее до сих пор применяет каждая команда
Откровения гениального конструктора.
Сезон-1997 стал одним из самых скандальных и противоречивых во всей истории «Формулы-1» – прежде всего благодаря драматичной развязке с битвой за титул между Михаэлем Шумахером и Жаком Вильневом: «Уильямс» давил на пилота «Феррари», вспоминая предыдущие инциденты (хотя канадский гонщик вел себя на трассе ничуть не лучше), и в итоге все закончилось столкновением и сходом будущего семикратного чемпиона.
Однако в 97-м сражение развернулось не только среди гонщиков, но и среди инженеров.
«Болид того года был супербыстрым и очень мне подходил, – вспоминал Вильнев. – Эдриан Ньюи всегда хорошо понимал нужды пилотов. Он был магом по части машин. Та машина стала для меня второй кожей — почти всегда я мог делать с ней абсолютно все, что только хотел. Я всегда знал, что достаточно мне поставить новые шины в квалификации — и я мог проехать на полсекунды быстрее. Каким-то образом все работало.
Год и правда был сумасшедшим: после пары первых гонок все решили: «Все, «Уильямс» выиграл», но затем «Феррари» нашли невероятный ответ. Откуда-то у них взялось отличное механическое сцепление, и они внезапно тоже стали супербыстрыми. На середине чемпионата все думали, что уже «Феррари» точно выиграет, но мы смогли ответить. Было весело».
И Эдриан Ньюи в подкасте для Motorsport Magazine рассказал, откуда же взялась скорость у FW19 с первых же Гран-при: все дело в небольшой инновации верхнего воздухозаборника. Ее гениальный конструктор подсмотрел в обычном авиалайнере.
«Когда ты встречаешься с проблемой и не знаешь, как ее решить, главное – впитать ее в себя даже на бессознательном уровне. Тогда ты можешь внезапно вернуться к ней в самый неожиданный момент – когда пьешь кофе, гуляешь или встаешь с кровати. К тебе просто приходит вдохновение. У меня часто бывает такое, когда я вожу машину – мой разум словно уплывает, и я думаю только о той машине, которую веду.
Помню, как-то во время полета с Барбадоса куда-то на другой остров в Карибском море я смотрел в окно и увидел решение, использованное в самолете в месте, где пропеллер забирает воздух в мотор. И это решение показалось мне идеальным для решения проблемы нашего воздухозаборника в болиде 1996 года. На основе этого замечания я нарисовал совершенно новый воздухозаборник для болида 1997 года. И решение оказалось очень хорошим – стало стандартом в паддоке.
Нужно всегда держать разум открытым для всего нового и хватить вдохновение. Иногда лучшие решения приходят бессознательно».
Речь, судя по всему, идет о небольшой трубе над головой пилота, которую формирует начало воздухозаборника до начала самого «гребня» моторного отсека. Вот как он выглядел на болиде FW19.
Сравните с FW18: раньше выступающей части не было, а воздухозаборник как раз и начинался вместе с «гребнем».
Причем такую же схему использовали все: и «Феррари» (в 97-м).
И «Бенеттон».
И «Макларен».
И лишь после инновации Ньюи все команды перешли на новые воздухозаборники.
Это решение и правда стало абсолютным стандартом – его используют до сих пор.
А все благодаря наблюдательности и гению одного человека.
Фото: Gettyimages.ru/Marcus Brandt, Alexander Hassenstein, Handout / Handout; globallookpress.com/imago sportfotodienst, National Motor Museum, HOCH ZWEI
Теперь о физике. Есть простые хрестоматийные примеры, вроде бочки с водой. Если просто пробить отверстие, и пробить отверстие и вставить трубку, то во втором случае бочка опустеет быстрее, и т.д. По сути, если кромка канала вынесена вперед, то торможение потока о соседние детали меньше влияет, поток в канале не тормозится. Велик ли выигрыш, трудно сказать, скорее всего очень незначительный. Ну тут если уж идти до конца, то в гидродинамике известно, что при движении в трубе одинакового сечения закрученный вдоль продольной оси поток имеет гораздо больший расход при равном напоре по сравнению с обычным. Кстати, при изучении течения крови в аорте человека появилась буквально вот-вот теория, что там как раз закрученный поток.
Было ли это инновацией? В, общем то нет, разве что в рамках Ф1, в авиации это уже было тривиальное очевидное решение, это скорее вопрос, что за специфические задачи решают специалисты Ф1 и есть ли у них опыт вне Ф1, например в аэрокосмической индустрии.
Кстати, если уж речь зашла об Эдриане Ньюи, не могу не посоветовать прочитать его автобиографию "Как построить машину" (книга продаётся на русском языке). Потрясающая книга, написанная очень приятным и совершенно не сложным языком, описывает практически всю карьеру Эдриана с самого-самого начала. Плюс, в книге довольно много чертежей, помогающих понять те или иные моменты (в том числе, про этот воздухозаборник).
То, что показано на фото - это воздухозаборник, характрный для РЕАКТИВНЫХ самолетов, у них вообще нет пропеллера.
Суть инновации в том, что в удлинненном воздухозабонике присходит стабилизация воздушного потока, и образование смеси (в двигателе сгорает бензин с кислородом, получаемым их воздуха) получается более равномерным. Для обычных паксовозов это не актульно, но в боевой авиации это используется, отчасти и в частных джетах. На них-то, судя по всему, конструкуор такое и подсмотрел.