Звезда Лиги 1 живет в цыганском гетто. Отказал «Милану» ради «Монпелье», шашлыка, «Макдональдса» и гитары по вечерам
Тежи Саванье – самый консервативный футболист на свете.
Тежи Саванье не какой-то очередной юный французский суперталант. Он – матерый дядька, который повидал вторую лигу, цыганское гетто и чудом пробился на топ-уровень. И при этом никогда не уезжал из родного региона Лангедок Руссильон на юге Франции.
Тежи играет здесь всю карьеру . И даже отказался перейти в «Милан» в 2018-м – он гордый цыганский парень, которому дорог родной Монпелье, семья, друзья и привычный кайф от жизни.
«Мне звонили из «Милана», но я отказал, – делился Саванье. – Агент сказал, что я чокнутный. Да, это правда. Но я всегда мечтал играть за «Монпелье» на глазах у родных. Здесь семья видит, как я играю, прямо с трибуны. Здесь я самый счастливый человек.
В Италии мне предложили кучу денег. Но я бы не был там счастлив. Когда я представляю Милан и «Сан Сиро», думаю: «Ого!». Но сразу понимаю, что вижу себя только в Монпелье».
Саванье вырос в цыганском гетто. Там дети бегают по улицам с пушками
«Цыгане вообще от природы одаренные. Во всем, – говорил в интервью L’Equipe папа Тежи. – У сына были способности ко всему, чем бы ни занимался: футбол, бильярд, теннис, петанк… Хотя в футболе его двоюродный брат Себ Саванье был в 10 раз сильнее».
Даже в родном Жели (цыганский район Монпелье) уверены, что Тежи Саванье был очень хорош, но вообще не лучший в истории района. Каждый говорит, что в детстве играл получше футболиста «Монпелье». А папа Пепоне Руиз убеждает, что самым крутым футболистом в семье был дедушка Джонни Руиз. Элегантный и жесткий защитник, как Франко Барези.
Дело не в том, что Тежи Саванье в Монпелье не любят или специально принижают. Просто такой нрав и стиль жизни у его семьи и друзей. Здесь моментально стираются границы в общении, все называют друг друга «товарищами» или «моя кровь», а в речи постоянно проскакивает что-то вроде «слова пацана». Обращаются друг к другу – только по прозвищам. У Тежи – «Пайлю», у его лучшего друга – «Харзуз», у папы – «Пепоне», у мамы – «Мюмю».
По улице ходят в спортивных костюмах, провожают глазами постоянные полицейские рейды и следят за подростками, которые бегают с пушками по улицам и стреляют по кошкам и воробьям.
В Жели – 95% цыган, 40% – за чертой бедности. Но они максимально крепко держатся друг за друга. Никто не боится отпускать детей гулять до 10 вечера – за ними же присмотрит папа Саванье Пепоне. По вечерам все собираются в подвале у Нанассо и слушают фламенко (он берет 10-летних детишек с улицы – и учит играть на гитаре).
Те, кто не собираются на музыкальный вечер, выходят на дорогу играть в футбол. Саванье был одним из таких пацанов. Он не играет на гитаре (хотя неплохо поет), а в детстве был единственным, кого старшие брали в команду. Это была суровая школа.
«Я выходил на асфальт и просил их играть со мной во всю силу. Чтобы они считали меня своим, а не ребенком, – рассказывал Саванье. – Возвращался домой с окровавленными ногами, но именно там научился играть в футбол».
В 21 Саванье не взяли в основу «Монпелье», поэтому перешел в команду Лиги 2 с мамой (чтобы она готовила)
Саванье не хватало профессионализма. Когда нужно было серьезно подходить к тренировкам, работать больше других, чтобы стать профи и играть в «Монпелье», он зависал с друзьями в цыганском районе.
Тежи не взяли в основу, поэтому он уехал в «Арль-Авиньон» (это тоже регион Лангедок Руссильон, только Лига 2 и 80 километров от дома). Там был самый трудный период в карьере. Тежи переучивали: раньше он играл в нападении, теперь – в центре полузащиты. А еще парень просто плевался от нового города.
«Два часа езды от дома, ветер, холодно, я еще и почти не играл, – признавался Саванье. –Думал, брошу профессиональный футбол. Найду какую-то работу, чтобы хоть что-то зарабатывать, и буду играть на коробке рядом с домом – вот тогда будет счастье».
Вдали от дома Тежи совсем запустил себя.
«У меня было пять лишних килограммов, я все время ел фаст-фуд, – рассказывал Саванье L’Equipe. – Я вообще не умею готовить, даже пасту. Поэтому ходил в KFC или пиццерию на первом этаже. Сейчас тоже иногда позволяю себе такое. После матча за «Монпелье» захожу в «Макдональдс» – и только потом еду домой».
В «Арле» Тежи называли «Танги» в честь французской черной комедии. В ней 28-летний парень живет с родителями, потому что мама сказала: «Если хочешь, можешь остаться дома навсегда». Вот и Саванье в Арле жил с мамой, чтобы она готовила после матчей.
Но через пару лет Тежи пересобрался. Отказался от газировки и (почти) от фастфуда, поменял позицию – в юности играл на фланге атаки, через пару лет в «Арле» стал центральным полузащитником и научился особому удару – Саванье бьет по мячу правой ногой между подъемом и внутренней стороной стопы, так, чтобы мяч не крутился.
В третьем сезоне за «Арль» у Саванье даже накопилась неплохая статистика: 3+4 в Лиге 2 и гол+пас против «Реймса» за 43 минуты в Кубке лиги. Для утонувшего «Арля» это были солидные цифры: лучший бомбардир клуба забил 5 голов за сезон. У Саванье, как и у Самуэля Жиго (да, они вместе играли за «Арль») было по 4, только Тежи еще был лучшим ассистентом.
Саванье так и остался бы в «Арле», если бы в 2015-м клуб не занял последнее место в Лиге 2 и не обанкротился. Тогда Тежи забрал «Ним» (это 50 километров от дома в Монпелье).
«Ним» тоже играл в Лиге 2. Но из-за обвинений в договорняках начинал сезон-2015/16 с -8 очков.
В «Ниме» Саванье расцвел и стал важным игроком: подавал штрафные, красиво забивал дальними ударами и делал разницу в центре поля. За три сезона Тежи вытащил команду в Лигу 1 (впервые с начала 90-х), сделав 16+30, а потом еще и добрался с ней до 7-го места Лиги 1 (6+14 в дебютном сезоне в топ-дивизионе – в 27 лет!).
Тогда Саванье заинтересовались гранды. Ему даже поступило то самое предложение от «Милана», которое он гордо отверг. А потом пришел родной «Монпелье». Тут уже отказывалось руководство «Нима» (это принципиальные соперники). Но Саванье и огромная сумма трансфера уломали боссов клуба.
За Тежи заплатили 10 млн евро – это рекордная продажа в истории «Нима» и рекордная покупка в истории «Монпелье» (раньше оба клуба никогда не делали трансферов дороже 5 млн).
«Когда я сказал президенту «Нима», что хочу играть в «Монпелье», он аж покраснел, – рассказывал Саванье. – И сказал, что не отпустит. Но я сделал все, чтобы уйти. Президент «Монпелье» Николлен заплатил 10 миллионов евро. Он сказал, что ставит деньги на то, чтобы я хорошо играл. А я готов умереть на поле за родной город. Так что мы друг друга быстро поняли».
Теперь Саванье – легенда «Монпелье». Он жарит каштаны по вечерам, заезжает в «Макдональдс» после матчей и кайфует от жизни
Саванье оправдывает уплаченные 10 млн евро. Он стабильно попадает в топ-20 лучших игроков лиги от Get French Football News, попал в сборную сезона-2021/22 от L’Equipe, набивает по 10 очков за сезон по системе гол+пас и выходит с капитанской повязкой.
Тежи все время где-то рядом со сборной Франции. Но туда его все никак не зовут. Зато Саванье сыграл за олимпийскую сборную на Играх в Токио. Правда, там французы не вышли из группы.
Но больше всего полузащитника радует, что ему не нужно никуда уезжать из дома. Он до сих пор живет в Жели, родном цыганском районе, в соседнем доме от того, в котором родился. Несколько лет назад Саванье построил виллу в другом конце города, но большой дом пустует – Тежи с женой и двумя детьми все никак не переедут.
«Утром перед тренировкой я не иду сразу на поле, – говорит Саванье. – Я прохожу по району, разговариваю со стариками и молодежью о футболе, о местных делах. Мне этого не хватает».
Название района часто попадает в новости из-за наркодилеров, убийств, цыганской музыки и Тежи Саванье. Ему здесь нарисовали огромное именное граффити. Оно теперь – место встреч на районе.
«Мне нравится фраза на стене с граффити, – рассказывает Саванье. – Там написано: «Нет ничего невозможного, нужно только верить». Ребята приходят и могут подумать: «Если у Тежи получилось, то почему у меня не должно?»
Саванье, конечно, нравится вдохновлять пацанов своим примером. Но гораздо больше он кайфует от маленьких радостей, которые часто просто недоступны футболистам в виллах с многомиллионными контрактами.
Днем после тренировки Тежи играет в петанк с друзьями.
По вечерам он с папой и дальними родственниками сидит в подвале или на улице и слушает фламенко (в соседнем подвале друзья делают ставки на бои петухов).
А ближе к ночи, часов в 11, тут прямо на улице жгут огонь в бочках, чтобы жарить каштаны. Собирается вся округа – рядом с бочкой мамочки в халатах и малыши гоняют мяч по дороге.
Вряд ли где-то еще ему разрешат в воскресенье после матча заехать в «Макдональдс» и съесть бургер вечером после игры.
Саванье убежден: если и уезжать из Монпелье, то надо забирать с собой весь район. Несмотря на то, что в новостях про Жели говорят только в контексте наркодилерства и происшествий.
«Торговля наркотиками, преступления? Я все равно чувствую себя там лучше всего на земле. Когда я приезжаю в город (глубоко вздыхает и закрывает глаза), ловлю дзен и отдыхаю. Потому что дом есть дом. Там мы среди цыган. Днем играем в петанк – проигравший идет к мяснику за мясом на барбекю. Вечером играем на гитаре на улице. Не думаю, что многим профессиональным футболистам посчастливилось так пожить.
Тут я родился, тут я и умру».
Роке Санта Крус, Чигринский, Адебайор и еще 19 футболистов, которые до сих пор играют
Фото: C. Négrel/L’Équipe
А в дорогих районах как раз промышляют соседи этого чувака.
Автору спасибо за информацию о районе Жели и Монпелье в целом. Добрым людям следует максимально дальше держаться от этих мест
Tommy: Dags?
Mickey: Dags. Ya like dags?
Mrs. O’Neil: Yeah, dags.
Tommy: Oh, dogs. Sure, I like dags
можно сколь угодно кричать о счастье в эмиграции, но скорей были правы мигранты утверждавшие - нам придется терпеть , но зато наши дети ...
А когда мы все посмотрим в глаза его
На нас из глаз его посмотрит тоска
А теперь вспоминаем постоянные истории футболистов, которых грабят в элитных районах