«Понимать хоккей стало сложнее». Дмитрий Федоров отвечает Спортсу’’
Продолжение одного текста.
Привет, это Никита Петухов. На этой неделе на Спортсе’’ вышел мой текст о том, что НХЛ из-за постоянного расширения не хватает таланта – и хоккей в лиге становится все проще и проще, и проще. Очень порадовало, что текст вызвал живую реакцию – и удивительным образом она выбралась за пределы сайта, прямо ко мне в личные сообщения.
«Прочитал твою статью», – написал Дима Федоров, тот самый, прежде телекомментатор, телеведущий и телепродюсер, а сейчас тренер в молодежном хоккее. Я бы рад называть его на «Вы», но мы познакомились в рамках телевидения, где это совершенно невозможно чисто технически.
За приветствием следовал развернутый комментарий, который:
1. Открыл дополнительное измерение идее текста.
2. Вызвал желание хотя бы коротко поговорить.
Мне показалось правильным продолжить эту тему публично, хотя бы в формате мини-интервью. Собственно, это оно; если вы пропустили текст или забыли, что там было, вот ссылка.
Дима нашел время – и поддержал идею публикации:
– Всегда интересно продолжать тему. Беда нынешней журналистики: автор написал интересную заметку, собрал 100-200-300 комментариев. А потом тема умирает. Если конфликт – да, могут поспорить: «Ты тут не прав», «А ты – тут». А вот именно продолжить тему...
– В комментарии ты написал мне, что в современном хоккее мастерство в целом становится менее важным.
– Давай начнем с примера, который будет понятен абсолютно всем. Когда Александра Могильного ввели в Зал славы НХЛ, то многие телеграм-каналы выложили подборку видео с его участием. Хоккей 90-х.
Я посмотрел: там Могильный творит невероятные вещи. А потом думаю: «Против него играют, как на Матче всех звезд». Плотность хоккея была несопоставимо ниже нынешней. В обороне играли значительно хуже, чем сейчас, поэтому мастерство было заметнее, его было проще оценить.
Сейчас защитники гораздо ближе играют к нападающим, нападающие обязаны отрабатывать в обороне, чего не было 25-30 лет назад. И абсолютно все действуют на более высокой скорости.
Особенно важно выделить взрывную скорость. Раньше хоккеист, который разгонялся по дистанции, мог играть в НХЛ. Сейчас, наверное, нет шансов. Нужно на двух шагах оторваться от соперника, нужен рывок.
Смена в 30 секунд – норма. Игрок выкладывается, действует максимально близко к сопернику, не дает ему раскатиться, убежать, уйти, бросить. Хоккей стал более вязким.
Подрос средний уровень мастерства. Ребята из 3-4 звеньев сейчас значительно круче тех, кто играл на этих позициях в конце XX века. Сказываются новые технологии подготовки, другие клюшки, другие коньки, индивидуальная работа с тренерами по физподготовке, с тренерами по катанию, с нутрициологами, с аналитиками – те стали гораздо глубже разбирать хоккей.
На фоне такого среднего уровня показать мастерство намного сложнее.
– То есть хороший игрок сейчас – не столько мастер, читающий игру, или технарь, сколько... Кто? Как тогда его можно описать?
– Сейчас, чтобы играть в НХЛ, важно иметь несколько сильных качеств – и за счет этих качеств доминировать. Обрати внимание, как возросла значимость эпизода и умения принять решение в цейтноте: не добежал 20-30 сантиметров – можешь проиграть и эпизод, и матч. И наоборот: улучшил момент для броска – все, гол.
Важна скорость в целом – и передвижения, и принятия решений, и взаимодействия игроков друг с другом.
Раньше можно было протащить шайбу через всю площадку и забить. Сейчас это вау, это редкость, это стало гораздо сложнее исполнить. В решающих матчах звезд часто наглухо закрывают. Их принято винить за это, но я бы хвалил тех, кто защищается. Уровень противодействия звездам вырос.
– А тебе не кажется, что в итоге хоккей становится проще?
– Такое ощущение возникает из-за того, что хоккей становится игрой ошибок, а не порывов, импровизации и мастерства. Скорость и доведенный до автоматизма алгоритм действий могут быть важнее суперталанта.
Звезды по-прежнему делают разницу, но в решающих матчах последних финалов именно ошибки звезд приводили «Эдмонтон» к поражениям в Кубке Стэнли – это довольно символично.
Год назад Драйзайтль плохо сыграл на возврате, не успел полметра – победный гол «Флориды».
Этим летом Макдэвид нырнул вторым в борьбу, оставил свою зону на синей линии – важный гол. Может быть, я подтягиваю факты под свою концепцию, но мне кажется, что игра в защите сейчас – главный ключ к успеху.
С другой стороны, и «Детройт» свои кубки в 90-х взял, только когда стал использовать оборонительную модель, привезенную Барри Смитом из Европы, «левый замок». В 1995-м «Нью-Джерси» взял Кубок Стэнли с капканом в средней зоне.
Возможно, прошлое кажется нам таким ярким из-за того, что до нас дошли подборки моментов Могильного, Буре, Федорова и других звезд, но мы при этом не видим оборонительную рутину 90-х.
Наверное, так было всегда, но сейчас за счет развития аналитики, объема катания, повышения плотности в защите играют особенно здорово.
– Как ты относишься к этим переменам?
– Мне интересно с этим работать. Но, возможно, из-за этого хоккей становится менее интересен людям, которые не успевают следить за шайбой, за всем происходящим. Ты наверняка сталкивался с возрастными людьми, которые говорят: смотреть современный хоккей не интересно. И их можно понять.
Обводку Валерия Харламова оценить было нетрудно. Действительно, смотришь какие-то его голы и думаешь – как же ярко сыграл! Но это все происходило на фоне смехотворной по нынешним меркам защиты и совсем на другой скорости. Все было понятно: человек раскатился, обвел защитника, послал шайбу в ворота. Да она и летела не с такой скоростью, как сейчас. Про игру вратарей я вообще молчу.
И вот люди смотрят хоккей и не могут понять: а где же мастерство? Все быстро бегают, шайба быстро перемещается. Комбинации иногда просто не читаются – нужно пересматривать видео, чтобы понять, что произошло. Даже тренеры иногда сразу не видят нюансы – нужен повтор.
Контролировать происходящее на такой скорости стало сложнее.
– Мне кажется, так происходит со всем спортом. Я раз в три года включаю футбол – и вижу, что там так все плотно и точно, что беглый взгляд ничего не даст.
– Нужно или погружаться, или просто наслаждаться движухой. Хоккей стали здорово показывать, выстраивать драматургию – причем не только в НХЛ, но и у нас тоже.
А на арене столько всего происходит, там всегда ощущение, что ты в центре жизни. Так что понимать хоккей стало сложнее, но быть на эмоциональной волне, в его бешеном ритме может каждый.
– Ты еще написал, что ни у кого нет стабильных рецептов по формированию классных троек. И вот тут интересно, какой у тебя опыт.
– Лет пять назад Андрей Васильевич Николишин сказал мне сильную фразу: «Многие талантливые ребята не могут закрепиться в НХЛ, потому что либо неправильно понимают свою роль, либо не хотят принимать ту роль, которую им предлагают тренеры».
Я крепко задумался об этом. И в жизни, и в хоккее важно понимать свою роль в данную конкретную секунду. И понимать, что роль может измениться в одно мгновение. Травмировался партнер – и ты из четвертого звена идешь, может быть, даже в первое.
Но в своем звене ты должен соответствовать той роли, которую для тебя придумал тренер. Иногда роль усложняется – как в кино. Талантливый актер может привносить на съемках нечто свое. Но актер не может вместо комической роли взять и сыграть трагическую по собственной инициативе. Так и хоккеист не имеет права быть солистом и блистать дриблингом, если тренер дал ему задание быть третьим в оттяжке, сыграть в пользу обороны.
А что касается принципа формирования звеньев, то есть такое распространенное представление, что в тройке должны быть плеймейкер, завершитель и чернорабочий. Это очень условно, это клише, хоккей значительно сложнее – иногда трудно понять, из чего складывается химия.
Есть хоккеисты, с которыми другие становятся лучше. Вот Радулов – с ним, наверное, очень непросто. Он постоянно говорит, давит, прессует, требует. Но, как правило, если хоккеист попадал к нему в звено, он выдавал свой лучший отрезок в карьере. Я часто шучу, что Роман Любимов попал в НХЛ, потому что в плей-офф КХЛ сыграл в одном звене с Радуловым.
Я утрирую, но по статистике видно – именно с Радуловым он выстрелил.
А бывают яркие и талантливые хоккеисты, которым невозможно подобрать партнеров – десятки перебирают, но химии нет. Потому что этот талант – эгоист, недорабатывает в обороне, своеобразно открывается.
Иногда людей в звено можно подобрать по человеческим качествам. У меня был такой опыт. Стали формировать звенья, и я предложил попробовать в первом звене одного абсолютно незвездного хоккеиста, чтобы он выполнял черновую работу. Но летом на предсезонке показалось, что это несколько нелепое предложение.
А в конце сентября он все-таки оказался в первом звене. И в данном случае мне помогло не глубокое понимание хоккея, которого, ясное дело, не было, а скорее понимание психологии. Этот парень был легким, контактным, скромным, простым в общении. Он был готов к любой роли в команде. Для него было таким счастьем оставаться в коллективе, тренироваться, шутить, улыбаться – счастье, что он играет, что его никуда не убрали, что ему доверяют. Любая работа на партнеров для него была в удовольствие. В итоге он стал одним из лучших в команде, его любили болельщики, он постоянно забивал. Я отталкивался не столько от его хоккейных умений, сколько от его житейской философии.
И вот ты еще писал про Перри, что он может сыграть после четвертой тройки и в первой. Моя догадка: ветераны в хоккее удерживаются благодаря адаптивности. Они прошли сложный карьерный путь и понимают, как действовать с любыми партнерами, подстраиваются под любую ситуацию.
Это важно не только на льду – но и в раздевалке. Опытные менеджеры говорят, что в раздевалке чемпионской команды среди игроков обязательно должно быть семь разных человеческих типов, с разными ролями. И я на примере молодежных команд понимаю, что да, это работает.
Например, в команде должен быть такой, легкий токсик, заноза. Человек, который постоянно чего-то требует от партнеров, заводит их, провоцирует, иногда создает мини-конфликт, не допускает застоя. Такой хоккеист подталкивает к работе над собой, чтобы становиться лучше.
Вот мне кажется, что Радулов именно такой.
– А по твоему опыту, в молодежном хоккее это работает так же? Там же не может быть очень опытных игроков.
– Разница в возрасте существенна и там. В МХЛ могут вместе играть, например, 16-летний с 20-летним. Это большая разница в возрасте и разный опыт. И с молодым талантом лучше ставить как раз сильных опытных игроков. Они будут вразумлять, подсказывать, станут авторитетами.
А, например, в тройку с эгоистом лучше ставить его друга, с которым он точно будет делиться шайбой.
Поскольку молодые игроки еще не профессионалы в полном смысле слова, очень важны и человеческие отношения. Может быть такая история: в команду пришел сильный игрок под первое-второе звено. И вот пара лидеров сразу видит в нем конкурента – тогда их не стоит ставить в одно звено и на большинство. Они не будут играть друг на друга. Старожилы команды не будут делиться шайбой с тем, кто только пришел.
В молодежном хоккее куча нюансов, но все приходит к тому, что тренер должен очертить роль игроку, а тот должен ее принять – только тогда будет развитие. Так что важны не только хоккейные навыки, но и человеческие качества, понимание перспективы, к чему игрок стремится.
Опытные тренеры смогут тебе в беседе обосновать, как формируют звенья, но все равно в их карьере наверняка бывали ситуации, когда звено возникло спонтанно. И наоборот: вроде весь анализ показывал, что игроки должны образовать классное звено, а оно разваливается. Сколько ни работай с хоккеистами, а они все равно будут преподносить сюрпризы. Удивлять. Этим и интересна тренерская работа. Потому что имеешь дело не с набором хоккейных качеств, а с характерами живых людей.
Фото: МХК «Атлант»; РИА Новости/Дмитрий Донской; Gettyimages.ru/Rick Stewart, Bruce Bennett
Интервью у Никиты получаются намного интереснее и содержательнее, чем посты-монологи, имхо
Про возросшие требования к защитникам давно уже говорят. Изменившиеся правила хитов и силовой заставляют новое поколение уделять больше внимания работе клюшкой, грамотному выбору позиции. И конечно катание и скорость. В топ-4 сейчас защитнику со слабым катанием нечего делать, его будут объезжать уже даже форварды из нижних звеньев.