Игорь Стравинский и Александр Мостовой* родились в одном городе, но у них еще больше общего, чем кажется на первый взгляд
Егор Аристов сравнивает жизненные пути великого русского композитора с футбольным «Царём»
Ораниенбаум-Ломоносов известен дворцом Меньшикова, катальными горками, статусом города воинской славы и легендарным плацдармом в блокадные годы. У него есть три великих уроженца: композитор Игорь Стравинский, футболист Александр Мостовой и самопровозглашённый король турбошансона Стас Барецкий. Про последнего как-нибудь в следующий раз, а в этом материале сравниваем карьерные пути первых двух героев.
Сегодня Ломоносов, фактически пригород Санкт-Петербурга, хотя юридически является частью Петродворцового района имперской столицы России.
В городе есть небольшой пятачок, названный площадью Стравинского. В Ломоносове также есть памятник композитору и скульптура недалеко от места его рождения.
Для сравнения – площадь Стравинского во Франции с известным фонтаном Стравинского. В фонтане находятся 16 кинетических скульптур, которые приходят в движение, выпуская струйки воды. Каждая из скульптур имеет своё название, вдохновлена музыкой Стравинского и темой русских народных сказок. И площадь, и фонтан находятся у Центра Жоржа Помпиду в километре пешей прогулки от Лувра.
По части топонимики на малой родине композитора некогда имперское величие обросло типичным советским захолустьем: в городе Ломоносове на улице Ломоносова стоит памятник Ломоносову – это не шутка, а суровая реальность.
Улицы Мостового и памятника Мостовому в городе нет. Возможно, пока.
И Мостовой и Стравинский уже в юном возрасте заявили о себе
Оба героя покорили столицу. Юный Игорь Фёдорович родился в музыкальной семье и свободно с девятилетнего возраста мог читать партитуры. Периодически учителем будущего гения был сам Римский-Корсаков.
Отец же Мостового гонял за подмосковное «Останкино», а сам Саша начал карьеру в «Красной Пресне». Скоро его позовут в «Спартак», где под руководством самого Бескова Мостового начнут наигрывать в основу. По окончании первого сезона 1987 года футболист станет лучшим дебютантом чемпионата СССР.
Стиль игры Мостового пришёлся ко двору народной команды. Или наоборот. Уже, наверно, не так важно. Нечто похожее произошло и со Стравинским, которого Римский-Корсаков в своё время отговаривал от поступления в консерваторию. В жизни Стравинского появился Сергей Дягилев и движение «мирискусников», в котором юный композитор явно найдёт себя, что в дальнейшем выльется в известнейшее культурное явление – «Русские сезоны» в Париже.
Выражаясь спортивным языком, Стравинский для «Русских сезонов», как и Мостовой для «Спартака», выглядел перспективной молодёжью, игроком на вырост, на фоне видных композиторов и музыкантов, в числе которых были Римский-Корсаков, Рахманинов, Глазунов, Шаляпин – всех их в столицу Франции привозил Дягилев. Однако, очень быстро стало ясно, что юный Стравинский ничуть не уступает им.
Оба прошли путь от непонимания до полного покорения своим талантом зарубежной публики
Для многих наших соотечественников, впервые оказавшихся в европейских странах, заграничная жизнь и быт производят фурор. Впрочем, к чести нашим героям, Мостовой и Стравинский сами произвели фурор.
Стравинского, талантливого композитора, вначале обвиняли в варварстве, а его «Весну священную» освистывали те, кто ещё в прошлых сезонах рукоплескал ему. Мостового не всегда ценили в сборной, называли «несистемным», а в «Сельте», когда он уже был живой легендой клуба также освистывали свои болельщики.
Но тем не менее никто не ставил под сомнение их неординарность. Никогда.
Их признание в музыкальном и футбольном мире строится как раз на неординарности, которую они смогли возвести в абсолют и буквально заставили полюбить себя за это.
Стравинский вошёл в историю благодаря смелости. Его не устраивало «просто хорошо». Он ломал музыкальные нормы, и от этого росла не только его репутация, но и целое направление в музыке. Он стал символом эпохи перемен — наравне с Пикассо или Джойсом. Ему приписывали романы с Коко Шанель и провозглашали иконой стиля своего времени.
Мостовой в этом плане недалеко ушёл. Чего только стоит момент, когда он увидев, что его одноклубники плохо и пассивно играют выругался на них и покинул поле. Карьерная судьба любого другого легионера после этого была бы перечёркнута, а «Мост» – стал живой легендой.
Это может показаться надуманным, но попробуйте включить Стравинского и посмотреть под его музыку хайлайты Мостового — есть нечто общее в резких паузах, в диссонансах, в неочевидных, но гениальных решениях. Один рвал привычный ритм звука, другой — темп футбольного поля.
Судите сами. Александр Владимирович и его топ-10 голов в Ла Лиге под «Русскую» Игоря Фёдоровича.
Игорь Стравинский бросал вызов традиции, не боялся быть осмеянным, отвергнутым публикой и академией. Он пошёл против канонов классической музыки — и победил. Мостовой, возможно, не ломал футбольные школы, но всегда играл по своим внутренним законам: свободно, красиво, местами дерзко. Его игра порой раздражала тренеров — но в ней была его, Мостового, правда, как футбольного художника.
Они оба – свои среди чужих и чужие среди своих
И тот, и другой по-настоящему нашли признание за границей, но не в России.
Мостового сложно назвать чисто русским футболистом. Вот в том классическом понимании, котором мы привыкли последние лет тридцать. Он полноценно играл, получал евротрофеи, в клубах РПЛ не пылил – словом, такой персонаж со своим, нет-нет, не против ветра и намеренно наперекор другим, а именно что естественным собственным мнением – такого второго в нашем футболе точно нет.
Да и Стравинский при упоминании этой фамилии не вызывает чего-то такого типа: «о, да это ж наш русский парень». Он мировой. Он сделал себя таким сам. При визите в СССР и концертах в Москве он жаловался в дневниках о том «как мало ещё знают эту музыку в Советском Союзе».
Наверно и нам величие Мостового придётся только понять со временем, перечитывая его интервью и пересматривая хайлайты.
Пока ясно только одно– сегодня нас невозможно представить без комментариев Мостового. Согласитесь, мир был бы не таким ярким, если бы их не было.
Со Стравинским немного полегче – достаточно ознакомиться с его произведениями и послушать их.
Что послушать у Стравинского
Для лучшего понимания музыки Стравинского предлагаю начать с «Весны священной» и «Петрушки» в исполнении оркестра Филадельфии.
Поздний Стравинский чрезвычайно самобытен, почти как зрелый Ибрагимович. А Стравинский времён «Русских сезонов» – это Ибрагимович времён «Мальме» и «Аякса» с живостью, лёгкостью, неординарностью и непередаваемым весельем. Учитывайте это.
Для сравнения того, как эволюционировала музыка уроженцев Ломоносова, можно послушать четвёртый студийный альбом Станислава Валерьевича Барецкого – «Романтик бл### коллекшен».
Подписывайтесь на телеграм-канал «Культурный код»
Подписывайтесь на ютуб-канал «Культурный код»
* Александр Мостовой является подписантом «письма четырнадцати»
Фото: wikimedia.org/ Екатерина Борисова, ChrisSampson87, mo-lomonosov.ru, spartakworld.ru, uefa.com, culture.ru
____________________________________________
Это не просто смело, это ##### как смело (c).
И Карпин как игрок мне нравился куда больше. Может, потенциального таланта у него было чуть меньше, но он всегда играл с бешеной мотивацией, и никогда не опускался ниже определённой планки. Даже в относительно неудачных по своим меркам матчах он всё равно был в числе 3-4 лучших на поле, а в удачных просто лучшим. А Мостовой был нытик и нестабильный шалопай.