22 мин.

«Тренер остановил автобус у паба и приказал: «Всем выпить пива». Интервью белорусской легенды «Шеффилд Юнайтед»

4 k

Взятка, угрозы, договорняки и лопнувшая почка.

Что за карьера у Петра Качуро!

С фарм-клубом минского «Динамо» вышел в финал первого Кубка Содружества, а со сборной Беларуси обыграл Голландию. 

В еврокубках забил «Лацио» на «Олимпико» и спровоцировал невероятный автогол в серии пенальти. 

А потом на пароме приплыл в Англию и через год стал лучшим игроком «Шеффилд Юнайтед».   

И это к 25 годам. А недавно ему исполнилось 50.

– Год назад вы стали тренером «Сочи» U15. Что из этого вышло?

– Непростой опыт. Мне достались очень слабо подготовленные футболисты. Кто-то даже не умел мяч останавливать. Тренировать их по общей программе было тяжело, поэтому у одних исправляли провалы в тактике, у других – в технике. С 14-летними работали как с 9-летними.

– Почему они неподготовленные?

– Вопрос к их первым тренерам. Факт в том, что у них с детства не заложены базовые вещи вроде работы с мячом и мышления. 

В «Сочи» U15 к этому добавилась еще и очень слабая дисциплина игроков – начиная с того, чтобы слушаться тренера.  

– Как покинули клуб?

– Казалось, мне удалось подтянуть уровень игроков, но у руководства – другое мнение. В конце сезона расстались по взаимному согласию. 

В детстве Качуро участвовал в драках район на район, в юности – продавал за границей черную икру

– Теперь о вашей школе: вы же начинали не с футбольной, а с музыкальной?

– Я мечтал играть на аккордеоне, но его не оказалось, так что осваивал кларнет. Получалось неплохо, но до оркестра не дотянул – в восемь лет понял, что голы забивать интереснее. 

– Орша 70-80-х (110 тысяч жителей, 220 км от Минска) – что за место для взросления?

– Непростое. Часто дрались район на район, пару раз за девушку заступался. Так выработался инстинкт выживания. 

– Как уехали в Минск?

– В 15 лет получил приглашение в «Трудовые резервы». Родители были против, но я взял сумку и уехал на электричке. И не жалею. 

Да, жил в общежитии, зимой тренировался на снегу, но часто ездил на турниры в другие города и в 16 лет попал в юношескую сборную Союза. Играл с ней в Греции, Германии, Италии – помню, продавали там черную икру с командирскими часами и покупали одежду. 

– С дедовщиной в общежитии столкнулись?

– Да, причем с жесткой, на выживание. Армия и рядом не стояла. В спортивном училище хватало непростых ребят – из деревень и райцентров. Но я давал отпор и не выполнял приказы старшеклассников.

Качуро уверен, что его конкурент дал взятку за попадание в основу «Динамо»

– Куда звали, кроме минского «Динамо»?

– В «Торпедо», но партия приказала остаться на родине и защищать цвета минского клуба. Уже в 18 лет я сыграл против московского «Динамо» в высшей лиге. Перед выходом на замену сказал [главному тренеру] Малофееву, что готов, хотя жутко волновался. 

Со временем Эдуард Васильевич многому меня научил: как быть сильным, успешным, смелым. И все – с цитатами из классики и историями из жизни. 

Однажды Малофеев остановил тренировку, когда я оказался в ударной позиции, но отдал во фланг. И крикнул – очень эмоционально: «Почему не бил? Ты же нападающий!» С тех пор в таких ситуациях я стал более эгоистичным.   

– Но после распада СССР очутились в фарм-клубе «Динамо». Чувствовали несправедливость?

– Конечно. Потом узнал, кто и почему это сделал. Увы, в нашем футболе часто решает не талант, а закулисные дела. Там элементарно было взятка от другого человека. 

– От конкурента, которого взяли в «Динамо» вместо вас?

– Да. Но я не сломался: пахал и забивал. В 1993-м второй команде выпал шанс сыграть на первом Кубке Содружества. Дышалось в манежах тяжело, но мы обыграли всех подряд и вышли в финал. Там уж попали под «Спартак», который исполнял тики-таку задолго до «Барсы». Победить было нереально. 

– А как Тумиловича позвали в «Спартак» после 0:8 в финале?

– Без него проиграли бы 0:15. Где-то после третьего гола мы посыпались, и Гена бился как тигр в клетке: часто спасал ворота. Вот и уехал в «Спартак». 

Потом из Португалии нагрянул друг и партнер по союзной молодежке Сергей Щербаков: «Отдохнем недельку? Проставляюсь». Гена укатил, а по возвращении услышал от Старостина: «Спасибо, до свидания». 

– Как вышло, что в 1993-м ваш фарм-клуб занял второе место в белорусской высшей лиге и разгромил минское «Динамо» 4:1?

– Мы отделились, стали частным клубом и назвались «Динамо-93». Тренеры двух команд договорились не забирать друг у друга игроков, но я много забивал, выделялся и все-таки перешел. 

«Динамо» убило двух зайцев: меня подписало и конкурента ослабило. Тренер «Динамо-93» Иван Щекин так разозлился, что велел никому со мной не здороваться. 

А потом сам возглавил «Динамо».  

Гол Качуро в ворота «Лацио»

– Обида забылась?

– Осталась! Я перестал попадать в состав – вместо меня выходил Володя Маковский. Но я раззабивался на предсезонке, и тренер оттаял: «Ладно, играй». 

– Осенью 1994-го вы участвовали в первом официальном матче сборной Беларуси – с Норвегией (0:1). Что окружало игру?

– Перед поездкой на белорусской фабрике нам сшили костюмы – бордовые пиджаки и серые брюки. Разницей в размерах не заморачивались – сделали одинаковые. И кому-то пришлось подворачивать рукава и штанины. 

В Осло мы достойно бились, но пропустили на последних минутах. Запомнилось, что один из норвежцев после игры спокойно курил у автобуса.

– Через 9 месяцев в Минск приехала Голландия. Тут – Качуро с Герасимцом. Там – ван дер Сар, Блинд, Давидс, Зеедорф. Как вы победили?

– Играли от обороны со ставкой на быстрые контры при перехватах. В середине первого тайма я открылся в бровку, принял мяч, сместился в центр и отдал Герасимцу скрытую продольную. В Голландии было много звезд «Аякса», только что выигравших ЛЧ, и наша победа 1:0 стала огромной сенсацией.

В раздевалку тогда вошел болельщик, поблагодарил и вручил Гере тысячу долларов. Большие деньги в те времена. Мы шутили: «Сергей, кое-кто голевую отдал. Надо поделиться». 

– В том же 1995-м после вашего удара в серии пенальти румынский вратарь Дорин Аркану забил в свои ворота. Что это было?

– Тот случай до сих пор попадает в подборки самых невероятных голов – часто звонят насчет него. 

В Кубке УЕФА мы дважды сыграли с «Университатей» 0:0, и перед серией пенальти я сказал тренеру: «Бью первый». Я и в играх всегда брал мяч и шел к точке, даже если в штрафной сбили не меня. 

В тот раз вратарь сначала отбил, а потом закинул мяч в ворота. Судья вообще не понимал, что делать. Думал-думал и все же засчитал. Вратарь, конечно, был в бешенстве. Потом наш Виталий Варивончик вытащил два пенальти, и мы прошли дальше. 

Потеряв процент от зарплаты, владелец «Динамо» звонил Качуро с угрозами

– Как вышло, что перед отъездом в Англию вы получили квартиру от владельца «Динамо» Евгения Хвастовича?

– Он понимал, что скоро будут предложения, хотел заработать и предложил новый трехлетний контракт. Заодно – квартиру: «Вот ключи. Живи, а потом оформим на тебя». – «Давайте сначала оформим, а потом подпишу?»   

Хвастович сопротивлялся: «Не хочешь – уходи». Долго не принимал мое условие, но потом в техпаспорте наконец появилась моя фамилия, и я подписал контракт, не глядя на зарплату и срок. Чувствовал, что все равно вот-вот уеду.  

А трехкомнатная квартира до сих пор моя.

– Как на вас вышел «Шеффилд Юнайтед»?

– Тренер Леонид Лапунов порекомендовал меня знакомому – Джорджу Скенлану, переводчику Канчельскиса в Манчестере. Он из Ливерпуля, но преподавал русский: знал даже наши басни и стихи. 

Благодаря Лапунову и Скенлану все и закрутилось. После игры чемпионата Беларуси мне сказали: «Англичане за тобой приехали». Я решил, что это подколка, и пошел в раздевалку. Мне вслед: «Стой! Это не шутка».

Дальше Скенлан перевел: «Тебя зовут на двухнедельный просмотр в Шеффилд». И у меня возник только один вопрос: «Когда выезжать? Сегодня?»

– Что потом?

– В трех матчах забил один мяч и вернулся в Минск. Месяца два – ни слуху ни духу. Каждый день спрашивал: «Ну, что там?» – «Жди». Я ужасно волновался и копался в себе – что сделал не так на тренировках или в играх. 

Наконец дождался – нас позвали на переговоры.

– Как добирались?

– Сначала – на машине в Германию с Хвастовичем. Оттуда с его другом – агентом Гердом Бутцеком – в Голландию. А потом на пароме в Англию. 

Заглянули на полуфинал Евро-1996 Германия – Англия. Сидели среди местных фанатов, но Бутцек болел за немцев и закричал от радости, когда забил Кунтц. Я думал, нас укокошат всей трибуной.

– Почему ехали через Германию с Голландией?

– Хвастович встречался с разными людьми – советовался, сколько за меня просить, как оформить контракт. Уже в Шеффилде он дней 5-7 вел переговоры о продаже, и только потом Скенлан позвонил в мой номер: «Спускайся». 

В холле сидел гендиректор Чарльз Грин: «Предлагаем трехлетний контракт». Позже выяснилось, что помимо трансферной суммы – миллион долларов или 650 тысяч фунтов – владелец «Динамо» получил процент от моей зарплаты. 

– Когда об этом узнали?

– В конце первого сезона, когда Грин предложил улучшить условия. Я убрал отчисления, и Хвастович стал звонить с угрозами. Но я уже перевез семью в Шеффилд, поэтому ответил: «Спасибо, до свидания». 

Потом Хвастовича лишили клуба, и он сбежал. 

– Как это произошло?

– Он просил за «Динамо» слишком большие деньги, но с помощью государства его убедили отдать клуб. Тогда выяснилось, что он занимался неправильным бизнесом – и пришлось уехать. 

– Вы самый дорогой игрок минского «Динамо» 90-х. Почему за Белькевича с Хацкевичем клуб получил гораздо меньше?

– Там был другой разговор, другие взаимоотношения. Киевское «Динамо» не хотело официально давать большие деньги, а Хвастович пытался сдать игроков в армию, чтобы как-то управлять процессом. Но, насколько знаю, состоялся жесткий разговор, и ему пришлось отпустить ребят.

Качуро слабо начал в «Шеффилде» и хотел уйти, но тренер взбодрил его одной фразой

– Как вас встретили в «Шеффилде»?

– После подписания контракта гендиректор Грин повез в свою загородную конюшню. Показал статных жеребцов: «Попробуй – поезди верхом». Я опасливо сел и ощутил под собой огромную силищу. Сказал: «Лучше не надо. Не дай бог, упаду».

Потом провел у Грина выходные. Интересный человек. Годы спустя купил с компаньонами «Рейнджерс», загремевший в низшую лигу.    

– Как проводили другие выходные?

– Любил путешествовать на машине. Сначала на клубной, потом купил тройку BMW. Причем права получал в Шеффилде. Там все почти как у нас, только руль справа и теория с переводчиком – на экзамене он подсказывал по-русски. 

Практику я сдал с первого раза и получил бумажные права без фото: в Англии только такие выдавали. Однажды гаишник остановил в Минске и удивился: «Что вы даете?» – «Права». – «Шутите?» Долго не мог поверить.   

– Что удивило на базе «Шеффилда»?

– Скромная, зато с пятью полями – чтоб не топтали каждый день одно и то же. И перед каждой тренировкой на моем месте лежала свежая форма и начищенные бутсы – за это отвечали воспитанники клуба. 

Это часть английской футбольной культуры. Как и то, что Шеффилд – подобно Манчестеру и Ливерпулю – поделен надвое. Одни болеют за «Юнайтед», другие за «Уэнсдей». Меня сразу предупредили: зайдешь не в тот паб – могут и настрелять.  

– Как вы знакомились с командой?

– Меня представили каждому игроку на сборе в Малайзии, и с голландским защитником Майклом Вонком вышла заминка. Я чуть ошибся в произношении его фамилии и получилось обидное английское слово. Все засмеялись, а он посмотрел на меня сурово. Обиделся.

Но через несколько месяцев я вышел на замену и забил победный «Вулверхэмптону», а они много лет не проигрывали «Шеффилду». После игры Вонк вывел меня в центр раздевалки и приобнял: «Кто его обидит – будет иметь дело со мной».

И я понял, что прощен.  

– Почему до игры с «Вулвс» вы думали об уходе из «Шеффилда»?

– Долго привыкал к новому темпу, ничего не получалось, увяз в запасе. Чувствовал недоумение партнеров: «Кого нам привезли?» Долго мучился и в итоге попросил переводчика о встрече с главным тренером Ховардом Кенделлом (десятью годами ранее он взял с «Эвертоном» Кубок Кубков). 

Сказал ему, что хочу в другой клуб, а он с улыбкой выслушал и ответил: «Я тебя понял. А семья приехала? Дом нашел?» – «Еще нет». – «Тогда успокойся. Подучи язык, устройся как следует, а потом поговорим о футболе». 

Взбодрил одной фразой! Дальше я забил 12 мячей и стал лучшим бомбардиром «Шеффилда» в чемпионате. 

BBC снимал репортаж о Качуро – он объяснял разницу между Минском и Москвой, а жена готовила голубцы

– Как перемещались между городами?

– Один раз слетали в Лондон, но в основном – на автобусе. Самый дальний выезд – Суонси, часов пять. 

Уступили как-то раз на выезде. После матча игроки рассчитывали разъехаться на такси, но Кендалл скомандовал: «Все в автобус. Едем в Шеффилд». 

Ребята побурчали, а потом сидели в гробовой тишине. Дальше мы внезапно остановились, и Ховард повел в паб, где озвучил новый приказ: «Всем выпить пива!»  

И в такой обстановке высказал нам за все ошибки. Особенно прилетело полузащитнику Дону Хатчисону – за то, что устроил бардак с судьями. Когда все раскрепостились, Ховард сказал: «Жизнь продолжается. Поехали домой». 

После этого мы 7 матчей не проигрывали.  

– Хатчисон до «Шеффилда» играл в «Ливерпуле», а после – в «Эвертоне». Чем еще интересен?

– По контракту с Mizuno получал не только бутсы, но и все принадлежности для гольфа – Дон его обожал. 

Однажды он удивил на каком-то выездном матче. Мы вышли на разминку, а по полю расхаживал местный маскот. Вдруг Дон как регбист с разбега налетел на него, повалил и настрелял по шапке. Фанаты очумели. 

Еще Дон здорово помог мне в первые месяцы. Как и вратарь Алан Келли, который недавно ассистировал в «Эвертоне» Анчелотти. Меня приглашали в гости, утешали в трудные периоды – и я освоился в «Шеффилде».

– Сезон-96/97 завершился матчем за выход в АПЛ – с «Кристал Пэлас» на «Уэмбли». Что запомнилось?

– Едем на автобусе, и уже за 5 км до стадиона все пабы заполнены болельщиками. Выходим на разминку – на трибунах 70 тысяч.   

Увы, перед игрой я дернул заднюю и даже после обезболивающего протянул лишь 25 минут. В конце мы пропустили от Дэвида Хопкина и не вышли в Премьер-лигу. Это была трагедия. 

– Но именно тогда вы стали знаменитым. 

– Да, болельщики клуба признали меня игроком сезона, а среди всех спортсменов графства Южный Йоркшир я стал вторым после боксера Насима Хамеда.

Мне посвятили несколько кричалок и выпустили майки с моим прозвищем King Kat (от фамилии – Katchouro).

Приезжали даже журналисты BBC. Снимали, как жена готовит голубцы, и расспрашивали о новой для них стране: я тогда часто всем объяснял, что Минск – это не Москва. 

– Почему второй сезон получился менее успешным?

– Кендалла сменил экс-игрок «Челси» Найджел Спэкмен. До этого он был нашим опорником, часто пихал мне, а я отвечал. В итоге, став тренером, Найджел отговорил гендиректора увеличивать мне зарплату: «Пусть дальше доказывает». 

При этом не отпустил в «Саутгемптон» и посадил в запас, так что я выходил только на замену – лишь бы набрать 75% игр и не потерять рабочую визу. 

– В том сезоне в «Шеффилде» промелькнул Пол Макграт, которого игроки признали MVP первого сезона АПЛ. Что за игрок?

– С виду спокойный, аккуратный, но на поле шел в жесточайшие стыки. 

Другой защитник – огромный Траянос Деллас – пришел в том же 1997-м совсем молодым. Резкости не хватало, так что в Англии не заиграл, но годы спустя попал в «Рому» и стал чемпионом Европы.  

В сезоне-98/99 Качуро упал на чужое колено, и его почка лопнула в двух местах

– В 1998-м играющим тренером «Шеффилда» стал Стив Брюс, легенда «МЮ». Чем поразил?

– В какой-то игре он ошибся – нам забили. Потом неудачно вынес – рикошет и гол. В раздевалке Стив сказал: «Ребята, извините. Уступили из-за меня. Заканчиваю играть». Необычно слышать такое от тренера – все его очень зауважали. 

– Что Брюс рассказывал про «МЮ»?

– Однажды выбрались в паб пострелять по тарелкам, и он вспомнил, как пришел к доктору «МЮ»: «Третий раз сломали нос. Поправьте». – «Приходи, когда наиграешься. Один раз поправим – и все».  

Про Кантона Стив рассказывал: болельщику «Кристал Пэлас» Эрик врезал ногой за то, что его обозвали французской лягушкой.  

Другая история – про Гиггза. Тот лет в 17 заиграл в основе и проконсультировался у ветеранов: «Может, пора просить у Алекса машину?» Ему – дружно: «Конечно-конечно! Зайди и потребуй». 

Знали, какой будет реакция, и хохотали у двери, когда Фергюсон, услышав про машину, обложил Гиггза трехэтажным матом.

– Как приход Брюса отразился на вас?

– Он привел новых нападающих, но на сборе в Италии я забил два мяча в двух играх и вернулся в основу. А потом в одном из матчей упал на чужое колено и отбил почку. 

Доиграл 10 минут до перерыва и сказал доку: «Вроде ребро сломал». Тот пощупал: «Все нормально». 

Брюс: «Петь, потерпи. Отыграй второй тайм». – «Хорошо». Отошел пописать, а там кровь. Меня тут же увезли в больницу. 

– А там что?

– Почка лопнула в двух местах. Хотели удалять, но бывшая жена не подписала согласие на операцию. Спасибо ей. 

С какого-то банкета привезли хирурга, который вошел через бедренную вену, дважды скрепил почку чем-то вроде степлера и спас ее. Я смотрел на это, лежа под местным наркозом. А медсестра гладила меня по голове и говорила: «Вы счастливчик».

– Сколько потом не играли?

– Пару месяцев ждал, когда рассосется кровь. Потом столько же набирал форму. Тренер по физподготовке грамотно меня восстановил, а Стив Брюс даже позвал с собой в «Бирмингем».  

Но я остался и попал под нового тренера Нила Уорнока. При знакомстве он напомнил, что полгода назад я забил его «Бери» три мяча. 

Странный тренер – вообще не знал, что такое психология и культура поведения. Запрещал защитникам делать больше одного касания и требовал простого силового футбола.

– С кем в «Шеффилде» любили играть в атаке?

– С валлийцами – Дином Сондерсом и Гаретом Тэйлором. Классные игроки и веселые парни. Дин как-то раз стащил чьи-то туфли Gucci 46 размера и вышел на тренировку. Он невысокий и выглядел очень смешно. 

А с Тейлором я потом встретился, когда приехал на стажировку в «Ман Сити». Он работал там в академии. Мы много лет не виделись, но обнялись как друзья. 

Еще выделю норвежца Яна Оге Фьертофта. Жадноват, но какие мячи забивал! Мог и обыграть, и пробить невероятно. 

Однажды на поле выскочила обнаженная девушка. Но мы проигрывали, поэтому он подбежал, взял ее за талию и вывел с поля. Назавтра признался на тренировке: «Жена со мной не разговаривает. Приревновала». 

– У вас тоже возникла проблема с женой. 

– По незнанию я ошибся и сделал две карточки. А она столько потратила, что я ушел в минус – карта-то с овердрафтом. Закрыть счет без ее согласия я не мог – пришлось решать вопрос в суде.

– Это отвлекало от футбола?

– Конечно. Я ведь и Англию из-за нее покинул. Мог перейти в «Стокпорт» и получить гражданство, но уехал в Китай – только чтобы расстаться с женой. Потом хотел вернуться в Англию, но из-за травм не сложилось. 

В 2017-м Качуро боролся в своей команде с договорняками

– Что было самое тяжелое в «Чэнду»?

– Тренер устраивал в жару двухчасовые тренировки и тест Купера. Однажды в обморок упал даже мой переводчик. Бедолага.

– После возвращения в минское «Динамо» вы тоже потеряли сознание. 

– Вратарь солигорского «Шахтера» Мартешкин въехал в меня лбом, и скула вошла внутрь. Я забил и отключился, а очнулся от того, что врач «Динамо» трясущимися руками лил воду мне в нос. 

«Док, ты что делаешь?» Оказалось, пытался зашить рану. Потом носилки, больница, операция и слова хирурга: «Пришелся бы удар на сантиметр выше – увезли бы в морг». 

– В том же году вы вылетели с «Соколом» из РПЛ. Каким запомнился ваш партнер Владимир Федотов (тренер ЦСКА)?

– Русский Пол Макграт. Вроде спокойный защитник, юморной, но на поле любому вырежет мениск без скальпеля. 

Вообще команда в Саратове была отличная. Мы ведь ЦСКА обыграли в Кубке и многого бы добились, если б не обанкротились. 

– В 2004-м «Сокол» был в шаге от возвращения, но провалил последние туры. Что произошло?

– Мы показывали хороший футбол, но вмешались другие факторы. Сам понимаешь, были разные игры. Не хочу об этом. 

– Правда, что игравший за «Сокол» Дмитрий Хлестов плакал тогда от разочарования?

– Было такое, прослезился. 

С Димой мы знакомы с первенства дублеров СССР. Когда встретились в Саратове, напомнил ему нашу первую встречу: «Ты меня тогда перекусил и выплюнул. Ничего не дал сделать». Прекрасный защитник. 

– Как вы в 34 года стали главным тренером минского «Динамо»?

– Сначала работал помощником, потом повысили, но быстро убрали. 

– В этом как-то поучаствовал Хацкевич?

– Конечно, и он, и Тумилович.

– После следующего ухода из «Динамо», в 2016-м, вы публично критиковали Сергея Гуренко. Удивились, когда он после 4:0 с «Зенитом» проиграл 1:8?

– Все удивились, но потом я узнал, что происходило на самом деле. Не хочется все разжевывать, но, конечно, там не было чисто, я уверен. К сожалению, Сергей Витальевич обвинил не себя, а руководителя клуба. 

– В вашей следующей команде – «Лиде» – несколько игроков попалось на договорняках. Одна из причин проблемы – доступные кредиты, которые нахватали футболисты?

– Да. Заметив это, я вмешался и привел команду в состояние, когда она уже не делала эти сдачи. Когда все выправил, меня снова позвали в Китай – на совсем другие деньги. Но там сменилось руководство, и я вернулся в Минск. 

– Когда в 2008-м Англия играла в Минске, болельщики из Шеффилда вывесили баннер с вашей фамилией. Что тогда почувствовали?

– Было приятно, что англичане помнят. И грустно, что меня даже не пригласили на игру. 

Он с детства мечтал об АПЛ и попал туда в 30 лет. Интервью Каспара Горкша

«Говорят, наш защитник продал в сезоне 15 матчей». Интервью Виталия Кутузова

Фото: Gettyimages.ru/Ben Radford /Allsport, Shaun Botterill /Allsport, Simon Bruty/Allsport, Graham Chadwick /Allsport, Tim De Waele; РИА Новости/Владимир Родионов, Владимир Федоренко, С. Соловьев; pfcsochi.ru

logoСокол
logoсборная Беларуси по футболу
logoПетр Качуро
logoДинамо Минск
logoШеффилд Юнайтед