Живой Лев Яшин: самогон от русского народа и прощальный матч на «Сан-Сиро»
95 лет со дня рождения.
На ЧМ-1958 сборные СССР и Бразилии базировались в Хиндосе близ Гетеборга, и Яшин видел Пеле не только в матче группового раунда (0:2), но и на тренировках.
Когда жена Яшина в составе группы советских туристов прилетела на матчи плей-офф в Стокгольм и зашла в отель к мужу, по лестнице пробегал 17-летний Пеле. Яшин приобнял его за шею и представил жене: «Этот мальчик станет самым великим футболистом».
Пеле это запомнил и называл Яшина первым иностранным другом. Вспоминал, что общались через переводчика, но от советского вратаря исходили доброта и обаяние, которые рушили языковые барьеры. Через 30 лет после ЧМ-1958 Пеле прилетел в Москву и бросился к другу со словами: «Привет, папа Яшин».
«Иногда в борьбе мы сталкивались в штрафной площади, и Яшин тут же помогал мне подняться, – говорил Пеле. – Если у меня получался хороший удар, он аплодировал и поднимал большой палец. Такой объективности и благородства я не встречал ни у кого из знаменитых футболистов».
Яшин в шесть лет остался без матери
Анна Митрофановна умерла от туберкулеза в 1935-м (когда она лежала в больнице, заболела и умерла ее новорожденная дочь). Отец Яшина, Иван Петрович, понял, что не в силах один воспитывать сына, когда тот пришел домой в одном валенке – второй потерял, катаясь на трамвайном буфере.
Через год Иван Петрович женился, и в 1939-м у Яшина появился младший брат Борис. Новую жену отца – Александру Петровну – Яшин в мемуарах называл матерью.
В 13 лет Яшин бросил школу и устроился на завод
Иван Петрович работал шлифовальщиком на авиационном заводе. В октябре 1941-го предприятие эвакуировали в Ульяновск. Тот день Яшин назвал последним в детстве. Вспоминал: «Я был тогда худым и вечно голодным парнем».
В 13 лет Яшин покинул школу и стал на заводе учеником слесаря (там же – с подачи отца – и закурил). А в 16 лет – получил медаль за доблестный труд в Великой Отечественной войне.
В ворота Яшина отправил мастер спорта по настольному теннису
В 1944-м завод вернули в Тушино. За футбол там отвечал 25-летний Владимир Чечеров – мастер спорта по настольному теннису, после ранения в руку ставший футбольным тренером. В детстве Яшин любил атаковать и забивать, но Чечеров отправил в ворота.
«Мне навязали этот пост. И правильно сделали», – вспоминал Яшин. Играл он, стараясь «сильно не падать и не пачкаться». Постигать новое амплуа помогал вратарь взрослой заводской команды (ее матчи шли после юношеских) Алексей Гусев, который подсказывал из-за ворот.
В «Динамо» Яшина взял великий хоккейный тренер
После пяти лет на заводе скопилась усталость. В 1948-м Яшин, по его словам, был издерганный, на работе и в семье все раздражало. В итоге ушел из дома, перестав ходить и на завод.
За прогулы грозила уголовная ответственность, и игроки взрослой заводской команды посоветовали пойти добровольцем на военную службу: «За это многое простится». Яшин потом обижался на мачеху (осуждая уход с работы, она не организовала проводы в армию), но в итоге помирились.
Яшин играл за команду внутренних войск, и летом 1949-го Аркадий Чернышев – будущий главный тренер сборной СССР по хоккею – пригласил в молодежку «Динамо».
С Яшиным она играла до того успешно, что в финале Кубка Москвы превзошла первую мужскую (де-факто ветеранскую) команду «Динамо», за которую выступал и 35-летний Чернышев.
В 20 лет Яшин пропустил от вратаря и ждал, что выгонят из футбола
Весной 1950-го Яшина взяли третьим вратарем – после Хомича с Саная – на сбор «Динамо» в Гаграх. В первом матче, против сталинградского «Трактора», выбитый вратарем и подгоняемый ветром с моря мяч прилетел к чужой штрафной.
Яшин полагал, что грамотно рассчитал выход, но столкнулся с защитником Аверьяновым, и пропустил гол. Увидев хохочущих над ним звезд «Динамо» – Бескова, Карцева и других, – Яшин в перерыве швырнул в сторону бутсы с перчатками, расплакался и, стягивая свитер, ждал изгнания из команды и футбола.
Тренер дубля Иван Станкевич, напротив, поддержал и подбодрил, динамовцы в итоге победили 5:1, и Яшин продолжил играть.
В Высшей лиге Яшин дебютировал ужасно: пять голов за 95 минут
Летом 1950-го, перед игрой со «Спартаком», заболел Вальтер Саная, поэтому Яшина заявили вторым вратарем. На 73-й минуте – при счете 1:0 – травмировался Алексей Хомич, и Яшин услышал зычный голос полузащитника Леонида Соловьева: «Чего сидишь? Иди в ворота!»
Болевший за «Спартак» журналист Лев Филатов записал: «Долговязый парень [Яшин], казалось, не знал, куда себя деть, либо от неумения, либо от робости. И от одного его растерянного вида в душе затеплилась надежда, что «Спартак» спасет матч».
Так и вышло. После подачи Парамонова дебютант столкнулся с одноклубником Блинковым, и Паршин забил в пустые ворота. «У знатоков я выведал, что он до этого отчебучил нечто подобное, играя за дублеров, – вспоминал Филатов, – поэтому, как говорили, из него вряд ли выйдет вратарь».
Через несколько дней Яшин за 13 минут пропустил четыре мяча от тбилисского «Динамо», которое тренировал тогда Михаил Якушин, уже во втором тайме был заменен на Саная и на три года забыл о Высшей лиге.
Первый титул Яшин взял с хоккейным «Динамо»
После провального дебюта в Высшей лиге Яшину снова помог Аркадий Чернышев – взял в хоккейное «Динамо». В заводской команде по хоккею с мячом Яшин играл в нападении, но в хоккее канадском выбрал вратарское амплуа. Поначалу чувствовал неловкость: включались футбольные рефлексы – откидывал клюшку и ловил шайбу двумя руками, но Чернышев посоветовал: «Не лови, а отбивай».
Яшин полюбил хоккей и первые медали добыл именно там. Играл, правда, реже эстонского вратаря Карла Лиива, но в финале Кубка СССР 1953 – против ЦДСА – вышел с первых минут и взял первый трофей. Через месяц стартовал футбольный сезон, и уже в третьем туре Яшин опять сыграл в Высшей лиге.
Выбегая из штрафной, Яшин на ходу снимал кепку и выбивал мяч головой
Летом 1953-го Михаил Якушин вернулся из Тбилиси в московское «Динамо». Он помнил Яшина по сборам 1950 года, но через три года встретил нового человека. «Сердце екнуло: передо мной был вратарь моей мечты», – вспоминал тренер.
В 1946-м Якушин увидел в болгарском «Локомотиве» вратаря Соколова, который при атаках своих выбегал из штрафной и возвращал мяч, если соперник его выбивал. Якушин посчитал новаторский стиль Соколова прорывным, искал подобного вратаря в СССР и нашел в лице Яшина.
Тот, правда, ошибался и в 1953-м, после возвращения. «Сорвется с места, убежит за линию штрафной, а мяч не достанет, – говорил Якушин. – Глядишь, соперник нам гол в пустые ворота и закатит. На трибунах свист и смех.
А Яшин еще и артист в молодости был. Выбегает из ворот на высокую подачу, руками уже играть нельзя, так он кепку на ходу снимет, головой отобьет мяч и снова кепку наденет. Зрители веселились от души».
Босс советского футбола называл игру Яшина цирком, но Якушин сделал ее более эффективной
Председателя Всесоюзной секции футбола и бывшего вратаря Валентина Гранаткина раздражала манера игры Яшина. «Кончайте этот цирк, Михей, народ смеется», – сказал он Якушину. Тот ответил: «Не цирк это, а новая, современная игра вратаря, она и команде полезна и перспективна».
Якушин и дальше поощрял выходы Яшина, а чтобы убрать ошибки – привлекал на тренировках к общекомандным упражениям, и вратарь действовал как полевой.
При этом Яшину запрещалось идти в обводку. Якушин объяснял: «Если даже обведешь соперника, гол мы забиваем? Нет. А если не обведешь и мяч потеряешь, нам забьют точно».
Когда Яшин освоил игру на выходах, Якушин временами использовал его как либеро, не задействуя в этом амплуа кого-то из полевых.
Через семь месяцев после хоккейного Кубка СССР Яшин выиграл и футбольный
Якушин подчеркивал, что именно от Яшина пошла практика выбивать мяч кулаком, когда ловить сложно и рискованно. Прибавил Яшин и при выходах один на один. Помог начальник «Динамо» Евгений Фокин, вратарь довоенного «Динамо». Якушин называл Фокина мастером бросков в ноги.
Осенью 1953-го, в финале Кубка, Яшин прыгнул в ноги Виктора Бровкина из куйбышевского «Зенита» и получил травму. «Динамо» выигрывало 1:0 и довело матч до победы со вторым вратарем Владимиром Беляевым, который отыграл последние полчаса. За один год Яшин стал обладателем Кубков СССР по хоккею и футболу.
В 25 лет Яшин стал первым вратарем возрожденной сборной СССР
В 1954-м Яшина звали в футбольную и хоккейную сборную, которой предстоял первый чемпионат мира. Тогда он и сосредоточился на футболе. Летом 1954-го команду возродили после разгона-1952 (из-за поражения от Югославии на Олимпиаде), и Яшин отыграл без замен все семь матчей того года.
Выделялась игра с Венгрией – вице-чемпионами мира, оснащенным Ференцем Пушкашем и другими звездами. В присутствии 75 тысяч болельщиков сыграли вничью (1:1), а один из бросков Яшина сравнили в «Огоньке» с полетом акробата на воздушной трапеции.
Любимая девушка долго отказывалась выходить за Яшина – вопрос решился с помощью швейцарских часов
В декабре 1954-го Яшин женился. Познакомились с Валентиной Шашковой на танцах – ее брат дружил с тренером заводской команды Иваном Шубиным. Встречались несколько лет, и однажды Яшин остановился у магазина на улице Горького: «Когда поженимся – купим такой сервиз».
Шашкова ответила, что замуж пока не собирается, и Яшин обиделся: «Когда все тебя бросят – позвонишь». На время расстались, а в 24 года Шашкова заметила, что все сверстницы замужем, и позвонила-таки Яшину.
Позже призналась: может, и не вышла бы за Яшина, но он привез ей настоящие швейцарские часы, как и нападающий Владимир Шабров – своей девушке. Та его продинамила, часы не вернув, а Шашкова считала, что так нельзя. Отдавать часы не хотелось, поэтому решила: поженимся, а там видно будет.
Через шесть дней после свадьбы – в коммуналке на Маяковской – Яшин на два месяца уехал на сборы, и молодая жена заливалась слезами, считая, что ошиблась. «Ну а потом приспособились друг к другу. И я его тоже полюбила», – призналась Валентина Тимофеевна.
Яшин требовал пожизненной дисквалификации Сергея Сальникова за уход в «Спартак»
Первый футбольный титул Яшину принес Сергей Сальников, забивший единственный мяч в финале Кубка-1953. В 1954-м они стали с «Динамо» чемпионами, в начале 1955-го играли за сборную в Индии, а весной Сальников собрался обратно в «Спартак».
4 апреля 1955-го на сборе в Леселидзе прошло командное собрание «Динамо», где Яшин заявил: «Сальников пришел в «Динамо» в корыстных целях, рассчитывая, что динамовское руководство поможет освободить из заключения его отчима.
Вел себя в коллективе как ярый индивидуалист, как шкурник, которого интересовала не честь команды, а заработки. Его надо дисквалифицировать пожизненно».
Ограничились в итоге лишением звания заслуженного мастера спорта, да и его скоро вернули. В октябре 1955-го Яшин пропустил от Сальникова в игре со «Спартаком», а на 71-й минуте – при счете 1:1 – получил пенальти от судьи Николая Хлопонина.
Перед ударом Сальников предупредил Хлопонина, что Яшин выходит из ворот раньше времени, и пробил в правый угол. Яшин парировал, но судья велел перебить (вратарь все же двинулся вперед до удара), и со второй попытки Сальников забил.
При этом Яшин и Сальников приятельствовали. Учась на факультете журналистики МГУ, Сергей рассказал другим студентам: «Тот пенальти не испортил наших отношений. Лева только на миг рассердился, а на следующий день уже хлопал меня по плечу – мол, обиды не держу. Он же человек понимающий».
После победы на Олимпиаде бородатый мужик упал перед Яшиным на колени и подарил бутылку самогона
В 1956-м Яшин и Сальников выиграли с футбольной сборной олимпийское золото Мельбурна. Основу команды составили игроки «Спартака», действующего чемпиона страны, но в воротах, конечно, был динамовец. И именно его качали партнеры после 1:0 с Югославией в финале.
Нападающий Валентин Иванов, смотревший матч с трибуны, говорил, что сбился со счету – сколько мертвых мячей отразил Яшин.
«После победы на Олимпиаде возвращались домой сначала на теплоходе «Грузия», а потом на поезде из Владивостока в Москву, – говорил мне врач сборной Олег Белаковский. – На каждой станции нас встречали демонстрациями.
Как раз накануне Нового года в вагон ввалился бородатый мужик с мешком на плече: «Сынки, а где Яшин?» Лева подошел к старику, а тот достал самогон, пакет семечек и упал на колени: «Вот все что есть. Спасибо от всего русского народа».
После игр болельщики ехали с Яшиным на метро и провожали до дома
Защитник «Динамо» Владимир Кесарев рассказывал мне: «После игры площадь у стадиона «Динамо» была заполнена болельщиками. Поздравляли или спрашивали: «Что, не могли выиграть, что ли?» Мы-то рядом со стадионом жили, а Яшин на Кутузовском проспекте.
У нас тогда были не сумки, а фибровые рижские чемоданы. У Яшина в толпе тут же чемодан выдергивали и возвращали у подъезда. Шли с ним на метро – игроков же не развозил никто. Доезжали до «Киевской», там Лев выходил и вместе с толпой шел домой. Обсуждали игру.
К Яшину болельщики обращались по имени, без отчества. «Лева, привет!», «Лев, поздравляем» – все дела. Жил он на втором этаже. Внизу, под его квартирой, была электрическая подстанция. Оттуда шел дикий холод, пол ледяной – дети летом в валенках ходили, все с соплями. Потом уж он на Сокол переехал.
Яшин кормил в общежитии иногородних динамовцев
«После переезда из Кирова я жил в динамовском общежитии с другими спортсменами, и Лев приносил нам поесть, – говорил мне нападающий «Динамо» (1955 – 1961) Валерий Урин. – Французские булочки, колбасу, котлеты. Знал, что все голодные, а денег мало.
У него в то время дочь родилась, ютились на четырнадцати метрах, и к нам он приходил еще и для того, чтобы спокойно отдохнуть часа два».
В 1957-м чилийцы увезли Яшина на мотоцикле. Наши думали, что вратаря похитили
Еще одна история из интервью с Валерием Уриным: «Курил Яшин из-за язвы желудка. Это заглушало боль. С той же целью Лев всегда носил банку с содой. Как приступ – принимал щепотку.
Однажды в Сантьяго Лев вышел покурить за полчаса до зарядки. К нему подъехали на мотоцикле два чилийца и обратились по-русски: «Тут неподалеку собрался народ – хотят вас послушать». Лев, добрая душа, поехал с ними.
Мы вышли из отеля – Яшина нет. На площадке – тоже нет. Чиновник Мошкаркин в ужасе позвонил в посольство: «Яшина украли!» Зарядку отменили, все сидели в холле, и только через два часа приехал довольный Яшин – с подарками и цветами.
Ему: «Ты что наделал? Мы всю полицию подняли!» – «Думал, минут на 15, а они как начали меня расспрашивать». Полковник КГБ запретил нам рассказывать, как мы потеряли лучшего вратаря мира – иначе всех бы наказали».
Яшин назвал поступок Стрельцова перед ЧМ-1958 страшным ударом по сборной
Перед ЧМ-1958 по подозрению в изнасиловании арестовали трех игроков сборной – Стрельцова (отсидевшего потом почти пять лет), Огонькова и Татушина. В автобиографии 1976 года Яшин признался, что в глубине души, рядом с жалостью и надеждой, жило чувство обиды на игроков.
«Мы готовились к первенству мира, а трое тех, кого мы считали своими товарищами, устраивают где-то на даче ночную попойку, не берегут себя, попадают в какую-то темную историю и наносят команде страшный удар – надо ли объяснять, что значит для команды потеря трех ведущих игроков?»
Перед пенальти на ЧМ-1958 Яшин встал у левой штанги и смутил соперника
На шведском ЧМ-1958 наши после Англии (2:2) обыграли Австрию. Защитник Владимир Кесарев вспоминал: «Ведем 1:0, назначают пенальти. Тренер Качалин говорит начальнику команды, Старостину: «Андрюш, ты посмотри, какую позицию Лев занял».
А Лев прижался к левой штанге. Андрей Петров [Старостин] как рванет с места: «Лев, поправь позицию!» Яшин стоит как стоял – у левой штанги (но прямо перед ударом все же встал в центр – Спортс»).
Австриец Буцек пробил в правый нижний угол, и Яшин поймал. Услышав после игры от Качалина: «Ну я вам скажу, вы негодяй».
Яшин не любил громких слов о своей игре: «Мое дело – костями стучать о землю»
Журналист Лев Филатов утверждал, что Яшин не любил, когда о его вратарской работе, простой и суровой («Мое дело – костями стучать о землю без страховки»), писали вычурными, душещипательными словами, бездумно рассыпая восклицательные знаки.
«Но не подумайте, что Яшин враждовал с журналистами, – писал Филатов. – Однажды в Рио-де-Жанейро автобус сборной СССР должен был отъехать от стадиона «Фламенго», где была тренировка. Все страшно торопились, оставались считанные минуты, чтобы поужинать и успеть в кинотеатр.
Последним зашел в автобус переводчик. Зная, что мы опаздываем, он скороговоркой произнес:
– Там стоит репортер, он говорит, что, если не получит у Яшина интервью, редактор его уволит.
– Уволит? – Яшин вскинулся, словно мяч отбил. – Надо выручать, пошли.
Перед нами оказался юнец, которого, видимо, проверяли на пригодность к репортерской профессии. Яшин рассказывал всякие штуки о футболе, о встречах с бразильскими звездами. И наконец спросил: «Ну как, хватит, чтобы его не уволили?»
После победы в Кубке Европы-1960 президент «Реала» предложил Яшину вписать в контракт будущую зарплату
В марсельском полуфинале Евро-1960 наши обыграли Чехословакию (3:0), а французские болельщики прорвались на поле и подняли Яшина на руки.
Полиция навела порядок, но вместе с фанатами исчезла и талисман Яшина – старая фетровая кепка. По словам форварда Валентина Бубукина, пропажа довела Яшина до слез, но после объявления по радио кепку все же вернули, попросив взамен что-то менее дорогое из униформы.
«Победу в Кубке Европы-1960 отмечали в ресторане на Эйфелевой башне, – вспоминал Владимир Кесарев. – Сантьяго Бернабеу подарил каждому хорошие часы, а затем раздал всем по конверту. В каждом из конвертов лежал контракт.
«Я не обещаю, что все вы будете в мадридском «Реале», но в чемпионате Испании заиграете точно. Посмотрите контракты – и милости просим».
Затем обратился к Яшину: «Вам предлагаю самому вписать в контракт будущую зарплату». Следующим утром нас пригласили в посольство на чай. Вручили конверты с деньгами. Посол говорит: «А конверты от Бернабеу сложите вот сюда».
Яшину было жаль футболистов, которые «из-за заработка вынуждены играть в иностранных клубах»
После завоевания Кубка Европы-1960 Яшин дал интервью France Football. Его спросили: «Если бы мадридский «Реал» предложил вам сто тысяч, чтобы играть в Испании, согласились ли бы?»
Яшин ответил: «Без колебаний отказался бы – не представляю жизни где-либо, кроме России. Я люблю путешествовать, но всегда испытываю огромную радость, когда возвращаюсь в лоно своей семьи, в круг друзей, в свою страну. Я жалею тех футболистов, которые из-за заработка вынуждены играть в иностранных клубах».
Слова об омаре в интервью France Football – шутка. Яшин подколол товарища по сборной
В том же интервью – на вопрос о любимом блюде – Яшин удивил: «Омар под майонезом. Лучше всего его приготовляют у вас во Франции». Десятилетия спустя Валентина Тимофеевна авторитетно заявила, что это шутка.
Во Франции кто-то из советских игроков пожаловался на скромный обед и потребовал омара под майонезом. В интервью Яшин высмеял выпендреж партнера, а сам, по словам жены, больше всего любил каши.
Яшины угощали биографа селедкой с луком, а в гости к нему пришли с бутылкой водки
Биограф вратаря Евгений Рубин вспоминал, что однажды приехал к Яшиным для более близкого знакомства, и на столе не было ни икры, ни лососины, ни свежей зелени.
Гостю предложили селедку, политую постным маслом и покрытую слоем крупно нарезанного репчатого лука, ломтики полукопченной колбасы и винегрет. На десерт – чай с кексом из соседней булочной.
После выхода «Записок вратаря» Рубин пригласил в гости Льва Ивановича с женой и семью Валентина Иванова, которому тоже помог с книгой.
Ивановы явились нарядные и надушенные, как светские люди, и принесли коньяк с шоколадным набором. Яшин же в передней достал бутылку водки («Поставь в холодильник») и из той же авоськи достал нечто, сложенное в старую газету. Рубин думал, вобла. Оказалось – домашние туфли.
После ЧМ-1962 Яшину били стекла, прокалывали шины и угрожали по телефону
На ЧМ-1962 у Яшина обострилась язва, но все равно играл – конкурент, набравший отличную форму Владимир Маслаченко пропустил турнир из-за перелома челюсти.
В четвертьфинале с чилийцами (1:2) Яшин еще и потерял сознания после удара ногой в голову Онорино Ланды и доигрывал матч с сотрясением мозга – по воспоминаниям полузащитника Николая Маношина, еле стоял на ногах.
В первом тайме пропустил два необязательных мяча, и большинство советских газет из-за отсутствия прямой телетрансляции разместили сообщение ТАСС, в котором вратаря назвали виновником поражения.
В Москве Яшину свистели с трибун, разбивали камнями стекла, прокалывали шины, угрожали по телефону, но тренеры «Динамо» и сборной – Пономарев и Бесков – поддержали, предоставив отдых, и Лев Иванович не завершил карьеру, хотя и подумывал об этом.
«В Новогорске была плотина, мы ее Лужей звали, и Лева там часто рыбачил, – вспоминал защитник «Динамо» шестидесятых Георгий Рябов. – Особенно когда его начали травить после ЧМ-1962. Стресс снимал. Он вообще тихие занятия любил.
За грибами ходил. Пригласит меня, закурит, а я за ним бегу, с котомкой. Каждый дуб в Новогорске знал, все места, где можно белые грибы найти. В нашем чемпионском сезоне 1963 года Яшин двадцать два матча на ноль отстоял, да и вообще за весь чемпионат только шесть голов пропустил».
За месяц до получения «Золотого мяча» Яшин кричал форварду соперника: «Ты одурел? Мы ж договорились»
Яшин украсил 1963-й игрой за сборную мира на «Уэмбли» и победой над Италией в 1/8 финала Евро, так что опередил Риверу, Гривза, Лоу, Эйсбеио и других звезд в борьбе за «Золотой мяч».
Результаты голосования журналистов опубликовали 17 декабря, а месяцем ранее «Динамо» принимало «Торпедо» (1:0), которое провалило сезон и стало десятым.
«Для чемпионства «Динамо» нужно было победить, – говорил мне нападающий «Торпедо» Михаил (Немесио) Посуэло. – Я вышел один на один с Львом Ивановичем и пробил в штангу. Яшин: «Миш, ты чего, одурел? Мы ж договорились».
Я пожал плечами. Потом Сергеев прошел с левой стороны и как дал – Яшин еле вытащил и заорал: «Вы чего, охренели? Договор же есть. У Кузьмы спроси».
Подбегаем к Кузьме [Валентину Иванову]: «Чего он кричит на нас?» – «Мы договорились им проиграть». Но договорились-то втроем – он, Анзор Кавазашвили и вроде Валерка Воронин. Другим не сказали. Думали, дурака сваляют и этого будет достаточно».
Заодно я спросил Посуэло о главном достижении в «Спартаке», куда он перешел из «Торпедо», и услышал: «Горжусь, что забил Леве Яшину. Это не только вратарь выдающийся, но и человек – пережил войну, работал у станка, играл через боль в ногах».
Яшин сомневался, что сыграет на ЧМ-1966, но дошел до полуфинала
Лев Филатов рассказывал, что за полгода до ЧМ-1966 болельщик узнал Яшина в аэропорту Цюриха и, взяв автограф, сказал, что будет смотреть по телевизору все матчи чемпионата. «Я тоже», – горько усмехнулся Яшин.
«Перевести?» – спросил Филатов. – «Не надо, не поймет», – махнул рукой Яшин, который и в 36 испытывал «беспокойство за завтрашний матч» и сомневался, что сыграет за сборную.
Но Яшин выиграл конкуренцию у Кавазашвили и вышел со сборной в полуфинал ЧМ, где запомнился тем, что бросился оказывать помощь упавшему Уве Зеелеру, хотя судья Кончетто Ло Белло даже не остановил игру.
В 2000-м, через десять лет после смерти Яшина, Зеелер сказал Валентине Тимофеевне: «Хочу с вами дружить. Мне так хотелось забить Яшину – но не смог ни разу. Надеялся, что удастся хотя бы в прощальном матче, но и там не вышло!»
Второй прощальный матч Яшина состоялся на «Сан-Сиро» – болельщики вынесли вратаря с поля на руках
Через три месяца после проводов в «Лужниках» итальянские друзья во главе с Джачинто Факкетти устроили Яшину еще один прощальный матч – на «Сан-Сиро».
31 августа 1971 года советский вратарь сыграл за сборную мира (с Хенто, Гарринчей и Тостао) против итальянских ветеранов (выделялись Чезаре Мальдини и Омар Сивори). На «Сан-Сиро» собралось 55 тысяч зрителей, а Яшина завалили подарками – подарили золотую медаль и памятный кубок.
Сборная мира уступила 2:4, и последний мяч в карьере Яшин пропустил от бывшего полузащитника «Милана», «Ромы» и «Наполи» Паоло Баризона.
Планировалось, что в конце матча Яшина заменит экс-вратарь «Юве» Карло Маттрель (оставив футбол, работал слесарем, через пять лет после яшинского матча погиб в автокатастрофе), но на поле выбежали сотни болельщиков и понесли Яшина на руках. Игру завершили досрочно.
После завершения карьеры у Яшина не осталось ни одного динамовского свитера
Валентина Тимофеевна рассказывала Игорю Рабинеру, что знаменитый черный свитер Яшина на самом деле был темно-синим.
«Почему все вратари в темном играли? Поля, особенно по весне и осени, грязные были, а на темной форме эта грязь менее заметна. Когда он привозил домой амуницию, ванна становилась черной, еще и опилками заполнялась: ими посыпали вратарские площадки, чтобы голкиперы совсем в жиже не тонули.
За 20 лет Лев, может, две или три фуфайки сменил, когда у них рукава совсем уж, до дырок, протирались. Но брал точно такую же. Может, летом в шерсти жарко играть, зато не больно.
Майками тогда в Союзе никто не менялся: форму сдавать надо было. Помню, когда Лев провел прощальный матч в 1971-м, из «Динамо» ему прислали распоряжение сдать всю форму и даже перчатки, которые он, рваные, сам зашивал! Мы смеялись, но он все сдал. Ни одной динамовской фуфайки не осталось».
«Став чиновником, Яшин признал: Я футбольный вратарь и больше ничего не умею»
После завершения карьеры Яшин стал заместителем начальника управления спортивных игр спортобщества «Динамо».
Журналист Евгений Рубин однажды навестил Яшина на службе. Тот сидел за столом – без единой бумажки – в большой комнате, где стояло еще полдюжины столов, в то время пустовавших.
– Совещание у начальника управления, – объяснил Лев Иванович отсутствие коллег.
– Почему ты не там?
– Мне там делать нечего. Обсуждают вопросы, которые меня не касаются.
– А чем ты тут занимаешься?
– А чем я должен заниматься? Я же футбольный вратарь. Больше я ничего не умею. Только штаны здесь протираю. Ты можешь представить Пеле за таким столом? Или Бобби Чарльтона? А я сижу…
Яшина убрали из «Динамо» после смерти нападающего Кожемякина
Полузащитник «Динамо» Валерий Маслов рассказал мне: «Яшина сняли с поста после смерти нападающего Кожемякина – за ослабление морально-воспитательной работы.
Толя застрял с товарищем в лифте. Начали сами выбираться. Когда Кожемякин наполовину вылез, лифт тронулся. 21 год парню был, уже за сборную начинал играть».
Партнер Яшина по олимпийской сборной Алексей Парамонов работал тогда в футбольной федерации и вспоминал: «После того, как Яшина освободили из «Динамо», никто его не брал, и только федерация пригласила его заместителем председателя комитета по воспитательной работе».
Яшин не умел для себя ничего просить
В квартире Льва Яшина и через тридцать лет после его смерти стоял холодильник 1971 года.
«Лев ничего для себя просить не умел, – говорила вдова Яшина. – Для кого-то другого добиться квартиры, поехать, похлопотать — с удовольствием. Но только не себе… Он терялся: «Как я пойду, что скажу?»
Холодильники тогда продавали по талонам — так он тоже кого-то из друзей попросил, чтобы добыли ему этот талончик. Сам не мог, стеснялся».
Евгений Рубин добавил, что Яшин был безразличен к комфорту, модной одежде и дорогим ресторанам.
В отличие от многих советских спортсменов он не занимался в зарубежных поездках коммерцией (вроде продажи икры или фотоаппаратов) и отвергал подачки импресарио Ланца, который устраивал южноамериканские турне сборной.
Яшин рассказывал биографу (не для книги), что его шокировало, когда один его партнер по сборной мира – Альфредо Ди Стефано – разбил о стену подаренные только что швейцарские часы, проверяя прочность, а другой – Ференц Пушкаш – достал бумажник, набитый долларами.
«Я такого количества [денег] за всю жизнь не только не получил, но даже издали не видел», – признался Яшин Рубину.
Яшин дружил с Пушкашем и после того, как Ференца отменили в СССР
Познакомившись в 1954-м, Яшин и Пушкаш тепло общались при встрече и десятилетия спустя. Даже после того, как Ференц эмигрировал из социалистической Венгрии в Испанию и перестал упоминаться в советской прессе.
«Эта ситуация не отразилась на наших отношениях. Мы вообще не касались прошлого в наших разговорах», – говорил Пушкаш в 1993-м, когда привез в Москву сборную Венгрии.
Тридцатью годами ранее лучшие игроки мира съехались в Лондон на матч столетия английского футбола, и в номер Яшина постучались Пушкаш и немецкий защитник Шнеллингер.
Позвали в ресторан, но Яшин, получивший на трехдневную поездку пять фунтов, предложил далеко не ходить и достал из сумки водку с икрой. Шнеллингер, по совету Пушкаша, сбегал вниз и купил в сувенирном магазине двадцать галстуков для одноклубников Яшина.
Еще одна встреча состоялась в 1982-м. Испания принимала ЧМ, и Пушкаш ждал в Мадриде московского друга. Поначалу выездной отдел ЦК не выпускал Яшина (объясняли тем, что приглашение пришло от табачной компании), но Управление футбола все-таки включило легенду в делегацию – вместо переводчика.
Яшин прилетел взвинченный и мрачный. По дороге на «Бернабеу», где условились встретиться с Пушкашем, стало плохо с сердцем. Ференц сбегал за коньяком для Яшина и опекал его до возвращения в Москву.
После ампутации Яшин получил современный протез от главного редактора Kicker
В 1984 году, после ветеранского матча в Венгрии, Яшин танцевал на банкете, а сев в автобус, почувствовал, что отнялась нога. Решил, что это новый инсульт, до этого уже был один, но оказалось – закупорились сосуды. В Москве ему ампутировали ногу, а после операции положили в общую палату.
«У нас сложилась традиция – каждую субботу Яшин, председатель московского совета «Динамо» Дерюгин и я ходили в баню, – рассказывал мне защитник «Динамо» Георгий Рябов. – Когда у Левы с ногой беда случилась, я его на руках стал в баню носить».
Жена Рябова добавила: «Мы с Валентиной Тимофеевной сходили на премьеру фильма «Чучело» – назавтра звонок: «Леве в Венгрии ампутировали ногу. Надо ехать встречать». Приехали к нему в палату.
Пока Валентина Тимофеевна убиралась, я помогала Льву Ивановичу передвигаться – у него могла голова закружиться. Очень он переживал тогда. Говорил мне в коридоре: «Как же я теперь? Что теперь делать?»
Яшина поддерживали люди в диапазоне от Дино Дзоффа до Иосифа Кобзона. Когда позвонил и главред Kicker Карлхайнц Хайманн, Яшин сказал: «Когда насмотрелся на мальчишек без рук, без ног в госпитале, цепляющихся за жизнь, понял, что мне ныть непристойно. Мне бы только от «кадушки» освободиться — и хоть в ворота становись».
Хайманн узнал, что кадушка – примитивный протез, и заказал для Яшина в Мюнхене современный, титановый.
В середине марта 1990 года, после многолетних усилий комментатора Николая Озерова, появился указ о присвоении Яшину звания Героя труда. Добился этого Озеров через первую леди, Раису Горбачеву, и ожидалось, что вручать награду будет президент.
После ампутации второй ноги Лев Иванович уже не выходил из квартиры в Чапаевском переулке. Но, полагая, что приедет Горбачев, позвал близких друзей – Симоняна, Парамонова, Хазанова, комментатора Саркисьянца.
Горбачев сослался на занятость и отправил вместо себя председателя совета национальностей Верховного совета Рафика Нишанова. Хазанов вспоминал: «Яшин тихо, почти шепотом сказал, глядя на всю эту суету: «Гена, зачем мне эта звезда, когда я уже умираю?»
Экскурсия по Москве Льва Яшина: места, где он творил, жил и отдыхал
Вселенная Льва Яшина в 14 предметах
Фото: РИА Новости/С. Соловьев, Мстислав Боташев, Алексей Хомич, Юрий Сомов, Дмитрий Донской, В. Бобковский, Юрий Долягин, Игорь Уткин, Сергей Величкин, Олег Ласточкин
Жаль, что СССР не был свободной страной. Сколько футболистов могло бы сделать имя в европейских клубах, стать состоятельными, финансово независимыми людьми. Не получать волгу от советского барина, а купить любой автомобиль, какой по душе. Не получить квартиру, где дадут, а купить дом, где хочется.
И Яшин - думаю, что он реально не отказался бы от Реала. Не сразу, так в конце концов поехал бы.