Три штриха к портрету хореографа: Лори Николь
Первый очерк, героем которого стала Ше-Линн Бурн — здесь.
Лори Николь — патриарх тренерского цеха, хореограф с 30-летним стажем работы в ФК, поставившая программы таким фигуристам, как Мишель Кван, Саша Коэн, Тимоти Гейбл, Кими Майсснер, Джейми Сале-Давид Пеллетье, Нобунари Ода, Джоанни Рошетт, Ксю Шень-Хонбо Чжао, Эван Лайсачек, Мао Асада, Грейси Голд, Каролина Костнер, Денис Тен, Боян Цзинь, Суй Вэньцзин-Хань Цун и др., некоторые из которых стали олимпийскими чемпионами именно с программами Лори. Член зала славы мирового фигурного катания с 2014го года. Хореограф, создавший целый ряд незабываемых шедевров, но и получивший немало критики за отдельные свои работы. Человек, сумевший в свое время победить стереотип о «неартистичности» китайских парников — но и создавший в период работы с китайской сборной немало программ, паразитирующих на новых стереотипах. Хореограф, одним словом, чрезвычайно яркий, востребованный и неоднозначный.
В отличие от героини прошлого очерка, соревновательную карьеру Лори нельзя назвать успешной. В 80х годах она принимала участие в шоу, организованном олимпийским чемпионом Джоном Карри, но уже в конце 80х вынуждена была прервать свои выступления из-за травмы. В конце 80х-начале 90х Лори работала тренером на групповых занятиях, заменяла другого участника шоу Карри, Шона МакГилла, на одном из катков в Торонто, но в целом не имела постоянной и серьезной тренерской практики.
Встреча в начале 1990х со знаменитым американским тренером Фрэнком Кэрролом перевернула ее судьбу. На встрече, Лори рассказала Фрэнку, что хотела бы сосредоточиться на своей семье, а из тренерской работы оставить за собой наиболее творческую часть — создание хореографии. Фрэнк Кэрролл полностью поддержал эту идею, и в 1992ом году произошло еще одно судьбоносное событие — Фрэнк позвонил Лори и предложил поработать хореографом с одной маленькой девочкой, которая подавала в то время определенные надежды. Через 4 года эта девочка выиграла свой первый чемпионат мира, потом добавила к этому еще четыре победы, две медали олимпиад и множество других наград. Так у Лори Николь появилась первая звездная ученица — Мишель Кван.
Хотя с Мишель выиграть олимпиаду так и не удалось, эта мечта осуществилась с другими фигуристами, пусть в некоторых случаях и не обошлось без скандалов — в 2002ом году золотую медаль присудили, уже после известного судейского скандала, канадской паре Сале-Пеллетье, чья «Любовная история» была поставлена именно Лори. Олимпиада 2010го года принесла ученикам хореграфа — американскому фигуристу Эвану Лайсачеку и китайской паре Сю Шень-Хонбо Чжао — еще две золотые медали. На недавно состоявшейся олимпиаде в Пхенчхане другая китайская пара, Суй Вэньцзин и Хань Цун, остановилась буквально в шаге от победы, все же уступив Алене Савченко и Бруно Массо. Тем не менее, без своего очередного олимпийского золота Лори не осталась — в командном зачете именно ее программы катала канадская фигуристка Габриэль Дейлман.
В пост-олимпийском сезоне 2018-19 у зрителей наверняка будет немало возможностей увидеть новые программы Лори в исполнении Каролины Костнер, представителей китайской сборной и других фигуристов. Лори Николь и сегодня остается одним из самых востребованных хореографов мира, спустя почти 30 лет с начала своей творческой деятельности.
Количество и качество постановок Лори Николь делает задачу отбора трех «лучших» программ практически невыполнимой. У каждого болельщика ФК со стажем наверняка окажется своя тройка. Задача осложняется еще и тем, что целый ряд программ уже фигурировал в постах этого блога, поэтому мне пришлось исключить их из этого обзора (хотя нет сомнений в том, что как минимум одна из них вполне могла бы попасть в итоговую тройку): это легендарное «Болеро» и «Ne me quitte pas» Каролины Костнер, «Последний танец Мао» Нейтана Чена и «Турандот» пары Суй-Хань. Дополнительные ограничения накладывало желание представить три разные по стилистике программы хореографа. Поэтому окончательный выбор принципиально субъективен и не до конца отражает даже вкусы автора блога. И все же надеюсь, что эти три программы дают корректное представление о хореографическом стиле Лори Николь и о диапазоне ее творчества, что они позволяют очертить достаточно ясный профиль этого, несомненно, выдающегося хореографа.
I. «Ноктюрн op.9 №2 Шопена» Мао Асады (2013-14) — классический стиль
«Нам диктуют то, что мы должны делать [в хореографии]., но сам-то композитор не думал о фигурном катании. Поэтому музыкальная фразировка так невероятно трудна с точки зрения совмещения движений фигуриста с музыкой. […] Ведь музыка для вращения явно отличается от музыки для прыжков или для дорожки шагов»
(из интервью 2018го года)
Лучший прокат — ЧМ 2014го года. Результат: 78.66 (лучший результат в карьере), промежуточное первое место. Итог — первое место.
Постановка программы под классическую музыку — задача непростая. Постановка под Шопена — не просто непростая, но архисложная. Это музыка не предназначалась не только для фигурного катания, но и для танца в целом. Ее свободное «дыхание», неровная фразировка, переменчивость акцентов, воздушность фактуры и отсутствие ярких контрастов делают процесс совмещения движений фигуриста с такой музыкой крайне трудоемким: трудно передать ритмическую свободу оригинала и незаметно вписать в текучую фактуру Шопена три вращения, три прыжковых элемента и дорожку шагов. Но в «Ноктюрне» Мао Асады многое удалось сделать.
С этой короткой программой связано, наверное, одно из самых горьких разочарований в карьере Мао, ведь именно провалив свой прокат короткой в Сочи в 2014ом году, японская фигуристка фактически вычеркнула себя из претендентов на олимпийское золото. «Реноме» программы удалось спасти на пост-олимпийском домашнем чемпионате мира: лучший результат в карьере, промежуточное первое место после короткой программы и итоговая (третья по счету) победа на чемпионате мира стали достойным завершением непростого для Мао сезона. И на фоне чистого проката сразу стали видны все достоинства постановки Лори Николь: «воздушность» хореографии, музыкальность программы, очень тонкая работа с фразировкой, с достижением естественности «звучания» всех обязательных элементов в программе, работа с ритмом движения фигуристки, и так далее.
Уже в начальной фразе «Ноктюрна» заметно, как каждый музыкальный акцент подчеркивается движением рук, как первый прыжок — фирменный тройной аксель — прекрасно вписан в музыкальную структуру, появляясь в конце длинной фразы и являясь, таким образом, логичным завершением всего начального музыкального «периода».
В этой программе много мелких нюансов, но особенно хочется отметить конец дорожки и заключительное вращение.
В дорожке шагов заметно, как ускорение в музыке естественным образом передается ускорением движения. Окончание раздела акцентируется остановкой в «арабеске», после чего следует заключительное вращение, изумительно скоординированное с «переливами» последних аккордов Ноктюрна. Прекрасная иллюстрация того, как даже в самой сложной и неконтрастной музыкальной ткани можно отыскать «музыку для вращения» — тот музыкальный фрагмент, который подчеркнул бы самой своей мелодической графикой вращательное движение фигуриста.
Прекрасный образец «классического стиля» в творчестве Лори.
II. «God of thunder/Bonzo’s Montreux» Каролины Костнер (2016-17) — стиль модерн
«На самом деле, фигурное катание я смотрю нечасто… [Чаще] — современный танец на сцене или современный балет. Я изучаю танец и люблю ходить в музеи и получать вдохновение от многих посещенных мест. … Я хочу иметь свежие идеи».
Лучший прокат — ЧЕ 2017го года, результат — 72.40 (промежуточное третье место). Итог — третье место.
Возвращение Каролины Костнер после двухлетнего перерыва получилось не только триумфальным в спортивном отношении (бронза ЧЕ), но и очень запоминающимся в художественном. В репертуаре Каро то и дело появляются программы Лори, вдохновленные тем или иным балетным щедевром: стоит вспомнить хотя бы Олимпийское «Болеро» и «Послеполуденный отдых Фавна» этого сезона. Даже на фоне этих двух программ, однако, короткая программа сезона 2016-17 стоит особняком: выбор музыки, эффектный асимметричный черно-белый костюм и, конечно, репертуар используемых в танце движений делают эту программу одним из самых ярких творческих экспериментов хореографа и фигуристки.
Музыкальная ткань этой программы целиком и полностью сплетена из ритмических паттернов, некоторые из которых дают ясную и надежную ритмическую опору, в то время как рисунок других, напротив, крайне изменчив в ритмическом и темповом отношениях. Сложная ритмическая вязь и становится главным «героем» программы, определяя ритм и характер движений Каро: звучание порождает движение, тишина — остановку. Безупречные линии помогают «визуализировать» и то и другое.
Подобно расщеплению цветов костюма на черное и белое, ритмическая сетка программы расщепляется на «регулярные» и «нерегулярные» ритмические паттерны, чередование которых и составляет саму суть игры. Самый, пожалуй, неинтересный для любого хореографа момент программы — заход на начальный каскад — прекрасно обыгран музыкальным сопровождением, в котором, собственно, нет ничего, кроме завываний ветра. «Пустота» чисто хореографическая, с которой так трудно бороться любому хореографу, преподносится как отражение «пустоты» музыкальной; а ветер в музыке — как отражение чистой скорости движений.
Противопоставляется этому чистому «хаосу» музыкальной мысли первое вращение, в котором жесткая ритмическая сетка изумительно ложится на вращательное движение Каро. Совпадение ритмов здесь достигает практически полного унисона, особенно в первой позиции — еще один пример того, как практически из ничего формируется идеальная «музыка для вращения».
Строгость и асимметричность черно-белого костюма прекрасно подчеркивает главную идею этой исключительно смелой постановки: идею чередования ритмических паттернов, чередования шагов и остановок, ритма и тишины, прыжков и вращений. Возможно, в нем отражаются даже паттерны нашего восприятия этой программы: от «белого» и полного приятия до «черного» отрицания подобной стилистики в ФК.
Каким бы ни было это отношение (как и отношение к самой фигуристке), нельзя не признать — это возвращение получилось запоминающимся и подарило нам новую Каролину.
III. «Spanish romance/Farrucas» Суй Вэньцзин-Хань Цуна (2015-16) — характерный танец
«Иногда ты слышишь какой-то музыкальный фрагмент и сразу видишь конкретного фигуриста под него»
Лучший прокат программы — чемпионат мира 2016го года, результат — 80.85 (промежуточное первое место). Итог — второе место.
Из двух коротких программ, показанных китайской парой Суй/Хань в сезонах 2015-16 и 2016-17 («Испанский романс» и «Blues for Klook»), невозможно выбрать только одну для иллюстрации «лучшей»: обе, не побоюсь этого слова, гениальны и совершенно по-новому раскрыли в свое время артистизм этой пары. Обе являются «характерным танцем» с идеально переданной атмосферой испанских танцев в одном случае и блюза в другом. Обе приковывают внимание с первых звуков и оставляют в напряжении до самого конца. И все-таки с точки зрения прозаичной «музыкальности», вписанности элементов в музыкальную ткань, испанская программа оставляет «блюз» несколько позади.
Нет смысла подробно останавливаться на отдельных элементах в программе, в которой каждый элемент музыкален и либо делается прямо в музыкальный акцент (прыжок, выброс, подкрутка, поддержка), либо соотнесен с границами музыкальной фразировки (вращение, тодес). Поэтому покажу только несколько самых запоминающихся моментов.
Начальный параллельный прыжок приковывает внимание не только своим совпадением с окончанием музыкальной фразы (примерно как это было в программе Мао Асады, показанной выше), но и самим заходом, в котором фигуристы движутся зеркально друг относительно друга: сначала отдаляясь друг от друга, затем скрещивая свои траектории и только в конце двигаясь параллельно. В этом простом рисунке захода уже видится драматургия программы, идея сложного взаимодействия главных героев в танце, их комплементарности друг относительно друга.
Подкрутка и особенно поддержка выполнены с тончайшим пониманием музыкальной фразировки: в обоих случаях акцентированное движение партнерши вверх эффектно синхронизируется с остановкой музыкального движения. В этот момент кажется, будто это сама музыка «выталкивает» партнершу наверх, настолько грамотно используется «динамический» потенциал самой музыкальной ткани.
«Испанский романс» — один из тех очень редких случаев, когда каждый обязательный элемент фигурного катания настолько естественно вписан в музыкальную «среду» программы, что зритель совершенно забывает об «обязательности» большей части выполняемых движений, о самом спортивном смысле фигурного катания. А забыв об этом, зритель поневоле обращается к тому, что составляет суть этой программы: прежде всего, к сложному взаимодействию мужчины и женщины, показанном через призму испанской стилистики, к развитию этих отношений через отдаление и сближение (в заходе на прыжок), через динамизм подкрутки и выброса, через доминирование партнера в поддержке — к заключительной синхронности движений в дорожке шагов.
А через все это — к тихому свечению красоты, от которой немеет речь.
Бонус
На протяжении нескольких лет, Лори Николь успешно работала и с талантливейшим фигуристом из Казахстана Денисом Теном. Программы Дениса всегда привлекали внимание своей яркой образностью, подчеркнутой экспрессивностью как в музыке, так и в движениях фигуриста, особенно в исключительно сложных и изысканных дорожках шагов. В качестве своеобразного «бонуса» к данному посту, я предлагаю посмотреть его «Карузо» сезона 2014-15 — последнего успешного сезона на международном уровне, который принес фигуристу бронзу чемпионата мира. Предлагаемый прокат, впрочем, с турнира четырех континентов, который Денис блестяще выиграл, показав свои лучшие в карьере баллы.
Приятного просмотра и до новых встреч!
При подготовке поста были использованы зарубежные материалы и интервью Лори Николь разных лет:
просто браво!
Задуманная Вами серия о хореографах замечательная , ждём продолжения