Золотой принц Ломбардии. О последнем дне турнира «Ломбардия трофи»: мужчины, ПП
Калаф:
Пусть никто не спит!
Ты же, о Принцесса, в своей холодной комнате
Посмотри на звезды,
Что дрожат от любви и надежды.
Но моя тайна скрыта во мне,
Мое имя никто не узнает!
Только когда воссияет свет,
скажу его у твоих уст!
И мой поцелуй рассеет молчание,
Дарующее мне тебя.
Хор:
Его имя никто не узнает…
А мы, увы, должны умереть, умереть!
Калаф:
О ночь, рассейся! Закатитесь, звезды! Закатитесь, звезды!
На рассвете я буду побеждать! Побеждать! Побеждать!
(ария Nessun dorma, перевод мой)
Утро последнего дня турнира Ломбардия трофи началось для меня с очередной встречи с Шомой — на этот раз я застал его завтракающим в буфете на втором этаже ледового комплекса. Здесь надо несколько слов сказать о том, что этот комплекс собой представляет. Два этажа, на первом основной и разминочный катки, на втором — небольшой буфет и отдельная комнатка для спортсменов, куда ведет тайная дверь прямо из буфета — там фигуристы переодеваются, разминаются, оттуда они могут наблюдать за споревнованиями через большое панорамное стекло (в буфете стоит такое же, но оно часто бывало задернуто, так что разглядеть каток получалось с трудом). Для иллюстрации — вид с катка на завтракающих в буфете (там все еще завтракает Шома — первый слева).
Я уже писал, что пространство комплекса очень камерное, так что постоянно пересекаешься с разными известными лицами — вот после проката Маттео Риццо весело общается со своим другом (доволен!), вот тренер из ЦСКА Светлана Соколовская отчитывает Ваню Ригини за лишний вес и лень в работе (а то это не видно во время проката!), вот Вакаба Хигучи плетет косички своей подруге Юре Матцуде. Но это все будет потом, а пока вижу Шому… он завтракает. Меня это уже не удивляет, так что сажусь рядом, пью кофе. Ждем утренней тренировки сильнейших двух групп одиночников.
На тренировке интересно следить за тем, кто как себя ведет, кто что тренирует, как проходит прокат макета под музыку. Саша Петров опаздывает, приходит уже после начала разминки (никак, вчерашний тортик повлиял?). Андрей Лазукин и Саша часто подъезжают к Мишину вместе, что-то обсуждают. Пробуют четверные, тройные аксели — с переменным успехом. Совсем не видно какого-то запаса в этих прыжках, а значит и ожидать стабильности в ближайшее время не приходится. В последней группе, конечно, все внимание на Шому, но он в основном катается вдоль бортиков, прыжки только обозначает. Выжидает.
Во второй половине программы показал 4Т и ойлерный каскад — очень уверенно, чисто. Джейсон Браун в правом углу катка заходит на четверной — неудачно. Раз за разом — один, другой, третий. Становится страшновато за его здоровье — много попыток, но все неудачные, с большинства падает. (На разминке продолжится то же самое, и в итоге от четверного в самом прокате Браун разумно откажется.)
После тренировки — перерыв, затем я возвращаюсь уже на сами соревнования, смотреть примерно половину второй разминки, и затем уже без всяких пропусков две последние. В целом, прокаты вплоть до последней разминки достаточно слабые, но обращает на себя внимание пара интересных тенденций: например, делать прыжки с тано или риппоном, даже когда сам прыжок достаточно неровный (это и у девочек заметно). Вторая тенденция, еще более противоречивая — пытаться «украсить» программу необычными хорео-фишками: например, два спортсмена делают гидроблейд (эстонец Александр Селевко из второй разминки и затем в конце соревновательного дня еще и Александр Майоров), некоторые пытаются изобразить что-то вроде кантилевера. Инициатива сама по себе, наверное, похвальная, но выглядит это блеклой имитацией тех гидроблейдов и кантиеверов, которые мы знаем по выступлениям Юдзуру Ханю и Шомы Уно. Крадут не только хорео-фишки, но и костюмы, музыку… С музыкой вообще намечается беда: песня у Muse, судя по всему, одна (Exogenesis symphony), Дебюсси написал только свой ранний «Лунный свет» (спасибо Каролине Костнер за то, что открыла миру фигурного катания еще и «Послеполуденный отдых Фавна»!), итальянских арий известно две-три, опер тоже — «Тоска», «Турандот»… Все это перемежается катанием под какие-то избитые саундтреки («Гладиатор») или просто бесконечно однообразные лирические песенки о любви. Хореография в большинстве случаев никак с музыкальным материалом не взаимодействует — в основном катание под красивую музыку. Прыжки мимо акцентов, вращения прямо на смене музыкального материала или и вовсе в тишине…
Крадут даже целые программы с костюмами. Особенно отличился, конечно, финн Вальттер Виртанен, который неожиданно вышел катать… прошлогоднюю произвольную программу Боян Цзиня под музыку из «La strada» Феллини. Совпадений было столько, что китайский фигурист вполне вправе подавать в суд за «кражу» интеллектуальной собственности. Единственное, чего не было у финна и быть не могло — прыжков Бояна. Очень слабый прокат в итоге. Программа не помогла.
В предпоследней разминке, конечно, я особенно следил за Мишинскими воспитанниками. Оба катали ПП в целом немного получше, чем короткую программу до этого. Лазукин выделялся мягкостью катания и неплохой подачей, но у Андрея, к сожалению, совсем не пошли аксели. По поводу выбора музыки («Бал-маскарад» Хачатуряна) у меня тоже возникли сомнения. Эта музыка сложна тем, что в ней практически нет контрастов, особенно в ритмическом плане, но при этом есть постоянное динамическое «нагнетание», выливающееся в итоге в несколько кульминационных проведений темы. Такая «монотонность» материала в течение всех 4 минут 30 секунд произвольной программы опасна еще и тем, что фигуристу нельзя ни на секунду «выпадать» из программы, иначе потом музыку не «поймать». Кроме того, Вальс Хачатуряна, хотя и «классика», по своей энергетике и динамике ближе какому-нибудь олд-скульному року, чем классике в привычном понимании, и требует соответствующего катания от фигуриста — атлетичного, с мощными прыжками, с хорошей физикой, чтобы суметь ускориться к концу программы. Мне кажется, именно Андрею такая классика не совсем подходит, но это только мое мнение. Для КП выбор такой музыки кажется более логичным.
Саша Петров смотрелся неплохо, и музыка ПП ему безусловно шла гораздо лучше, чем в КП, но не покидало ощущение того, что все-таки программа в целом достаточно проходная — каких-то хореографических изысков я там не заметил. В техническом отношении, фигурист продолжает безуспешно бороться с 4Т, и в этой борьбе похвастаться фигуристу, увы, нечем. Похоже на то, что этот прыжок будет получаться раз-два в сезон, не более того. К сожалению, это сильно ограничивает потенциал фигуриста в предстоящей нешуточной борьбе за высокие места и путевки в сборную Россию на главные старты.
Последнюю разминку открывал Денис Васильевс — вновь неплохой в целом прокат, хоть и не обошлось без погрешностей. Но должен признаться, что во время проката Дениса интереснее было наблюдать за его тренером, Стефаном Ламбьелем, который метался вдоль бортика, выполняя вслед за своим воспитанником все вращения, шаги, прыжки… Иногда закрадывалась в голову крамольное желание «заменить» Дениса на Стефана на льду. Пожалуй, это является знаком тренерского просчета — ученик не должен выглядеть ухудшенной копией своего учителя. Пока же сравнений трудно избежать, и они не в пользу Дениса.
В последней разминке хочется особенно отметить симпатичного и улыбчивого итальянца Маттео Риццо, который покорил публику чистым прокатом своей программы. Да, итальянец не владеет четверными прыжками, у него нет какой-то выдающейся пластики и артистизма, его программа не выглядит чем-то сверхъестественным… Но видно, что человек отдал все, что у него было; сделал все, что мог. Результат получился более чем достойным — публика принимала его очень тепло. Тут надо отметить, что он еще и «свой» — тренируется в Бергамо, как раз на том катке, на котором проходили соревнования. Его итоговое пятое место — прекрасная награда за такое выступление. Итальянская федерация быстро прореагировала на такие старания, уже заменив развалившегося на этом турнире Ваню Ригини на Маттео на предстоящий Небельхорн трофи, где итальянец поборется за единственную путевку на Олимпийские игры. Если он эту путевку завоюет и поедет на Олимпиаду, я лично буду очень рад. Хочется, чтобы труд спортсменов — даже не самых выдающихся по своим данным — вознаграждался. А у Ригини, судя по услышанным мною разговорам в буфете, совсем другие приоритеты, и это, к сожалению, очень заметно по его прокатам.
Бронзовый призер турнира, Брендан Керри, вновь порадовал качественным прокатом. И прыжковая часть, и артистизм, были на серьезном уровне — австралийский фигурист вновь сумел продемонстрировать в полной мере свой рост за последние годы. Но все познается в сравнении! В КП Керри вышел кататься после Саши Петрова, и я отмечал, как пластично и интересно выглядело его катание в сравнении с нашим фигуристом. В ПП Керри вышел после Брауна, и на фоне Джейсона смотрелся едва ли не слегка модифицированной версией Бриана Жубера — сразу начинаешь видеть прямую спину, длинные заходы на прыжки, «общие формы движения» в хореографии, итд. Тем не менее, свою бронзу Брендан вполне заслужил.
Джейсону Брауну было еще сложнее, потому что он катал после Шомы Уно. Несмотря на это, впечатление он произвести сумел — чистый прокат, пусть и без четверного, хорошее музыкальное сопровождение, сложнейший набор хореографических «трюков». Особенно впечатлили спирали через пол-катка и фирменное вращение в бильмане. После проката я был почти уверен, что Джейсону, как и в прошлом году, отдадут первое место по компонентам, но ошибся — все первые места на этом турнире достались другому фигуристу.
И этот фигурист — Шома Уно. Еще на разминке перед прокатом Шома сорвал овации трибун дважды — вначале чисто исполнив новый для себя прыжок, 4S, а потом, уже почти перед уходом со льда, еще и покорив 4Lo. Было понятно, что готовность японца фантастическая. Тем не менее, едва ли кто-то ожидал от Шомы того проката, который он продемонстрировал в последующие неполные 5 минут.
Перед прокатом я вспомнил Шому двухлетней давности, с той же «Турандот», окончательно и бесповоротно завоевавшей мое сердце в финале серии Гран-при 2015го года. Тогда еще совсем юный Шома вышел в своем зеленом «Лепреконовом» костюме и поразил какой-то свежестью и яркостью своего катания, вызвавшей у многих комментаторов улыбки и радость. Один из них тогда предрек, что «Лепрекон» найдет свой горшочек с золотом в конце радуги. Спустя два года, на новую «Турандот» Шома вышел возмужавшим молодым человеком, в сказочном и переливающемся сине-золотом костюме принца.
Новая программа уже не вызывает улыбок и в ней напрочь отсутствует детская наивность и умильность маленького Шомы. Поменялся не только костюм, но и музыкальная нарезка. Исчезла наиболее «легкая» и «озорная» часть, под которую Шома игриво бил зубцом об лед в своей дорожке — вместо нее теперь очередной повтор основной темы, делающий общий колорит всей части более сумрачным. Изменилась и вторая часть — вернее, ее интерпретация. Вместо не очень «большого» оперного голоса Поля Поттса теперь поет великий тенор Хосе Каррерас в сопровождении полноценного хора. Появились выразительные «удары» оркестра в кульминации арии, под которые Шома исполняет свои последние прыжковые элементы — ойлерный каскад и 3S.
По сравнению с программой двухлетней давности, кардинально изменилось и техническое оснащение Шомы: вместо единственного и весьма ненадежного в 2015 году четверного тулупа, который Шома исполнял в начале программы и затем во второй ее части, теперь исполняется пять четверных: два тулупа, флип, риттбергер и выученный в этом сезоне сальхов, не считая еще двух сложнейших каскадов с 3А. Этот технический уровень, вкупе с более сильной и яркой музыкальной нарезкой — особенно в концовке программы — действовали совершенно магнетически.
В начале поста я пожаловался на скудность музыкального материала, используемого фигуристами. Шома и сам не оригинален в выборе музыки — ни в КП под «Зиму» Вивальди, ни в ПП. Но об этом совершенно забываешь во время прокатов Шомы, потому что его катание, его воплощение этой музыки на льду, вдруг позволяет ощутить эти избитые, казалось бы, произведения во всей их первозданной гениальности. И тут вдруг вспоминаешь, что концерты Вивальди — это едва ли не лучшее, что есть в классическом и барочном скрипичном репертуаре. Что Пуччини — гениальный оперный мастер, никому не уступающий в мелодической выразительности и почти исступленной экспрессивности своей музыки. Что Nessun dorma, наконец — одна из самых сильных арий в теноровом репертуаре. Музыка и ее экспрессия при таких прокатах будто бы рождаются заново. В Бергамо, Шома впервые после гениальных прокатов Шизуки Аракавы и китайского дуэта Сю Шен-Хонбо Чжао, воскрешает, кажется, дух этой гениальной музыки.
Несмотря на то, что в этом прокате он, по сути, катал только общую схему программы со всеми прыжками (особенно просела в плане связок середина программы), ко второй половине публика начинает сходить с ума от восторга — четверные прыжки, каскады с акселем, заключительный сальхов и, наконец, вершина всей кульминационной волны — кантилевер — вызывают бурю восторга. Люди встают. Даже в таком полусыром еще виде программа перехватывает дыхание и поднимает зал.
Если в своей «Зиме» Шома пронзает зрителей холодом, то в «Турандот» он занимает противоположную позицию, выступая в роли покорителя неприступной и холодной принцессы Турандот, который пытается расплавить холод ее сердца горячностью своей любви. В своей арии Nessun dorma, принц Калаф поет о надежде на победу и восстановление своего былого величия: он победит и станет принцем, если Турандот не узнает до рассвета его настоящего имени — таково испытание, которое он должен пройти. Немногие знают, что эта сцена — одна из последних, до конца дописанных самим Пуччини. Финал оперы остался ненаписанным — известная по всем постановкам счастливая концовка на совести тех, кто дописывал за Пуччини. «Турандот» Шомы Уно тоже недописан, и будет ли в ней счастливая концовка — неизвестно. Победа на Ломбардия трофи — лишь скромное начало большого пути. Но этой победой, а главное своими прокатами, Шома открыто заявил о своих высоких претензиях: золотой принц явно не собирается останавливаться на покорении Ломбардии. Впереди длинный и сложный сезон, кульминацией которого станут Олимпийские игры и чемпионат мира в Милане. Именно там история Турандот и принца Калафа будет дописана до конца. И тогда, быть может, весь мир узнает его имя.
P.S. В качестве дополнения, вот что говорили о прокатах Шомы.
1) сам Шома (полный перевод интервью — здесь и здесь):
После ПП:
Хотя в начале сезона образ [программы] всегда бывает плохим, в этот раз он был сравнительно хорош. Хочу снова проанализировать, что не удалось сделать в этот раз.
Под эту музыку вы катались два года назад [в первый сезон] во взрослых. Вы чувствуете, что выросли с тех пор?
На 6-минутной разминке я думал, что два года назад под ту же музыку я мог прыгать только тулуп, вспоминать это было очень весело. И успешность этого единственного тулупа была плохой. Поэтому, наверно, это правильно - бросать все новые и новые вызовы.
Каковы ощущения от первого выступления в сезоне?
Не могу точно описать, но у меня было ощущение, что я могу прыгать. Полагая, что ошибка на первом риттбергере не фатальна, я не сдался на втором сальхове и прыгнул его нормально. Поскольку сальхов это не самый сложный прыжок, я думал, смогу его прыгнуть даже если не буду специально концентрироваться.
После КП:
Что скажете по поводу ваших оценок?
Это та оценка, которую я и ожидал. Еще есть куда стремиться как в плане оценок, так и в контенте. В моей нынешней форме она отражает мои текущие способности.
Как вам показалось первое соревнование в сезоне?
Короткую программу я начал тренировать за несколько дней до турнира, поэтому может показаться, что она не готова. Не могу дать ей какую-то оценку. Но в то же время я чувствую, что она похожа на короткую программу прошлого сезона. Думаю, в этом есть и плюсы, и минусы. В ней есть части, над которыми еще предстоит поработать, например, вращения, но для первого соревнования сезона, по-моему, все прошло довольно неплохо.
Это было так прекрасно, что и не подумаешь, что это начало сезона.
Я так не думаю. Судя по тому, как я катался сегодня, в ней еще есть некоторая неловкость. У меня ощущение, будто я только начинаю собирать воедино то, что было на тренировках - хореографию, скольжение, вращения и прыжки. Я допустил ошибку в шагах после 4Т, и чувствую, что тело еще не привыкло к этой программе.
2) другие фигуристы (скопировано отсюда):
P.P.S. Сам прокат. Лучше любого описания:
До новых встреч!
