Майкл Бизли и еще 19 баскетболистов, загубивших свой талант
Отчисление Майкла Бизли из «Финикса» избавило от иллюзий всех, кто все еще надеялся, что он станет звездой НБА. Блог «Фонарь» вспоминает примеры неудачных карьер из истории лиги.
20. Майкл Бизли
Амбиции: После феноменального года в «Канзас Стэйт» (26,2 очка, 12,4 подбора) Бизли всерьез претендовал на первый номер драфта. Их шансы с Роузом были примерно равны: Деррик ушел в «Чикаго» во многом потому, что родился и вырос в самом городе, а «Майами» не оставалось ничего другого, кроме как брать Бизли – он должен был превратиться в суперзвезду и помочь Уэйду замахнуться еще на один титул. И даже с учетом всех «но» (универсальной схемы Споэльстры «отдай мяч Уэйду и иди на подбор», продолжающегося поиска позиции, нестабильности Бизли) долгое время казалось, что ему просто не совсем повезло с командой: иногда он все же показывал себя, и его превращение во что-то значительное виделось вопросом времени.
Проблема: Тревожные сигналы начали поступать еще до того, как Бизли провел первый матч в НБА. Но летом после первого сезона они оформились в диагноз: употребление марихуаны произвело на игрока «Хит» нестандартное воздействие, доведя его до полусумасшедшего состояния. Реабилитация в клинике вывела его из пике, но радикально в жизни ничего не изменило: Бизли признавался, что не может переносить давление лиги, и время от времени попадался с травой.
Итоги: Даже если бы не было полицейского заключения, все равно Бизли бы подозревали в чем-то подобном: подписав неплохой контракт в «Финиксе», форвард продолжил валять дурака – то взрывался сумасшедшими бомбардирскими сериями, то опять возвращался в свой уютный мир с пьяной защитой, странными решениями и гремлинами, которые не дают мячу попасть в кольцо.
Очередной арест был использован «Санс», чтобы прекратить отношения с непонятным товарищем. Теперь он вновь вернулся в «Майами», где может взять перстень быстрее, чем Роуз. Но все равно на мечтах оказаться звездой можно смело поставить точку.
17-19. Эдди Карри / Оливер Миллер / Джером Джеймс
Амбиции: Все трое не были звездами, но в определенный момент карьеры доказывали свою состоятельность в лиге. Миллер выдавал 12,9 очка и 7,4 подбора в качестве стартового центра «Торонто», Джеймс все же пробился в НБА, в 2005-м блеснув в плей-офф за «Суперсоникс», а Карри к 2007-му заставил всех поверить, что не намерен останавливаться в прогрессе, и имеет все, чтобы стать заметным центровым.
Проблема: У всех троих, впрочем, был один и тот же недостаток: они скептически воспринимали требования дисциплины, зачастую ленились и всем остальным развлечениям предпочитали фаст-фуд. В итоге Миллера раздуло до 150 килограммов, и он потерял не только работу в НБА: его умудрились выгнать даже из «Гарлем Глоубтроттерс». Карри тоже пробил полтора центнера, после чего Д’Антони выбросил его из «Никс»: пока центровой отсиживался на скамейке и приводил себя в форму, его карьера подошла к завершению. Джеймс выступил типичным феноменом контрактного года, явился перед следующим сезоном в ужасной форме и дал еще один повод костерить Айзейю Томаса.
Итоги: Миллера запомнят по тому, что Кевин Джонсон надорвался, когда пытался его приподнять. Джеймс до смерти будет ассоциироваться с ляпами генерального менеджера Томаса. А Карри стал классическим примером толстяка в НБА: десятки нелепых историй с его участием вот уже пятый год заставляют всех игроков придерживаться строгой диеты.
16. Крис Уошберн
Амбиции: Огромный парень, грациозно двигающийся по площадке и обладающий мягкими руками, не мог не попасть в число самых заметных школьников страны. Ему натянули результаты экзаменов, простили участие в разбое и записали в университет Штата Северной Каролины. Из высшего учебного заведения Уошберн пришел в лигу под 3-м номером на драфте-86 (сразу после Байаса) и виделся «Голден Стэйт» в качестве фундаментального игрока.
Проблема: Самым ярким эпизодом в карьере Уошберна оказались 16 очков в выставочном матче с «Никс»: сначала он долго лечился (тендинит колена, почечная инфекция), через полтора года пребывания в лиге оказался в наркологической клиники, признавшись в пристрастии к кокаину. Все попытки что-то изменить не увенчались успехом: и сам Уошберн не показывал должного настроя, пытаясь вернуться, и лига особенно не была в нем заинтересована – в 89-м его в третий раз поймали на употреблении кокаина и выписали пожизенную дисквалификацию.
Итоги: Sports Illustrated определил Криса Уошберна на 2-е место в списке главных провалов в истории драфтов.
15. Айзейя Райдер
Амбиции: Баскетбольные таланты Райдера бесспорны. Атлетичный, взрывной, радующий красивыми полетами и нацеленный на кольцо защитник пришелся ко двору в лиге: возможно, он не был фундаментальным, но его способностей вполне хватало, чтобы оставаться на первом плане в своей бедовой «Миннесоте», периодически выдавать незабываемые номера и радовать зрителей источаемой агрессией.
Проблема: Еще в университетские времена было ясно, что проблемы Райдера за пределами площадки в итоге похоронили его карьеру. Через год пребывания в лиге он пошел в атаку на главного тренера и его сподручных, подрался с продавщицей, украл телефон ну и напоследок был задержан с марихуаной. История получила продолжение сначала в «Портленде», а затем в «Атланте». Райдер все чаще отличался вне паркета: плевал в зрителей, угрожал убийством Дикембе Мутомбо, воевал с менеджерами, обвинялся в похищении (после того, как он увез знакомую против ее воли) и бытовом насилии, хранении кокаина, кражах и разнообразных драках со всеми подряд.
В общем, он просто всем надоел, единственный шанс ему мог дать Фил Джексон, но, поиграв в «Лейкерс» сезон, Райдер предпочел не возвращаться.
Итоги: При всей скандальности карьеры Райдера кто-то может даже посчитать ее успешной. Джей Ар пофеерил за посредственные команды, а затем выступил в качестве идеального запасного в «Лейкерс» и завоевал перстень. Страшно подумать, что было бы, если бы он еще научился понимать разницу между тем, что такое хорошо, и тем, что такое плохо.
14 Рой Тарпли
Амбиции: В конце 80-х Тарпли рассматривался как центральная фигура в молодой команде «Далласа»: в 88-м паренек из мичиганского университета получил приз «лучшему шестому», а затем обрел все более активную роль и вовсю штамповал дабл-даблы. Он не то чтобы претендовал на лавры звезды, но был более чем заметен и впечатлял своей напористостью под щитами.
Проблема: Все завершилось очень быстро. В начале 90-х Тарпли дажды попался за управлением автомобилем в состоянии наркотического опьянения, а потом еще раз завалил тест на наркотики – с ним решили не сюсюкаться и выдали пожизенную дисквалификацию. Через три года НБА предоставила Рою второй шанс, но он продержался всего год и был выдворен вновь.
Итоги: Тарпли был довольно запоминающимся, так что все, кто видели его игру, его не забудут. Для остальных – он останется в истории как человек, пытавшийся доказать свое право играть в НБА через суд: Рой утверждал, что его дисквалификация – не более чем дискриминация, ведь его пристрастие к наркотикам – это болезнь, за которую его нельзя наказывать.
13. Джо Бэрри Кэрролл
Амбиции: «Голден Стэйт» ждал центрового как спасителя: огромный парень штамповал 20+10 и в школе, и в университете и виделся им новым Чемберленом или Каримом – за то, чтобы взять такое сокровище под 1-м пиком, «Уорриорз» отдали «Бостону» Роберта Пэриша и 3-й пик (Кевина МакХэйла). Собственно, на всем протяжении карьеры Кэрролл подтверждал, что таланта для того, чтобы на равных противостоять лучшим центровым лиги, ему хватает с лишком: он вполне пользовался своими габаритами при борьбе за отскок, не мог пожаловаться на недостаток атакующих умений, приспосабливался к любому стилю игры.
Проблема: Проблема в том, что прозвище «Barely Cares Carroll», которым его наградили спустя три года пребывания в лиге, объясняло едва ли не все. Он особенно не хотел играть, совершенно не собирался побеждать, исчезал в решающие минуты и предпочитал всем занятием сонный полудрем на скамейке запасных. Кэрролл ленился не только работать над собой, подбирать, защищаться, прилагать дополнительные усилия, чтобы выйти на уровень лучших игроков в лиге, он ленился даже общаться с прессой и болельщиками. Когда ему все надоело, он просто плюнул и в 83-м году взял да и укатил в Италию. Когда через год Кэрролл вернулся в «Уорриорз», оказалось, что дело не в патологической лени, а в общем отношении – для него НБА была просто работой, которую, как ему казалось, он выполнял на самом высоком уровне. Он был в первой пятерке новичков, ездил на Матч всех звезд, набирал по 20 очков за игру – чего же еще? А уж то, что команда не выигрывала, а через центрового забивали все кому не лень – это сверхурочные. Кэрролл был убежден, что играет не хуже, чем Лэрри Берд, и требовал аналогичных денег. Так и не поняв главного: за 11 лет в лиге он сменил 5 команд и везде делал примерно то же самое – нарабатывал неплохую статистику и плевал на все остальное. И ничто так не говорит о Кэрролле, как тот факт, что он провел лишь 19 матчей плей-офф за всю карьеру.
Итоги: Кэрролла помнят главным образом благодаря его прозвищу, ну и еще благодаря тому, что он стал фигурантом одного из самых известных обменов в истории лиги и получил известность как один из главных провалов в истории драфтов
12. Кенни Андерсон
Амбиции: Кенни Андерсон пришел в лигу в качестве очередной нью-йоркской легенды и продолжал работать на миф, сложившийся еще со школы, в первые несколько лет – в «Нетс» и в первый сезон за «Портленд». Универсальный защитник, влюбивший всех себя еще игрой за «Джорджиа Тек», вроде бы делал маленькие шажки, нащупывая ту игру, которая отличала его все это время: дриблинг фокусника, передачи, которые мог увидеть лишь их исполнитель, интеллектуальная напористость нью-йоркского стритболиста.
Проблема: Проблема в том, что все это была иллюзия: Кенни Андерсон так и не «вспомнил» самого себя. Когда же в иллюзию поверил Рик Питино, предсказавший, что в его системе разыгрывающий превратится в звезду, стало только хуже. В «Бостоне» Андерсон лишь испытывал терпение местных болельщиков и не смог взвалить на себя и одну десятой той ноши, что должен был.
Итоги: Главное наследие Андерсона времен НБА – это многочисленные колонки Билла Симмонса, который отводил душу, компенсируя собственные болельщицкие страдания поркой защитника. Хорошо, что Андерсон-баскетболист – это все же не только тот корявый враг народа, который мучил «кельтов», а еще и виртуоз с площадок Большого Яблока.
11. Стив Фрэнсис
Амбиции: Руди Томьянович сумел создать идеальную почву для развития непокорного «малыша»: Фрэнсис за несколько лет превратился в разностороннего комбо-гарда с внушительным потенциалом – недюжинный дриблинг, напористость, замешанная на атлетизма агрессия, прогрессирующий бросок, немного странноватое сочетание обязательных передач с феноменальными полетами. Единственное, что смущало – это все работало в посредственной команде. Фрэнсис вырос в настоящую звезду и начинал демонстрировать разные грани таланта, но опасения становились все явственнее.
Проблема: Свободолюбивые годы у Руди Томьяновича настроили Фрэнсиса на неправильный лад. Сначала ему пришлось покинуть «Хьюстон», где взявшийся за воспитание Ван Ганди стал требовать от него принципиально иной дисциплины и совершенно других акцентов в игре. Опасаясь за личную статистику и, видимо, статус, Фрэнсис пошел на конфликт с тренером и поехал в «Орландо».
Адаптация в «Мэджик» также не пошла на «ура». Один год Фрэнсис кое-как перетерпел, но на второй вновь начал показывать характер. Снова пришлось паковать чемоданы – его ждал Нью-Йорк.
В «Никс» – где Стив играл в паре с Марбэри – Фрэнсис и заработал тот самый тендинит колена, который свел все последние попытки наладить карьеру на нет. Он попутешествовал еще, но ни до операции, ни после нее команды особенно не выражали заинтересованности в бывшей звезде, которая в каждой поездке как бы умудрялась растерять еще какую-то частичку дарования.
Итоги: Для тех, кто не видел взрывного старта Фрэнсиса, его карьерный путь вызывает странные ощущения: слезы протеста на драфте, странная хроника переездов, попытка наладить рэп-карьеру, отъезд в Китай – всего этого как бы и не было. Те, кто его видел, так и не поняли, что вообще произошло.
10. Стэфон Марбери
Амбиции: Стефон Марбэри на протяжении большей части карьеры воспринимался как звезда: суперталантливый защитник, которому не хватает правильного тренера/нужных партнеров/обстоятельств, чтобы формализовать свой талант. В том, что это талант неординарный, сомнений ни у кого не было: нагловатый паренек с улиц Нью-Йорка заставил к себе присмотреться еще в «Миннесоте», где все предвкушали их совместный рост в компании с Гарнеттом. Оставалось доработать детали, настроиться на более эффективный лад, подтянуть бросок – и вот-вот.
Проблема: Проблема в том, что у Марбэри всегда были совсем другие планы. И раскусили его лишь недавно, когда он уже завершал карьеру в лиге. Отъезд из «Миннесоты» вышел скандальным, но оказался лишь прелюдией ко всему остальному: разыгрывающий не особенно прислушивался к тренерам, не особенно беспокоился о благе своих команд и уж точно ставил свои личные достижения выше всего остального. В этом плане карьера Старбэри в НБА вполне задалась: он подтверждал звездный статус и выбил из работодателей немало зеленых бумажек. Но в остальном 13-летнее путешествие по лиге оставляет мрачноватое впечатление: здесь и брошенная ради глянца Нью-Йорка Миннесота, и «Нетс», пролетевшие мимо плей-офф с Марбэри и вышедшие в финал с Киддом, и безвольный «Финикс», и постоянные разбирательства с тренерами в «Нью-Йорке» с последующим позорным отчислением. Даже «Бостону» он не смог принести особенной пользы. Характер Марбэри, который, видимо, и сделал его звездой, оказывал радиоактивное действие на все его коллективы.
Итоги: Безнадежный замкнутый круг Марбэри разорвал лишь в Китае, где все же стал чемпионом. Для тех, кто следит за НБА, это, впрочем, не является весомым доводом. Мы запомним яркого разыгрывающего по безобразной сборной США, по сумасшедшим выходкам позднего этапа и по странной карьере, которая должна была бы выйти совсем иной.
9. Ламар Одом
Амбиции: Когда имя Одома не связывалось с многочисленными скандалами, то ему чаще всего предрекали будущее суперзвезды, которой едва ли не суждено изменить баскетбол. Отличное видение площадки, золотые руки, защита, 2,08 и добротный атлетизм в качестве необходимых инструментов, подвижность, координация и целый мешок разнообразных умений – его называли новым Мэджиком Джонсоном и видели лишь ямайские корни в качестве возможной преграды.
Проблема: Своей карьерой Одом подтвердил, что его задатки его вполне могли привести к чему-то более значимому. Эпизодически в составе чемпионских «Лейкерс» Ламар заставлял трепетать сердца болельщиков и выглядел просто феноменально: именно с его подачи «Шоутайм» на какой-то момент возродился – команда бежала, а бескорыстный Одом стал идеальным оруженосцем для Газоля.
Правда, проблема даже тогда – в лучшие моменты карьеры – заключалась в том, что Ламара отличала пугающая нестабильность. За гениальной террористической акцией против Новицки мог последовать пассивный пассаж против не особенно впечатляющих исполнителей. За топтанием соперников на щитах и превращением в получудовище с руками-крыльями – полусонная пробежка по периметру с ленивыми бросочками. Проведенное исследование показало, что виной всему страсть к сладостям, определяющая скачки в настроении и психологическую нестабильность.
Сложно сказать, те ли это сладости, которыми Одом баловался в начале и конце карьеры, но и собственной нестабильности ему с головой хватало без всяких конфет. Практически все о Ламаре рассказала история с несостоявшимся обменом//смертью родственника//аварией, в которой машина Одома сбила насмерть велосипедиста. После этого его было уже не узнать. Даже не дающий мяча Кобе не вводил его в такую депрессию.
Итоги: Карьера Одома во многом типична в том смысле, что хорошо демонстрирует необходимость обретения своей команды/тренера/четкой роли, как и то, что подобных клубов в НБА в последние 10-15 лет было не так уж и много. Уникальность этого случая – именно в уникальности Одома и особенностях его характера, позволивших ему более-менее раскрыться лишь в руках величайшего тренера в истории. Ну и никто никогда не узнает, насколько трагедии, которые пришлось перенести Ламару за это время, предопределили все, что происходило с ним на паркете.
8. Вин Бэйкер
Амбиции: Пожалуй, лучшей характеристикой начальному этапу карьеры Бэйкера служит то, что к 97-му году, когда его махнули на Шона Кемпа, трэйд оценивался едва ли не как равнозначный. Да, Кемп был лучшим мощным форвардом лиги на тот момент, и да, до слез жалко было потерять фабрику по изготовлению самых зубодробительных аллей-упов в истории, и да, сомнения есть всегда. Но катастрофой это не выглядело совершенно: Бэйкер прибавлял с каждым сезоном в «Милуоки» и к этому времени вышел на 20+10. Понятно, что это был не Кемп, но парню было только 25, а он уже заставлял тесниться лучших четвертых номеров лиги. В общем, когда-то выданное прозвище «самый главный секрет Америки» становилось все более оправданным.
Проблема: Бэйкер сыграл в Кемпа от Западной конференции: после локаута он прибыл с перевесом в 30 килограммов, а позже признался, что страдает от алкогольной зависимости. Полная потеря боевых кондиций особенно ужасно смотрелась на фоне все новых контрактов: Бэйкер пытался как-то что-то кому-то доказать, но вернуться даже на приблизительно близкий уровень он так и не сумел.
Итоги: Если бы Вин Бэйкер не стал фигурантом обмена с участием Кемпа, то о его существовании знали бы лишь самые преданные любители НБА.
7. Марвин Барнс
Амбиции: Два первых сезона в «Сент-Луисе» превратили Барнса в одного из знаковых героев АБА. Быстрый ловкий неуловимый форвард был неудержим: его стиль выглядел столь хаотичным и даже диковатым, что против него было невозможно защищаться. Он не просто полагался на свой бросок – Барнс бежал, активно шел на подбор, был вполне здоровым, чтобы потиранить любого под щитом, и обладал агрессией, которая настраивала его не просто на набирание очков, но на уничтожение соперника. Барнс ворвался в лигу вихрем и за два года собрал все предлагаемые ей блага: слава, деньги, личные победы, самоутверждение, немного мордобоя для уверенности и много-много женщин. Воодущевлению не было предело: ему все давалось предельно легко.
Проблема: Барнс жил так же лихо, как играл: в игре он не шел на пустое кольцо, а делал шаг назад и бросал трехочковый, в жизни он не заморачивался на дисциплину и делал все так, как хотел. Хотя Барнс едва ли не главный аргумент тех, кто сомневается в приличности уровня АБА (он перестал выдавать феноменальные цифры ровно на моменте слияния лиг), по мнению очень многих, его спад был неотъемлемым последствием его образа жизни. Дело не в репутации (Барнс входил в банду, участвовал в ограблении, огрел партнера по университетской команде монтировкой, сидел в тюрьме за хранение оружия), а в конкретном отношении. Барнс перед матчем наедался фаст-фуда и выходил с набитым животом; когда вся команда разминалась перед игрой, он обычно проводил время на трибуне с одной из своих дам; воздерживался от тренировок и прочих глупостей, пока, наконец, не стал и вовсе пропадать; заявлялся в раздевалку с пистолетом и начинал тыкать им во всех; не признавал ни одного тренера и больше концентрировался на развлекательной стороне жизни за пределами площадки. До какого-то момента это все выглядело забавно: владельцы «Сент-Луиса» дорожили своей звездой и позволяли ему делать все, что ему заблагорассудится, а ему удавалось совмещать свую неординарную жизнь с баскетболом. Но потом алкоголь и наркотики взяли свое: с таким непредсказуемым персонажем не захотела связываться ни одна команда, и он остался один. Без команды, без денег и без крыши над головой.
Итоги: Марвин Барнс мог стать одним из самых запоминающихся мощных форвардов в истории баскетбола, а остался в памяти как олицетворение АБА. И это вряд ли стоит считать комплиментом.
6. Деррик Коулмэн
Амбиции: Коулмэну предрекали великую карьеру. Четыре роскошных года в Сиракьюз получили не менее достойное продолжение в лиге: первый номер драфта, лучший новичок года, сезоны с показателями 20+10 и заманчивые перспективы «Нетс» – в Коулмэне видели усовершенствованную версию Карла Мэлоуна, мощного подвижного «большого», умеющего атаковать с дистанции, обладающего каскадом финтов в «краске» и не уступающего никому в атлетизме. И он вроде бы не уставал оправдывать самые дерзкие ожидания.
Проблема: Лучше всего проблему сформулировал Sports Illustrated: «Коулмэн мог бы стать лучшим мощным форвардов всех времен. Вместо этого он выкладывался настолько, насколько было необходимо, чтобы получать зарплату». Сигналы к такой оценке, на самом деле, были заметны еще с бурных времен университета. Коулмэн был одним из символов «черной» революции середины 90-х с ее основополагающими ценностями: трэштокинг, неуважение к сопернику, термоядерные данки как средство устрашения, неофициальный дресс-код, вредные привычки и презрение к любой дисциплине. Но при тренере Дэйли, при неплохой команде, где он был все еще талантливым мальчиком, при обещанных перспективах он какое-то время держался. Где-то после чемпионата мира все пошло наперекосяк. Эго Коулмэна взяло верх над командными ценностями (он по-прежнему набивал свои цифры, но не особенно заботился об успехах коллетива), а его пороки взяли верх над его добродетелями (удивительно, но Коулмэн делал все сразу – толстел, пил, нарушал режим, проводил в клубах значительно больше времени, чем в зале). После чемпионата мира он играл еще 11 лет, сменил три команды, устроил не один десяток скандалов разной степени громкости, но запомнился всем разве что прогрессирующим сибаритством.
Итоги: Пиком карьеры и самым запоминающимся моментом так и остался чемпионат мира в Торонто и улично-разбитной вариант «Дрим-тим». То есть период, который является сиюминутным в жизни любого уважающего себя баскетболиста.
5. Дэвид Томпсон
Амбиции: Дэвид Томпсон играл в Денвере, Джулиус Ирвинг – в Нью-Йорке, но даже этот очевидный гандикап не позволял однозначно определить самого яркого игрока второй половины 70-х. «Скайуокер» гремел и в АБА, и в НБА, штампуя бомбардирские рекорды, зажигая на Матчах всех звезд и пленяя всех невиданным умением парить над кольцом. Отсутствие за ним командных достижений было предопределено слиянием лиг, но в остальном постоянный прогресс и сравнения с величайшими не казались удивительными – до чего-то более значимого оставалось каких-нибудь полшага.
Проблема: 70-е – начало 80-х – время, когда кокаин и баскетбол мирно сосуществовали. Вместе с непременным мордобоем, порой удивительными способами передвижения, шумными алкогольными вечеринками после матчей и многими другими непривычными в наше время вещами. Дэвид Томпсон стал одним из тех, кого альтернативная реальность затянула особенно глубоко – белый порошок определил верхнюю планку его возможностей, а дальше было все хуже и хуже. К проблемам психологическим добавились уже травмы: самую значимую Томпсон получил, упав со ступенек ночного клуба – и конец карьеры оказался неожиданно близок.
Итоги: За Дэвидом Томпсоном теперь признают в основном два достоинства: он изобрел аллей-уп и был кумиром детства Майкла Джордана.
Несмотря на неполноценность карьеры, он все же вошел в Зал славы баскетбола. Что скорее должно подчеркнуть не его достижения, а то, что было бы немыслимо представить историю игры без одного из ярчайших ее представителей.
4. Шон Кемп
Фото: Fotobank/Getty Images/Hulton Archive/Ken Levine
Амбиции: Неуклюжий школьник с кучей проблем очень тонко понял всю сложность жизни: отсутствие образования и шанс что-то изменить заставили Кемпа выжать из себя весь заложенный природой потенциал. Так в «Сиэтле» появился лучший мощный форвард середины 90-х – на пике завораживающий сочетанием звериной силы и мощи, неожиданной грации и отточенных умений Кемп сверхмобильным танком с непробиваемой броней проехался по лучшим представителям своего амплуа и перещеголял их именно в баскетбольной плоскости. (В убийственных данках и дергании себя за мошонку ему и так не было равных).
Проблема: Природа не только наделила Кемпа грандиозными данными, но и мятежной натурой. Взойдя на вершину и не увидев никого вокруг, форвард потерял интерес и начал все больше увлекаться вещами, не имеющими к баскетболу даже косвенного отношения. Но главное – Кемп вышел из-под контроля. Опоздания, запои, демарши по отношению к главному тренеру стали прелюдией к шагу, перечеркнувшему все – Кемп устроил маленькую революцию, когда потребовал пересмотреть условия контракта, и отправился восвояси. Дальше – без стимулирующего Пэйтона и вполне ощутимых чемпионских амбиций – наступила наклонная: после локаута 98-го Кемп лишился легкости и грациозности, еще через пару лет принялся путешествовать по реабилитационным клиникам, ища спасения от наркотической зависимости.
Итоги: Произошедшее с Кемпом, на самом деле, ужасно, так как короткая страница с его историческим наследием все чаще остается забытой. Помнить его будут лишь те, кто его видел, да и то потому, что забыть это невозможно.
Сейчас Кемпа уже сравнивают с Блэйком Гриффином, и в таких ситуациях даже мне хочется ударить себя чем-нибудь. Страшно подумать, что при этом думает сам Кемп.
Семь смертных грехов Шона Кемпа
3. Винс Картер
Амбиции: Возможно, новая эра и преувеличила возможности Картера, но разве что чуть-чуть: его называли новым Майклом Джорданом, и в какой-то момент показалось, что невозможное, и вправду, возможно. «Винсэнити» ворвалась едва ли не в каждый дом и поселила уверенность в том, что за полетами, многообещающей репутацией и ежедневной демонстрацией феноменальных данных грядет что-то невиданное.
Проблема: Главная проблема Картера обнаружила себя вовсе не тогда, когда его начало подводить здоровье. Поездка на церемонию вручения диплома в день седьмой игры полуфинальной серии навсегда объяснила всем и каждому, в чем заключается настоящий талант Джордана (как и любого великого спортсмена) – и это совсем не атлетические преимущества. Далее эта разница лишь усугублялась: скандальное расставание с «Рэпторс» спровоцировало карьерный путь, делающий сравнения с величайшим просто абсурдными.
Итоги: Талант Винса Картера навсегда останется в истории: прежде всего, двумя фантастическими моментами – победой на конкурсе по броскам сверху и самым гениальным данком всех времен через Фредерика Вайса. Но баскетболистов оценивают совершенно по другим критериям, и на эту часть одного таланта оказалось недостаточно.
50 лучших игроков поколения. Артем Панченко о Винсе Картере
2. Майкл Рэй Ричардсон
Амбиции: Ричардсон был выбран на два пика раньше Лэрри Берда, фигурировал в газетах исключительно как «новый Уолт Фрэйзер» и должен был стать Мэджиком Джонсоном за год до Мэджика Джонсона – огромным разыгрывающим, раскидывающим соперников трассирующими передачами и доминирующим над лучшими защитниками лиги за счет феноменального первого шага и взрывной скорости.
Проблема: Во-первых, Ричардсон оказался человеком, который не умел говорить «нет». Во-вторых, попал в Нью-Йорк. Все остальное сошлось одно к одному: признание на баскетбольной площадке сопутствовало все более активной светской жизни – защитник феерил, потом пропадал на несколько дней, потом появлялся слегка помятый. Водоворот жизни «богатых и знаменитых» захватил Ричардсона, и выпрыгнуть из него ему помог лишь Дэвид Стерн, выписавший ему пожизненную дисквалификацию.
Итоги: Самое удивительное в истории Ричардсона – это несгибаемость его таланта перед наркотическими обстоятельствами. С одной стороны, были совершенно безнадежные загулы, звонки менеджерам с требованием выкупа за себя самого, реабилитационные клиники и бегства из них. С другой, фееричное выступление в первом раунде 84-го, когда «Нетс» выбили действующего чемпиона «Филадельфию», а Ричардсон осуществил мечту детства и обыграл кумира юности Джулиуса Ирвинга.
Размышлять об этом, конечно, интересно, но гораздо интереснее было бы взглянуть на человека, которого боялся Айзейя Томас, без наркотических добавок.
«Я твою жопу на куски порву». Артем Панченко о Майкле Рэе Ричардсоне
1. Лен Байас
Амбиции: Лен Байас должен был взбодрить увядающую «кельтскую» династию. Ред Ауэрбах весь светился от радости, когда «Бостон» выхватил форварда Мэриленда в 86-м году под 2-м номером – по атлетизму Байаса сегодня сравнивают с ЛеБроном, по желанию прогрессировать – с Джорданом, по сочетанию умений на момент выбора сравнений и вовсе нет. Оказавшись в самой сильной команде в истории НБА, Байас изменил бы не только историю «Селтикс», но и историю лиги.
Проблема: Проблема в том, что он так и не сыграл в НБА: через два дня после драфта Байас умер от передозировки кокаином.
Итоги: Байас изменил и лигу, и Америку – его смерть вызвала такой резонанс, что вынудила ужесточить меры по борьбе с наркотиками и навсегда вычеркнула кокаин из неотъемлемых атрибутов уважаемого джентльмена. Но это явно не то, чего ждали от человека, чьи дуэли с Майклом Джорданом в NCAA давали понять, что противостояние Мэджика и Лэрри может быть выведено на новый еще более совершенный уровень.
Намного больше, чем просто воспоминание. Артем Панченко о Лене Байасе
> Да, Кемп был лучшим мощным форвардом лиги на тот момент
Почтальон опечален. И его печаль не скрасят даже два MVP регулярки.
Интересно было бы увидеть какой нибудь рейтинг из тех,в кого никто не верил,а они достигли многого.
Они не загубили талант, скорее, не реализовали его на полную катушку
Но вообще, конечно, примеров очень много. Даже сложно как-то ограничиваться всего 20.