25 мин.

«Пожалуйста, без иллюзий». Егор Демин – за год до драфта НБА, где его видят в топ-10

368

Из «Реала» в университет BYU.

Егор Демин претендует на самый высокий номер драфта в истории российского баскетбола. В начале года на ESPN спрогнозировали, что российского разыгрывающего выберут в топ-10 драфта НБА-2025.

Этой весной Демин вышел из контракта с мадридским «Реалом» и перебрался за океан: следующий сезон он проведет в баскетбольной программе университета Бригама Янга. После введения системы NIL, позволяющей колледжам предлагать выгодные финансовые условия спортсменам, это вполне укладывается в сложившуюся тенденцию: в прошлом сезоне в NCAA отправился словенский защитник Ян Виде, MVP в составе мадридского «Реала» в сезоне-22/23, в этом – литовский защитник Каспарас Якучионис из «Барселоны».

Мы поговорили с Владимиром Деминым, отцом Егора и бывшим игроком «Химок» и «Урал-Грейта».

Он рассказал:

● какие колледжи интересовались Егором,

● почему был выбран BYU,

● в чем плюсы и минусы академии «Реала»,

● над чем Егору предстоит поработать в следующем году,

● почему не надо обольщаться из-за прогнозов ESPN.

Последний год в Мадриде

– Вы говорили, что этот сезон должен быть очень важным. Что получилось, а что – нет?

– Если брать конечный результат, мы видим значительный прогресс Егора по итогам сезона. Особенно с учетом того, что год был очень сложным: не конкретно для Егора, а для команды в целом, у них были кадровые сложности, много травм, болезней, иногда не хватало двух пятерок для тренировок, игроки, которых брали в основную команду, не участвовали ни там, ни здесь...

Когда в Подгорице проходил отборочный этап Евролиги, они не смотрелись так мощно, как в прошлом году, когда в Мюнхене всех вынесли и выступали однозначными фаворитами.

Здесь же были не в оптимальном состоянии.

Объективно Егор – тоже. Мы надеялись, что он выйдет на какой-то другой уровень к этой стадии, он набрал хорошую форму, приехал в Москву, немного отдохнул, переключился, вернулся в Мадрид. Затем был трехнедельный период подготовки к Подгорице, и за неделю до турнира он схватил грипп с температурой, на турнир поехал в полубольном состоянии и не совсем показал то, что мы от него ждали.

Во второй половине сезона стало налаживаться, даже если учесть, что они ощутимо – больше 20 очков – проиграли в финале чемпионата Испании «Барселоне». К концу Егор показал ожидаемый уровень в плане статистики и вариативности, прибавил в скорости. Он значительно добавил в защите, и на мяче и без мяча, у него выросли показатели, например, по блок-шотам в два раза.  

Оценить сезон можно положительно.

Если выделить что-то из минусов, в этом году стало понятно, что в старшем возрасте в системе «Мадрида» у команды не было полноценного игрового спарринга. Потому что они переросли юниорскую лигу Испании, да и лига EBA тоже не была для них конкурентоспособной. Юниорский чемпионат в Мадриде – то же самое. Плотных игр на результат с концовкой у них было три-четыре за весь год.

При этом нет никакого сожаления, что он не участвовал в матчах основной команды. По сравнению с теми, кого вызывали, у Егора было более выгодное положение: лучше не привлекаться, чем привлекаться, но не получать игрового времени и терять дни без тренировок на дорогу и сам матч.

Очень большую роль сыграла прошлогодняя летняя подготовка. Он тренировался и в Мадриде, и в США, работал с тренером по физподготовке из легкой атлетики над скоростью, над «взрывом», над прыжком, над латеральными перемещениями. Там была специализированная легкоатлетическая работа, работа с весами, со штангой. Егор вышел на другой уровень в плане физических кондиций и скорости. Правда, так и не увеличил мышечную массу.

– А почему? Егор еще растет?

– Наверное, он еще вырастет (рост Егора по данным университета BYU 205 см – Спортс). Сказать точно я, конечно, не могу. Но у него точно есть потенциал в плане физических кондиций. Другой вопрос в том, что он пока еще не сформировался, поэтому вся эта работа не настолько очевидна внешне.

Хотя работы было много. В Мадриде – шесть часов в неделю качалка, полтора часа в день, четыре раза в неделю в тренажерном зале.

Мы видим, что он становится сильнее и крепче и, самое главное, быстрее. Пусть пока внешне в объемах и не прибавил.

Уникальная ментальность и «Финал восьми» Евролиги

– Какие матчи этого сезона вы бы выделили?

– Прежде всего я бы выделил международный турнир Оспиталета. Там Егор провел один их лучших матчей сезона против «Барселоны», когда в безнадежной концовке «Мадрид» вырвал победу. Лидеры команды, в том числе Егор, проявили лучшие качества. Он вошел в символическую пятерку как лучший по передачам.

И, безусловно, финал Евролиги. Наверное, я бы отметил весь «Финал восьми».

Хорошо, что запомнился именно конец года. Если бы он по ходу сезона провел какие-то яркие матчи, а потом в конце не показал хорошей игры, это было бы не так значимо. А так в самом финале проявился весь прогресс.

Плюс этот финал – соревнование с крепкими соперниками. По ходу сезона у него были матчи и с 34 очками, и дабл-даблы, и яркие встречи с большим числом перехватов и блоков, но самое яркое – «Финал восьми» Евролиги и сама финальная игра.

– Слышал, вас задело, что Егор не получил MVP турнира в этом году. На ваш взгляд, с чем это было связано?

– Это было связано с решением Евролиги и adidas. Мы не до конца знаем, кто конкретно его принимал. Думаю, то, как мы отреагировали, очевидно: мы оцениваем игру Егора на этом турнире как минимум на символическую пятерку.

По каким критериям оценивали они, сложно сказать. Я бы не стал вдаваться в дискуссии об этом. Есть организаторы, есть генеральный спонсор, они сами определяют критерии.

Растет очень талантливое поколение, на следующий год будет очень плотный драфт, самый интересный факт – что появляется целая россыпь игроков задней линии.

Обычно MVP определяется в команде-победителе, им стал Гонсалес. В принципе, он забил решающий бросок на овертайм. Возможно, это повлияло на решение признать его MVP.

Что касается символической пятерки – вероятно, повлияло то, что Якучионис и Траоре установили рекорды Евролиги и поэтому не могли в нее не попасть.

По поводу двух остальных номинантов сложно дать оценку: ни на турнире, ни в целом они себя не проявляли так ярко, как Егор, при этом это тоже игроки задней линии. По крайней мере, на мой взгляд.

– 14 промахов из-за дуги подряд – это что, нервы?

– Это точно не нервы. Егор абсолютно уверен в себе, уравновешен. У него психотип игрока, который умеет справляться с неудачами, не зависит ни от промахов, ни от потерь.

Мы с ним разговаривали на эту тему, причем прямо по ходу турнира. Он говорил: «Я вообще не переживаю по этому поводу, точно забью в финале».

При этом средние атаки у него получались с хорошей дистанции, очень много проходов и так далее. С трешкой произошла какая-то дисбалансировка – возможно, это связано с тем, что он немного подрос по ходу сезона.

Мы проблемы в этом не видим. Уверенность у него не пропала, он совершил 21 бросок, перестроился и провел много ярких разноплановых атак, а в последней игре забил три важных трехочковых. Ему никто не запрещал бросать, он себя не ограничивал. Слава богу, что в финале нашел бросок.

Если разобрать эту ситуацию на контрасте, мы бы обратили внимание, что он сделал много других вещей при условии, что у него не летело. Раньше это получалось хуже, в прошлом сезоне была зависимость от броска. В этом – более разнообразная игра, много атак с сопротивлением, в контакте, в силовой манере. В каждой встрече он забивал сверху по несколько раз. Появилось много элементов, над которыми он работал и в которых хотел прибавить.

Думаю, что работа в межсезонье позволит поправить и бросок.   

– Егор рассказывал, что сам вызвался защищаться против Траоре в финале. Как вы оцениваете его защиту? Как считаете, он может защищаться против маленьких разыгрывающих?

– Здесь нужно смотреть глубже.

Игрок высокого класса с такой антропометрией должен уметь защищаться против маленьких. Естественно, перед Егором стоит такая задача.

Это можно делать гарантировано для успеха – выбирая правильную позицию, закрывая сильную сторону игроку, чтобы иметь преимущество благодаря размеру. А можно, скажем, в режиме развития Егора как заднего игрока моделировать игру один на один против маленьких – учиться сидеть на ногах, не давать себе поблажек, не прибегать к хитростям вроде закрытия одной стороны и так далее, защищаться на равных.

В «Мадриде» в этом году они работали над этим: тренер умышленно не позволял ему использовать фишки, а старался, чтобы он отрабатывал на ногах с атакующими игроками. Считаю, что Егор значительно прибавил в этом, но ждать, что он сейчас сядет в ноги и будет защищаться на равных с высококлассным игроком, конечно, преждевременно.

Его юношеский атлетизм пока этого не позволяет. Как раз над этим и идет работа – и прошлым летом, и этим. Есть задача посадить его ниже на ноги, акцентированно работают над тем, чтобы его баскетбольная стойка была ниже.

Против Траоре он защищался по другому принципу: за счет концентрации на игроке, за счет высокой стойки. Он не стал его прессинговать, так как это было бессмысленно: тот может на месте обыграть даже соперника такого же размера. Егор за счет дистанции и высокой руки нормально отработал.

Думаю, что сыграл момент неожиданности, потому что Траоре испытывал давление всю игру. К нему были прикреплены два персональщика. А в конце, когда поменялся игрок – с другой антропометрией, с другим подходом – Траоре в какой-то степени такого не ожидал, и это сыграло свою роль.

– Все отмечают высокий интеллект Егора, то, что он играет в правильный баскетбол. Откуда это идет?

– Это просто личностные качества человека, его высокие интеллектуальные способности. Помимо того, что он умный парень, он умеет хорошо анализировать игру, очень часто после матчей разбирает моменты. Иногда мы вместе это делаем.

Егор прошел отличную подготовку в России, ему во многом повезло с его первым тренером Евгением Горбуновым. Школа «Реала» тоже одна из лучших в Европе. Все это позволило Егору получить качественное баскетбольное образование на этапе детско-юношеского баскетбола.

Так сложилось, что у него сочетание хороших данных для баскетболиста: помимо размера, антропометрии, у него хороший IQ, уникальный менталитет для спортсмена, хорошие двигательные, координационные способности. Он мотивирован, склонен к развитию. Мотивация – это и врожденное, и приобретенное, потому что он из спортивной семьи, всегда тянулся за братом, который играл на хорошем уровне.

Он любит баскетбол. Наверное, один из главных факторов – то, что он предан игре и хочет добиться самых больших успехов.

– «Уникальный менталитет». Что вы имеете в виду?

– Правильная самооценка. Он умеет оценивать и удачные игры, и неудачные. У него нет перекоса в одну или другую сторону.

У многих спортсменов, особенно в юном возрасте, есть такое, что они очень тяжело переживают неудачи. Начинают осложнять себе жизнь тем, что копаются в себе. Или наоборот после удачных игр думают: все, жизнь удалась.

У него наоборот: очень сдержанно относится к успехам, абсолютно без трагедий и нервов воспринимает неудачи, он нацелен на развитие, на работу. Абсолютно уверен в себе, это очень важное качество.

Самое главное – у него очень высокие требования к себе. Он понимает, что никаким талантом невозможно добиться большого результата, только качественной работой. Тренер «Мадрида» ставил Егора в пример: при условии, что он обладает индивидуальными сильными возможностями, он командный игрок, он замечательно встраивается в коллектив, при этом имея свою позицию. И это многих притягивает. Не он перед кем-то заискивает, а вокруг него собирается коллектив.

Так у него было в Мадриде – надеюсь, дальше будет примерно так же.

Почему выбрали BYU

– В этом году в «Реале» закончили Руди Фернандес и Серхио Родригес. Были ли варианты остаться в Мадриде?

– У Егора был действующий контракт с «Реалом». И они высказали свою позицию: не хотели ничего менять, не хотели выходить из контракта. У нас же была возможность выхода, и мы приняли вот такое решение.

– Почему?

– Повлияла целая совокупность факторов. Мы для себя поставили конкретную цель. Чтобы добиться этой цели, оставаться в «Мадриде» на следующий сезон было не рационально.

– В какой момент вы задумались об NCAA?

– Очевидно, что NCAA – это один из путей развития. Мы задумались об этом по ходу сезона, хотя и до этого понимали, что такое возможно. Всерьез начали обсуждать эту возможность во время турнира в Подгорице.

– Как проходил рекрутинг?

– Представители университетских программ связывались с нами на протяжении февраля и демонстрировали интерес. Мы знаем, что некоторые из них приезжали в Мадрид, присутствовали на тренировках, собирали данные об игроках. Это дало им максимум информации, чтобы в дальнейшем вести переговоры о переходе.

– Насколько велика роль Трэвиса Хансена в переходе именно в университет Бригама Янга?

– Это был не ключевой фактор, но способствующий. Это повлияло на первичный контакт. Было проще, потому что мы понимали, профессионалы какого уровня с нами общаются.

У нас были предложения от программ, которые входят в топ-10, в том числе и от ЮКонна – на следующий день после чемпионства. Егор имел возможность оказаться в любом топовом университете.

BYU на данный момент не топовый колледж с традициями, но колледж с большими возможностями и с понятной стратегией. Именно в этом году у них появляется крутая баскетбольная программа.

Вот это понимание пришло в процессе, потому что BYU не был приоритетом в момент переговоров. Оно пришло, когда мы изучили их сегодняшнее положение: какие они осуществляют трансферы, какой тренер приходит, наличие Трэвиса, присутствие рядом в качестве куратора Дэнни Эйнджа, с которым они обсуждают все профессиональные вопросы.

Решение подписаться с BYU пришло в момент переговоров. Трэвис Хансен был не ключевым фактором, но фактором коммуникации и доверия.

– Сам Хансен рассказывал, что на вас произвела впечатление презентация Кевина Янга. А что в ней было?

– Хочу сказать, что презентации всех университетов произвели на нас огромное впечатление. Мы выбрали пул из трех университетов и провели с ними по две встречи. У всех трех была невероятная презентация, очень убедительная и профессионально сделанная, это запредельный уровень. Мы понимали, что есть и желание, и понимание, зачем им нужен Егор, и условия, в которых он будет существовать, и цели колледжа, и возможности для индивидуального развития. В презентациях все было изложено досконально.

Что касается BYU, на нас повлияла не столько презентация Кевина Янга, сколько вообще его персона. В промежутках между переговорами мы собирали максимум информации по каждому предложению из разных источников – прежде всего, по тренерам.

Условия работы практически везде одинаковые, это невероятно высокий уровень.

Стратегия команд нам была ясна. Мы тоже ее изучали как один из самых значимых факторов, потому что, например, понимали: Иллинойс очень прагматично заточен на конечный результат, больше их ничего не интересует.

В BYU же строят новую программу. На место главного тренера приходит очень интересный человек, о котором мы навели справки. Янг – это один из самых прогрессивных тренеров в Америке, у него есть опыт в НБА, что немаловажно, опыт работы с топовыми игроками. Мы выяснили, что он отвечал за тренировочный процесс в «Финиксе», а это очень важный аспект в работе команды.

На презентации он очень хорошо обозначил критерии, которые необходимы для игрока в НБА, и мы понимали: он как никто знает, что требуется и как это дать. 

Преимущества NCAA

– Раньше вы говорили, что Егору принципиально играть первого номера. В BYU уже есть основной разыгрывающий Даллин Холл. Обсуждали ли вы этот момент?

– Конечно, мы обсуждали ростер, понимали, кто будет на какой позиции.

В американском баскетболе на сегодняшний день позиция первого номера определяется очень формально. Со времен Стива Нэша в НБА нет ни одного ярко выраженного первого номера. Плеймейкерами становятся люди с других позиций.

Другой вопрос – какую роль Егор будет играть. Если ты организатор, если ты действуешь с мячом, если ты оказываешь значительное влияние на игру, это нас устраивает. Конкретно обсуждалось вот это: не формальная позиция, а игра с мячом и роль.

При этом мы понимали, что у них будет опытный задний, сейчас они еще подписали 6-футового фрешмена, есть еще ребята-ролевики на задней линии. В современном баскетболе ни одна успешная команда не играет с ограниченной ротацией на задней линии. Пять задних – минимум, который должен быть, это могут быть комбо-гарды, шутеры и так далее. Наличие опытного игрока рядом – это прекрасно, мы очень рады, потому что он более крепкий, постарше, отличный спарринг, отличный тренировочный процесс.

Можно сравнить это с Яном Виде, который был конкурентом Егора в прошлогоднем «Реале». Однако они находили возможность играть оба, и первого, и второго, менялись, иногда можно было сместиться на «тройку». Все это не влияло на глобальные функции: у Егора была роль основного организатора и при Виде, и без Виде. Уго Гонсалес тоже много времени проводит с мячом, они находили возможность для сбалансированных атак.

Здесь мы видим только плюс.

Другой вопрос – как играет тренер. Например, потому мы отказались от Арканзаса. Мы понимали, что там много ребят из Кентукки, которые перейдут за Джоном Калипари, и будет не просто конкуренция, а возникнет дилемма, какой игровой стиль выбирать – с маленькими задними или с большим белым парнем, который только пришел. И конечно, это настораживало, потому что роль могли и отобрать. А стиль Калипари мы хорошо изучили: он всегда играет 6-футовыми, маленькими черными парнями. Поэтому было сложно довериться, что он внезапно перестроится и человек ростом 205 см выйдет у него на задней линии.

Будем надеяться, что Егору стиль Кевина Янга подойдет. Будем надеяться, что время и мяч они поделят.

– Ян Виде – друг Егора, он поехал в NCAA и провалил прошлый сезон. Учитывали ли вы этот опыт?

– Безусловно, с самого начала это было ярким негативным фактором при выборе NCAA. Мы разобрали его ситуацию: он, очевидно, попал не в то место, не к тому тренеру, не к тем партнерам. И как раз на примере Яна Виде мы очень тщательно отрабатывали вопрос ростера и тренера перед принятием решения.

– После появления системы NIL в NCAA многие европейцы едут туда из испанских академий. Как вам кажется, уже можно говорить о тренде?

– Абсолютно. Это тренд, который только набирает обороты. Лига серьезно трансформируется, они понимают, что последние годы упускали европейские таланты при том, что есть тренд на европейских игроков в НБА. И чтобы расширить рынок игроков со всего мира, не только из Европы, они создают возможности для перехода.

– После того, как ESPN поставил Егора в топ-10 драфта-2025, все ждут, что вы обязательно выставитесь следующим летом. А какие у вас планы?

– Мы определили для себя цель.

Помимо моков драфта мы собрали достаточно качественную информацию по Егору от независимых экспертов, скаутов НБА и получили объективную оценку его перспектив. Все подтвердили мнение, что Егор неслучайно оказался в топ-10 мок-драфта и что у него есть возможность попасть в число лучших. Многие оценивают его даже выше.

У всех, и у нас в том числе, есть понимание, что этот год будет очень важным в его развитии. И от того, как он будет прогрессировать, не только в плане баскетбола, но и в плане атлетизма, будет зависеть наше решение по поводу следующего года.   

Особенности мормонского университета

– Что Егор будет изучать в университете и важно ли образование для спортсмена на этом этапе?

– Это университет с очень серьезными требованиями, один из самых престижных вузов Америки. Это хорошо для его личностного роста и его развития, к нему будут предъявлять высокие требования и в плане обучения.

Сейчас мы бы воздержались от прогнозов того, сколько точно он будет там учиться.

Недавно он сдал тесты по английскому и находится на стадии оформления. Следующие два года у него будет общий курс, а уже потом специализация.

– А то, что это такое специфическое место, Юта, вас не смущало?

– После изучения всех моментов мы считаем, что на сегодняшний момент специфика этого места должна положительно отразиться на его адаптации в Америке. Для нас одним из факторов при принятии решения был фактор окружения Егора в этом сезоне.

– Обычно студенты получают безграничную свободу. Будете ли вы сопровождать Егора там?

– Он с 15 лет самостоятелен. Понятно, что сейчас он переходит на другой уровень самостоятельности, но нас нет с ним рядом уже на протяжении трех лет. За это время он проявил себя как организованный, дисциплинированный, мотивированный на развитие в баскетболе человек. И по отзывам, и по пониманию. Он проводит в зале столько времени, что я даже не могу представить, чем бы он занимался еще.

Здесь у него тоже будет серьезная учеба, что очень хорошо. И останется такая же возможность для развития, для тренировок, наверняка у него будет еще индивидуальная работа.

Считаем, что это место на сегодняшний день оптимально для Егора.

– Вы видите преимущества у NCAA по сравнению с академией «Реала»?

– На этот вопрос я смогу ответить через год, потому что я бы весь этот разговор свел к одному посылу: пожалуйста, без иллюзий. Меньше восторженных слов относительно будущего, потому что мы не знаем, что будет завтра. Мы собираем и анализируем информацию, изучаем плюсы и минусы, понимаем, почему так или не так, и делаем выбор. Но как оно будет, мы с вами узнаем через год или через два.

На сегодняшний момент, исходя из переговоров и обещанных возможностей, основное преимущество – это, прежде всего, индивидуальное развитие.

Один из главных минусов в Мадриде – они несистемно и недостаточно много работают с игроками в индивидуальном плане. Здесь же, исходя из того, что мы слышим, будут все возможности для этого: в любое время зал, в любое время тренер по индивидуальной работе. Они даже готовы включить в процесс тренера, которого мы можем нанять, если это позволит график и если будет такая необходимость.

Например, в системе BYU работает Майкл Дэви, тренер по физической подготовке, который на протяжении многих лет занимался с Яннисом Адетокумбо.

Еще очень важный фактор – в тренерской команде Кевина Янга есть Джон Лайнхэн, известный специалист по защите, про которого даже Кобе Брайант рассказывал байки, говорил, что лучше защитника не встречал. Егор сказал, что тот попал: «Я его замучаю вопросами».

Над чем Егор Демин будет работать в следующем году

– Среди минусов Егора некоторые называют отсутствие здоровой наглости. На ваш взгляд, это так?

– Это не так.

Я бы сказал, что Егор – командный игрок, игрок, нацеленный на результат. У «Мадрида» системный баскетбол, нацеленный на движение мяча и коллективную игру, и при этом Егор все равно был одним из лидеров с большим количеством бросков. Его влияние на атаку команды нельзя сравнить с кем-то еще: вся организация шла через него, это заметно по игровому времени, тренер ему в этом доверял.

Нельзя сказать, что он не брал на себя, просто стиль «Реала» диктовал такую игру. 

– Есть мнение, что Егор едет в эту не очень известную программу, чтобы быть звездой и на площадке, и за ее пределами. Это соответствует вашим ожиданиям?

– Я бы не стал употреблять слово «звезда». Звезда – это только профессиональный игрок, можно быть звездой в NCAA и не попасть на драфт. У Егора нет задачи стать звездой в NCAA, у него есть задача максимально спрогрессировать, добавить в атлетизме и выйти на следующий уровень.

И нет ограничения по времени. Если мы посчитаем, что этого времени недостаточно, мы будем продлевать. У него есть как минимум еще один дополнительный год.

Так что относительно «звезды» – нет.

Что касается роли – да.

Что касается его развития – да.

Что касается увеличения его индивидуальной статистики – да.

Все это будет, если у него будет доверие тренера, возможность организовывать игру и создавать для партнеров и для себя, искать ситуации для атаки.

Хорошие тренеры NCAA нацелены на развитие индивидуальных качеств игрока. Грубо говоря, любое промедление с атакой или игра на партнеров, когда приоритетным было пробить, не будут приветствоваться.

– Трэвис Хансен говорил, что единственный минус, который он видит у Егора – это игра на средней дистанции. Согласны?

– Согласен с тем, что этот аспект – двухочковая атака после короткого обыгрыша – стоит в нашей летней программе ключевым. Я бы еще отметил необходимость расширять разнообразие завершения двухочковых.

При этом хочу отметить, что за этот сезон Егор очень сильно прибавил в двух аспектах: в игре от прохода с сопротивлением в контакте и сделал значительные шаги в средней атаке. Это показал его турнир в Берлине. Если вы посмотрите финальную игру, очков шесть-восемь он набрал со средней дистанции, после хорошего обыгрыша, с разворота, с сопротивлением. Это были атаки, которые он не так часто совершал до этого.

Не могу сказать, что он все преодолел и довел это до автоматизма. Но он точно сделал шаги в этом направлении.

– Чувствует ли Егор давление из-за того, что может стать самым высоким пиком в истории российского баскетбола?

– Мне кажется, он не чувствует никакого давления. Пока это все прогнозы, только следующий год все определит. Мы видели предыдущие моки: он был 38-м, потом уже прилетел в десятку. При этом в десятке он оказался после Подгорицы. Если бы он там выглядел так, как в финале Евролиги, я не знаю, какой бы они тогда сделали прогноз.

Что на это влияет, мы тоже не до конца знаем.

Думаю, это комплексный подход. Недаром существуют инсайдеры, на основании их мнений формируются рейтинги, которые учитывают огромное количество факторов: там не только статистика и антропометрические данные, там собирается информация о личностных качествах, уровне скиллов, потенциале, размере для позиции…

То, что пишут Воджнаровски или Гивони, очень точно и емко суммирует эти оценки. Если посмотреть, все понятно про Егора: потенциал для роста, размер для позиции, подвижность, влияние на игру на обеих сторонах, умение принимать креативные решения, IQ, характер, сюда добавляется победный менталитет с «Мадридом», это тоже очень важный фактор.

Сейчас мы стараемся не думать о рейтинге и обо всем остальном. Мы видим цель, мы к ней идем. Как оно сложится, никто не знает. Мы стараемся создать для этого все максимальные условия, максимально правильный, прямой путь.

Я бы поставил вопрос иначе. Сейчас огромный ажиотаж в соцсетях BYU вокруг этого подписания, вокруг его персоны. Егор считается пятизвездочным проспектом, за всю историю колледжа это редчайшие исключения. Вот этот фактор может оказывать на него какое-то давление сейчас, я так думаю. И ему нужно будет с этим справиться.

Мы с ним общаемся на эту тему, он очень спокойно к этому относится. Уверен, при уникальной врожденной менталке он с этим справится.

Главное для него – качественное взаимодействие с окружающими, чтобы была правильная атмосфера, чтобы были профессиональные отношения, минимум конфликтов, условия для работы и развития. Тогда на площадке все само будет происходить.

Мой драфт НБА. Монолог Андрея Кириленко

Фото: instagram.com/3gorr

logoНБА
Егор Демин
logoNCAA
logoдрафт НБА
logoчемпионат Испании
университет Бригама Янга
logoРеал