В «Дрим-тим II» играли Шак, Кемп и Миллер. Но в Америке ту команду считают кошмаром
Не все годятся в джорданы.
Федерация баскетбола США не сразу осознала ошибку: в рамках маркетинговой кампании сборную, которая ехала на чемпионат мира 94-го года, было решено назвать «Дрим-тим-2».
Поначалу все это представлялось забавным. Когда стал известен окончательный состав, MGM Grand даже пыталась организовать встречу в Лас-Вегасе между оригинальной «Командой мечты» и ее следующей версией.
А лидеры и той, и другой обменивались колкостями в прессе.
«Мы мы отправили туда Лэрри Берда в кресле-каталке, он бы поджарил их из-за дуги, а в это время мы с Майклом замучили бы их проходами», – говорил Мэджик Джонсон.
«Дрим-тим» – это команда стариков. У нас команда в самом соку, свежая, быстрая. Мы бы их обыграли и в одном матче, и в серии», – отвечал ему Шак.
Чем больше народу с обеих сторон подключались, тем злее и серьезнее становились реплики. И вскоре стало понятно, что у младшей «Дрим-тим» стремительно выкристаллизовался комплекс неполноценности, типичный для детей гениальных родителей.
«Мы не можем победить, – произнес в какой-то момент мудрый Алонзо Моурнинг. – Если мы не побеждаем с огромным преимуществом, все говорят, что мы не столь хороши, как «Дрим-тим». А когда мы побеждаем с огромным преимуществом, все говорят: «Ну да, но смотреть на «Дрим-тим» было гораздо веселее».
«Команда мечты» не просто изменила мировой баскетбол.
Когда Джордан, Мэджик, Берд и остальные приехали в Барселону, это больше походило на контакт с внеземной цивилизацией. В 88-м американцы впервые признали, что их студенческих сил больше не хватает для того, чтобы забирать золотые медали, и подключили «профессионалов». Но на следующую Олимпиаду высадились не просто старшие братья побитых парней, а те, чьи имена символизировали победы, недоступный мир космического баскетбола, высшие достоинства профессионального спортсмена – да, они действительно олицетворяли мечту. Та команда стала самым популярным явлением всей олимпийской Барселоны и замкнула на себе весь интерес – их преследовали за пределами площадки, соперники являлись на игры только для того, чтобы взять у них автографы, в них видели существ высшей расы, которые неожиданно решили проведать этот скорбный мир и сделать его ярче. У них могли быть недостатки самого разного характера: Мэджик и Берд уже к тому времени заканчивали, Баркли находил неуместное применение юмору и конечностям, когда атаковал ангольцев, Джордан зависал в казино, когда не зависал на поле для гольфа… Но все это либо не хотели замечать, либо узнали гораздо позже. Эта команда навсегда стала идеалом и сумела даже присвоить себе не слишком оригинальный штамп «Команда мечты».
Как мы точно знаем сейчас, погоня за призраком заканчивается исключительно конфузом. И в 94-м новый состав сборной США позволил себе увлечься теми же иллюзиями – они предпринимали все меры, чтобы быть зрелищнее и мощнее предшественников, чтобы их полюбили еще больше, чем оригинальную «Дрим-тим».
Само столкновение никто не программировал.
К 93-му первая «Дрим-тим» самоуничтожилась: Джонсон так и не вернулся, Берд и Джордан объявили о завершении карьеры… Отсюда возникла идея создать совершенно новую команду – пригласить всех звезд, которых проигнорировали до этого.
«Сиквельное» название само по себе ни к чему вроде бы не обязывало. По крайней мере, до того, как Майкл Джордан начал говорить, что парни попали в правильную команду, так как – мечтая о победе над «Дрим-тим», «явно (dream) видят сны».
Да и экипирована эта сборная была едва ли не лучше. Им не хватало регалий, легендарности и бронзоватости, но зато с игровым балансом все обстояло гораздо четче. В отличие от «Дрим-тим», вторая вариация включала более сильную линию снайперов с Реджи Миллером, Дэном Марли и Марком Прайсом; могла положиться на лучших разыгрывающих лиги в конкретный исторический момент (Кевин Джонсон и Марк Прайс); разрушала точно не менее качественно (плюс Дюмарс и Стив Смит), и имела переднюю линию настолько атлетичную, что она могла бы разогнать самолет, внутри которого сидела первая «команда мечты» (О’Нил, Кемп, Моурнинг, Лэрри Джонсон, Коулмен, Доминик Уилкинс). Они и одновременно классно бежали за счет стремительных разыгрывающих, Уилкинса и Шона Кемпа, и выгоняли всех из-под щита за счет гипермощных «больших», и могли разорвать любую защиту эффективным сочетанием угрозы внутри и снаружи.
Конфликт родился изнутри.
Историческая миссия «Команды мечты» состояла совсем не в победах и даже не в разгромных победах.
Только живые легенды обладали неповторимым умением доминировать на площадке, физически уничтожать тех, кто им не нравился, устраивать искрометное шоу и привозить соперникам по 40 очков… И после этого получать от них восторги и благодарности.
«Дрим-тим» потому и идеально подходили на роль миссионеров от баскетбола. Туземцы со всего мира признавали за ними магические свойства, окружали бесконечным пиететом и спешили перейти в истинную веру данков и передач из-за спины.
Берд, Мэджик, Джордан и даже раздолбай Баркли очаровали планету грандиозной харизмой, распространяющей всепроникающие лучи, и за несколько недель завоевали ее для НБА.
Сборная 94-го, как кажется, даже не рассматривала такую цель.
В ней хватало положительных персонажей, но они никогда не могли бы стать лидерами.
Марк Прайс, конечно, пел в церковном хоре, но не являлся авторитетом.
Кевин Джонсон в итоге сделал успешную политическую карьеру, но не претендовал на звездность.
Джо Дюмарс считается символом спортивного поведения в НБА, но всех его усилий хватило для того, чтобы добровольно пропустить игру и предоставить больше игрового времени остальным.
В отличие от предшественников, вторая версия «Дрим-тим» приехала на чемпионат мира в Торонто не в качестве примера высоко технологичного, близкого к искусству, идеального баскетбола. Она приехала показывать себя, уничтожать соперников не только баскетболом, но и морально, всеми доступными средствами показывать свое превосходство над оставшимися в прошлом стариками.
Проблема в том, что этим самые доступные средства тогда еще казались диковатыми.
«Дрим-тим-2» – один из важнейших этапов смены культурного поколения в начале 90-х.
Хип-хоп, показательное неуважение к сопернику, любовь к дешевым понтам и смачным приемам – все, что попадает под облагороженный «гангста-стайл», просачивалось в баскетбол очень медленно.
Команды Мичигана и UNLV (где играл Лэрри Джонсон) выросли в культовые явления. На очевидном контрасте с миром коротких шорт, приличных причесок и джентльменского поведения на паркете.
Пик популярности рэп-музыки в мире, естественно, не прошел мимо НБА. Как раз в 94-м звезды лиги выпустили совместный альбом, а Шак уже не просто экспериментировал, а записал диск, ставший платиновым.
В самой НБА еще не существовало структурированных контрактов для новичков, а потому не было возможности влиять на молодых игроков. Шальные деньги усугубляли всю эту хипующую вольницу и породили поколение «Слишком много слишком рано» – суперзвезд вроде Деррика Коулмэна, которые так и не смогли реализоваться.
Да и весь тот идеальный баскетбол Мэджика и Берда начинал выдыхаться. НБА постепенно переходила на хайлайты, короткие нарезки, из которых следовало, что лучше всех на площадке – те, кто могут красиво, много и с душой ставить сверху, орать и дубасить себя в грудь и всячески индивидуально самоутверждаться.
Через несколько лет Аллен Айверсон разовьет эту линию до максимума, и тогда потребуются искусственные ограничения и личное вмешательство Стерна. Но сборная 94-го уже в полной мере продемонстрирует все те проблемы, что будут шокировать на протяжении конца 90-х-начала нулевых – деньги, эго, дурные манеры и дешевые понты.
Началось с денег.
Все помнят, как Джордан обмотался американским флагом, чтобы закрыть логотип adidas на форме. Вот только Pepsi в принципе выступала против того, чтобы их флагман – и по совместительству главная звезда команды – Шакил О’Нил принимал участие в турнире: у Федерации был контракт с McDonald’s и на скамейке игроки пили из красно-белых стаканчиков Coca Cola. Разбирательство шло публично и мучительно, пока, наконец, стороны не условились, что здоровяку предоставят специальные емкости – без каких-либо опознавательных знаков. По итогам турнира Шак вошел в символическую сборную, и так как ее выбор также осуществлялся при спонсорской поддержке Coca Cola, то получать приз за товарища отправился Шон Кемп.
Затем они не смогли поделить игровое время.
Внешние приличия вроде бы соблюдались: например, Моурнинг полжизни вяло конфликтовал с Шаком, но на этот раз оба показательно друг друга поддерживали. Для этого главному тренеру Дону Нельсону приходилось чуть ли не с секундомером следить за каждым – и выделять всем полноценные куски. Особенно после того, как Доминик Уилкинс обиделся, что его в игре с Испанией выпустили исключительно на «мусорное время», а Деррик Коуэлмэн вознегодовал, что провел три минуты в матче с Бразилией. Специалист пришел к почти не вызывающей вопросов ротации – каждый из двенадцати игроков как минимум один раз вышел в стартовой пятерки. Правда, подспудные бурчания все равно длились на протяжении всего турнира. Дюрмарс сделал красивый жест – добровольно остался на скамейке в игре с Пуэрто-Рико. А еще пожаловался на партнеров: «Самолюбие страдает, когда в команде так много талантливых парней и каждый хочет играть. После того как я, один из капитанов и единственный, у кого есть перстень, пропустил игру, вряд ли кто-то может жаловаться… Поняли ли они меня? Это как дерево падает в лесу. Сложно сказать, поняли или нет».
Отношение к соперникам также было доступно. Нечто между высокомерием и пренебрежительностью.
В игре с Пуэрто-Рико Реджи Миллер за первую половину положил восемь трехочковых и набрал больше очков, чем вся команда на противоположной стороне. После победы с разницей в 51 очко Лэрри Джонсон не стеснялся: «По сути, мы показываем людям, как нужно играть в баскетбол».
После победы над Китаем с разницей в 55 очков Доминик Уилкинс сообщил: «Сегодня мы хотели выиграть 60 или даже 70 очков, нам немного не хватило. Ну на шестьдесят-то мы точно рассчитывали».
Во второй половине финального матча – с Россией – они решили не проводить тайм-аут вовсе. Вместо этого все вместе увлеченно наблюдали за акробатическими выступлениями маскотов.
Сборная США провела 8 матчей и выиграла все с общей разницей в 37,8 очка. И даже это ставится им в упрек – их предшественники побеждали со средней разницей в 43,8 очка. У второго варианта «Команды мечты» был шанс довольно легко этот результат перебить, просто периодически они теряли интерес к происходящему и снимали ногу с педали газа.
Чему бурная ночная жизнь Торонто только способствовала. «Посмотрите на лопнувшие сосуды у меня в глазах, – говорил Лэрри Джонсон прямо во время турнира. – Парни в этой команде не дают тебе уснуть до четырех-пяти часов утра».
А затем еще и добавили уличных выкрутасов: от слов перешли к делу – Кемп начал дергать себя за мошонку.
Не то чтобы кто-то, знакомый с Кемпом, удивился: он не раз праздновал так забитые данки в НБА. Но на таком уровне это казалось чуть ли не международным скандалом. Дону Нельсону, наверное, в первый раз в жизни пришлось объяснять своему игроку, что дурачиться подобным образом на площадках ФИБА считается моветоном. Сам он потом рассказывал, что на это ушло несколько командных собраний. Кемп закреплял данки утвердительными жестами, Лэрри Джонсон сверкал своей улыбкой с золотым зубом, Зо Моурнинг дико орал, Деррик Коулмэн обложил матом чужую «скамейку», Шак хвастался новой татуировкой «Мир принадлежит мне», Реджи Миллер не отключал трэшток на летнее время… Соперники не то что не собирались брать у них автографы – многие выражали негодование, непонимание, как вообще можно так себя вести – вспоминали все оскорбления. Неоднократно это приводило к кулачным разбирательствам – так, форвард Пуэрто-Рико Орландо Вега заявился в раздевалку Америки, чтобы все же познакомиться поближе с зубом Лэрри Джонсона.
В общем, турнир получился. Как спустя годы сказал бывший певчий Марк Прайс: «Матчи особенно не запомнились, все было решено уже в первой половине». Едва ли не самый памятный момент для американской сборной – перед игрой с Пуэрто-Рико рядом с Реджи Миллером пробежала мышь, и – упорно вспоминал Лэрри Джонсон – «он начал прыгать как старая кошелка, так что напугал до усрачки Кемпа».
В финале с Россией они реализовали 10 первых бросков. Было уже 42:17, когда на паркете, наконец-то, появился Шак.
Вот только дома негатива становилось все больше и больше. Сколько любви и поддержки вызывала «Команды мечты», ознаменовавшая глобальный прорыв баскетбола, столько же негодования провоцировало новое поколение игроков НБА. Освещавшие баскетбол белые журналисты ненавидели Айверсона, к той сборной они относились еще хуже. Примерно тогда же в Sports Illustrated выйдет фундаментальный текст «Почему НХЛ – это круто, а НБА – нет».
«В чем вообще смысл этой Дрим-тим-2? – говорилось в Chicago Tribune. – Выберите что-нибудь одно: продавать гамбургеры; хорохориться; продавать майки; понтоваться; продавать напитки; бычиться».
«Эта команда – кошмар для соперников и болельщиков, – писали в австралийском The Advertiser. – Их талант, конечно, неоспорим. Вот только высокомерие зашкаливает: уже половина игроков под запись похвалились, что их команда неуязвима. Все идет к тому, что мир увидит не лучший баскетбол, а худшее проявление синдрома «отвратительного американца».
«Эту Дрим-тим нельзя и близко сравнивать по привлекательности с предшественниками. И не потому, что они не подобрались к средней разнице в 43,8 очка… У первой «Дрим-тим» была потрясающая харизма, у второй – главным образом борзость и понты».
Победы не изменили главного. Даже в Штатах ту версию американской сборной не вспоминают или считают одной из наиболее неудачных.
«Дрим-тим-2» – это такая странная, коллективная версия Эдипова комплекса. Молодые звезды слишком уж старались превзойти предшественников – показать, что они атлетичнее, сильнее, громче, ярче. У них не было чемпионского опыта, и это зачастую приводило к курьезным результатам. Там, где «Команда мечты» устраивала мастер-классы, появлялось кривлянье и попытки унизить заведомо более слабого соперника. Там, где «Команда мечты» доверялась лидерам, шла подковерная борьба за игровое время велись разговоры о контракте с Pepsi или первом контракте на 100 миллионов. Там, где «Команда мечты» оставалась в тени и позволяла идеализировать, все заявлялось напрямую – соперники оплевывались, ночные клубы Торонто превозносились. В итоге их нацеленность, конечно, запомнилась, но завела куда-то не туда – феномена «Команды мечты» они так и не разгадали. Удивительным образом так же вышло и с их карьерами, что с годами преумножило это же ощущение: Кемп получил контракт и растолстел, Коулмэн получил контракт и стал совсем неуправляемым, Лэрри Джонсон получил контракт и травму, даже О’Нил породил дурацкий дискурс «А что, если бы он еще и интересовался баскетболом?»… Они сделали все, чтобы спустя двадцать пять лет невозможно было доказать, что это одна из лучших команд в истории баскетбола.
Федерация баскетбола США так же переосмыслила ситуацию. Перед Олимпиадой 96-го президент Ньютон пообещает, что новая сборная будет «чудом, а не набором чудиков». В итоге в нее перейдут лишь Шакил О’Нил и Реджи Миллер.
Как могли бы выглядеть сборные СССР и Югославии на ЧМ-2019 по баскетболу
Шакил О’Нил был настоящим монстром. Но хватит называть его «самым доминирующим центровым в истории»
Фото: Gettyimages.ru/Doug Pensinger; REUTERS/Ray Stubblebine
По этому Дрим Тим для большинства болел и существует в одном варианте - это единственный раз в истории США, когда поехали практически все главные звезды.
Касаемо неуважительности по отношению к сопернику, то и первая ДТ не проявляла особого уважения: вроде бы Баркли сказал перед одним из матчей, что они ничего не знают про соперника, но знают, что ему не поздоровится. И какой ужас: "Во второй половине финального матча – с Россией – они решили не проводить тайм-аут вовсе." Если что, то команда Чака Дэйли не взяла ни одного тайм-аута вообще за турнир.
В общем, хейт в отношении ДТ-94, как мне кажется, крайне несправедлив.