Олег Донцов: «У Миши не было рук - по локоть, и ног - по колено… Но купаться-то охота…»
Магистрант Поволжской академии спорта, кандидат на поездку в Токио на Паралимпийские игры-2020 рассказал о том, как спорт помог ему «жить, как все».
Лучший парабадминтонист страны Олег Донцов в свои 30 лет является 19-кратным чемпионом России. Он выигрывал чемпионат Европы, становился бронзовым призером чемпионата мира. Сегодня в мировом рейтинге он занимает 9-е место и готовится выступить летом на Паралимпийских играх в Токио. Путь Олега к спортивному вершинам начался 25 лет назад в интернате для сирот-инвалидов в Кусе, куда отправили оставшегося без родителей мальчишку.
- Я родом из Новокузнецка, там потерял родителей, - рассказывает Олег. - Они любили выпивать, отец маму убил. Соответственно, попал в тюрьму. А я – в детский дом. Я к тому же был инвалид, и меня отправили в Кусу в Челябинской области в специализированное учреждение для сирот-инвалидов. До 20 лет я там и жил.
- Бадминтоном там начали заниматься?
- Да, по вечерам мы в спортзал ходили. Во что будем играть, зависело от того, сколько народа пришло, от решения старших ребят, и от того какие скоро соревнования. Никаких тренеров у нас не было, был только учитель физкультуры. Играли, как могли. В 1998 году я принял участие в первых соревнованиях по пара-бадминтону, там уже мне стали помогать, подсказывать какие-то вещи, и сам я смотрел, учился, набирался опыта. Помимо бадминтона я еще дартсом занимался, выигрывал первенство России по пулевой стрельбе. Но в 14 лет ко мне подошел тренер и предложил сделать выбор между бадминтоном и стрельбой... Нас в детдоме было человек пять, кто много тренировался. Когда я закончил школу, мне директор предложил остаться, выступать за детский дом по бадминтону. Я согласился, так как это было выгодно: я мог остаться жить там. Поступил в юридический колледж, тренировался.
- Спорт увлек?
- В 2003 году я попал в сборную. В 2006 году поехал на чемпионат Европы в Севилью, стал там вторым в паре. Тогда закон как раз приняли, что выступать можно с 16 лет. Мне 4 сентября как раз 16 исполнилось, а 5 сентября мы вылетали в Севилью. В 2010 году вообще убрали ограничения. Как раз тогда я переехал в Челябинск. Поступил в УралГУФК, тренировался в группе у Игоря Назарова в средней школе, где он работал учителем физкультуры и тренером по бадминтону. Снимал квартиру. В 2015 году Назаров мне позвонил, говорит, поедешь со мной в Казань? «Поеду», - отвечаю. Меня в Челябинске к тому времени ничего не держало. Мы как раз с моей девушкой разбежались. Вместе с Назаровым много ребят уехало из Челябинска в Казань. Здесь учиться удобно. Все в одном месте, от общежития до учебно-лабораторного комплекса метров 300. Учусь и сдаю экзамены сам, первые два года никто не помогал, затем преподаватели начали узнавать, где-то проще стало, так как доверяют, а я стараюсь оправдывать, не подводить. Работу делаю от и до.
- У вас какой диагноз?
- Врожденная двустороння косолапость.
- По вам не скажешь…
- Я перенес пять операций на ногах, одну на правой, четыре – на левой. Пришлось аппарат Елизарова переставлять - спица загнила. Снимали, чистили. Но я социально активный с детства, постоянно в каких-то компаниях. Глядя на людей, научился ноги ставить прямо, поэтому не все замечают. Но ограничения есть. Особенность моей болезни в том, что я не могу на носочках стоять и амортизировать. Как мне объяснил доктор, при движении наши стопы амортизируют 80 процентов нагрузки, 20 приходится на позвоночник. У меня – все 100 процентов на спину. Я не могу прыгать и по корту передвигаюсь приставными шажками. Да еще и ростом не вышел
- С кем приходится соревноваться?
- Там много диагнозов. К «опорникам» относится всё кроме слуха, зрения и интеллекта. У инвалидов по слуху свои, сурдолимпийские игры, у тех, кто с интеллектуальными нарушениями, есть Special Olympics. «Опорники» делятся на шесть категорий - по ограничениям. Две категории «колясочные» - это «спинальники» и «шейники». По-простому, те, у кого пресс работает, и те, у кого нет. Дальше идут ампутанты: выше колена либо с тяжелыми дефектами, они играют на полполя на своих ногах или на протезах. Четвертая группа – с поражением нижних конечностей, как у меня. Либо ампутация ниже колена. Пятая категория - проблемы с руками (ампутации либо тяжелые дефекты). И шестая – это карлики (карликовость - аномально низкий рост менее 147 см., прим. авт.). В моей категории и ребята с ДЦП. Тут мне не повезло. У меня заболевание двух ног, а у них хотя бы одна здоровая. Им это в передвижении по корту очень помогает. А я в этом смысле уязвим.
- Получается, что равенство возможностей в паралимпийских играх весьма условно.
- Ну да, все стараются извлечь преимущество исходя из ограничений соперника. Я отражаю атаки на прямых ногах – то, что, по сути, противопоказано в бадминтоне – но беру свое за счет исполнения, быстро принимаю решения, хорошо читаю соперника, анализирую, нахожу слабости зная специфику его болезни. Я же сам родился таким. Это, кстати, проблема для тренеров. Они – здоровые и не до конца понимают природу ограничений, тренируют инвалидов, как обычных людей. Приходится думать самому. Я постоянно ищу новые ходы. Бывает, случайный розыгрыш или стрессовая ситуация, ты какой-то неловкий шаг сделал, а отыгрался хорошо… Думаю, а как так получилось? Нельзя ли сделать это методом?
- Есть ситуации, когда вы бессильны?
- Да есть такие, из которых мне не выбраться. И соперники могут меня изучить. Нас же в принципе немного на таком уровне играет. И тогда уже, кто лучше исполнит. Это как шахматы, где дебюты всем известны. Мой плюс – я терпеливый. Жизнь научила. В детском доме и после него много было такого, что приходилось терпеть... Часто соперники выигрывают у меня первую партию. Радуются. Но им нужно продержаться на высокой скорости всю игру, чтобы продавить меня... В каждом матче наступает момент, когда люди устают и внутренне ломаются. По ним видно: падает скорость, начинают переживать, ноги подкашиваются, руки трясутся.
- В парабадминтоне лидеры те же, что и в бадминтоне?
- В «стоячих» классах лидируют Индонезия, Малайзия, Индия. У карликов – Китай, Англия и та же Индия. У колясочников – Китай, Корея, Япония. Поэтому на чемпионатах мира в одиночке я максимум входил в восьмерку. Основной фактор, считаю, популярность. У нас каждый знает про футбол, а у них – про бадминтон. В 2007 году в Бангкоке на чемпионате мира я видел, как на поляне вокруг зала, где проходил турнир, сотни обычных людей играли в бадминтон.
- А в Европе?
- В Европе я – 3-й номер. Первый - чемпион мира француз Лукас Мазур. До того чемпионом мира был индус Тарун Тарун. Француза мне пока никак не одолеть. У него ДЦП, но при этом рост 2 метра, и он мне такие «углы создает», которые я не достаю, и скорость у него высокая.
- С учетом всех обстоятельств, жизнь у вас неплохо складывается…
- Я пытался анализировать. Мне кажется, пока все удачно. В нашем детском доме таких, как я не больше десятка ребят за 40 лет наберется. Тех, кто не спился, не потерялся. Я всякое повидал. Видел, как ребята морально проседают. Я сразу выделялся. Не ругался матом, общался со всеми. Не знаю, как так получилось. Родители-то у меня очень неблагополучные. Много, кто мне говорил, что это вылезет со временем. Пока, тьфу-тьфу, не вылезает. Большинство качеств я в себе специально не развивал. Мне, скорее всего, просто повезло. После детского дома все идут учиться. У кого тяжелое состояние – в дома престарелых. Нас в детском доме никто не ограничивал. Просто кто-то был социально пассивен, кто-то спортом заниматься не любил, а на гитаре хотел играть или книжки читать. Но в отличие от спорта инвалидам с таким «багажом» тяжело дальше пробиваться.
- Вам со спортом повезло?
- Бадминтон стал паралимпийским в 2015 году. Тогда в нашем виде появились деньги, а я как раз первый номер. Сегодня мне федерация, республика помогают финансово. Я всем доволен, сыт обут, есть крыша над головой. Посмотрим, что будет после Игр. В 2016-м в Бразилии по пара-бадминтону официальные соревнования не проводились. Так что, в Японии будет дебют.
- На Западе возможностей «не потеряться» больше?
- Мы же обычных людей не видим. В спорте ситуация там лучше, чем у нас. Наверно, из-за экономического состояния. Немцы ни в чем себе не отказывают, израильтяне... Про швейцарцев, французов вообще молчу. Оборудование в Европе самое лучшее. Никто на нем не экономит. В Германии в плане адаптации шикарные условия. В Европе вообще атмосфера другая. Легче чувствуешь себя. В гостиницах атмосфера: все для людей, сотрудники приветливые, все тебе рады помочь, никто не бормочет типа «надоели».
- После спорта чем будете заниматься?
- Я учусь в магистратуре на тренера. Кроме бадминтона ничего другого также хорошо делать не умею. Хочу доиграть до следующей Олимпиады. У нас сейчас капитану команды 50 лет. Пока я чемпионаты России не проигрываю, никто во мне не сомневается.
- Есть те, кто повлиял на вас, мотивировал?
- Были люди, на которых хотел был быть похожим. Но когда мне кого-то слишком уж навязывают в качестве примера для подражания, интерес пропадает. Разве что… Миша Асташев. У него не было рук - по локоть, и ног - по колено. У нас был летний лагерь, куда давали путевки и здоровым детям. Мишке, чтобы искупаться, нужно было протезы снимать. Но купаться-то охота. И вот он раздевается, прыгает в воду, радуется. А у меня был период в жизни: я стеснялся своей болезни. Но тогда подумал, что… вот же - он может, а у меня-то ситуация получше. Это, пожалуй, единственный случай, когда меня кто-то вдохновил. Я сам себя создал. Сам для себя пример. В 9-м классе вернулся, помню, из Испании с первого чемпионата Европы. А из Кусы в Испанию слетать… ого-го! Наша новая учительницы математики говорит: «Донцов, давно хотела на тебя посмотреть. А ты, оказывается, обычный - без короны на голове». Зашел разговор о родителях. Говорю, нет никого, так что не о ком и переживать. Но перспектива одиночества мне не улыбается. У меня есть девушка. Она здоровая, зовут Оксана, она из Балаково, турниры судила. Там и познакомились. Сейчас она учится в академии.
- О чем мечтаете?
- Мечта? Попасть на Игры и… купить квартиру. Квартира, можно считать, уже есть. Правда, купил ее в ипотеку. Так что, пока мечта сбылась лишь наполовину. Что касается спорта, у меня к 18 годам закончились эмоции по поводу побед, типа: «Какой я крутой!» Сейчас уже так не думаю. Игорь Борисыч говорит: «Посмотри, ты же в 1-й номер в России…» Но я не знаю, как разбудить в себе эти чувства. Сейчас мне просто хочется жить, как все. Впрочем, и это желание, можно сказать, исполнил. Ведь, весь последний год из-за пандемии провел дома с близким человеком.
