Алонсо стал гоночным маньяком ради спасения от ожиданий. Чемпион «Ф-1» полностью раскрыл, как мыслит
Еще с детства такой.
Двукратный чемпион «Формулы-1» Фернандо Алонсо сейчас на новой волне славы: после шести подиумов в середняке «Астон Мартин» публика реально ждет от него возможной победы в Гран-при. Случится ли она – неизвестно, но у испанца осталось не так много времени: ему сейчас 42 года, а его контракт длится еще два сезона.
Тем не менее, и в таком возрасте он гоняет как абсолютный топ, разрушая все стереотипы о ветеранах. Ключ к его успеху – полная концентрация на гонках и подготовке: Фернандо помнит все о стратегиях и предыдущих заездах, следит на трассе за соперниками по телеэкранам, контролирует тактики и ищет мельчайшие пути выиграть еще хоть секунду.
Потому Алонсо и прославился как «гоночный маньяк» – кажется, в «Ф-1» просто нет другого пилота (кроме разве что Макса Ферстаппена), чья жизнь так же вертелась бы только вокруг «Формулы-1».
Но как же Фернандо стал таким? Что за фасадом полной концентрации?
Испанский чемпион не любит откровенничать и говорить об этом. Он крайне редко дает большие обстоятельные интервью о личном и о себе.
А летом 2023-го сделал исключение – пришел в High Perfomance Podcast к бывшему члену команды чемпиона 2009-го Дженсона Баттона Джейка Хэмпрфи и профессора психологии Дамиана Хьюза. Им честно и открыто рассказал о первых гоночных шагах, ментальности, главных жизненных уроках и семье.
Местами Алонсо в самом деле было некомфортно – по лицу заметно, как тщательно он подбирает слова на вопросы, которые заставили его врасплох (по словам чемпиона, он пришел с утренней сессии в симуляторе).
Что же ведущие из него вытянули?
– история первых шагов Алонсо в гонках: амбиций не было, а продвинуться помогла случайная встреча;
– роль семьи: как она заземляет Фернандо;
– когда и как впервые ощутил давление и ожидание непременных побед;
– откуда в Фернандо характер гоночного маньяка и почему он разбирает все в «Ф-1» до мельчайших частей;
– о чем прежде всего жалеет в карьере.
Наслаждайтесь!
Начало карьеры: без амбиций на карте старшей сестры
Моя первая гонка прошла, когда мне было три года. Сейчас это уже незаконно (смеется). Сейчас лицензию для гонок на картах выдают с восьми лет. Хорошо, что трехлетних детей больше не пускают за руль!
Мой отец был гонщиком картов, но соревновался только в регионе – даже не на уровне страны. Больше веселился. Сделал своими руками карт для моей сестры, она на пять лет старше – есть как раз было восемь. Сестре не понравился карт, и он посадил в него меня. Мне понравилось.
(Этот карт выставлен в личном музее Алонсо близ его родного Овьедо – остались даже подпорки для ног, сделанные отцом Фернандо, чтобы юный гонщик добирался до педалей)
Гонка была на 15 кругов, а я проехал только два. Но мне сказали, что я выиграл (смеется). Скорость того карта – 5-7 км/ч. Можно было идти с его скоростью, он совсем не был быстрым. Совсем не опасная вещь.
Мои родители… Они вообще не соревновательные. Я без понятия, как стал таким с ними – крайне соревновательным во всем, что делаю. Они до сих пор помнят, как я маленьким играл с ними во что угодно и очень злился от того, что они не хотели соревноваться. Но я день с ними не разговаривал, если не побеждал, например. И они никогда не понимали, почему я такой, ведь никто в семье таким не был.
Родители вообще постоянно работали. Мать продавала парфюм в торговом центре, отец работал в компании, производившей подрывы для шахт в моем регионе. И некоторые выходные становились просто веселым времяпрепровождением с другими семьями. Детский гоночный энтузиазм с такими же картингистами, которые катались друг с другом вообще без амбиций и надежды стать профи.
Затем я выиграл чемпионат Испании в 94-м, один итальянский механик заметил меня и сказал: «Тебе нужно переезжать в Италию, гоняться на чемпионате Европы и мира». А мой отец ответил: «Мы не можем себе позволить дорогу в Италию». Ему ответили: «Ладно, я поговорю с людьми на фабрике, может, они помогут». Так все и началось.
Роль семьи: она заземляет и позволяет не терять скромность
Семья дала мне единственный совет – всегда оставаться скромным, таким же, как в семье. Конечно, я пользуюсь привилегиями нашей жизни, экономическим успехом, но когда возвращаюсь в Испанию – и то время ощущается как перенастройка, возвращение к основам. Я буду жить этой жизнью следующие 40-50 лет и такой простой жизнью я и хочу жить эти годы. В гонках живешь на такой нереальной скорости, что можешь потерять базовые ценности.
Поскольку родители не такие соревновательные, как я, у них больше положительных эмоций и счастья от всего в моей жизни и от многих гонок. Они в некотором смысле балансируют меня – даже когда я недоволен какой-то мелочью в заезде или потере пары баллов из-за одной ошибки, или инцидента, слышу от них и вижу по ним, что вообще-то все очень и очень хорошо.
Помню, в дебютной гонке в «Ф-1» – в 2001-м за «Минарди» – я позвонил отцу за пару часов до гонки и начал ему рассказывать: «Так и так, начнем на мягких шинах, остановимся на 15-м круге для дозаправки…» А он в ответ: «Окей, да мне не важно. Уверен, у тебя лучшая стратегия. Наслаждайся. Вдруг это твоя последняя гонка». Я такой: «Что ты имеешь в виду?» А он: «Ну, никогда не знаешь, что впереди. Вдруг у тебя не выйдет или ты недостаточно быстр, команда останется недовольна. Но ты всегда сможешь говорить, что гонялся в Формуле-1». Такой подход у моей семьи, и для меня иногда он очень ценен, особенно в моменты стресса. Для них все – как дар.
Тяга с бесконечному копанию в деталях, данных и стратегиях – от попыток избавиться от стресса ожиданий
Что для меня «высокая эффективность»? Итог выше ожиданий. Кое-что дополнительное, сверху, во всем, что ты делаешь.
Когда я пришел в «Формулу-1», Михаэль Шумахер доминировал. Но я никогда не думал, что я медленнее. Может, это подход камикадзе для новичка, но я был уверен: в такой же машине я, возможно, смогу с ним потягаться. И вся моя карьера идет так.
Впервые по-настоящему я ощутил страсть к победам уже в 97-м, после титула чемпиона мира в 96-м. До этого я не гонялся в Испании пару лет, и в 97-м вернулся на пару заездов. И впервые ощутил давление – побед и необходимости побед. Ведь все ожидали: чемпион мира – как же он не выиграл в Испании в следующем же году? А мы как раз оказались не настолько быстры в первый уик-энд. И я впервые ощутил напряжение и нервы перед стартом. Мне нужно было победить в тот день. И я победил. И это первый момент, когда я осознал: «Окей, теперь это обязательно».
Когда на меня что-то давит или я ощущаю, что должен превзойти чьи-то ожидания, я стараюсь сдержаться. Обычно я в себе крайне уверен. Думаю, очень важно иметь уверенность в себе и своих возможностях в своем деле. Это и снимает часть давления. А дальше я хочу в точности понять, что я буду делать. Я еще и очень детальный и погруженный в технику человек. Когда я за пределами своей среды или зоны комфорта, то точно стрессую больше, конечно.
Так что для меня лучший способ ослабить давление и стресс перед гонкой – узнать все возможное о стратегии, о шинах, выслушать каждого инженера, от стратега. Два, три, четыре раза, если понадобится. Весь план.
Конечно, план может не сработать в итоге, но это никогда не происходит из-за сомнений или моего непонимания. Но это очень личное, такой у меня подход. Можно сказать, он и правда заключается в резюме: «Когда я опускаю визор, хочу сделать это в уверенности, что заранее сделал абсолютно все возможное».
Как я замечаю мелкие детали не только у себя, но и про соперников? Думаю, это как раз и связано с подготовкой и моим подходом. Тем самым уровнем детализации, который мне нужен для сохранения спокойствия перед гонкой. Изучения всех возможных сценариев вроде «а что делать, если я потеряю одну позицию на старте, как это изменит стратегию? А если я выиграю позицию, мы остановимся на круг раньше или позже? Какие шины будут лучше для какого сценария?»
Из-за такого набора информации когда я вижу на экране плохой пит-стоп, я моментально вспоминаю утреннее обсуждение вариантов и что такой сценарий может дать нам шанс на дополнительные три круга на том же составе, раз с нас снялось давление». И я говорю об этом по радио и все такие: «Да как Фернандо знает, что после плохого пит-стопа «Феррари» можно растянуть отрезок еще на три круга?» Нет, я не прихожу к этой мысли в тот момент – информация «загружена» в меня еще утром на брифингах. И команду мои комментарии точно не удивляют – на самом деле это вообще их расклады, их стратегия и их информация, а я просто напоминаю и синхронизируюсь с мостиком.
Что происходит в моей голове перед тем, как я закрываю визор шлема? Да я просто выполняю все процедуры как робот, и все. И в гонке тоже. Как робот, без эмоций. Единственный способ встретить клетчатый флаг как можно раньше – ехать как можно эффективнее, следить за шинами и зарядом. Когда я закрываю визор, я просто держу в голове все обговоренные варианты стратегии и все пожелания команды насчет аэропакета, мотора и шин. В команде сделали свою часть: прогнали миллион возможностей на симуляторе, и выбрали один самый эффективный.
80% всего времени уходит на обсуждение и планирование идеального сценария, и 20% – на варианты «В», «С», и так далее. Они нужны просто чтобы ты не паниковал, если что-то пойдет не так: у тебя остается план, хоть и не оптимальный.
Ленился ли я так погружаться в детали за все 22 года? Нет. Может, я иногда расслабляюсь или не до конца выкладываюсь на тренировках или во время подготовки вроде случаев, когда мы за неделю получаем документ об изменениях трассы, и тогда я сразу детально его не читаю. Но как только начинаются практики в пятницу – я возвращаюсь в обычный режим и начинаю анализировать: так, мы седьмые, парень с пятого выдал мегакруг и в квалификации его не повторит, так что мы можем быть в топ-5. Мотивация растет по ходу уик-энда.
Эмоции и боль от поражений никуда не уходят – но Алонсо обращает их на пользу общему делу
Я стараюсь выполнить все самым эффективным путем, который мне показали в команде. Я – последнее звено в командной цепи, и стараюсь избавиться от эмоций. Но, конечно, в гонке бывает адреналин, обгоны, планы идут вкривь – бывают моменты, вызывающие эмоции. Особенно на пульсе 180 ударов в минуту.
Переходить из состояния робота обратно в человека после гонки… Больно. Реально ощущаешь боль, когда снимаешь шлем, а ты не на подиуме – празднуют другие. Иногда и по несколько часов не получается это переварить – прямо до ночи, и на следующее утро вновь обдумываешь, что же случилось. Закралась ли где-то личная ошибка, или стратегический просчет, или все же машина недостаточно быстра? Как же тогда сделать ее побыстрее? Тогда нужно придумать план, как объединить команду, инженеров и напарников ради одной цели – программы, как ускориться на прямых или избавиться от неполадок. Или придумать план, как улучить физику. Или кого нужно нанять еще? Или поможет ли новый завод сделать трансмиссию получше? Если ты теряешь доверие к команде – например, к механику после пары неудачных пит-стопов – и не предлагаешь плана, как исправить ситуацию или сбой в системе, и не говоришь ни с кем об этом, очень быстро можно потерять мотивацию, если все повторится.
Я проехал 360 Гран-при и выиграл 32. 90%, выходит, проиграл. И поражения нужны в жизни, нужно пережить моменты падений. В спорте поражения происходят, возможно, и в 99% моментов. Такие моменты помогают становиться лучше и лучше с каждым разом.
И в жизни такой же маньяк изучения и планов: и в отдыхе, и в тренировках
Думаю, мы все пытаемся добыть немного сверху. В спорте ты сравниваешься с соперниками, и должен выжимать чуть больше по отношению с ними. И находить лучшую версию самого себя. Возможно, это бесконечный поиск, ведь каждый день можешь научиться чему-то новому и что-то улучшить.
Это изматывает? Да не особенно. Даже не в профессиональном спорте ты преследуешь какие-то цели в жизни или пытаешься достичь более личных ориентиров. В разных делах и занятиях, которые только можно начать и после гоночной карьеры в том числе. В определенном смысле это просто подход к жизни. И он не изматывает. Просто чистая мотивация вставать каждое утро и выжимать чуть-чуть больше.
Когда я отдыхаю дома, я составляю план каждого дня. Когда я иду в тренажерный зал. Когда я играю в теннис. Где угодно. Если я играю партию в теннис – подхожу к ней как к Гран-при «Формулы-1». Я стараюсь разузнать все о сопернике. Если он слишком силен, я, возможно, вообще пропущу теннисный денек – ненавижу проигрывать (смеется). Если он слишком слаб – возможно, я перед матчем позанимаюсь еще другим видом спорта, если матч не загрузит меня как нужно. Каждый день очень хорошо продуман.
Сейчас я хорошо знаю свое тело и голову. Я знаю, что мне нужно делать, чтобы выполнять работу. Если предполагается длительное путешествие, загруженная неделя с кучей маркетинговых активностей и так далее, я знаю, что мне потребуется на пару дней отдыха больше. И я планирую их заранее.
Как я справляюсь с сомнениями в себе? Ух, у меня не так много техник… Просто я знаю свои ограничения. И, зная их, просто стараюсь избегать встречи с ними, понимаете? Например, я не умею готовить, я не умею играть в гольф. Кучу вещей, которые делают все вокруг. И я стараюсь с ними просто не сталкиваться. И я не хочу выставляться против тех, кто лучше, потому что они [и так] лучше. Так что я делаю только те вещи, в которых уверен. И в этих конкретных вещах у меня нет сомнений в себе.
Ушел из «Формулы-1» ради выхода из зоны комфорта, обучения и попытки вернуться к скромности
Как я сравниваю, когда мысленно выставляюсь против лучших? Не знаю. Когда я сделал паузу в «Ф-1» в 2018-м, то ушел пробовать другие виды гонок, потому что голова говорила: я должен выйти из зоны комфорта «Ф-1». Я находился там слишком долго и слишком устал от перемещений, от отсутствия шансов на победы. Участие в «24 часах Ле-Мана», «Инди-500» и «Дакаре» я ощущал очень выигрышными, потому что никогда не рассматривал себя как пилота «Ф-1». Только как «пилота», в любом виде автоспорта. Но мне пришлось изучать многие вещи с нуля.
Когда я перешел в гонки на выносливость и получил очень опытных напарников, я многому учился. Но не публично – только между нами, ведь все ждали, как пилот «Ф-1» сразу окажется быстрым в любой другой машине, а я не знал всех нужных техник. А с «Дакаром»! Не может быть более противоположного опыта – например, торможения и работы левой ногой.
Мне пришлось много тестироваться и учиться, но я никогда не сомневался, что смогу стать одним из лучших в каждой дисциплине. Для меня все это было испытанием, оно оказалось очень стоящим. И, конечно, я делал это ради возможного наследия в будущем и выбирал серии, где мог бы преуспеть.
Я узнал о себе, что все еще способен учиться новому, «Формула-1» не заблокировала мои способности к обучению. А еще очень скромный подход к многим вещам – в «Ф-1» его тоже легко потерять. Ведь мы живем в пузыре, где у нас все лучшее: о нас заботятся, мы приезжаем в последний момент, выполняем работу, возвращаемся домой. Достаточно много привилегий. А потом ты во время «Дакара» отправляется в палатку на две недели посреди ничего, и тебе нужно самому править подвеску, менять шины и соскребать все с лобового стекла.
На самом деле время за рулем – чуть ли не наименьшее в гоночный уик-энд. 1,5 часа пилотажа – и 14-15 часов всего остального: игры на публику, фотосессии, встречи с премьер-министрами, такие дела, знаете. Мы делаем по 7-8 вещей за день – головокружительный темп. Не со всеми вещами можно справиться в том возрасте, когда мы только приходим в «Ф-1».
Главная вещь, о которой жалеет – недостаток удовольствия. Именно это изменил бы в прошлом
Да, я недостаточно наслаждался успехами из-за чрезмерной концентрации на победах. У меня все то же самое, что и у остальных. В точности. Я так жалею теперь!
Когда я выиграл два титула с «Рено», время в «Феррари»… Все было хорошо. Но ты так сконцентрирован на следующей гонке, на следующей неделе. Ты можешь выиграть, а потом едешь в аэропорт и в самолете думаешь о следующей. Приземляешься дома и пишешь инженеру: «нужно проверить софт задней части болида, потому что управляемость в поворотах была очень плохой в конце этой гонки». Такие вот вещи.
В этом году когда я пересматривают подиумы по ТВ, я выгляжу самым счастливым среди троих, хотя я чаще всего третий и всего пару раз второй. Потому что теперь я понял, что должен больше наслаждаться. И отмечать каждый уик-энд – теперь часть моей рутины.
Если бы я мог вернуться во времени и что-то поменять, я бы выиграл титул с «Феррари». В 2010-м и 2012-м мы были в паре кругах от побед в чемпионатах. И это, возможно, могло бы немного поменять исход многих вещей. Я остался разочарован теми неудачами.
Но о чем я точно жалею, так это о том, что не наслаждался карьерой больше. Вы знаете, я знаю – я уже в ее конце, скоро начнется новая жизнь. Через пару лет – без гонок. И когда я буду оглядываться на свою карьеру, то увижу много хороших вещей и друзей, замечательных моментов. Да, я должен был наслаждаться больше, и если бы у меня был шанс прожить мою жизнь в точности еще раз – может, я бы ничего не менял в выборах команд, титулах за «Феррари» или чего-то еще. Я бы хотел только больше запомнить и насладиться теми моментами.
Я выигрывал титулы в Бразилии в 2005-м и 2006-м, и почти ничего не помню из тех дней и вечеров. Что грустно. Я бы это поменял.
Я люблю детей. Возможно, их отсутствие – жертва, которую надо было принести ради карьеры. Но я об этом не думал так уж много.
Я бы хотел выиграть титул еще раз, но это не главный приоритет. Я наслаждаюсь процессом, мне нравится время с командой, как «Астон Мартин» превращается в реального претендента. На 99% я думаю, что снова попробую «Дакар» – однажды выиграть его тоже большой приоритет. Может, потребуется 8-10 попыток, пока мне не повезет и не вступлю в борьбу.
Фото: Gettyimages.ru/Minas Panagiotakis, Peter Fox, Vladimir Rys/Bongarts, Dan Mullan, China Photos, Clive Mason; Артем Рубанков; Panoramic/ZUMAPRESS.com/Global Look Press; instagram.com/fernandoalo_oficial
хорошее интервью, вот больше не про гонки а про после гонок. Алонсо интересен в размышлениях и способен говорить с журналистами, избегая унылых шаблонов.