Почему биатлон трясет летом? Финт с зарплатами, лжедипломы и, возможно, подмена устава

Наш биатлон заполыхал в период, когда этого не предполагалось. Начало предсезонки – вопросы по комплектованию вроде бы решены, идут сборы, до более-менее значимых стартов полгода.

В фокусе – руководство СБР во главе с Виктором Майгуровым. К нему сыплются претензии по разным темам, а кое-где маячат суды – состоявшиеся и потенциальные.

Самое важное – ниже.

Некоторые биатлонисты остались без зарплаты: почему? Детали с прямой речью – здесь

Спортсменов, попавших в сборную на централизованную подготовку, оказалось больше, чем доступно зарплатных ставок от Центра спортивной подготовки (ЦСП). Такое случается не впервые, но впервые резонирует – в основном из-за странной реализации, но еще и будто из-за неумения / нежелания руководителей СБР оперативно закрывать проблему.

Пострадали и те, кто был среди лучших по прошлому сезону, заслужив обеспечение: Лариса Куклина, Евгений Емерхонов, Ильназ Музамедзянов (а всего – 10 человек).

По какому принципу их оставили без зарплаты?

Для примера – как рассуждали в СБР: Куклина, во-первых, возрастная, во-вторых, у нее несколько источников дохода (регион, ведомство, спонсоры), поэтому справится без ставки ЦСП. А ставку передадим кому-нибудь помладше и не такому состоятельному.

Звучит как передергивание? Вот слова вице-президента СБР Павла Ростовцева:

«Конечно, можно было поддержать ту же Ларису Куклину, а можно было юниора, который вообще ничего не имеет от региона. Мы готовимся к Олимпийским играм 2026 и 2030 годов».

Задумка СБР размазать деньги на как можно больше спортсменов, возможно, и не лишена смысла. В изоляции много не заработаешь, а юниор без дохода, международной мотивации и внимания сверху – по умолчанию на грани смены профессии. Еще сезон-два в таком режиме, и биатлон сильно прохудится.

Но как это обставил СБР:

• спортсменов не уведомили – решение по ставкам принято в апреле, а сборники все выяснили на днях, случайно. Тот же Емерхонов рассказал Sports.ru, что узнал об отсутствии зарплаты, когда понес документы в ЦСП – как раз для получения зарплаты.

• еще один плохой сигнал: руководство не показало соучастия. Примеры ответов пострадавшим: «Майгурову не до этого», «уже поздно что-то менять, списки отправлены в ЦСП», «я тебе ничем помочь не могу»;

• руководство СБР настаивает: критерии по распределению ставок прозрачны, а сам список – это консолидированное решение тренеров.

Под сомнением оба пункта.

Критерии не публиковались – но это еще ладно; хуже, что до конца их не понимали и сами биатлонисты. Характерны слова Антона Бабикова в эфире «Матч ТВ»: «Сначала нам говорили, что главные старты сезона – финал КР в Чайковском + ЧР в Ижевске. Потом оказалось, что еще будут учитывать ЧР в Хантах».

Эти старты растянуты на месяц с лишним, и Бабиков справедливо посетовал: если прицельно готовишься к Чайковскому и Ижевску, которые шли на соседних неделях, то рискуешь растерять форму к Хантам. Второе замечание Антона: спортсмены ни разу не видели критериев на бумаге – все решалось только на словах.

Ну и сами критерии.

Идем по цитате для Sports.ru от главы тренерского совета Владимира Брагина:

8 мужчин и 8 женщин автоматом по рейтингу СБР; Резцова, Нигматуллина и Логинов – олимпийцы, по разным причинам пропускавшие сезон; тренер Сергей Башкиров предложил добавить Максима Цветкова, который тоже олимпиец; Анна Грухвина (на фото ниже), перешедшая из лыж – там она стояла на зарплате, и было бы странно обделить ее в биатлоне; наконец еще 5 ставок – для спортсменов, которые пойдут на основное место работы в ЦСП. То есть люди, которые не получают зарплату в регионе.

На самом деле критерии в стерильном понимании кончаются еще на восьмерках: есть внятное условие и есть люди, которые ему соответствуют. А дальше просто перечисление людей, которых решили устроить, и подобрали мотивировку под каждого. По сути, выборочный подгон задачи под ответ.

Не случайно от спортсменов столько жалоб и непонимания: помимо Бабикова, например, Анастасия Егорова сообщила, что СБР поменял критерии в апреле и «кинул» ее.

«Консолидированное решение» принималось в Whats App: там тренерам групп предлагалось защитить того, кого хочется. Над механизмом открыто смеются спортсмены, да и не только.

Как теперь понятно, не все тренеры посчитали это предметным разговором – в первую очередь Юрий Каминский и Артем Истомин, которым хотелось увидеть документы и понять принцип, а не подкидывать фамилии в чат. Их группы и получили больше всего пробоин.

Что дальше? Разборка попала на радары ЦСП и Минспорта – там пообещали выделить дополнительные ставки, чтобы всем хватило зарплат. Это решит проблему, но точно не снимет возникшую напряженность.

Комплектование – всегда болезненная тема, сколько слотов ни набери. Если есть 32 вакансии на подготовку, то обидно будет условным 33-му и 34-му. На Кубок мира от нас ехало 7-8 человек, и расстраивался первый запасной, оставшийся в России. Такие ситуации упреждают: а) ясными, заранее сформулированными критериями-ориентирами, б) нормальной коммуникацией между всеми вовлеченными сторонами. Ни того, ни другого руководство СБР сейчас, кажется, не предложило.

Ну а риторика в духе «зачем вообще платить зарплату спортсменам, если нет международных соревнований» – это попытка увести разговор в сторону от реальных проблем: непрозрачности, запутанности, ошибочных решений, да чего угодно… Пока что наш спорт устроен так, что зарплата сборникам все-таки полагается.

«Как можно выполнить критерии для попадания в сборную, но не для получения зарплаты?» Подстава в биатлоне

Дипломы Майгурова – есть хоть один чистый?

У президента СБР три диплома, и два уже аннулированы:

• Омский СибГУФК, в 1996-м Майгуров получил там корочки по специальности «тренер преподаватель биатлона». Потом вуз разобрался: там никогда не было такого студента, а номер диплома числится за другим человеком.

• На базе этого диплома в 2001-м Майгуров получил корочку в Екатеринбурге – от Уральского института коммерции и права по специальности «юриспруденция». Но раз первый диплом недействителен, то сгорает и этот – так недавно решил суд.

• В 2017-м Майгуров, реабилитируясь за казус с первым дипломом, закончил Тюменский Государственный университет по профильному спортивному образованию.

Правозащитник Еркен Сарсембаев уверен: поступая в тюменский вуз, Майгуров указал на наличие диплома Екатеринбурга, а он теперь аннулирован. Обращение Сарсембаева направлено в прокуратуру.

Может ли человек с недействительными документами о высшем образовании руководить общественной организацией? Вопрос не столько уставной, сколько этический.

Майгуров внешне не смущается, но крайне неохотно говорит на эту тему, из последнего – сослался на полное понимание со стороны профессионального сообщества.

У босса нашего биатлона три диплома – и все ускользают. Как так?

Устав СБР – его подменили?

Глава федерации Санкт-Петербурга Дмитрий Васильев удивил в интервью «СЭ»:

«На отчетно-выборной конференции (лето-2022 – Sports.ru) принят новый устав СБР. За него проголосовали делегаты.

Ильдар Нугманов (президент Федерации биатлона Республики Татарстан, на фото ниже) выяснил, что устав был принят один, а в Минюсте зарегистрирован абсолютно другой. С очень серьезными отличиями. Нугманов подал в суд. Сейчас дело рассматривается.

Если будет признано, что была подмена устава, который был принят на конференции, то налицо мошенничество. Это предмет для разбирательства, выявления тех, кто это сделал, а также возбуждения уголовного дела.

Это предмет для вынесения импичмента. Это не поддельный диплом 20-летней давности. Мы живем согласно этому уставу, а в принятом документе прописаны совершенно другие вещи. Мы за них не голосовали. Это меняет кардинально все. Ждем решения суда».

На сайте СБР опубликован Устав, утвержденный в новой редакции 23 июня 2022-го. Отличается ли он от того, который обсуждался на конференции, сходу не проверить: конференция проходила за закрытыми дверями.

Но попробуем разобраться в ближайшие дни – возможно, с примерами формулировок.

Потеря реабилитолога сборной – не договорились по деньгам

На фоне остальных это, конечно, наименее значимая проблема. Но как деталь в большой мозаике тоже не лишняя.

Ротация медперсонала – обычное дело в спорте: не все врачи готовы к специфичной работе в разъездах и, как правило, имеют предложения из клиник на хорошие деньги. Но тут немного другой случай: Илья Яковлев хотел и собирался работать дальше, но не согласовал зарплату с руководством СБР.

Спортсмены и некоторые тренеры очень расстроены. Разумеется, невозможно (и неправильно) только и делать, что выполнять их запросы – спортсменам всегда чего-то хочется, чего-то не хватает, есть разные капризы.

Но это штришок: упущен специалист, который сошелся с командой и приносил пользу. Вопрос бюджета? Отношений? Профессиональных качеств? Принципов? Объяснений нет.

***

Пожалуй, в этом и есть большая проблема СБР – игра втихую, которая регулярно приводит к напряженности и позиции виновного. А дальше – нежелание проговорить логику решений и действий. Хотя бы спортсменам.

Вполне вероятно, что каждый эпизод по отдельности: зарплаты, критерии, устав, дипломы, потеря специалиста – нормальные дела для активно функционирующей федерации, где никогда не добиться идиллии. Вполне вероятно, что все случаи имеют вменяемые объяснения. Но где они?

Вице-президент Павел Ростовцев (на фото ниже), заходя на должность в январе, выступал за прозрачность и открытость, обещал закрепить некоторые правила игры на бумаге. И оговаривался: это добавит работы тренерам, но застрахует от недопонимания.

Интервью Павла Ростовцева – нового главного в биатлоне: что делал эти 9 лет, чему научил Пихлер, как быть с Губерниевым?

Что в итоге? Государственные ставки распределяются в чате Whats App по принципу «молчание – знак согласия» – и это слова председателя тренерского совета Владимира Брагина в интервью Sports.ru. Именно он был спикером СБР по этой ситуации, пока молчали президент и вице-президент (мы тоже пытались связаться с обоими через пресс-службу).

Когда тема добила до Минспорта и ЦСП, главные люди СБР все-таки вышли в публичное поле.

Ростовцев повторил установку про прозрачность и прошелся по богатой старушке Куклиной. После «я тебе ничем помочь не могу», как цитировали спортсмены, ждать даже формального сочувствия, признания ошибок (или хотя бы общей неловкости ситуации) было бы слишком.

А Майгуров намекнул, что в теме с зарплатами найдется хорошее решение. Он в принципе почему-то считает, что ответы на неудобные вопросы и претензии = спуск до уровня склок, и никаких других трактовок быть не может. На фоне говорливого предшественника Драчева эта тактика поначалу смотрелась очень выигрышно. Теперь кажется, что президенту СБР зачастую нечего сказать и лучше сделать вид, что ничего не происходит.

Увы, происходит.

Фото: РИА Новости/Алексей Филиппов, Алексей Никольский, Павел Бедняков, Евгений Одиноков; instagram.com/kuklinalara