Игры разума. Вся тактика главного дерби страны
Центральный матч последнего тура РФПЛ в 2017 году – в обзоре аналитика InStat Игоря Печерицы
Стартовые расклады
Последний раз ЦСКА применял систему 5-3-2/3-5-2 в первом тайме выездной игры с «Базелем». Неудачный ход той встречи привел Виктора Гончаренко к тактическому решению, при котором схема была переформатирована в 5-2-2-1/3-4-2-1 с крепким основанием в центре поля и возглавляющим линию нападения Вернблумом. С того матча ЦСКА постоянно придерживался только этой формации во всех турнирах, стараясь по возможности использовать в центре нападения именно шведа.
Основную выгоду, которую получил Гончаренко в этой системе, – возможность одновременного использования всех сильнейших полузащитников, чего не было прежде. Построение 5-2-2-1/3-4-2-1 дало ЦСКА сочетание креатива и мобильности в двух блоках в центре поля: пара Натхо (креатив) и Головин (мобильность) в основании формации, пара Дзагоев (креатив) и Витиньо (мобильность) - в вершине.
«У нас был спад в сентябре-октябре, мы потерял игру, но потом снова ее обрели за счет внутренних ресурсов», - отметил Гончаренко после матча со «Спартаком».
«Обретение игры» выразилось в увеличении вариантов продвижения мяча. Если прежде ЦСКА можно было характеризовать как команду атлетическую, делающую ставку на фланги (особенно, на фланг Фернандеса) и силовое давление (в идеале - с Вернблумом, но чаще – с Оланаре или Чаловым), то сейчас ЦСКА стал ближе комбинационный стиль. Он проявляется в повышении числа атак непосредственно через центральную зону соперника, где армейцы стараются использовать численный перевес, что является основным атакующим преимуществом модели 5-2-2-1/3-4-2-1.
Статистически это отразилось на снижении фланговой активности (38,2% атак флангом Фернандеса до изменений модели, 35,4% – после) и приросте количества атак центром (31,9% до изменений, 39,1% – после). Изменения отразились и на качественных показателях: в последних 5 матчах РФПЛ доля голов ЦСКА в атаках через центральную зону составила 55,5%, тогда как в 15 играх до окончательного перехода ЦСКА на модель 5-2-2-1/3-4-2-1 доля голов в атаках центром у красно-синих составляла 45,4%. В точном значении это 6 забитых мячей в атаках центром в 15 матчах до ноября, и 5 - в 5 матчах ЦСКА в РФПЛ ноябре.
Эта атакующая особенность армейцев была учтена тренерским штабом «Спартака». Об этом говорит не только применение системы 4-4-1-1 на старте игры для насыщения центра поля, но и выбор стартового состава.
Такую модель «Спартак» может применять, одновременно используя на поле Зе Луиша и Адриано, когда второй играет на левом фланге в средней линии (как, например, при ведении в счете в игре с «Краснодаром»), а первый – непосредственно в центре атаки. Однако на этот раз места Зе Луишу в основе не нашлось, а его роль была отведена то ли Самедову, то ли Мельгарехо – без разницы.
Очевидное преимущество, которое получил Массимо Каррера за счет такого выбора состава, – наличие в основе сразу трех «гибких» игроков. О роли Самедова и Зобнина итальянец в своих интервью говорил не раз, о роли Мельгарехо упоминал сразу после игры. Во многом этот выбор повлиял на все последующие изменения в игре «Спартака» по ходу встречи.
Неудачная игра Дзагоева и Вернблума в атаке
В таком решении Карреры видится оборонительная мысль – уплотнение центра поля. И хотя пара Самедов-Мельгарехо сыграла основную атакующую роль в стартовые десять минут, организовав две подряд острые атаки ( в т.ч. голевую) на исходе отрезка, выбранный план «Спартака» на старт игры при организации обороны не был удачным.
Еще при ничейном счете ЦСКА имел подходы, в которых выражалось их численное преимущество в центральной зоне. Основным недостатком «Спартака» был рискованный прессинг в средней зоне, при котором выпадал либо Самедов, возглавляющий вершину треугольника в центре поля, либо кто-то из пары Глушаков-Фернандо.
Тройка Головин-Дзагоев-Витиньо «хаотично» перемещалась по ширине и глубине поля, что приводило к отводу с позиций Глушакова или Фернандо (ситуациями даже одновременно) и возможностям для одного из атакующих игроков ЦСКА открываться в освобожденных зонах
В преимуществе в центре был шанс ЦСКА вернуться в игру сразу после пропущенного гола. В период до первых тактических изменений «Спартака» в матче ЦСКА уверенно владел территорией, нанеся максимум ударов в динамике встречи (5 за отрезок с 15 по 30 минуту). Однако свое тактическое преимущество армейцы использовали нерационально, не организуя проникновений в штрафную площадь, а завершая комбинации не самыми перспективными ударами издали.
В обостряющей фазе игры неудачный матч провел Алан Дзагоев (всего одна попытка обострения в игре, и та не точная). Полузащитник, имея хорошие моменты для разрезающего паса, часто затягивал с решением, а, наконец, его принимая, делал это как только возможно выгодно для «Спартака». Самое запоминающееся из этих неудачных решений – «сквозной» проход Дзагоева через центр «Спартака» с недопасом то ли Вернблуму, то ли Набабкину.
Критиковать одного Дзагоева в данном случае не до конца справедливо, поскольку при взаимодействии звеньев решение – часто следствие предложения. И с точки зрения атакующего движения и создаваемых предложений основная претензия, на мой взгляд, должна быть обращена к Вернблуму.
До игры со «Спартаком» швед провел несколько ярких матчей, забив 4 мяча в 5 играх. Однако его результативность была следствием удачно занимаемой позиции непосредственно в штрафной площади, когда в большинстве случаев комбинация армейцев доводилась полузащитниками команды до удара при отыгранной линии защиты соперника.
На этот раз, возглавляя линию нападения, Вернблум выглядел человеком вне системы. Сказывалась нехватка опыта у шведа в роли нападающего, открывающегося движением, и отсутствие у него тех качеств, которыми выделяются, например, Адриано у «Спартака» или Смолов у «Краснодара». Понтус либо преждевременно забегал в зону офсайда, либо уходил в сторону от штрафной площади, либо пересекался по траектории движения с партнером, продвигающим мяч.
Таким образом, он и не создавал варианта для паса вразрез, и не создавал разрыва в обороне «Спартака», чтобы партнер (или партнеры) могли сыграть за счет его движения.
Одна из острых атак ЦСКА. Головин за счет широкого расположения увел к флангу Глушакова и после этого отдал пас на Дзагоева, который использовал пустоты между полузащитниками «Спартака». Вследствие выдвижения Таски со своей позиции у «Спартака» в защите возник разрыв между двумя центрбеками. Зона перспективна для рывка от Вернблума или Витиньо, но оба остаются в пассивных позициях. И даже в этих условиях потенциальный перевод от Дзагоева на Витиньо кажется острее, нежели решение Алана – обратный пас Головину
О провалах ЦСКА в центре поля и роли Головина
Хотя армейцы имели перспективные подходы в первой половине встречи, говорить о полном контроле над центром поля с их стороны неправильно. Создаваемые в атаке зоны давались им ценой потери баланса при смене владения. Это было следствием того, что Головин имел слишком атакующую роль в первые полчаса, скорее, дополняя Дзагоева и Витиньо в чужой трети, нежели Натхо в глубине поля.
В результате, когда ЦСКА терял владение, Натхо вынужден был контролировать обширную территорию позади партнеров. На быстром переходе «Спартак» получал локальный численный перевес в середине поля, что часто старались компенсировать защитники армейцев высокими выпадами в отбор, при этом не эффективными и с потерей контроля над зоной за спиной. Собственно, первый и третий мячи «Спартака» в игре – следствие такой потери баланса армейцами в переходный момент.
«Как только мы перестраивались, они тоже перестраивались. Они играли по счету», - отметил Гончаренко после матча.
И по моменту перестроений это действительно так, хотя по характеру – вероятнее, что каждый тренер в матче преследовал свои цели.
Дабы снизить контратакующую активность «Спартака» и риск (7 контратак «Спартака» в матче с ударом, все 3 забитых гола), в штабе ЦСКА по исходу получаса игры решили изменить роль Головина. Если до 30 минуты его активность чаще проявлялась на чужой трети преимущественно в зоне левого фланга, тогда как весь «билд ап» осуществлял Натхо, то после получаса игры Головин чаще стал играть глубже. Возрос не только уровень его поддержки для Натхо при построении атак, но и его значимость в страховке партнера при перестроении ЦСКА из атаки в оборону.
Показательно, что в первые полчаса игры Головин совершил всего 26 ТТД (из-за меньшего количества соприкосновений с мячом в глубине поля), тогда как в период с 30 по 45 минуты – 35 ТТД, а с 45 по 60 – 25 ТТД. Снижение активности Головина в ТТД наблюдалось в последние полчаса, когда он вновь активнее стал выдвигаться в чужую треть. Именно такое выдвижение, когда Натхо не имел дополнительной страховки и проиграл позицию Фернандо 1 в 1, и привело к третьей голевой комбинации «Спартака».
О перестроениях «Спартака» и эффективности персональной опеки
Перевод Головина глубже по времени совпал с первым перестроением «Спартака» в матче – со схемы 4-4-1-1 на 4-5-1 за счет размена Зобнина и Мельгарехо. При этом, для красно-белых было важно не то, что Зобнин добавил плотности в середине поле, а то, что в целом была переформатирована модель обороны.
Если старт первого тайма «Спартак» проводил в смелом прессинге в среднем блоке, то к его концу и на протяжении второй половины встречи стал чаще обороняться низко. Эти тактические изменения хозяев приводили к тому, что глубокая роль Головина при построении атак становились бессмысленной. Фактически у ЦСКА сразу 5 игроков оказывались вне активной атакующей фазы (центральные защитники и пара хавбеков в центре).
Перестроившись и сократив пространство между линиями, «Спартак» окончательно «вывел» из игры в центральной зоне Дзагоева и Вернблума за счет персональной опеки и сокращения вертикальных коридоров для паса. Головину в начале атак приходилось много двигаться с мячом, чтобы найти хоть какой-то вариант для паса, но чаще это выглядело передерживанием, нежели поиском решений.
Яркий пример оборонительной структуры «Спартака» после перестроений и до конца игры. В данной ситуации Головин двигается поперек поля в поиске решения, но так его и не находит
Во втором тайме центральная группа атаки ЦСКА выглядела статично перед линией обороны красно-белых. Большинство приемов Дзагоева и Вернблума на ограниченном пространстве контролировались за счет своевременных выдвижений в борьбу или на перехват Таски и Кутепова. По итогу Дзагоев проиграл все атакующие единоборства в матче (большинство из которых вблизи штрафной «Спартака»), из них 5 – Кутепову. Вернблум в атаке проиграл 5 единоборств тому же Кутепову, и 6 – Таски.
Единоборства Дзагоева и Вернблума в матче
Переход на схему 4-5-1 также коснулся ролей фланговых игроков атаки красно-белых. Если Самедов был нагружен персональной опекой Набабкина и опускался за ним вплоть до своей штрафной, то Промес и в фазе прессинга, и в фазе глубокой обороны имел "зауженную" позицию. Квинси дополнял тройку Глушаков-Фернандо-Зобнин, повышая плотность в середине. Таким образом, хозяева перекрывали линию переводов мяча от Натхо вперед, а также повысили давление в прессинге на него без потери плотности в середине.
Такие изменения также позволили «Спартаку» получить «свободного» защитника за счет обычно не нагруженного опекой Ещенко (если Витиньо уходил в поддержку), либо полузащитника (лишний игрок в центре полузащиты при игре 1 в 1 против пары Головин-Натхо). В защите, если кто-то из тройки Ещенко-Таски-Кутепов выдвигался с позиции для уплотнения пространства между линиями, действуя по игроку соперника, как минимум два игрока продолжали осуществлять контроль над входом соперника в штрафную зону.
Единственная выгода, которую мог получить ЦСКА в таких условиях, – свободный Фернандес на входе в атакующую треть при выдвижении вперед лишнего игрока (В. Березуцкого). И самый опасный момент во втором тайме с ударом Вернблума армейцы создали именно за счет этого. Однако в остальном движение Марио вглубь половины «Спартака» оставалось под контролем – либо персонально по нему играл Мельгарехо, либо к флангу перемещался один из не нагруженных опекой центральных полузащитников «Спартака».
При этом если движение Фернандеса провоцировало разрыв в линии защиты хозяев, попытка армейцев разыграть зону часто оказывалась неудачной. Страховавший левого защитника «Спартака» Кутепов либо выигрывал ситуации 1 в 1 против Дзагоева (который много смещался направо), либо читал ситуацию и успешно играл на перехватах (11 в матче – лидер «Спартака»). Исключением стал только указанный выше момент.
За счет своевременных перестроений и качественной игры в персональной опеке и при передаче опеки, хозяева не оставили для соперника шансов на второй тайм. Центральная зона ЦСКА после перерыва была изолирована, а фланг Фернандеса «читался» соперником заранее. Да и сам Марио провел матч безынициативно (всего две попытки обводки, обе неудачные).
Ну, а по проблеме левого фланга высказался Гончаренко: «Нам хотелось, чтобы мы более остро сыграли в атаке, но нам не хватает качества игры на флангах. В первую очередь, слева».
Этой зоной ЦСКА провел всего 18% своих атак в матче. Все – безрезультатно.
В материале использована статистика компании InStat
Главное фото: Василий Пономарев / Эдгар Брещанов / Sportbox.ru
Спасибо
Меня это очень бесило, особенно на неудачном отрезке сезона в августе-сентябре. Однако, сейчас я начинаю понимать, что тот факт, что Спартак очень круто контратакует и забил больше всех на данный момент как раз таки и обусловлен рискованной игрой центральных полузащитников. Вероятно, ошибкой Карреры была попытка играть в такой футбол в те месяцы когда Глушаков и Фернандо были в откровенно плохой форме.