«Качество безумия. Жизнь Марсело Бьелсы»: Гребаный «Ньюэллс»!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: АМЕРИКА
ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ЕВРОПА
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ЙОРКШИР
***
Это случилось накануне финальной игры сезона. «Ньюэллс» играл дома против «Сан-Лоренсо», клуба, у которого не было совершенно никакой турнирной мотивации. Если «Ньюэллс» победит, то станут чемпионами. Если они потерпят неудачу, а «Ривер Плейт» одолеет «Велес Сарсфилд», то славы им не видать. Команда провела ночь в Военном Авиационном Колледже в Фунесе, недалеко от того места, где Леопольдо Галтьери заключил в тюрьму Рафаэля. Марсело Бьелса требовал полной сосредоточенности, даже от самого себя. «Моя жена беременна, и есть осложнения», - сказал он своим игрокам. «Я сказал ей, что в случае крайней необходимости она может позвонить родителям или сестрам, но не мне. Если кому-то из вас понадобится телефон для более срочной ситуации, вы можете им воспользоваться.»
«Ньюэллс» сыграл вничью с «Сан-Лоренсо». В Буэнос-Айресе у «Ривер Плейт» и «Велеса» оставалось еще шесть минут в матче. И там тоже счет был равный. Игроки «Ньюэллс» ждали на бровке. Транзисторные приемники были прижаты к стольким ушам, к скольким только позволяли колонки. Для Бьелсы напряжение было слишком велико. Он покинул стадион и теперь находился на тренировочном поле за одной из трибун. Грохот вертолета над головой означал, что он почти ничего не мог слышать. Все, что он мог видеть сквозь деревянные перекладины трибуны, это ноги болельщиков «Ньюэллс». Он заметил, что никто из них не двигался со своих мест и никто не кричал. «В глубине души я просил их, пожалуйста, скажите хоть что-нибудь», - вспоминал он впоследствии. «Потом один из фанатов обернулся и узнал меня. Он показал мне счет жестами рук. А потом раздался громкий рев, я побежал внутрь чаши, и все бросились меня обнимать.»
«Ривер Плейт» сыграл вничью. «Ньюэллс» были чемпионами. К тому времени, когда Бьелса вернулся на бровку, одетый в серую, покрытую пятнами пота рубашку, кто-то из толпы болельщиков был уже на поле, а кто-то все еще стоял за оградами. Его игроки подняли своего тренера на плечи, и, схватив футболку «Ньюэллс» одной рукой, он начал кричать ««Ньюэллс» карахо!» («Гребаный «Ньюэллс»!») снова и снова. Это был язык, который он обычно никогда не использовал, но он выражал явное облегчение, абсолютную необузданную радость от всего этого. Он привел свой клуб – тот, который, как считалось, больше рисковал соскользнуть из Примеры, чем выиграть ее – на вершину в своем первом же сезоне. Бросив кости в первый раз, он выкинул шестерку.
Несколько месяцев назад Марсело Бьельса сидел в офисе на улице Митре в Росарио, недалеко от того места, где он вырос. Ему было тридцать четыре года, и он проходил собеседование на тренерскую должность «Ньюэллс Олд Бойз». Его кандидатуру поддерживали Хорхе Гриффа и один из его старых друзей, Карлос Алтьери, который был директором клуба. «Он способный, усердный работник, и он из системы «Ньюэллс», чего же вы еще хотите?» - было предвыборным посланием Алтьери. Команда начала спотыкаться, и, имея ограниченные финансы, нужно было подталкивать молодых игроков вперед, и никто не знал молодых игроков в «Ньюэллс» так, как Марсело Бьелса.
Были и другие альтернативы. Рейнальдо Мерло, сыгравший более 500 матчей за «Ривер Плейт», получил шанс проявить себя на Монументале. Несмотря на то, что он был уволен, его преемник, Даниэль Пассарелла, приписал Мерло большую честь за создания команды, с которой он возьмет титул. В соседнем «Юнион Санта-Фе» был Умберто Цуккарелли. Ни один из них, конечно, не прошел бы собеседование так же хорошо, как Марсело Бьелса. Одним из присутствующих был Рауль Оливерос, казначей клуба. Бьелса проповедовал самопожертвование и смирение в клубе, который в финансовом и игровом плане находился на спаде со времени своих подвигов в Кубке Либертадорес. Политика проведения предматчевых сборов в высококлассных отелях, таких как Президенте в центре Росарио, прекратится. «Он феномен», - сказал Оливерос Алтиери. «Его просто надо брать и все.»
В Англии Бьелса столкнулся бы с двумя препятствиями. В реальности, ему особо и не удалось сыграть в эту игру на профессиональном уровне, и он был снобом. Человек с игровой карьерой Роя Ходжсона и частным образованием Фрэнка Лэмпарда, да еще с оценкой по латыни, рисковал быть представленным как Джейкоб Рис-Могг в спортивном костюме. В Аргентине это, по-видимому, было гораздо меньшей проблемой. Спортивный журналист Эстебан Бекерман говорит, что о Бьелсе редко упоминали, если вообще упоминали. Маурисио Почеттино заметил, что в Аргентине почти все называют себя «средним классом». В Мерфи его отец, который в двенадцать лет бросил школу, сам обрабатывал 100 гектаров земли. Ванная у них была на улице. Он говорил Маурисио, что принадлежит к среднему классу.
Однако использование Бьелсой языка было проблемой. Бьелса говорит на чистом, точном испанском языке, используя такие идиомы, которые, по его ощущениям, некоторые из его игроков не поймут. Иногда он читал словарь синонимов перед командным разговором, чтобы перевести свои слова на более простой язык. Обращаясь к футболистам, он использовал формальное usted (вы), а не tú (ты). Лучше всего это представить по-английски, если бы он обращался к своим игрокам «Мистер Ширер» или «Мистер Джерард».
Были времена, когда слова не помогали. Иногда, чтобы доказать свою точку зрения, Бьелса рисовал на бутсах или шиповках игрока, каким местом он хотел бы, чтобы мяч был обработан. «Я родом из очень скромного фона», - высказывался защитник Фернандо Гамбоа в книге La Vida por el fútbol. «Когда он начал рисовать на моих шиповках, я не поверил своим глазам. Когда он это делал, я перестал слушать, потому что все, о чем я мог тогда думать, это то, что он портил мою обувь.»
Тактика, используемая Бьелсой, отличалась от той, к которой привыкли в аргентинском футболе. Влияние двух побед на Чемпионате мира в 1978 и 1986 годах разделило тренерскую работу в Аргентине на два лагеря. Были те, кто следовал идеям Сезара Менотти о том, что сама суть футбола означает риск, и футбол Карлоса Билардо, который считал, что независимо от того, как ты его получил, результат — это все. Бьелса утверждал, что следует «срединному пути», который сочетает в себе лучшее из обоих. «На самом деле неправдой было бы говорить, что каждый тренер в Аргентине следовал либо за Менотти, либо за Билардо», - сказал Эстебан Бекерман.
Идея возникла потому, что мы, футбольные журналисты в Аргентине, любим вызывать всех на допрос. В то время идеи Бьелсы казались новыми. Он был одержим тренировками, повторениями и обучением своих футболистов игре. Он также сказал кое-что, с чем я не был согласен. Он сказал, что в Аргентине мы любим, чтобы наш футбол игрался быстро, что у нас нет терпения с постоянной пасовой игрой. Если ты изучаешь историю футбола в Аргентине, то нам всегда нравились игроки с очень хорошими пасовыми навыками, которые продвигают мяч по полю. Хосе Пекерман (который вывел Аргентину на Чемпионате мира 2006 года) был гораздо более типичным аргентинским футболистом, чем Бьелса. Бьелса и его ученики, такие как Габриэль Хайнце, когда тот занял место тренера в «Велес Сарсфилд», и Маурисио Почеттино в «Тоттенхэме», играют слишком быстро на наш вкус. Гораздо труднее принимать правильные решения, если ты несешься на слишком большой скорости. У него была та страсть к футболу, которая так очевидна в Росарио, она видна в Бьелсе, в Лионеле Месси и Хорхе Вальдано. Бьелса хотел играть в футбол без таможенных постов. Он хотел, чтобы мяч быстро передавался из обороны в центр поля с большей скоростью и большим количество беготни. Некоторые люди пытаются поставить Пепа Гвардиолу и Марсело Бьелсу на один уровень. Но они не одинаковые, они очень разные. То, как играют команды Гвардиолы, очень по-южноамерикански, очень по-аргентински. Они много пасуют мяч, проводят много времени с мячом, используют много тики-таки, если хотите. Если посмотреть на команды Габриэля Хайнце в «Велесе», они очень похожи на команды Бьелсы — у них нет полузащиты. Хайнце очень интересуется обороной и атакой, что очень честно, потому что футбол — это, по сути, оборона и атака. Команду «Ньюэллс», которую он [Бьелса] построил, всегда будут помнить как одну из величайших команд, которые видела Аргентина в 1990-х годах, но она не будет вспоминаться как нечто большее, потому что они ничего не выиграли на международной арене. Они не выиграли Кубок Либертадорес, они не выиграли Межконтинентальный кубок. За то, чтобы быть таким целеустремленным и быть таким известным, за то, как ты играешь, нужно было заплатить определенную цену, и это то, что каждая команда, играющая против Аргентины на Чемпионате мира 2002 года, когда Марсело Бьелса был их главным тренером, точно знала, как они будут играть. Плана Б не будет.
Маурисио Почеттино заметил, что самая большая разница между ним и Бьелсой как тренером заключалась в том, что он был менее одержим соперником, чем его наставник.
Сокращение отеля Президенте означало, что молодая команда тренировалась, ела и спала в Фунесском Военном Авиационном Колледже, который был построен в 1979 году. Для отдыха здесь были установлены стол для настольного тенниса, бильярдный стол и видеомагнитофон, что позволяло команде время от времени смотреть вместе фильмы. Те, кто выиграл титул вместе с Хосе Юдикой, были удивлены, что они поменяли Президенте на что-то более спартанское. Когда голкипер Норберто Скопони спросил у Бьелсы, почему он не останавливается с игроками, он ответил: «Я не остаюсь с вами, потому что я работаю за вас.» Он имел в виду, что будет в одиночестве изучать предстоящую игру. В полдень воскресенья — в день матча в Аргентине — Карлос Алтьери заберет его и отвезет в колледж. По пути Бьелса должен был пройти через то, что, по его мнению, должно было произойти, и разобраться в сильных и слабых сторонах соперника. «Он предвосхищал все», - сказал Алтьери. «Он говорил мне, что должно произойти, и обычно так и происходило. Если бы результат был другим, то такое я запоминал навсегда. Именно тогда я понял, что он гений.»
Бьелса опередил свое время не только в методах обучения, но и в использовании видеокассет. Даже когда он руководил молодежными командами «Ньюэллс», в автобусе у него всегда крутилась видеокассета с записью только что сыгранного матча. Когда он стал тренером первой команды, видео стали появляться все чаще. Кристиан Домицци, который играл за него в «Ньюэллс» и в Мексике в «Атласе» из Гвадалахары, вспоминал:
Я помню, как однажды он принес нам несколько видеокассет с Яри Литманеном. Он хотел, чтобы я понаблюдал за его движениями. Я был поражен, потому что понятия не имел, кто он такой. Позже этот парень стал феноменом в «Аяксе», но когда Бьелса дал мне эти видео, он все еще играл в Финляндии, и никто его не знал. Я не мог этому поверить. Только Бьелса сумел заполучить эту пленку.
Его первая игра в качестве тренера первой команды состоялась 19 августа 1990 года. Арена «Ньюэллс» находилась в Платенсе, в северном пригороде Буэнос-Айреса, на берегу реки Рио де ла Плата. Залп от Херардо Мартино принес «Ньюэллс» победу со счетом 1:0.
Воскресенья приходили и уходили: ничья с «Архентинос Хуниорс», победа на последней минуте над «Ураканом». Они не были убедительными. Роман Юхт, наблюдавший за «Ньюэллс» из ложи для прессы, писал, ворча о том, что «Ньюэллс» обменял Феррари на Форд Т. В Росарио, как и в «Ньюкасле» или «Тоттенхэме», стиль игры имел значение. Речь шла о том, как ты играешь, а также о том, что ты выигрываешь, и «Ньюэллс» брызгали слюной о своих победах.
Старшие игроки — Херардо Мартино, Скопони и полузащитник Хуан Мануэль Льоп — не были убеждены методами Бьелсы. «Мы видели в Марсело человека, который пришел навязать нам новый стиль игры, к которому мы не привыкли и который мы должны были безоговорочно поддерживать», - сказал Льоп. Мартино играл в «Ньюэллс» почти десять лет, когда пришел Бьелса. Он был элегантным, властным полузащитником, в возрасте двадцати семи лет, когда главным стал Бьелса, но это было отражением молодости команды и положения Мартино в ней то, что его называли «Тата» или «Папа». «Если бы Херардо не одобрил этот проект, то он мог бы его сорваться», - заметил Бьелса. «Это заставило его отвлечься, но его поведение было примером для парней. Они бы подумали про себя: «Если это делает Тата Мартино, то почему бы и нам не делать?» Он всегда был расположен, всегда дружелюбен, всегда джентльмен.» Мартино не считал своего босса особенно сумасшедшим. «Его называют Эль Локо, потому что мыслителей в футболе обычно называют «Эль Локо»», - сказал он, оглядываясь на прошлые годы.
Он определенно не сумасшедший. У него есть харизма, и это важно, но одной харизмы недостаточно. Он также очень интеллектуален и оставлял свой след, где бы он ни работал. Он тренер, за которого футболисты хотят играть, и, если ты журналист, он тот, с кем ты захочешь поговорить. Он оставил след везде, где только был.
Мартино описывает себя как «ученика Бьелсы» и выведет сборную Парагвая до четвертьфинала Чемпионата мира и займет пост главного тренера в «Барселоне» и в сборной Аргентины. Мартино признался, что, хотя его команды играют совсем по-другому, он все еще находится под влиянием того, что он слышал на тренировочных площадках в «Ньюэллс» или в раздевалках на Колосо дель Парк. В одном отношении Херардо Мартино и Марсело Бьелса оказались похожи. Хотя Бьелса руководил сборной Аргентины в течение шести лет и сборной Чили в течение четырех, на клубном уровне он не оставался на одном месте очень долго. Как и Мартино, хотя в «Барселоне» у него не было выбора по поводу его отъезда. «Очень редко тренеры остаются на своих постах так долго, как Арсен Венгер или Алекс Фергюсон, потому что, как только игроки начинают слышать один и тот же посыл каждый день, это становится рутиной, и именно тогда тебе нужно что-то менять», - сказал он. «У тренеров тоже есть свои цели, поэтому, когда ты чувствуешь, что многого достиг в одном месте, ты начинаешь думать о других вызовах.»
Бьелса работал с Мартино и позволял его игре сливаться с тем, что он пытался сделать и с остальной командой. «В конце сезона мы были ближе друг к другу, чем в начале», - сказал Мартино, и к финишу «Ньюэллс» стал таким, каким хотел видеть его Марсело Бьелса. Почти. В дерби все изменилось. Херардо Мартино сказал, что «Росарио Сентраль» против «Ньюэллс Олд Бойз» по сравнению с «Барселоной» против «Реала» — это необузданная страсть. «Проблема всегда заключалась в том, чтобы выбраться оттуда живым.»
За день до того, как они отправились на Хиганте де Арройито на матч с «Сентраль», Фернандо Гамбоа, молодому защитнику «Ньюэллс», которому еще не исполнилось двадцати лет, во время послетренировочной сиесты не удалось заснуть. Он вышел в коридор, где стоял игровой автомат «Пэкман». Он начал играть. В коридор шагнул Бьелса.
«Как ты? Готов играть?»
«Я отчаянно хочу играть, босс.»
«Можно задать тебе вопрос?»
«Да, босс, валяйте.»
«Скажи мне, Фернандо, что бы ты отдал за победу в завтрашней игре?»
«Все, босс. Вы же меня знаете.»
«Но что это твое «все»?»
«Завтрашний день — это сама жизнь, все очень просто.»
«Я думаю, что ты можешь дать больше, чем это.»
«Больше? Не думаю, что понимаю вас.»
«Ты должен дать больше, чем это.»
«Босс, я буду бороться за каждый мяч, как за последний.»
«Нет, мои мысли о другом. У нас по пять пальцев на каждой руке. Если я сейчас дам гарантию, что мы выиграем дерби, ты отрежешь себе палец?»
«Но, босс, если мы выиграем пять дерби, то у меня на руке не останется пальцев.»
«Мне кажется, ты ни черта не понимаешь, о чем идет речь.»
На следующий вечер, в понедельник вечером, Гамбоа забил первый гол «Ньюэллс», в прыжке головой с близкого расстояния. А забито было еще шесть голов. Три гола, забитые игроками «Росарио Сентраль», были исполнены после штрафных ударов или пенальти в исполнении Давида Бисконти, своего парня «Сентраль» из Мерфи. Те, что забивал «Ньюэллс» были в целом более рискованными: стеночка на краю штрафной, с убийственной точностью завершенная Хулио Саморой, которого Бьелса привез в «Ньюэллс» из «Ривер Плейта»; затем гол, который станет синонимом команд Бьелсы, стремительный, жесткий забег Ариэля Болдрини, который привел его к самому краю поля, украшенного лентой для телеграфа и рулонами бумаги, а затем пас назад на Кристиана Руффини, который занес мяч в сетку.
Как только Бисконти забил второй мяч «Сентраль» со штрафного, который был так же хорош, как и первый, «Ньюэллс» полетел вперед. На половине «Сентраль» было только два человека: Лоренцо Саес из «Ньюэллс» и вратарь Алехандро Ланари. Саес черпачком забил гол с двадцати пяти метров. У Бисконти было время завершить свой хет-трик с пенальти, но когда он попытался вытащить мяч из сетки прямо из рук Скопони, это вызвало потасовку. Прозвучал свисток об окончании матча: «Ньюэллс» выиграл одно из великих дерби Росарио со счетом 4:3. «Нет титула, который стоил бы больше, чем победа в дерби», - сказал впоследствии Бьелса. Пройдет совсем немного времени, и он также завоюет и титул. И он не стал просить у Гамбоа палец.
