6 мин.

Ассоциации: живопись и теннис (часть 2)

….танцовщица привстала на пуанты и, взмахнув рукой-крылом, словно подчиняясь послушному вздоху музыки, вытянулась в звонкую струну: голова откинулась и взгляд зажег все вокруг – даже если смертельная усталость пронзила все мускулы – прыжок, тур, пируэт и она уже неудержима….

 

....и ты опять устаешь быть в образе развлекающей марионетки и начинаешь ощущать, как каждый миллиметр горячей кожи дышит драмой в унисон раскаленной сцене.... 

 

....и тогда остается одно лишь сомнение и безответный вопрос "почему?"...но лишь потом, спустя много времени, ты научишься быть благодарна и им...

 

....и уже не боишься воспламененных эмоций и всем естеством следуешь за либретто своей героини - пусть и только на один - не самый удачный в своей жизни выход....

  

....Гадать по звездам в черной башне,  Вести детей вперед, сквозь тень... Чтоб был легендой - день вчерашний,  Чтоб был безумьем - каждый день!... Подари мне крылья летать к цели....

     О чем бы ни молился человек - он молится о чуде. Но если разум его восстанет против этого? Тут Шекспир придет ему на помощь: "Есть многое на свете, друг Горацио..." (МЦ)

 

....и хочется спрятаться и погрузиться в ночь и не видеть, не видеть, не видеть свой стыд, но этот чертов вездесущий взгляд, как немой укор, всегда обращен внутрь, в какие другие миры ты бы ни погружался...

 

...выпотрошенная энергия, усталость, руки-плети....и "жерло пушки" уже больше не стреляет, но лишь зияет убийственной пустотой....

 

 

В теннисе всё, как и в искусстве, быстро меняется - минорные ноты Эдгара Дега (в серии его картин с танцовщицами) перекладываются уже в другую более звонкую песню....

 

Если вчера еще всё было по-суриковски сурово:

….былинная удаль и сумрак монастырской кельи, простор  степей и заросли  доисторического леса,   смесь жестокости, душевной муки и любви….раздвоенность морального самосознания - мучительное опьянение, которое Достоевский назвал "надрывом"….фантастический реализм деталей вызывает чувство похожее на испуг….а будет ли завтрашний день?

 

 

То уже завтрашний день, расплескавшись вердепешевыми красками, может вытолкнуть тебя за край магического реализма и закрутить в нем вопреки всем земным законам притяжения:

  

…..особенно опасны фрондирующие дворяне, прекрасно владеющие колющей техникой боя: бесстрашие, универсальная мобильность на всей площадке, мощь атаки, удары сложной траектории, не лишающие их основного достоинства - неожиданности и непредсказуемости….

 

Если вчера ты готова была записать свою жизнь в апокриф, то сегодня - ты снова выходишь на охоту и сверкая глазами-бусинами, вулканически раздувая ноздри, не боясь никого и ничего, вопрошаешь: Ну? Где мой клиент?

 

И если еще не так давно ты был розовощеким "Юношей с фруктами"

 

то сегодня ты понимаешь, что юноша с фруктами уже не тот:

 

И все-таки мысли о бренности бытия  зачастую перевешивают чашу весов общих философских раздумий...

...например, быть шутом при короле и позволять себе волньность говорить ему всё, что ты о нем думаешь, - при этом понимая, что еще одна твоя неудачная шутка....и тебя выкинут из окна, как старую пришедшую в полную негодность этажерку...

 

 "Не удивительно, — говорил Шико, — что столько людей бегают как собаки за королевским титулом: оно стоит титанического труда...."

 

Но что бы он ни делал, он всегда знает свою черту, свою границу, ступень, на которой стоит только он....

 

В посте использованы картины Эдгара Дега, Василия Сурикова "Стрелец", Игоря Сафонова "Молитва", Саймона Бирча "Геометрическая живопись", Яна Матейко "Станчик. Шут", Анны Щеголевой "Полет", с выставки-проекта "Свободные художники Петербурга", Караваджо "Юноша с фруктами", иллюстрация Дениса Гордеева к "Трем мушкетерам", а также Записки Французской истории (Цит. по мемуарам Сюлли), критическая статья Маковского о Сурикове.