Умер Роберт Лэнсдорп – тренер-тиран, вырастивший Шарапову
«Лучшее в Роберте – что у него все по существу. Если ты отстой, он говорит тебе, что ты отстой. Если не в форме, говорит, что не в форме. Ему все равно, устала ли ты, не можешь ли больше. С ним ты будешь продолжать и продолжать».
Так десятилетняя Мария Шарапова описала Роберта Лэнсдорпа – легендарного калифорнийского тренера-технаря, к которому в 1996-м стала летать на неделю в месяц из Флориды, потому что ее папа хотел, чтобы она играла как Линдсей Дэвенпорт, подопечная Лэнсдорпа.
Меньше десяти лет спустя Шарапова стала четвертым игроком, который после работы с Лэнсдорпом побывал первой ракеткой мира, – после Дэвенпорт, Трэйси Остин и Пита Сампраса. На четверых они выиграли 24 «Шлема», а еще один – Анастасия Мыскина, ненадолго приехавшая к Лэнсдорпу пару лет спустя. Из остальных учеников Лэнсдорпа, по его подсчетам, не меньше 20 человек поднимались в топ-100 (Брайан Тичер, Джефф Таранго, Александра Стивенсон, Джастин Гимельстоб, Майкл Джойс, Кимберли По).
Несмотря на такое резюме, Лэнсдорп остался в теннисе аутсайдером. Он скончался на этой неделе за два месяца до 86-летия.
Жил в Азии, Европе и Америке, работал в Мексике, прежде чем сделать чемпионку «Шлема» из семилетней
Роберт Лэнсдорп родился в 1938 году в Голландской Ост-Индии (современной Индонезии) в семье предпринимателя. Когда Роберту было четыре, отец уволил прислугу, которая в отместку отравила ребенка. Потом Лэнсдорп рассказывал, что был обжорой, и это его спасло: он съел слишком много еды, чтобы ощутить действие яда.
За время жизни в Ост-Индии отца Роберта дважды у него на глазах забирали в лагеря для военнопленных: сначала японцы, потом индонезийцы, боровшиеся за независимость. Лэнсдорп вспоминал, как они с мамой на лошади или повозке подъезжали к обвитому колючей проволокой ограждению лагеря, где могли увидеть отца и помахать ему.
По окончании Второй мировой Лэнсдорпы переехали в Нидерланды, где Роберт начал играть в теннис. «Непрочные связи, болезненное ощущение брошенности и защитное стремление к независимости объясняют любовь Лэнсдорпа к такому индивидуалистичному виду спорта как теннис, а также бескомпромиссную, полувоенную манеру, с которой он его преподает», – 60 лет спустя писал Los Angeles Magazine.
В 1960-м 22-летний Лэнсдорп с семьей переехал в США. Приехав в Нью-Йорк, он купил машину, на которой через всю страну поехал в Калифорнию, чтобы там встретиться с родными. К концу пути Роберт уже любил Америку, рассказывал он потом Шараповой. Лэнсдорп, который был самоучкой, стал играть в локальном теннисном туре. Там его заметил тренер из Университета Пеппердайна в Малибу, чьих учеников он постоянно обыгрывал, и так уже сам Лэнсдорп поступил в этот университет по теннисной стипендии. В 1962-м он получил звание All-American – вошел в символическую любительскую сборную США в своем виде спорта.
В профессионалы Лэнсдорп не пробился и после колледжа стал тренировать – сначала на курортах в Мексике («утром давал уроки, после обеда выпивал со светскими дамами»), потом на известных общественных кортах Morley Field в Сан-Диего. Он оказался тренером от природы – моментально видел у игроков технические изъяны – и в 1970-м стал старшим тренером в The Jack Kramer Club – клубе в округе Лос-Анджелес, основанном именитым теннисным промоутером Джеком Креймером. Там он сразу стал работать с семилетней Трэйси Остин, дочерью сотрудницы местного магазина.
Девять лет спустя Остин в 16 выиграла US Open-1979 и остается самой молодой чемпионкой в истории турнира. Лэнсдорпа в автобиографии она называла «строгим парнем, про которого я знала, что на самом деле он меня любит. На тренировках я каждый день хотела его убить – но именно так он и хотел, чтобы я себя чувствовала». Он говорил про Остин сильно позднее, что ни у кого, с кем он работал, не было соревновательного драйва, как у нее.
Начиная с 1978-го Лэнсдорп поработал в паре клубов в пригородах Лос-Анджелеса (в первом познакомился с девятилетним Сампрасом и десятилетней Дэвенпорт, во второй к нему от Боллетьери приезжала Шарапова), а потом перешел на дорогие частные уроки (в 2013-м брал $200 в час).
«Мне позвонил какой-то парень с радио и такой: «Вы что, просто арендуете корт?» – рассказывал Лэнсдорп вскоре в середине лета-2004, когда «Ролан Гаррос» выиграла Мыскина, а «Уимблдон» – Шарапова. – «Вы работаете не на нарядном корте в академии?» Зачем мне нарядный корт? Мне нужен самый обычный корт и корзина мячей. Никакой больше хрени».
Кошмарил учеников, но ставил самую чистую технику в мире
У Лэнсдорпа, с гордостью находившегося вне системы, были очень категоричные взгляды, он крайне редко брал учеников старше 10 лет, его жесткий стиль подходил далеко не каждому, но он работал.
«Его не волнует ничего, кроме базы, – писал Los Angeles Magazine в 2005-м, когда Лэнсдорп получил от USTA награду за вклад в профессию. – Спортивная психология? «Полная ерунда». Физподготовка? «Не на моем корте». Тактика и стратегия? «Если у тебя есть оружие, уловки не нужны», – говорит Лэнсдорп, который даже не любит смотреть матчи своих учеников. «К этому моменту моя работа уже окончена».
Лэнсдорп исключительно ставил удары (поэтому отказывался от взрослых игроков, у которых они уже были) – сильные, очень плоские, с минимальным клиренсом (в теннисном жаргоне даже есть выражение «форхенд Лэнсдорпа»). Он презирал топспин, считая его прибежищем посредственностей – недостаточно натренированных, недостаточно терпеливых (называл его the academy shot – «ударом, который ставят в академиях»; их он критиковал за конвейерность). Он верил в дисциплину, повторение и мышечную память и считался гением накидывания мячей: мог час кидать идентичные мячи, а мог тонко варьировать скорость, вращение, плейсмент.
Одно из фирменных упражнений Лэнсдорпа, которое он давал всем ученикам, называлось «20»: нужно было из разных точек корта нанести 20 чистых ударов подряд (сфальшивил на 20-м – начинаешь с начала). Сампрас, которого Лэнсдорп называл Smiley за то, что тот всегда улыбался, потом писал в автобиографии, что, как бы ему ни нравились уроки Лэнсдорпа, он все равно не мог дождаться их конца. «Роберт научил меня правильно бить», – говорил 14-кратный чемпион «Шлемов». Он признавался, что в профессионалах добавил немного вращения, чтобы снизить риск ошибок, но и говорил, что, если бы кто-то из его детей захотел играть в теннис, он отправил бы их только к Лэнсдорпу. Остин называла его лучшим тренером ударов с отскока в истории спорта.
Шарапова рассказывала, что Лэнсдорп закреплял на тросе сетки банки из-под мячей и велел бить в них, чтобы тренировать плоскость ударов. Рекорды из всех учеников Роберта принадлежат Шараповой (8 из 10 форхендов) и Гимельстобу (8 из 10 бэкхендов).
«Работа с Лэнсдорпом дала мне новый взгляд, придала мне невероятную уверенность, – писала Мария в автобиографии. – Роберт был так уверен в том, что делает, что эта уверенность передавалась тебе. Он был гуру. Его голос поселялся у тебя в голове и говорил: «Должно быть именно так».
Методы Лэнсдорпа были из той же эпохи, что он: 12-летнего Майкла Джойса он однажды выпорол на тренировке за то, что тот повысил на него голос (когда Роберт его спровоцировал), 16-летнего Гимельстоба, несколько лет жившего у него дома, схватил за грудки и выгнал, когда узнал, что тот ночью сбегал на свидание. На одном из последних рабочих видео в 2017-м Лэнсдорп говорит ребенку, выполнившему чистый удар: «О, а ты не такой тупой, как выглядишь». Шарапова называла эту жесткость напускной «и своего рода проверкой: если ты недотрога, легко обижаешься, плохо принимаешь критику, то лучше это понять сразу, потому что тогда с Лэнсдорпом ты не сработаешься». На одном из его последних юбилеев все собравшиеся ученики понимающе посмеялись над шуткой, что, если ты пережил Лэнсдорпа, переживешь что угодно.
Гордился быть одиночкой, но иногда все же грустил
С годами Лэнсдорпа, кажется, все же стал тяготить недостаток признания и/или известности. В 2005-м он развелся после 31 года брака и якобы задавался вопросом, не пренебрегал ли семьей ради учеников, далеко не всегда отдававших ему должное: «Берешь человека и учишь его теннису, – говорил он тогда. – Делаешь из них эгоцентричных сукиных детей, и они такими и становятся. Забывают, кто ты, что ты для них сделал. Не знаю, стоило ли оно того».
В 2008-м, когда Патрик Макинрой возглавил программу развития игроков USTA, Лэнсдорп предложил себя в качестве ответственного за развитие юниоров. «Я пришел с отличной, на мой взгляд, программой, – рассказывал Лэнсдорп потом, – а он только рассмеялся мне в лицо, услышав мои зарплатные ожидания».
В 2018-м Лэнсдорп, мечтавший о еще одном топ-игроке, работал с Эжени Бушар и даже ездил с ней на «Уимблдон». Он не любил путешествовать, а ей было аж 24 – так сильно он в нее верил, но на элитный уровень она больше не вернулась.
Лэнсдорп любил напомнить свое резюме, но вместе с тем часто повторял, что его работа – это не делать из игроков чемпионов. «Кто может сказать, станет ли ребенок топовым профессионалом? Я понятия не имел, что Дэвенпорт станет великой, что Сампрас реализует весь свой талант. Это не моя работа. Моя работа – заставить их пахать, чтобы они сами смогли увидеть, на что способны».
Фото: instagram.com/tracyaustin_; Gettyimages.ru/Scott Halleran
